Подозвав Кровавое Пятно, боцман приказал ему снарядить самое быстрое и прочное каноэ с двадцатью гребцами.
Индейцы тем временем разбили лагерь, возвели шалаши из березовой коры и разожгли костры, чтобы приготовить пищу.
Каменная Башка и его товарищи на ходу прикончили последние сардельки из запасов торговца и сели в каноэ, где их уже ожидали Кровавое Пятно и двадцать отборных гребцов. Бретонец разжег трубку и вместе с Малышом Флокко расположился на центральной скамье, а Ульрих и секретарь маркиза уселись на корме.
Со скоростью ветра огромное каноэ покинуло устье реки и вышло в бурные озерные воды.
Стоило лодке обойти остроконечный мыс, как Каменная Башка жестом приказал индейцам остановиться.
— Ты только погляди на бригантину! — сказал он Малышу Флокко. — Говорил же я тебе! Англичане напоролись на те же скалы, что и наша старая посудина! Погляди, они лишились обеих мачт, а палубу уже заливают волны. Теперь нам ничего не стоит взять их на абордаж!
— Но где же экипаж? — Юный марсовой поднялся и всмотрелся в даль. — На борту никого не видно.
— Должно быть, матросы укрылись в камбузе.
— А может, они высадились на берег?
— Да нет же, гляди: две самые большие шлюпки все еще на бригантине. Маркиз, конечно, все еще на борту — вместе со своими людьми.
— И ты собираешься пойти на абордаж?
— А чего ждать? На берегу у нас пять сотен воинов.
— Да, но сколько наших каноэ успеют пустить ко дну англичане, прежде чем нам удастся добраться до бригантины?
— Уж точно немало. Если они зарядят орудия картечью, нам несдобровать. Их пули быстро превратят наши каноэ в решето. К счастью, наши лодки столь быстроходны, что нам не придется долго оставаться на линии огня. Эх!.. Нас ждет жаркая ночка! Нападем на них, пока они спят.
— Да ведь они, как пить дать, выставят вахтенных!
— Увидим. Избавившись от маркиза, мы наконец сможем довести свою миссию до конца и отплыть к Тикондероге. Похоже, фортуна снова нам улыбнулась! Меня лишь одно беспокоит…
— Ирокезы?
— Они самые! Под силу ли Рибераку помирить их с моим племенем?
— Вернемся?
— Последим за бригантиной еще немного. Я хочу удостовериться, что команда действительно на борту.
— Что ж, подождем, — хмыкнул Малыш Флокко и улегся на скамью.
— Давай-ка прогуляемся вдоль берега, — позвал его старый бретонец. — Может, взобравшись на какую-нибудь скалу повыше, мы сможем лучше разглядеть, что творится на бригантине.
Приказав лоцману отвести каноэ на несколько сот футов назад, чтобы его нельзя было разглядеть с озера, Каменная Башка, Ульрих, юный марсовой и Кровавое Пятно сошли на берег.
Секретарь маркиза предпочел остаться в лодке.
Кругом высились скалы, а березы росли даже на песчаной прибрежной полосе. Скалы были сплошь низкие, с таких вид на бригантину не откроется, однако зоркий Каменная Башка тут же указал друзьям на утес около двухсот, а то и трехсот метров высотой.
Подножие утеса заросло густым кустарником, за который можно было хвататься при подъеме.
— Вот здесь будет наш наблюдательный пункт, — сказал бретонец Малышу Флокко.
Держась в тени скал, отряд осторожно двинулся вперед и через десять минут достиг вершины заросшего дикой черешней утеса. Глазам наших героев предстало небольшое плато.
При их появлении несколько ястребов взвились в воздух и закружились над озером. Эти хищники — непревзойденные рыболовы, которые могут сравниться лишь с белыми орлами, в изобилии встречающимися на канадских озерах.
Встав бок о бок с Малышом Флокко, Каменная Башка устремил взгляд на бригантину. Две ее мачты рухнули поперек на омываемую волнами палубу.
— Я вижу дым! — воскликнул старый бретонец.
— Где? — прищурился марсовой.
— Да вот же, он идет прямо из люка батарейной палубы. Уж теперь-то мы точно знаем: на борту кто-то есть.
— Думаешь, маркиз там?
— Я в этом не сомневаюсь, — отвечал Каменная Башка. — И все же знать точно мы не можем. Ты помнишь, сколько шлюпок было на бригантине?
— Кажется, четыре, если память меня не подводит.
— Ну а сейчас их всего две, правда самые вместительные.
— Что, если маркиз в шлюпке поплыл навстречу флотилии Бергойна?
— Остается лишь надеяться, что это не так.
— Может, остальные шлюпки унесло волнами и разбило о берег?
— Тогда мы увидели бы их обломки. Впрочем, этой ночью мы все выясним. Бригантина крепко стоит на скалах. Нам остается лишь подняться на борт.
Вдруг бретонец так и подскочил. На несколько секунд он, казалось, весь превратился в слух.
— Неужели я ошибался? — воскликнул он.
— Что ты там услыхал?
— Эхо пушечного выстрела, — скрипя зубами от досады, проговорил боцман.
— Неужто английские суда уже на Шамплейне?
— Тогда все потеряно.
— Послушай еще. Я ничего такого не слыхал.
— Это потому, что ты не канонир. Придержи язык и дай мне прислушаться. А еще лучше, даже не дыши.
— Хочешь, чтобы я задохнулся?
— Катись ты к дьяволу, щенок пулигенский! Мне сейчас не до шуток.
— Ладно, не дышать так не дышать!
Каменная Башка приложил мозолистые ладони к ушам и снова прислушался. Несколько минут спустя до моряков донеслось слабое эхо артиллерийского выстрела.
— Теперь-то слышал, Малыш Флокко? — гневно тряхнув головой, спросил бретонец.
— Теперь да, — отвечал юный марсовой.
— Придется пойти на отчаянные меры.
— Атакуем бригантину, пока к англичанам не подошла подмога?
— И как можно скорее!
— Как думаешь, далеко то судно, что стреляло?
— Не меньше чем в пяти-шести милях от нас.
— В такую погоду англичане еще не скоро сюда доберутся.
— Надеюсь, что нет. Не будем терять времени! Поведем манданов на абордаж!
Бегом спустившись с утеса, корсары и их спутники вернулись к каноэ.
— Гребите к лагерю! — скомандовал Каменная Башка.
Каноэ полетело быстрее молнии и уже четверть часа спустя вернулось к устью реки, где располагались остальные лодки манданов.
Каменная Башка наскоро отдал распоряжения, и вскоре триста вооруженных ружьями индейцев пустились в опасный путь.
Остальные дикари остались охранять лагерь на случай внезапной атаки ирокезов, о которых по-прежнему не было никаких вестей. Ни Вольф, ни Джор, отправившиеся на поиски торговца, не возвращались, а ведь один лишь Риберак мог примирить два враждующих племени.
— Вот так передряга! — бормотал Каменная Башка, нервно меря шагами берег вместе с юным марсовым, пока воины погружались в каноэ. — Красномундирники вот-вот будут здесь, а о проклятых ирокезах так ничего и не известно! Не удивлюсь, если во время нашего отсутствия они нападут на лагерь и прикончат моих манданов. Но не атаковать бригантину мы не можем! Если маркиз окажется у меня в руках, Бергойну придется пойти на переговоры.
— Папаша, — преградил ему дорогу Ульрих, — твои жены приготовили ужин.
— Пусть сами его съедят! — рявкнул бретонец. — Нам сейчас не до еды!
— Где же пропадает мой брат?
— Будем надеяться, он скоро объявится.
— Так мы не будем ужинать?
— Этим вечером придется попоститься. Прыгай в каноэ. Твой карабин нам будет кстати.
— Да, папаша, — с готовностью повиновался немец. — Как скашешь.
Около четырех часов дня, когда над озером и безграничными лесами начали сгущаться сумерки, состоящая из двадцати крупных каноэ индейская флотилия пошла к бригантине.
Каменная Башка и его товарищи уселись в самую большую лодку с тридцатью воинами на веслах, вооруженными карабинами.
Вскоре флотилия вышла из устья реки на сумеречные просторы озера, над которым собрались тяжелые тучи.
Волны слегка утихли, однако приливные буруны все так же с грохотом и пеной разбивались о прибрежные скалы. Иногда друзьям казалось, что с берега до них доносятся звуки выстрелов.
Каменная Башка, расположившийся на носу вместе с Малышом Флокко и немцем, зарядил свой карабин, а секретарь маркиза благоразумно устроился на корме. Как известно, война не была его истинным призванием.
Подпрыгивая на волнах, каноэ благополучно миновали цепочку скал и пошли к окруженной рифами бригантине.
— Малыш Флокко! Не видать ли вдали других кораблей?
— В этом проклятом тумане ни зги не видно, — отозвался юный марсовой.
— Это точно. В этих широтах мрак опускается мигом, будто тяжелый занавес. Зато бригантина от нас никуда не денется.
— Может, нам даже удастся застать команду врасплох.
— Будь я на их месте, врасплох бы меня не застали, — произнес Каменная Башка. — У англичан есть дурная привычка.
— Ну да, вечно пьют как лошади!
— А сам-то ты на «Громовержце» одну воду пил, что ли?
— Я пил, только когда больше было нечем заняться… Проклятье!
— Что такое? Каноэ дало течь?
— Я вижу свет через амбразуру бригантины!
— Всего один огонек?
— Нет, есть еще один, ближе к корме.
— Отлично. Значит, англичане все-таки на борту.
В этот момент на корме бригантины блеснула яркая вспышка. Раздался оглушительный грохот, и над головой товарищей просвистело тяжелое ядро.
— Они нас заметили! — прокричал боцман. — Чертовы болваны! Здесь нужны не ядра, а картечь!