С этими словами Липперт отправился заканчивать свой отчет, чтобы получить заслуженный выходной.

Когда часом позже он сел в свой «Шевроле Камаро» и нажал на педаль газа, он уже прогнал из своей головы мысли о странных показателях крови пациента Маклина.

Глава 3

Я открыла глаза.

Потолок с гипсовой лепниной в моей детской комнате выглядел как всегда, но за последние несколько месяцев изменилась я. Я больше не была маленькой девочкой, которая восхищалась прекрасными розами над кроватью и представляла, каково это — выйти замуж за принца.

Мне исполнилось восемнадцать лет, я пережила неописуемую поездку в Шотландию и узнала, что история моей семьи на протяжении нескольких веков была неразрывно связана с кланом Пейтона.

Судьба свела нас, чтобы искупить прошлые обиды и дать любви одержать победу над ненавистью.

И теперь он был рядом со мной. Мы легли спать только на рассвете, и было так приятно заснуть в его объятиях. Судя по спокойному дыханию Пейтона, он все еще спал. Я осторожно провела кончиками пальцев по пластырю на его груди, чувствуя биение сердца. Несколько недель назад в больнице я видела рану, которую нанесла ему Натайра. Удар кинжала предназначался мне. Она хотела моей смерти, но проиграла, и ее ненависть умерла вместе с ней.

С другой стороны, я едва могла поверить своему счастью. Самый классный парень в мире с небольшим шрамом в форме полумесяца на подбородке и пристальным взглядом, которого хватало, чтобы мои ноги стали ватными, стал моим лучшим другом и любил меня. Меня.

Я все еще была погружена в свои мысли, когда Пейтон проснулся, хватая ртом воздух. Застонав, он схватился за голову.

— Доброе утро, — прошептала я, но не получила ответа.

Пейтон опустил ноги на пол, но остался сидеть на краю кровати. Он держался за голову и бормотал гэльские слова.

Я придвинулась к нему и погладила по спине.

— Пейтон, что случилось? Рана болит?

— Ifrinn! Нет. Не беспокойся, все в порядке.

— В порядке? Я же вижу, что тебе плохо! Что произошло?

Меня разозлило, что он, по-видимому, считал, будто все еще стоит строить из себя неуязвимого горца. Его вымученная улыбка должна была меня успокоить, но произвела обратный эффект.

— Хм, возможно, вечеринка — это слишком для меня.

— Не может быть, — возразила я. — Скажи мне правду, пожалуйста.

Видимо, ему стало легче, потому что юноша поднялся на ноги, ухмыльнулся мне и начал искать свои ботинки. Было уже около восьми, и через час Ким со своей командой «по зачистке последствий вечеринки» придет сюда, чтобы попытаться прибрать этот жуткий беспорядок до того, как в полдень вернутся мои родители. Мне казалось, это очень классно, что они оставили мне дом для вечеринки, особенно в свете последних событий, из которых, к счастью, они знали только часть. Но взамен мама с папой потребовали, чтобы сегодня все вернулось к нормальному состоянию. Поэтому мы должны были убраться с особым усердием.

Я убирала последние стаканы в посудомоечную машину в тот момент, когда Шон вошел через заднюю дверь. Явно довольный тем, что ему не придется участвовать в уборке, он опустился в кресло.

— Вы проделали большую работу, — признал юноша.

— Нужно было приезжать раньше, чтобы помочь нам, — не смогла удержаться я от язвительного комментария. — Ким с ребятами уже ушли, мы почти закончили.

— Конечно, я мог бы помочь вам, но… хммм… не хотел, — пошутил он, хитро подмигнув, и я рассмеялась.

— А где младший? — спросил он. Хотя Шон был немного старше брата, оба выглядели очень внушительно.

Я указала локтем в сторону лестницы, ополаскивая большую кастрюлю.

— Наверху, убирает гирлянды на чердак. Наверное, скоро вернется.

— Хорошо. Ему, судя во всему, уже гораздо лучше, так что я поеду к Эшли в Иллинойс на несколько дней.

— Уже? Не думала, что между вами что-то серьезное.

Шон пожал плечами:

— Я тоже сначала думал, что только странная и необычная ситуация сблизила нас, но мы в самом деле хорошо понимаем друг друга и разговариваем по телефону каждый день. Скучаю по ней, если честно.

Я не могла понять, как кто-то может скучать по моей кузине Эшли. В конце концов, ее визит во время каникул был одной из главных причин, почему я вообще согласилась на обмен учениками в Шотландии. Мне совсем не хотелось делить с ней свою комнату, как это происходило много лет подряд.

Но, несмотря на это, должна признать, что мы поладили друг с другом. Из-за меня она оказалась втянутой в историю с проклятием. Проклятые члены клана Пейтона похитили ее, потому что думали, что в ее венах тоже течет кровь клана Кэмеронов, но это было не так. Шону тогда удалось предотвратить худшее. Когда он встретил Эшли, проклятие уже ослабло, и, предполагаю, именно поэтому Шон был ослеплен красотой Эшли.

Но, по-видимому, я была неправа, потому что юноша говорил искренне.

— Не беспокойся, я присмотрю за Пейтоном. Рана хорошо заживает.

На мгновение мне показалось, что взгляд Шона потемнел, но уже в следующий момент я поняла, что это только мое воображение.

По шагам на лестнице стало понятно, что сейчас вернется Пейтон, и мое сердце забилось быстрее. После того утра, когда мы проснулись рядом, я скучала по нему больше, чем все то время, пока мы не могли быть вместе из-за проклятия. Гэльское ругательство и грохот следом за ним прервали мои размышления.

Шон вскочил и бросился в коридор. Я положила кастрюлю в раковину и побежала за ним.

Пейтон неподвижно лежал у подножия лестницы. Брат опустился перед ним на колени, разорвал рубашку и осмотрел рану.

Я застыла в ужасе, не зная, что делать. Я видела, как Шон приподнял повязку. Видела его обеспокоенное лицо, когда он осторожно ощупывал шов, и облегчение, что рана не разошлась снова.

— Daingead! Как же удобно быть неуязвимым, — выругался себе под нос Шон, — и бессмертным, — добавил он с легким сожалением в голосе.

Я осторожно опустилась на колени рядом с Пейтоном и погладила его по голове. Он был бледным, а лицо исказилось от боли. Его веки медленно распахнулись, и он со стоном открыл глаза. Я решительно прижала руку к его груди, чтобы не дать ему пошевелиться.

— Пейтон, не двигайся.

Шон, который вздохнул с облегчением, когда его брат зашевелился, с притворным ужасом покачал головой:

— Братишка! Судя по всему, ты больше не переносишь алкоголь. Сколько же ты вчера выпил, что сегодня тебя еще пошатывает?

— Он вообще ничего не пил, — вмешалась я. Пейтон даже не пытался встать с пола. Видимо, ему и правда было очень плохо.

— Ты сможешь дойти до дивана? Сегодня же отправимся в клинику. Тебе было так же плохо сегодня утром.

— Нет, все в порядке, — отмахнулся Пейтон и попытался встать. Я буквально чувствовала на себе взгляд Шона, пока тащила Пейтона к дивану.

— Ciod tha uait? — спросил Шон.

Я бросила на него удивленный взгляд. Почему он вдруг заговорил по-гэльски? Я не должна понимать, о чем он говорит? У меня не было времени на размышления об этом, потому что Пейтон попросил стакан воды, и я отправилась на кухню, довольная, что полезное занятие вытеснило мое беспокойство.

Когда я вернулась к ним, братья о чем-то ожесточенно спорили. Я почти не понимала гэльского, и для меня это звучало как лай двух собак. Тем не менее было очевидно, что они не согласны друг с другом.

— Что случилось? О чем вы говорите? — спросила я, но никто не обратил на меня внимания.

Братья сердито переглянулись, и Пейтон протянул мне руку, а затем притянул меня к себе на подушку. Он поцеловал меня в губы и бросил на брата предостерегающий взгляд, и тот недовольно отвернулся.

Мое настроение ухудшалось с каждой минутой. Неужели они думают, что я настолько глупа? Здесь явно что-то не так.

Собрав всю свою решимость, я потребовала:

— Вы скажете мне прямо сейчас, что здесь происходит! Почему вы ведете себя так странно?

Шон игнорировал меня и, казалось, был полностью погружен в рассматривание носков своей обуви. Пейтон также упорно молчал. Если я что и узнала за последние несколько недель общения с этими шотландскими упрямцами, так это то, что я никогда не выйду победителем из ссоры с ними. В ярости я вскочила и отправилась на кухню, хлопнула дверью. Это помогло слегка смягчить мой гнев. Пожалуй, призналась я сама себе, что так разозлилась только потому, что беспокоилась за Пейтона, а он что-то скрывал. По крайней мере в данный момент ему явно стало лучше, потому что из гостиной снова донеслось громкое гэльское ругательство. Я вздохнула, взглянув на кастрюлю в раковине, и вспомнила о сожженном чили.

Взгляд Пейтона метнулся к двери, которая захлопнулась за Сэм. Шон не произнес ни слова, но все еще пристально смотрел на него.

Наконец Пейтон провел рукой по лицу, словно пытаясь сбросить с себя ужас, охвативший его.

— Ты уверен? — спросил он недоверчиво.

— Нет. Я не уверен. Но знаю, что слышал.

— Какое у нее было право? — почти в отчаянии воскликнул Пейтон.

— Не забывай, кто такая Натайра! Возможно, в ней действительно были силы ее матери. А она оказалась достаточно могущественной, чтобы наложить на нас проклятие на двести семьдесят лет!