— Почему ты скрывал это от меня?

Шон не выдержал обвинительного взгляда брата и опустился в кресло.

— Сначала я не поверил ее словам. Когда она умерла, я надеялся, что проклятие умерло вместе с ней. В конце концов, ты пережил нападение и затем операцию. С каждым днем тебе становится все лучше.

— И ты подумал, что не стоит упоминать, что чертова ведьма Натайра, которая убила нашего брата Кайла, которая пыталась убить Сэм и которая не побоялась вонзить клинок своего Sgian dhub мне в грудь, прокляла меня со своим последним вздохом? — каждое следующее слово Пейтона было громче предыдущего. — Так ты подумал, Шон? Решив, что все это не важно?

— Послушай, ты был ранен, и я не хотел тебя беспокоить, и… — Шон беспомощно пожал плечами. Пейтон не хотел выслушивать никаких объяснений.

— И теперь? Что мне теперь делать? Что со мной будет?

— Я не знаю, брат, но клянусь, что не дам тебе умереть, — заверил Шон, нахмурившись, как будто уже лихорадочно искал решение.

— Я смог разобрать не все слова, но она пробормотала что-то о том, что было ошибкой дать Сэм уйти и что ты будешь нести ответственность за это. Потому что ты готов был умереть за Сэм. Поэтому теперь ты должен умереть.

— Дать Сэм уйти? Что она имела в виду?

— Да, я тоже не понял этого, она так запутанно говорила, что я не воспринял все это серьезно. Я недооценил ее силу.

Пейтон заметил, как кожа на руке Шона покрылась мурашками, когда тот вспомнил о событиях на бульваре Сан-Дюпон. Натайра хотела предотвратить дальнейшее ослабление проклятия из-за Сэм. В тот момент, когда она почувствовала себя загнанной в угол, в своем безумии девушка призналась в убийстве мачехи и его младшего брата. Боль, которую вызвало это признание, и все, что произошло там, Пейтон предпочел бы забыть. Несмотря на то, что в тот день его поступки положили конец проклятию, которое длилось почти три столетия.

— Если мне суждено умереть потому, что я спас жизнь Сэм, то я не жалею об этом. Если это то, чего хотела добиться Натайра, то ее усилия напрасны. Я и сам, зная о проклятии, поступил бы точно так же в любое время, только сначала перерезал бы ей горло!

— Без сомнений, это и было ее целью. Представь, какую вину она возлагает на плечи Сэм. Ты должен умереть, потому что она выжила. Думаешь, Сэм с этим справится?

Пейтон покачал головой. До этого момента он и не думал о таком. Чувство вины разрушило бы ее жизнь.

— Мы ни в коем случае не должны говорить ей об этом, — попросил Пейтон брата.

— Как ты себе это представляешь? Неужели ты хочешь остаться здесь и ждать, пока проклятие Натайры исполнится? — недоверчиво спросил Шон. — Я рассказал тебе все это потому, что должен быть способ спасти тебя!

— Спасти меня? — С чего вообще начинать, где искать решение?

— Да, спасти тебя! До недавнего времени мы даже и не думали, что можно избавиться от проклятия Ваноры. Так что стоит хотя бы попытаться.

— Как же так? — спросил Пейтон, которого волнение заметно лишило сил. Он был слаб и весь дрожал. И он испугался. Он не хотел умирать. Не хотел, чтобы после всего, что произошло, Натайра все-таки одержала победу.

Пейтон устало зарылся лицом в ладони и тяжело вздохнул. Что бы Шон ни предложил, Пейтон сделает это. И в этот раз он не сдастся без боя. Вот только он не знал, где взять силы для этой борьбы.

— Я подумал, что мы можем найти что-нибудь в вещах Натайры. В конце концов, там может быть хоть какая-то подсказка, — предложил Шон.

— Хм, или, возможно, нам поможет Рой Лири, — размышлял вслух Пейтон.

— Рой… кто?

— Ты его не знаешь. Это учитель, у которого Сэм жила во время обмена учениками, загадочный тип. Я тоже мало что знаю о нем, но он знал достаточно о нас и о Ваноре. В любом случае спросить его не помешает.

— Он знал о Ваноре? Как так?

— Без понятия. Говорю же, загадочный тип. Судя по всему, он с Фэр-Айл.

— Мы можем ему доверять?

Пейтон пожал плечами:

— Пожалуй, у нас нет других вариантов.

— Как скажешь. Но в любом случае нам нужно как можно скорее вернуться в Шотландию. Пойду собирать вещи. Проясни все тут и приезжай в мотель, чтобы мы могли как можно скорее улететь.

— Прояснить? Что я должен сказать Сэм, чтобы она не чувствовала себя виноватой?

— Ничего. Если она узнает, что тебе плохо, то не отпустит тебя одного в Шотландию. А если она поедет с нами, то либо она увидит, как ты умираешь, либо станет препятствовать нашему расследованию, если не узнает, какую роль во всем этом играет.

— Но я не могу просто оставить ее…

— Делай, что считаешь нужным. Но я думаю, что проще смириться с тем, что тебя бросили, чем нести вину за смерть близкого человека. — С этими словами Шон отвернулся и оставил брата наедине со своими мыслями.

Некоторое время Пейтон сидел неподвижно, а затем встал и последний раз поднялся по ступенькам в комнату, где они с Сэм провели самую прекрасную ночь в его жизни.

Уборка в самом деле оказывала на меня успокаивающее действие. У братьев были свои секреты. Я бы и сама никогда не стала делиться с ребятами личными переживаниями Ким, поэтому и Пейтону тоже не помешало бы немного личного пространства. По крайней мере я пыталась убедить себя, что это абсолютно нормально. Мне просто нужно было дать Пейтону немного времени, и тогда он наверняка доверится мне. В конце концов он знает, как я волнуюсь за него.

Несмотря на то, что я проявила такую проницательность и весь следующий час пребывала в хорошем настроении, Пейтон, казалось, все еще не пришел в себя. Он был совсем не со мной, а где-то далеко в своих мыслях.

— Что случилось? Надеюсь, ты ничего не повредил при падении? — спросила я в конце концов.

— Что? Что ты сказала?

— Пейтон, о чем ты думаешь? Ты выглядишь так, как будто мыслями не здесь.

Он притянул меня к себе на колени и положил руки мне на бедра. Своим бархатным мягким голосом, который очаровал меня еще в нашу первую встречу у памятника Гленфиннан, он прошептал мне в ухо:

— Mo luaidh, я думаю только о тебе — каждый момент моей жизни.

— Ты милый. Думаю, тебя можно оставить, — пошутила я, с сожалением взглянув на часы. Мои родители скоро вернутся. Поэтому я не стала подначивать Пейтона к большему, а просто поцеловала его. Я хотела насладиться нашей близостью до того, как вернутся родители. Они не имели ничего против моих отношений с Пейтоном, но и не разделяли моего энтузиазма. В конце концов, я попала в перестрелку и чуть не выпала с четвертого этажа мотеля. Поэтому я вполне могла понять их скептицизм, даже если во всем этом не было вины Пейтона.

Во всяком случае, они скорее всего сразу направятся к двери, а я бы предпочла избежать их встречи, поэтому потащила Пейтона за собой к заднему входу.

— Даже если мне будет очень трудно, боюсь, тебе придется уйти прямо сейчас.

Я не могла понять выражение его лица. Он казался таким же замкнутым, как в то время, когда проклятие Ваноры еще определяло его жизнь. Бесконечная грусть сквозила в его взгляде, когда Пейтон притянул меня к себе и заглянул мне в глаза.

— Ты права. Настало время уходить.

Почему после его слов моя кожа покрылась мурашками? Почему у меня так скрутило живот? Я высвободилась из объятий и вопросительно посмотрела на него, но его глаза были непостижимы, как глубины шотландских озер.

Я встала на цыпочки, чтобы поцеловать Пейтона на прощание, но он отстранился, как будто хотел запомнить мое лицо. Юноша собирался вернуться в мотель, где он, Шон и Блэр жили на данный момент. Они останутся в Милфорде, по крайней мере до тех пор, пока не станет ясно, что против Каталя и Аласдера выдвинуты обвинения по поводу инцидента в мотеле.

— Сэм, я… я должен идти. Tha gràdh agam ort, — ласково прошептал он, прижавшись к моим губам.

— Я тоже люблю тебя.

Он пошел по садовой дорожке, но через несколько метров остановился. С искаженным от боли лицом он вернулся ко мне.

— Я не должен уходить без последнего поцелуя, Сэм.

Звучало так, как будто Пейтон извинялся, но даже если бы он повторил это тысячу раз, я бы не стала жаловаться.

Его поцелуй был нежным и легким. Я чувствовала его безграничную любовь, от которой витала в облаках даже после того, когда он давно ушел.