— Так, господин, — кивнул мавр.

— И ты ее не защитил? — недоуменно воскликнула Эстер. — Я считала тебя более храбрым, Эль-Хагар.

— Меня ранили копьем в плечо. Когда очнулся, госпожа Тинне была мертва.

— И эта подлая расправа осталась неотомщенной? — спросил у маркиза Бен.

— Были арестованы слуги, которым туареги подарили верблюдов, чтобы они смогли вернуться в Мурзук, однако сами бандиты преспокойно бродят по пустыне. Однажды немецкий исследователь Эрвин фон Бари повстречал убийцу Тинне в оазисе Гхат и своими ушами слышал, как тот похвалялся убийством голландки.

— А тунисец? — поинтересовалась Эстер.

— Этот подлец, не погнушавшийся содрать одежду с умирающей госпожи Тинне, канул в безвестность.

— Вот ублюдок! — воскликнул Бен.

— О, вы еще не все знаете! Убийство Дурно-Дюперре и Жубера тоже осталось безнаказанным.

— А кто они такие? — хором спросили Бен и Эстер.

— Отважные французы, исследовавшие алжирскую часть Сахары и подло убитые туарегами. Дюперре занимался научными изысканиями, Жубер — торговлей. После посещения сахарских оазисов им пришла в голову крайне неудачная идея нанять в качестве проводника туарега по имени Насер Бен-Тахар, предателя почище того тунисца. После того как они углубились в пустыню, стало ясно, что туарег пытается их надуть. А чтобы его плутни лучше удались, действует в обход второго проводника, Ахмеда Бен-Херма, в преданности которого сомнений не было. Решив избавиться от туарега, путешественники направились в Гадамес и пожаловались на него наместнику — каймакаму. Это было весьма неосмотрительно. Каймакам, хорошо знавший мстительность туарегов, предупредил французов об опасности. И действительно, Насер поклялся свести счеты с бывшими хозяевами. Когда Дюперре и Жубер уже находились в нескольких днях пути от Гадамеса, они повстречали шестерых туарегов, крайне жалкого вида. Те упросили французов приютить их и накормить. Это были шестеро убийц, подосланные злопамятным Насером. Дождавшись, пока французы уснут, они ворвались в палатку и закололи их кинжалами.

— И это сошло им с рук?

— Убийцы скрылись в пустыне. Кто может их там отыскать?

— Хорошо хоть мы показали этим туарегам, почем фунт лиха, — проворчал Рокко. — Знай я обо всем прежде, перестрелял бы вместо верблюдов людей. Может быть, именно они и повинны в смерти Дюперре и Жубера, а то и в расправе над экспедицией Флаттерса вместе с…

Рокко осекся, встретившись взглядом с горящими глазами Эль-Мелаха.

— Что с тобой сегодня, Эль-Мелах? — спросил сардинец. — Почему ты так на меня смотришь?

Все оглянулись на туатца и поразились мрачному выражению его лица.

— Ничего, — буркнул Эль-Мелах, успокаиваясь. — Просто мне сделалось не по себе от этих жутких рассказов.

— Понимаю, — кивнул маркиз. — Ведь ты пережил нечто похожее.

— Все так, господин. Пойду-ка отдохну, если позволите.

И, с трудом поднявшись, он на нетвердых ногах покинул палатку.

— Флаттерс! — сквозь зубы бормотал Эль-Мелах, глядя перед собой невидящими глазами. — Главное, чтобы они ничего не узнали, пока мы не доберемся до Тимбукту…

Ночевка прошла спокойно. В три часа ночи маркиз скомандовал подъем, чтобы отправиться к оазису марабутов до того, как начнется дневная жара. Наскоро перекусив, караван пустился в дорогу. Теперь их путь пролегал по обширной равнине, по всей видимости в незапамятные времена бывшей дном океана: путешественники то и дело натыкались на глыбы соли.

Маркиз и Бен, как всегда, ехали в арьергарде, Рокко и Эль-Хагар — в авангарде.

Судя по обилию встречавшихся им животных, оазис был уже рядом. Часто попадались стаи страусов и дроф. Поохотиться, увы, не удавалось: птицы обходили людей стороной.

Порой путешественники видели стаи чепрачных шакалов: диких длиннохвостых собак с лисьими головами и огромными ушами. Шерсть у них густая, мягкая, на животе и морде — рыжая, а на спине имеется что-то вроде черно-белого «чепрака», придающего этим животным курьезный вид. Как и каракалы, они не опасны для человека, хотя иногда проникают в адуары и отгрызают курдюки несчастным баранам — лакомое блюдо, чрезвычайно ценимое всеми обитателями Сахары.

Изредка на гребнях барханов мелькали полосатые гиены, разражаясь безумным хохотом. При приближении каравана они тут же убегали.

В полдень Эль-Хагар, обогнавший остальных на несколько сот метров, увидел пальмы, резко выделявшиеся на фоне безоблачного неба.

— Оазис! — радостно завопил он. — Скоро у нас будет вдоволь свежей воды и мяса!

Уставшие верблюды тоже почуяли близость оазиса. Вьючные — ускорили шаг, а мехари едва не пустились галопом.

— Бен, поедем вперед, — предложил маркиз. — Мне не терпится посидеть в теньке и выпить чашку прохладной воды.

— Охотно, — ответил юноша.

Они пришпорили коней и поскакали во весь опор.

Полукруг пальм на глазах приближался. Было несколько странно видеть эту зелень посреди выжженных песков, маркиз даже задумался, не мираж ли это.

— Оазис напоминает мне необитаемый островок посреди океана, — поделился он своими впечатлениями с Беном.

— Напротив, маркиз, островок этот населен, да еще как! — возразил юноша, осаживая коня. — Я вижу верблюдов среди пальм.

— Наверное, какой-нибудь караван с юга?

— Или наши друзья-туареги. Мехари у них отменные, кочевники вполне могли нас опередить.

— Если так, дадим им бой. И на сей раз пули полетят отнюдь не в верблюдов.

Бен не ошибся. Среди финиковых пальм действительно теснилось множество верблюдов, на которых сидели наездники в белых уазроцах и повязках, скрывавших лица. Однако вряд ли речь шла о тех самых туарегах. Отряд был раза в три больше и вооружен одними копьями.

Рокко и Эль-Хагар тоже заметили всадников и кинулись, первый верхом на мехари, второй на ослике, на подмогу маркизу с Беном.

Десять туарегов с копьями наперевес выехали навстречу каравану. Впереди скакал высокий человек в зеленой чалме, без сомнения — вождь. Приблизившись на десять шагов и любезно поздоровавшись, он внезапно принял весьма суровый вид и закричал:

— Мы приехали первыми, и эти колодцы наши! Что вам здесь нужно, сыны Марокко?

— Мы страдаем от жажды и хотим пить, — ответил Эль-Хагар. — Вода в пустыне принадлежит всем, а выкопали колодцы наши отцы.

— Ваши отцы отдали их нам, туарегам, и теперь ими владеем мы. Хотите пить? Пейте, но за воду придется заплатить.

— Что хотите взамен?

— Все ваше оружие и половину верблюдов.

— Грабеж средь бела дня! — вскричал, не сдержавшись, маркиз. — Вот тебе мой ответ!

С этими словами корсиканец поднял винтовку и прицелился в вождя. Он уже собирался спустить курок, когда Эль-Мелах, ведший в поводу верблюда Эстер, кинулся вперед с воплем:

— Амр-эль-Бекр, неужто ты меня не признал? Мир! Мир!

Глава XXI

Таинственная беседа

Услышав слова Эль-Мелаха, туареги, уже готовые растоптать маленький отряд, подняли копья и придержали мехари. Удивленный вождь весело воскликнул:

— Ну надо же! Алжирец, ты?!

— Я, Амр, я самый, — ответил Эль-Мелах. — А это — мои друзья. Они люди мирные и просто хотят отдохнуть.

Он подошел к вождю, заставил его верблюда преклонить колени и зашептал:

— Оставь их, Амр. Погоди немного, и ты ничего не потеряешь от ожидания.

— Кто они?

— Французы.

— Земляки тех… тех самых, которых мы пощипали на юге Алжира?

— Тихо, Амр, не ори так.

— Куда они едут?

— В Тимбукту.

— Зачем?

— Не знаю. Но скоро выясню.

— У меня сорок человек.

— А у них — отличные винтовки, и все они меткие стрелки.

— Почему ты идешь с ними?

— Они спасли мне жизнь.

— И ты, значит, признателен своим спасителям? — Разбойник ухмыльнулся.

— Да, покамест. Так ты меня послушаешься?

— Ну хорошо. Скажи им, что между нами мир.

— Хочешь получить добычу?

— Еще бы!

— Тогда иди на север. В четырех днях пути отсюда разграбили большой караван. Там осталось еще много оружия и одежды.

— Кто его разграбил?

— Тот мерзавец из Коркола.

— Почему ты называешь его мерзавцем?

— Потому что, после того как я сам навел их на караван, он бросил меня подыхать, закопав по шею в песок. Если бы не эти люди, мою голову уже склевали бы стервятники.

— Ай-яй-яй, какая черная неблагодарность! — засмеялся туарег.

— Жду тебя в Тимбукту.

— Буду следовать за вами на расстоянии, но так, что мы прибудем туда вместе. Смотри же не обмани меня.

— Мы связаны кровью французов. Прощай, Амр-эль-Бекр.

Эль-Мелах вернулся к маркизу и его спутникам, терпеливо ожидавшим конца разговора, из которого они не слышали ни слова, поскольку говоривших плотно окружили туареги.

— Мир, господа, — благодушно произнес туатец. — Я убедил туарегов оставить нас в покое и уехать из оазиса.

— Откуда ты знаешь этих бандитов? — подозрительно спросил маркиз.

— Их вождь обязан мне жизнью. Однажды я спас его из когтей льва.

— К колодцам, друзья! — воскликнул Бен. — Мое горло совершенно пересохло от жажды.

Пока путники входили в оазис, туареги покинули его и направились на восток.