Глава 6

Далтон готов был поручиться — в душе Лэйни сейчас бушует целая буря эмоций, но она сидела на удивление спокойно, а потом без всяких предисловий витиевато выругалась.

— Что? — удивленно спросил он, чувствуя при этом даже некоторое облегчение. Та одиннадцатилетняя девчонка, которая лазила к нему через окно по ночам, чтобы учиться играть в шахматы, ругалась как сапожник. Приятно сознавать, что хоть что-то осталось по-прежнему.

— Просто я подумала о тех деньгах.

— Ты ругаешься, когда думаешь о деньгах?

— Только о тех деньгах… — Да, так стало намного понятнее… — Что ты пожертвовал на «Лесной театр».

— И тебя это расстраивает, потому что…

— А разве непонятно? Бабушка ничем не может тебе помочь, поэтому мне не следовало принимать эти деньги…

— А ты их и не принимала, — улыбнувшись, уточнил Далтон, — ты их потребовала.

— Ладно, мне не следовало требовать с тебя этих денег, ведь я знала, в каком состоянии бабушка, а ты — нет. — Лэйни упрямо скрестила руки на груди. — И вообще, это ты во всем виноват.

У Лэйни был такой обиженный и недовольный, но при этом чертовски милый вид, что Далтон лишь с трудом не рассмеялся.

— Хорошо, я во всем виноват.

— Но это ничего не меняет, бабушка по-прежнему не может тебе помочь, а значит, мне нужно вернуть эти деньги, — вздохнула Лэйни. — А все так хорошо получалось…

— Ну так и оставь их себе.

— Ага, конечно.

— А почему нет?

Лэйни посмотрела на него так, как будто решала, псих он или придурок.

— Раз бабушка не может тебе помочь, я не могу взять эти деньги.

— Через пару дней, когда ей станет лучше, можно попробовать еще раз с ней поговорить.

— Но ты же видел, как она на тебя отреагировала, я не могу еще раз подвергнуть ее такому испытанию.

— А я бы и не стал тебя об этом просить, — заметил Далтон, видевший, в каком состоянии была сама Лэйни после этой встречи. И второй раз он этого видеть не хочет. — Просто прими деньги, ведь ты же с самого начала знала, что она мне ничего не скажет. И я это тоже знал. Мне, конечно, нужно найти наследницу, но тебя-то я тоже хочу видеть.

— Хочешь сказать, что готов платить, просто чтобы я проводила с тобой время?

— Ты же знаешь, что я не это имел в виду.

— Надеюсь, что так.

— А можно один вопрос? Зачем тебе этот «Лесной театр»? Ты тратишь на него практически все свободное время, зачем?

— Зачем? — повторила Лэйни, ее глаза радостно засветились. — Потому что он необходим детям. Конечно, есть и другие внеклассные программы, но этот театр — особенный. Обычно я говорю родителям, что там их дети станут увереннее в себе и научатся выступать на публике, но дело не в этом. Просто этим детям нужно хоть иногда убегать от повседневности, стать кем-то иным, ведь у таких детей из частных школ практически никогда не бывает возможности побыть просто детьми, а не наследниками, обязанными с младенчества оправдывать возложенные на них ожидания.

— Да, мне это знакомо.

— Не сомневаюсь.

— Значит, ты так заботишься о «Лесном театре», просто чтобы эти дети хоть немного могли побыть просто детьми?

— Именно.

— И театр для них очень важен?

— Конечно, — гордо признала Лэйни.

— Ну так и бери эти деньги. Как ты верно заметила, для меня они ничего не решают.

Движение на дороге замедлилось, так что Далтон смог внимательно рассмотреть Лэйни. Она хмурилась, и почему-то ему теперь было чертовски важно убедить ее принять эти деньги. Вот только обычно Кейны излишней щедростью не отличались, а тщательно продумывали будущие вложения, чтобы добиться снижения налогов и улучшить репутацию компании. А какой-то детский театр тут явно ни при чем, так чего, собственно, он пытается сейчас добиться?

— Бери деньги, ты их заслужила.

— Точно! — воскликнула Лэйни. — Я могу их заслужить.

— Ну а я что говорю?

— Я хочу сказать, — Лэйни заерзала, устраиваясь поудобнее, — я могу тебе помочь найти наследницу.

— Лэйни…

— Я серьезно, будем считать, это моя награда за помощь, так что, если мы ее найдем, я смогу с чистой совестью принять деньги. Тебе больше не придется беспокоить бабушку, а когда все закончится, распрощаемся навсегда, и всем будет хорошо.

Они уже приближались к ее дому, так что Далтон сделал вид, что поглощен дорогой, и не стал сразу отвечать. Готов ли он принять ее помощь в поисках наследницы? А если нет, зачем он вообще все это затеял?

Вот только желание с ней общаться — это одно, а совместное копание в грязном белье Кейнов — совсем другое. Но эта фраза — «распрощаемся навсегда»… Даже и думать об этом не хочется.

— А что, это так страшно? — спросил он прежде, чем успел подумать. — Встретиться со мной еще раз?

Лэйни удивленно на него взглянула, а потом рассмеялась.

— Ты обиделся? — насмешливо спросила она. — Бедненький.

— Я серьезно.

И почему ему вдруг так важно стало ее мнение?

— Ну ты вряд ли удивишься, если узнаешь, что я не хочу быть с тобой в одном книжном клубе или гольф-клубе…

— Не стану ставить под сомнение твой вкус или способность играть в гольф, но вообще-то я не это имел в виду.

— Я образно выразилась, но у меня в принципе нет желания заниматься с тобой чем бы то ни было.

Вот только Далтон по ее виду сразу понял, что она врет, и решил зайти с другой стороны:

— Да ладно тебе, ведь мы когда-то были друзьями.

— А потом не были, — отрезала она, — и не были мы друзьями намного больше, чем были. Наверное, я слишком к этому привыкла.

Да, в том-то все и дело. А ведь как все было хорошо! Когда Лэйни переехала к Матильде, ему было тринадцать и, честно говоря, он был еще тем паршивцем, уверенным в собственной значимости, да и как могло быть иначе, если Холлистер тщательно лепил наследника по своему образу и подобию?

Но Лэйни это не смутило. Эта тощая неуклюжая девчонка с испуганными глазами все время встревала в неприятности и ни перед чем не отступала. Далтон не хотел с ней дружить, но выбора она ему не оставила. И пока они были просто друзьями, все было замечательно.

А потом, в старших классах, Далтон понял, что безумно ее хочет, хочет так, как может лишь похотливый подросток. А то, что она все время вертелась под ногами, но при этом оставалась абсолютно недостижимой, лишь ухудшало ситуацию.

Ведь если бы Далтон просто переспал с ней, а потом об этом узнала бы его мать, то на следующий же день Лэйни вместе с бабушкой оказалась бы на улице. А если бы между ними возникли какие-либо романтические отношения, а об этом проведал бы отец, он не просто выгнал бы их взашей, а уничтожил бы.

Так что раз он не мог больше с ней общаться, Далтон решил держаться в стороне. Чтобы защитить ее. Но просто не обращать на нее внимания он не мог, так что решил сделать все возможное, чтобы оттолкнуть ее от себя.

Но Лэйни не из тех, кто запросто стерпит такое обращение, и в ответ она начала всячески стараться ему насолить, но чем сильнее она его изводила, тем сложнее ему было отталкивать ее. Но он не сдавался, ведь это был единственный способ ее защитить.

И вот теперь, сидя с ней рядом, Далтон вдруг понял, что ей больше не нужна эта защита, ведь его родители уже ничего не смогут ей сделать.

Теперь ему ничто больше не помешает добиться Лэйни Фортино.


Далтон молча довез ее до дому. Лэйни очень надеялась, хоть и слабо верила, что ее тирада остудила его пыл.

— И когда я снова могу тебя увидеть? — спросил он, проводив ее до самой двери.

— Я свободна завтра вечером. С чего начнем? Может, твой отец вел дневник?

— Я не о том. Когда я смогу снова тебя увидеть?

Слова Далтона прозвучали так многообещающе, что Лэйни одновременно и возбудилась, и испугалась.

— Далтон…

Но перед тем как она успела произнести еще хоть что-то, Далтон подался вперед, заставив ее прижаться спиной к двери.

— Да ладно тебе, не делай вид, что ты ничего не чувствуешь, что между нами ничего нет.

— Нет, — ответила Лэйни, выставив перед собой руки, — я не собираюсь играть в эти игры, просто чтобы потешить твое самолюбие.

— Может, сейчас меня волнует не только мое самолюбие.

Лэйни почувствовала, что ее кидает в жар от одного его голоса, такого низкого и чувственного. С замиранием сердца Лэйни посмотрела на Далтона. Ну почему он так чертовски красив? Просто уму непостижимо, что такой горячий на вид мужчина может быть таким холодным внутри. Очередная шутка природы, вроде ярко светящего солнца в морозный день или невероятно прекрасной, но при этом смертельно опасной бури. Человек просто не должен быть одновременно таким сексуальным и таким бессердечным. Ну почему ей стоит такого труда постоянно напоминать себе, что она его совершенно не хочет?

— А мне вообще неинтересно, что тебя волнует, — отрезала Лэйни, стряхивая с себя его руки.

— Совсем-совсем неинтересно?

Лэйни собиралась уже ответить какой-нибудь дурацкой шуткой, но посмотрела ему в лицо и увидела там что-то такое, что заставило ее умолкнуть. Он больше не улыбался и, кажется, спрашивал совершенно серьезно, глядя на нее с таким видом, будто хотел проглотить ее всю целиком.

Лэйни почувствовала какую-ту смутную надежду, у нее перехватило дыхание. Когда речь идет о Далтоне, нельзя ничего чувствовать, особенно надежду. Ведь от надежды всего один шаг до любви, а от любви — до страдания. Пора остановиться, ведь один раз она уже пошла у него на поводу, второй она этого просто не перенесет.

— Нет, такие бессердечные типы меня совсем не интересуют.

— Ты правда думаешь, что я бессердечный?

— Что ты хочешь услышать? Не делай вид, что ты никогда не обращался со мной как с грязью под ногами. — Далтон хотел что-то сказать, но Лэйни от него лишь отмахнулась: — Я знаю, что подростки часто грубы и жестоки, что им безумно важно мнение их сверстников и что они склонны к поспешным выводам. Понимаю, пока я сидела дома, ты готов был дружить с бедной малышкой, но, когда я пошла в ту же школу, что и ты, ты решил покончить с нашей дружбой. Я поняла и даже пережила это. Я тебя прощаю, ну или что ты там еще хочешь от меня услышать. Вот только не делай вид, что ничего этого не было. Я не пущу тебя обратно в мою жизнь после того, как ты меня предал.

— Ты действительно так думаешь?

Лэйни хотела как можно скорее убежать в дом и захлопнуть дверь у него перед носом. И девяносто девять процентов ее существа твердо знали, что это будет самым верным выходом, но оставался еще один процент. В ней еще жива была та маленькая девочка, которая верила, что рядом с ней всегда будет друг. А он вместо того, чтобы поддержать ее, просто повернулся к ней спиной и вычеркнул ее из своей жизни.

Маленькая девочка хотела ответов. Нет, ответы она и так знала, она хотела возмездия.

— Ну а что мне еще думать? Мы дружили два года, все свободное время проводили вместе, но, как только я оказалась в твоей школе, все сразу же кончилось.

— По-твоему, я от тебя отвернулся, потому что ты была слишком маленькой?

— Возраст тут ни при чем. Просто я была слишком бедной, недостойной твоей дружбы.

— Ошибаешься, просто мы никогда бы не смогли дружить в старших классах.

— Да, я не была для тебя достаточно хороша.

— Нет, мы никогда не смогли бы дружить, потому что я не смог бы быть тебе просто другом.

— Что? — Лэйни так удивилась, что даже отступила на шаг.

Далтон шагнул за ней следом, и она опять оказалась прижатой спиной к двери.

— Когда мы просто дружили, я был еще слишком мал, чтобы понять, что действительно к тебе чувствую.

— Ну и что же такого чувствовал?

— Да ладно тебе. Два подростка, живущих так близко? Скорее уж стоит удивляться, что между нами тогда ничего не случилось. Мне было шестнадцать, а тебе… — Далтон не договорил и поправил ей выбившуюся прядку, прикоснувшись костяшками к щеке. — Ты была так чертовски красива, и я каждую ночь засыпал с мыслью, что ты так близко, но при этом бесконечно далеко.

Лэйни наконец-то смогла вдохнуть, ведь иначе она просто бы задохнулась. Но перед тем как она успела прийти в себя, Далтон пощекотал ей на прощание подбородок и пошел к машине.

Лэйни секунду молча смотрела ему вслед, а потом бросилась за ним.

* * *

Она догнала его с тем упрямым выражением на лице, которое он хорошо помнил из детства. Любой нормальный человек на его месте испугался бы, а он вместо этого чуть не запрыгал от радости.

Да, именно такой он ее и помнил. Ни перед чем не отступает и всегда готова бороться до конца.

— Ну и что, по-твоему, должно было здесь произойти? — спросила она, уперев руки в бока.

— Ты о чем? — невинно удивился Далтон.

— О твоих откровениях. Зачем ты все это мне наговорил?

— Потому что ты все не так тогда поняла.

— Точно, вот только ты бы никогда так не разоткровенничался, если бы не рассчитывал получить от меня что-либо взамен. Так на что ты рассчитывал? Думал, как только я все это услышу, сразу упаду в твои объятия, и мы предадимся страстной безумной любви?

— Нет, — выдавил Далтон.

Но перед тем как он успел еще что-нибудь сказать, Лэйни бросилась ему на шею, и он, слегка пошатнувшись, обнял ее.

— А по-моему, это отличная идея, — пояснила она, взъерошила ему волосы и, пригнув его голову, потянулась губами к его губам.

Далтон сопротивлялся лишь долю секунды, да и то лишь потому, что было как-то неправильно целовать ее вот так сразу, когда она еще толком не успела вернуться в его жизнь. Ведь он так долго мечтал об этом поцелуе и не хотел, чтобы он превратился в какое-то пустячное недоразумение, о котором они забудут через пять минут. Нет, он хотел, чтобы они навсегда запомнили это мгновение.

Ведь до этого он целовал ее всего лишь один раз и…

Ладно, к черту!

Лэйни так плотно прижималась к нему, а ее губы замерли всего лишь в миллиметре от его губ, что он не мог больше ни о чем думать.

Их губы наконец-то встретились, и в мире не осталось ничего кроме Лэйни.

Она была такой теплой, и от нее так сладко пахло. В ту секунду, когда их губы впились друг в друга, а языки сплелись, Далтон почувствовал, как в его голове взрываются фейерверки. Его руки опустились ей пониже спины, и он еще крепче прижал ее к себе, а она с готовностью прильнула к нему.

Все так же крепко обнимая Лэйни, Далтон сделал шаг назад, затем еще один и еще, пока не уткнулся спиной в машину. Дальше все было просто.

Далтон чувствовал, что горит. Вкус ее губ, ее запах, то, как она к нему прижималась, — его возбуждало решительно все. Казалось, ей просто необходимо чувствовать прикосновение его тела к ее телу, что она готова заняться с ним любовью прямо здесь, не сходя с места, на лужайке перед домом среди бела дня.

Она оставила в покое его волосы и принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, и от каждого прикосновения ее пальцев Далтон возбуждался все сильнее. Он чувствовал, как кровь стучит в висках, и понял, что возьмет ее прямо здесь и сейчас, грубо и быстро. Вот только Далтон хотел совсем не этого, он хотел любить ее медленно и страстно, так, чтобы взрывалась голова и все летело в пропасть. Вот только если Лэйни сейчас от него не отлипнет, то взорвется не его голова, а кое-что иное.

Далтон схватил ее руки и, оторвав их от своей груди и прижав к ее бокам, проложил дорожку поцелуев от скулы к шее. Лэйни застонала и потерлась об него, так что он почувствовал, что сходит с ума.

Целовать ее, чувствовать, как она к нему прижимается, прикасаться к ее нежной коже — разве не об этом он мечтал всю жизнь?

Да, из-за такой женщины не грех и с ума сойти. Вот только играть он намерен по своим правилам.

Далтон опустил руки и слегка отстранился, посмотрев Лэйни прямо в глаза. Увидев ее удивленный взгляд, он пару секунд собирался с мыслями, а заодно усмирял собственное непокорное тело, а потом произнес:

— Отличная попытка.

— Что? — Она удивленно моргнула.

Далтон напоследок еще раз приласкал ее аппетитную попку и слегка оттолкнул Лэйни:

— А ты решила, что мы вот так сразу возьмем да и займемся любовью?

Рубашка Лэйни слегка задралась, приоткрыв соблазнительный живот, и она смущенно ее одернула.

— Ну а разве не… — Но тут она заметила, что Далтон достает ключи, и резко изменила тон: — Ты уходишь?

Далтон кивнул и, пока еще не успел передумать, поспешил залезть в машину.

— Весьма соблазнительное предложение. — Черт, да она даже не представляет, насколько соблазнительное! — Но ты так просто своего не добьешься.

— Ты уйдешь после того, как я сама бросилась тебе на шею?

— Я не ухожу, просто выжидаю подходящий момент.

За последние семьдесят два часа все полностью изменилось. И все из-за Лэйни, она каким-то образом умудрилась перевернуть всю его жизнь с ног на голову. Впрочем, у нее это прекрасно получилось и в одиннадцать лет, так что можно было не сомневаться — теперь, став взрослой женщиной, она с легкостью повторит былое достижение.

И он не соврал, когда сказал, что не рассчитывал на секс, он должен ей куда больше. Нет, разумеется, он хочет с ней переспать и рано или поздно он это обязательно сделает, но не сейчас. Она заслуживает большего, чем случайный роман, когда все его мысли поглощены пропавшей наследницей. Вот когда он сможет позволить себе сделать ее центром своей Вселенной и сосредоточить на ней все внимание, тогда они к этому вернутся.

Далтон лишь с трудом удержался и не рассмеялся, когда увидел ее злобную мордочку.

— Я ждал этого шестнадцать лет. Пару дней я еще как-нибудь потерплю.