— Не знаю! Наверное, он отнёсся к ней не так, как она ожидала. И не так, как поначалу заслуживала. Отказался видеть в ней врага и… На, сам почитай, — устав быть мишенью бешенства Охотника, Пики придвинула ему распечатки.
Он несколько минут листал выжимки из переписок Златы, хмуря брови и грубо разминая шею. Его нижняя челюсть зло подрагивала, а губы сжались в тонкую линию. Под конец Макс бешено растёр пальцами переносицу и снова покосился на Леру:
— Он ни при каких обстоятельствах не должен этого знать.
— Он имеет право…
— Нет! — стопка листов шмякнулась на стол Пики. — Подделай переписку. Исправь файлы. Всё должно выглядеть так, будто эта рыжая дрянь водила его за нос.
Лера набрала было воздух в лёгкие, чтобы озвучить свои аргументы, но Макс предупреждающе направил в её сторону указательный палец:
— Даже не думай. Андрей должен поверить в обман с её стороны. Новость о том, что он убил любившую его девчонку, уничтожит его окончательно. А если он будет уверен, что она его просто использовала, то… Ну, потухлит пару недель и от обиды воспрянет духом.
— А новость о том, что девчонка, которую он любил, использовала его, не уничтожит Андрея? Ты так уверен в своём варианте развития событий?
— Уверен, — процедил Охотник и, поднявшись на ноги, подошёл к консоли с возвышавшейся на ней кофемашиной.
— Ну не знаю…
— Зато я знаю! Он с каждым часом всё глубже вязнет в чувстве вины. Он пытается дать ей шанс! Мёртвой! Он жалеет о своём выстреле, Лера. Пусть лучше побесится из-за предательства, чем утонет в депрессии из-за своего поспешного шага.
Швырнув сахар в кружку, Макс ткнул в панель управления и мутными глазами следил за тонкой дымящейся струёй кофе.
— Хорошо.
— Это ложь во спасение!
— Как скажешь.
— За эти два дня он мне столько всего рассказал…
— Максим, я тебя услышала!
— Кто ещё в курсе? Пусть технари подпишут неразглашение. Под страхом смерти.
— Я с ними поговорю.
Макс устало упёрся ладонью в поверхность консоли и прикрыл глаза. Дождавшись завершения работы кофемашины, он медленно размешал сахар, хрипло откашлялся и сделал небольшой глоток бодрящего американо.
— Что ещё выяснили?
Лера помедлила с ответом, благоразумно решив умолчать о прямой причастности Ефимова к попытке госпереворота.
— Определили цепочку иностранных вербовщиков. Нашли точки давления на остатки «Квантума». Вычислили дыры в безопасности систем «Феникса» и Минобороны.
— И всё это за два дня?
— И двойную оплату.
— Что решили со «Жнецами»?
— Территорию промзоны ещё вчера зачистили. Пленных допросили и развезли по колониям особого режима.
— Без суда? — Макс удивлённо вскинул брови.
— Да. Без суда, следствия, адвокатов… У всех пожизненные сроки без права на свидания. За терроризм, госизмену и наёмничество.
— Ух ты, — гортанно рассмеявшись, Охотник оскалился: — Как интересно получается…
— Я ухожу из «Феникса», — выдохнула Пики.
Смех резко стих, и Давыдов-старший удивлённо моргнул:
— Куда?
— Никуда. Просто освобождаю директорское кресло. С меня хватит.
— И кто займёт твоё место?
— Морозов.
— Ладно, рассказывайте, у кого какие дела? — Фенрир чиркнул зажигалкой и прикурил очередную сигарету.
После нескольких стаканов дорогущего кубинского рома он вернулся в блаженную хмельную невесомость и, расправив плечи, выдохнул густую струю дыма в потолок.
— Да никаких, — Илья смотрел, как в его порции алкоголя растрескивались кусочки льда. Сквозь лёгкое опьянение он понимал, что Андрея нужно как-то отвлечь от унылых мыслей, но рассказать действительно было особо нечего. — Мы с Полиной как вернулись домой, так почти и не выходили никуда.
— И даже кошмары не снятся?
— Не-а. Ни мне, ни ей. Забавно, да?
Фенрир пожал плечами и плеснул себе ещё немного рома:
— Скольких ты там щёлкнул?
— Не знаю. Как-то не считал…
— Не ври.
Саид молча следил за диалогом друзей, ощущая дурной холодок на спине. Если бы прошлым летом кто-то сказал ему, что впереди его ждали не только карьера телохранителя, но и череда непростых испытаний: своих сердечных и дружеских трагичных — он бы со смехом отмахнулся. А уж сидеть в квартире Максима Давыдова и под крепкий алкоголь обсуждать количество убитых собственными руками людей казалось вообще чем-то сюрреалистичным.
Шаман перевёл пьяный взгляд со стакана на Андрея и откинулся на мягкую спинку стула:
— Стрелял в семерых. Точно убил четверых. Остальные… Не знаю.
— Глаз помог?
— А то.
— Лёгким движением руки Архипов превращается из смешливого телохранителя в угрюмого снайпера, — Трюкач усмехнулся, отпив немного холодного виски.
Фенрир пьяно хохотнул в кулак:
— Не ссы, и до тебя очередь дойдёт. «Феникс» — это грёбаное сборище убийц.
— Да я уже и не удивлюсь.
— А Полина? Неужели тоже стреляла по предателям?
Илья поморщился и закурил:
— Она отщёлкивала беспилотники. И ранила одного или двоих солдат. Убийца из неё так себе.
— Может, оно и к лучшему, — ткнув бычок в пепельницу, Андрей растёр лицо ладонями и взлохматил волосы. — Саид, а ты? Что там сейчас, на светлой стороне жизни?
Трюкач почувствовал холодную иронию и качнул головой, оскалившись в широкой улыбке:
— Расскажу, как узнаю.
— Неужели малыш Резник снова куролесит? — Фенрир внезапно зацепился взглядом за стёсанные костяшки пальцев Саида: — Ты кого-то избил?
Тот молча показал ему два пальца, допил виски и потянулся за запотевшей бутылкой.
— Ну-ка ну-ка, — Илья с любопытством подался вперёд. — Нас ждёт захватывающая история от примерного мальчика?
— Да нечего рассказывать. Вчера возил Севу в его новый отель на свадьбу друга. Ну и там двое идиотов переборщили с алкоголем. Пришлось утихомирить.
— Свадьба без драки — деньги на ветер! — хохотнул Шаман.
— Не было там драки. Я просто их «выключил» одного за другим.
Глядя на Саида, Андрей вдруг понял, что какой-то частью своего сознания жутко скучал по тем временам, когда работал рядовым телохранителем. Всё было просто и легко: никаких моральных терзаний, смертельного выбора, ночных кошмаров и затяжных запоев. Но стоило ему свернуть на кривую дорожку, как Вселенная принялась раз за разом втаптывать его в мутные авантюры, не давая сделать глубокий вдох во всю силу лёгких. Но даже несколько месяцев жизни со Златой в качестве передышки он теперь с готовностью променял бы на ворох проблем, аресты и бесконечную ругань с отцом.
— Ку-ку, — перед лицом мелькнула ладонь Ильи. — Ты тут? Куда-то провалился.
Фенрир встрепенулся:
— Да так. Задумался. Ностальгирую.
— Хочешь вернуться в наши ряды? — Саид придвинул ему очередной стакан.
— Вряд ли это возможно. Да я уже и отвык от графиков, расписаний, протоколов. Не знаю… Кого мне теперь доверят охранять? Какого-то условного Резника?
— Почему? С твоим боевым опытом тебе теперь впору с шишками помощнее работать, — ухмыльнулся Шаман. — Может, даже с Лерой?
— Ага, сразу после меня, — хохотнул Трюкач.
— Шутишь?
— Цитирую: «Если Резник соскочит, я возьму тебя к себе на постоянку».
Фенрир покачнулся и мутно уставился на Саида:
— Внезапно. А с чего такая любовь?
Тот махнул ладонью:
— Да ни с чего. Пару раз вышел на замену её водителя и приезжал за ней с порцией кофе. Короче, так, хохма. Забейте.
— Дамский угодник, — прыснул Илья.
— Учусь у лучших.
— Блин. Как же с вами кайфово… — Андрей глупо улыбнулся и прикрыл лицо ладонями.
— С нами? Да ладно? Сидим и пьяную пургу мелем… — Трюкач не удержался и тоже закурил.
— В этом вся суть. Не лезете в душу с бесполезным состраданием, будто мир вокруг остановился, — Фенрир влил в себя махом полстакана рома, поморщился, надрывно откашлялся и встал: — Я это. Пойду прилягу. На полчасика. Не расходитесь.
— Катись… — Илья шутливо хлопнул его ладонью по ягодице.
Оставшись вдвоём, Трюкач и Шаман переглянулись и расслабленно вздохнули.
— Первый тайм позади.
— Чую, завтра Полинка нас брёвнами развозить будет…
— Это шутка?
— Нет.
— А Федотов в курсе?
— Пока нет.
Макс поначалу удивлённо скривился, узнав о планах Дениса вернуться, но потом с каким-то странным привкусом внезапного безразличия махнул рукой:
— Да пожалуйста.
— Тебя эта идея не воодушевляет? Можем назначить тебя. А его на твоё место, — преодолев напряжение, Лера позволила себе немного расслабиться и аккуратно улыбнуться.
— Нет, спасибо. Морозов на этом вашем железном троне будет смотреться внушительнее и презентабельнее меня.
— Ты слишком строг к себе, Максим.
— Так ты сама неоднократно говорила, что я долбоёб, — Охотник передразнил её выражение лица.
— Конечно. Своим близким друзьям я привыкла говорить только правду, — опустив глаза, Лера уставилась на старое фото «фениксов» и, слегка дёрнув плечом, закрыла его стопкой документов.
— М-м-м… Госпожа Перовская, подлизываться изволите?
— Да, — Пики снова выпрямилась и без тени юмора взглянула на Макса.
В первую секунду он по инерции попытался закрыться от неё кружкой с остывшим кофе, но непривычное ощущение, будто Лера упорно ищет возможность быть прощённой и ради этого сама себя лишила всех привычных способов защиты, всё горячее жгло его затылок и всё сильнее мешало сделать очередной вдох. Давыдов-старший весь подобрался, и взгляд его против собственной воли смягчился. Поразмыслив ещё несколько мгновений, он негромко спросил: