Бóльшую часть времени мы не сталкиваемся с такими персональными галлюцинациями, и разные люди видят примерно одно и то же. Поскольку у всех нас в основном одинаковые органы чувств и мозг, а кроме того, мы все живем на одной планете, реальность одного человека хотя бы в общих чертах совпадает с реальностью другого. Вам какой-нибудь стол может казаться более красным, чем мне. Но мы оба согласимся, что это стол. Однако время от времени мы видим мир настолько по-разному, что спорим об этом до хрипоты.

Наглядный пример — То Самое Платье (#thedress). Психологи и специалисты по изучению зрения обратили внимание на фотографию платья, которая разлетелась по соцсетям из-за того, что одним оно казалось синим с черным кружевом, а другие настаивали — часто чересчур эмоционально, — что оно, несомненно, белое с золотым кружевом. До этого большинство из нас считало, что люди с обычным цветовым зрением видят, по сути, одни и те же цвета. Специальный выпуск Journal of Vision, вышедший в 2017 г., был посвящен исследованиям этого феномена [https://jov.arvojournals.org/SS/thedress.aspx]. Видимо, спор возник из-за того, что у одних людей, которым платье виделось сине-черным, мозг автоматически предполагал, что фото сделано при искусственном освещении, а у остальных — что при естественном.

Почему мозг одного человека предполагает одно, а другого — при виде того же предмета — совсем иное? Вполне возможно, люди, которые восприняли освещение как искусственное, в детстве, когда система обработки зрительных данных еще очень пластична, больше времени проводили в помещении, а те, кто воспринял освещение как естественное, — на улице, и этот ранее приобретенный опыт повлиял на их восприятие во взрослом возрасте.

Учитывая такой активный, конструктивный и гибкий подход к восприятию со стороны мозга, некоторые исследователи, включая Сета, стали называть переживание реальности контролируемой галлюцинацией. Это выражение Сет впервые услышал от видного когнитивного нейроученого Криса Фрита [Выражение «контролируемая галлюцинация» (controlled hallucination) присутствует также в статье Рика Граша (http://escholarship.org/uc/item/15t2595z), который, в свою очередь, утверждает, что впервые оно было использовано в докладе Рамеша Джайна, который тот прочитал в Калифорнийском университете (Сан-Диего). Доклад этот не был записан, и дальше след теряется.]. Каждый из нас погружен в собственную контролируемую галлюцинацию и живет в своем «пузыре восприятия», часто принимая за аксиому, что все остальные видят мир точно так же, — до тех пор пока не столкнется с кем-то, чья реальность выглядит совершенно по-другому.

В ветреный зимний день в обеденное время я спешу со всех ног в Ливерпульский кафедральный собор. Меня сразу же поражает звук: кто-то настраивает большой орган. За громкими, низкими, протяжными басовыми нотами следует постепенное, октава за октавой, повышение звука — вплоть до 4565-й трубы. После нескольких мгновений гулкой тишины огромное пространство собора наполняется визгливыми высокими нотами. Внезапно звучание органа резко понижается на несколько октав.

У меня отсутствие мелодии в музыке — не говоря уже о низкочастотных звуках труб — вызывает отторжение и даже тревогу. У Фионы Терренс, живущей в Ливерпуле и выбравшей для нашей встречи это место, ощущения от тех же звуков совсем другие: «Я вижу это мысленным взором. Оно имеет форму и движется. Форма у него как у трубки, а цвет меняется. Сначала звук был красным, но, становясь ниже, переходит в фиолетовый».

Примерно в семь лет Фиона осознала, что воспринимает мир не так, как большинство людей. Но только в тридцать с лишним, когда ее друг предположил, что у нее может быть синестезия, Фиона обратилась к специалистам для обследования, которое подтвердило, что на самом деле у женщины был целый набор разных синестезий.

Синестезия — это убедительное подтверждение той огромной роли, которую наш мозг играет в создании окружающей «реальности». Синестезию часто описывают как смешение ощущений. Однако древнегреческие корни в основе этого слова (σύν — «вместе» и αἴσθησις — «ощущение») точнее передают суть данного явления. В мире Фионы звуки, соответствующие нотам, автоматически порождают образы различных форм и цветов, и это яркий пример того, как восприятие информации одной сенсорной системой (зрительной) приводит к отклику в другой (например, слуховой). У нее цвета вызывают различные ощущения — тактильные, вкусовые и температурные. Вдобавок к этому у Фионы проявляется еще и самая частая форма синестезии. Она известна под названием графемно-цветовой и задействует только зрение: «Я вижу цвета букв и цифр, — рассказывает женщина, — а еще цвета слов, которые произносят люди…»

Точно неизвестно, сколько типов синестезии существует, однако описано уже несколько десятков [http://www.sussex.ac.uk/synaesthesia/faq#howcommon]. Сюда относятся самые разные синестезии, начиная с ассоциаций букв/цифр с цветами (эта, графемно-цветовая, синестезия изучена подробнее всех других) и заканчивая ассоциациями слов со вкусами (у лексико-гастических синестетов они могут быть весьма своеобразными: так, у кого-то слово «тюрьма» может вызывать вкус холодного твердого бекона, а «тамбурин» — рассыпчатого печенья) [Simner, Julia, and Logie, Robert H., 'Synaesthetic Consistency Spans Decades in a Lexical — Gustatory Synaesthete', Neurocase, 13.5–6 (2008): 358–65.].

Чтобы человек считался синестетом, у него должны быть постоянные ассоциации между разными ощущениями. Например, если кто-то говорит, что в его восприятии буква П голубая, а буква К бордовая, то при неоднократном прохождении тестов голубой у него должен ассоциироваться с П, а бордовый — с К по крайней мере в 80 % случаев. Несинестеты, которых просили назвать ассоциации между буквой и цветом, и близко не показывали такого постоянства ответов. Еще одна характерная черта синестезии: ассоциации появляются легко, сами собой и обычно весьма оригинальны.

Когда-то синестезию считали редкостью, но теперь ясно, что это довольно частое явление. В одном из недавних исследований было выдвинуто предположение, что синестезия характерна для 4,5 % людей, а это значит, что в мире может быть 307 млн синестетов [Simner, Julia, et al., 'Synaesthesia: The Prevalence of Atypical Cross-Modal Experiences', Perception, 35.8 (2006): 1,024–33.], что сравнимо со всем населением США.

Однако давайте разберемся, как появляются синестезии. Почему Фиона видит то, чего не вижу я?

С начала XIX в. было известно, что синестезии связаны с наследственными факторами. Недавние исследования подтвердили, что наследуется не конкретный тип синестезии как таковой, а скорее предрасположенность к развитию какого-нибудь из вариантов синестезий [Bosley, Hannah G., and Eagleman, David M., 'Synesthesia in Twins: Incomplete Concordance in Monozygotes Suggests Extragenic Factors', Behavioural Brain Research, 286 (2015): 93–6.]. Также стало известно, что синестезия проявляется в раннем возрасте. Джулия Зимнер из Университета Сассекса обнаружила, что у маленьких детей-синестетов ассоциации обычно довольно хаотичны и окончательно формируются только с возрастом [Simner, Julia, et al., 'Early Detection of Markers for Synaesthesia in Childhood Populations', Brain, 132.1 (2009): 57–64; Simner, Julia, and Bain, Angela E., 'A Longitudinal Study of Grapheme-Color Synesthesia in Childhood: 6/7 Years to 10/11 Years', Frontiers in Human Neuroscience, 7 (2013), https://doi.org/10.3389/fnhum.2013.00603].

Имеющиеся данные говорят о том, что, если у ребенка проявляется синестезия, она так и остается у него на всю жизнь. Есть весомые доказательства того, что синестетические ассоциации могут сохраняться, даже если синестезия будет временно подавлена. Кевин Митчелл, нейробиолог из Тринити-колледжа в Дублине, изучал двух человек, которые на некоторое время потеряли синестетические способности [Farina, Francesca R., Mitchell, Kevin J., and Roche, Richard A. P., 'Synaesthesia Lost and Found: Two Cases of Person-and Music-Colour Synaesthesia', European Journal of Neuroscience, 45.3 (2017): 472–7.]. У одного из добровольных участников исследования, молодой женщины, синестезия была временно подавлена, помимо прочего, вирусным менингитом, сотрясением мозга и ударом молнии.

Для Митчелла главный вывод из изучения этих случаев заключался в том, что, если синестезия возникла, она будет удивительно постоянной, хотя может быть временно подавлена биохимическими изменениями в мозге. В связи с этим можно предположить, что, когда синестетические ассоциации возникают и затем укрепляются, по всей видимости в детстве, они навсегда сохраняются в виде сформированных связей в головном мозге. Так каким же образом они устанавливаются? Есть ли какие-то преимущества от способности видеть несуществующие цвета или ощущать вкус слов?

По одной из теорий, у синестетов взаимодействуют соседние участки коры головного мозга, которые в норме не обмениваются сигналами друг с другом. Эта избыточная коннективность [То есть связанность. — Прим. науч. ред. // Преимущества того, чтобы быть первым в бизнесе, особенно убедительно представлены и проанализироованы в двух книгах Адама Гранта (2013) и Тома Роллинса (2020). Для юмористической иллюстрации см. https://youtu.be/c6V_zUGVlTk. Для получения информации о подходах, основанных на взаимности, которые предпочитают специалисты по электронному маркетингу, см. https://sleeknote.com/blog/reciprocity-marketing-examples. ] мозга может быть причиной необычных перекрестных, кросс-модальных [То есть сочетающих разные модальности, информацию от разных органов чувств. — Прим. науч. ред.] ощущений. Какие именно ощущения будут накладываться друг на друга и какие виды синестезий разовьются, зависит от индивидуальных особенностей и факторов окружающей среды.

Тем не менее Джейми Уорд, другой ведущий исследователь синестезии из Университета Сассекса, не согласен с этой гипотезой. В 2017 г. группа ученых под руководством Зимнер сообщила, что, как и у людей с аутизмом, у синестетов высока вероятность повышенной сенсорной чувствительности: например, они обычно воспринимают свет более ярким или звуки — более громкими, чем другие люди [Ward, Jamie, et al., 'Atypical Sensory Sensitivity as a Shared Feature between Synaesthesia and Autism', Scientific Reports, 7 (2017), https://doi.org/10.1038/srep41155]. Причем чем больше у человека синестезий, тем выше его сенсорная чувствительность: «Если у вас два типа синестезии, вы будете менее чувствительны, чем человек с тремя типами, независимо от того, что это за типы», — утверждает Уорд.

Уорд также считает, что предположение, будто синестезия возникает из-за аномальной коннективности мозга, неверно. По его мнению, синестезия скорее появляется из-за присущего любому развивающемуся мозгу стремления максимально повысить чувствительность к сенсорным сигналам, чтобы составить наиболее точную картину изменений окружающей среды. При этом у некоторых детей мозг оказывается пластичнее, чем у других. В результате этого стремления повышаются как уровни чувствительности к сенсорным сигналам, так и уровень нестабильности системы, из-за чего образуются нейронные связи между областями, которые в норме сигналами не обмениваются [Tilot, A. K., et al., 'Rare Variants in Axonogenesis Genes Connect Three Families with Sound-Color Synesthesia', Proceedings of the National Academy of Sciences, 115.12 (2018): 3,168–73.]. В детстве этот паттерн кросс-модальных взаимодействий весьма изменчив. Однако по мере взросления мозг теряет пластичность и синестетические ассоциации закрепляются. В поддержку этой гипотезы Уорд приводит ряд доказательств, в том числе результаты собственных экспериментов с использованием компьютерного моделирования, а также опубликованное в 2018 г. исследование людей с графемно-цветовой синестезией [Shriki, Oren, Sadeh, Yaniv, and Ward, Jamie, 'The Emergence of Synaesthesia in a Neuronal Network Model Via Changes in Perceptual Sensitivity and Plasticity', PLoS Computational Biology, 12.7 (2016), https://doi.org/10.1371/journal.pcbi.1004959]. В этой работе были выявлены необычные связи не только между областями серого вещества, которые обрабатывают информацию о буквах и о цветах, но и между другими областями мозга. «Многое оказывается не там, где мы ожидали», — комментирует Уорд.