Аэдра смотрит на меня через весь грузовой отсек, и глаза у нее становятся больше.
— Совершенно не относящийся к делу вопрос, — говорит Скарлетт Джонс. — Но никто с собой запасных трусов не прихватил случайно?
— У меня есть, — отвечает ей Технарь. — Но думаю, что самому понадобятся.
— Отставить! — жестким голосом командует наш Альфа. — Финиан, приготовь эти ракеты. Зила, обеспечь связь. Кэл, ты мне нужен здесь. Живо!
Адреналин ударяет в грудь, я небрежно бросаю контейнер с лекарствами поверх идеальной стопки, которую успел сложить. У нас минут десять до того, как корабль Несломленных подойдет на выстрел. Корабли класса «Призрак» небольшие, экипаж — двадцать семь адептов. Но у нас только «Лонгбоу» и примитивные системы обороны станции, так что мы сильно уступаем противнику по вооружению. Предвкушение битвы закипает в крови пузырьками.
Во мне просыпается Внутренний Враг.
Аэдра смотрит на меня яростными глазами, сжав кулаки.
— Твоя работа! — шипит она.
— Чего?
Я чувствую, как у меня губы кривятся.
— Мы успешно прятались полгода, а ты прилетел — и часа не прошло, как за тобой явились Несломленные?
— Кто-то, по всей видимости, знал, где вы, — говорю я. — Командование Легиона, например. Но ты тут же решила, что вас предал я?
— Ты — Воерожденный! — шипит она.
Я пытаюсь сдержать ответную реплику, но Враг уже владеет мной.
— А ты дура, — слышу я его голос.
Аэдра задыхается гневом, с рычанием снова выхватывает клинок. И хотя она быстра, точна, великолепна, она рождена не такой, каким рожден я.
Я был рожден со вкусом крови во рту.
Я был рожден со сжатыми кулаками.
Я был рожден для войны.
Война во мне развернулась в полный рост, крепкая, горячая, рвущаяся наружу. Тот, кем я рожден быть, берет штурвал. Я ухожу от удара, мысль и действие сливаются воедино, Аэдра промахивается, и я тычу ее в шею вытянутыми пальцами.
Быстрыми, как ртуть.
Твердыми, как сталь.
Легко и просто.
У нее немеет рука от удара по нерву, она ахает, шатается и падает на мою аккуратно уложенную стопку контейнеров. Они рассыпаются по палубе, замки самого большого щелкают, распахиваются с лязгом металла о металл.
И оттуда вываливается девушка.
Стройная, как деревце лиас. Волосы темные как ночь, но одна прядь белая как звездный свет, через нее проходящий. Кожа светло-коричневая, веснушки на щеках — идеальные созвездия. Она кувырком катится вдоль палубы, дыхание у нее резкое, неглубокое, болезненное, но звучит оно для меня музыкой.
И когда я смотрю в ее лицо, ощущаю, как в груди что-то взрывается — светлое, острое и реальное, как битое стекло. Чувство, которого, думалось мне, я никогда не смогу испытать.
Но потом я вижу, что она…
Человек?
— Э-гм, — говорит она, глядя на Аэдру. — Привет.
Потом поднимается на локтях и наконец смотрит на меня. Сквозь боль, потрясение, удивление я вижу в ее глазах другой цвет.
Мысли ее мелькают как в калейдоскопе. Голос ее — шепот.
— Я тебя уже видела…
8. Зила
Плохая новость: системе жизнеобеспечения, которую я пытаюсь реанимировать, место в музее. А система связи наверняка еще хуже.
Хорошая новость: скоро будет совершенно неважно, в каком они виде.
Финиан выглядывает из внутренностей терминала, который чинит:
— Знаешь, чего я не понимаю? — спрашивает он.
— Думаю, что да, — отвечаю я.
9. Аври
Это парень из моего видения. Мистер Средиземье.
Только сейчас он настоящий.
И стоит прямо передо мной. А я…
— Предатели! — кричит кто-то у меня за спиной. — Когда вы собирались сообщить, что вас семеро?
Я отрываю взгляд от стоящего передо мной парня, оборачиваюсь назад. Девушка рядом с ним того же вида — высокая и стройная, та же оливковая кожа, те же длинные серебристые волосы. Только татушка посреди лба другая: у него три скрещенных клинка, а у нее — глаз, роняющий пять слезинок.
— Я не знал.
Голос парня звучит неуверенно, но если кто-то из них захочет вскрыть меня и посмотреть, что внутри, то вряд ли он. Поэтому я на заднице подползаю к нему поближе. Руки и ноги все еще сводит судорога от тесноты контейнера, глаза саднят от долгого чтения с экранчика «Магеллана». А еще мне нужно в туалет. Вот почему такого никогда не бывает в шпионских фильмах?
— Это терранка, — говорит девушка, стискивая тонкий черный цилиндр так, что он кажется оружием. — Она в форме. Ваша она.
— Она… — парень кидает на меня беглый взгляд и стискивает зубы, — …не наша забота.
Эй, это чего он сейчас сказал?
Мы в каком-то просторном помещении — отсек космической станции, наверное, — и выглядит оно так, словно все тут держится на соплях и честном слове. В стенах зияют дыры, оттуда выпирают пучки проводов, грозящие коротким замыканием, свет мигает, будто вот-вот вырубится, и единственное, что тут есть нового, — это контейнеры, в которых я пряталась. Я следовала инструкциям командира де Стой, значит, именно сюда она хотела меня отправить? Хотелось бы знать почему.
Вообще хотелось бы знать хоть что-нибудь.
В ответ на слова парня девушка поднимает руку с палкой и вдруг — кошкин хвост, эта штука и правда оружие! Вспыхивает с треском чистая энергия, вылетая из палки длинным изогнутым лезвием лилового цвета, и я отползаю так быстро, что стукаюсь спиной о ноги Средиземца.
— Держи себя в руках, Аэдра, — говорит эльф холодным голосом. — Стыдно тебе так себя вести перед человеком. Если выживем, поговорим об этой девушке потом.
Я и хочу, и не хочу знать, отчего наше выживание оказалось под вопросом, но, видимо, права голоса у меня нет — парень наклоняется и поднимает меня на ноги, будто я вообще ничего не вешу, удерживает, пока я обретаю равновесие. Колени все еще протестуют против разгибания, а девушка выключает поток энергии из своего оружия, последний раз оглядывается и выходит из комнаты крадучись, будто за ней следят.
— Кэл меня зовут, — говорит парень спокойно.
— Аврора, — отвечаю я, все еще обиженная его словами по поводу заботы.
— Та девушка, которую Тайлер Джонс нашел в Складке.
— А откуда ты знаешь про это?
— Тебя нашли на печально известной развалине, пропавшей лет двести назад, и у тебя то же имя, что у Академии, в которой я прожил последние два года.
Что ж, разумно и отлично сформулировано.
— Ну да. Извини, но я…
— Объяснишь, когда опасность минует, — перебивает он. — Сейчас держись рядом со мной и не отставай.
Глаза у него такие же лиловые, как луч энергии, которым размахивала девушка по имени Аэдра минуту назад. Когда я увидела Кэла у себя в комнате, то думала, что его волосы кажутся серебристыми от света, но нет, они и вправду такие. Убраны с лица и стекают по спине пятью длинными идеальными косами. Даже на челюсти те же самые синяки.
Я помню крики.
Кровь у меня на руках.
Когда он на меня глядит, у меня по спине пробегает такая дрожь, что мышцы сводит. Как будто от страха и чего-то еще. В этом эльфе таится холод. Что-то… ну совсем чужое, наверное. Он меня пугает, но, вопреки его мерзким манерам, пугает чуть меньше, чем все остальное в нынешней галактике. Так что когда он поворачивается и идет прочь, я догоняю его и стараюсь не отставать.
— Что происходит? — спрашиваю шепотом на случай, если вдруг смогу понять ответ.
Кэл смотрит на меня далеким взором.
— Мы на заброшенной шахтерской станции, — говорит он наконец, когда мы входим в древний лифт. — Я член экипажа, посланного Легионом Авроры на помощь беженцам. К нам приближается военный корабль с командой… бунтующей фракции моего народа.
— Его вызвали, — говорит Аэдра, и хотя голос ее спокоен, она смотрит на парня взором, в котором проглядывает чистая жажда убийства.
— Это опасно, — говорит он, будто она ничего и не сказала, и отворачивается от меня. — Но не бойся, человек. Ты сейчас среди друзей.
— Ага, хотелось бы верить… — бурчу я себе под нос.
Дернувшись, останавливается лифт, расходятся его двери, и мы оказываемся в каком-то центре управления. На больших экранах — мерцающие изображения звезд, непонятные графики и диаграммы, полуразобранные блоки управления выстроились вдоль стен, а середина занята большим столом. В зале полно народу, все кричат и мечутся.
— Аврора? — недоверчиво спрашивает чей-то голос из середины зала.
Это капитан Красавчик. То есть Тай.
Он стоит рядом с сестрой — той, у которой ярко-оранжевые волосы, Скарлетт, а с ними молодой парень с белой как бумага кожей. Видимо, бетрасканец, как и командир де Стой. Только на этом парне какой-то экзоскелет поверх формы, и он жужжит и щелкает, когда его владелец ко мне поворачивается.
Все трое сейчас смотрят на меня, будто я кролик, которого Кэл достал из шляпы. Я чувствую, как тот у меня за спиной переступает с ноги на ногу, складывает руки на груди.
— Привет, — говорю я.
Весьма надежное вступление.
Скарлетт хмурится:
— А эта что здесь делает?
— Сперва Несломленные, — говорит Кэл. — Вопросы потом.
Я про себя соображаю, что Несломленные — это и есть та взбунтовавшаяся фракция, о которой он говорил, и от вида окружающих лиц у меня будто кто ледяным пальцем по позвоночнику проводит.