— Открой! — рявкнул Глеб, безрезультатно дёргая за ручку.

— Команды не было, — хмуро усмехнулся телохранитель.

— Я тебе говорю! Открой! — на последнем слове Белинский от волнения дал «петуха» и закашлялся.

— Отошёл от машины, — всё так же спокойно ответил Костров.

— Ты охренел?! Ты на меня работаешь, говнюк!

Павел закатил глаза, а его светло-русые брови красноречиво изогнулись:

— Я работаю на Юлию Викторовну. От машины отойди. Иначе станешь моей законной целью.

— Я её муж!

— Объелся груш.

— Хамло! — Белинского уже как следует трясло не то от злости, не то от страха перед теперь уже туманным будущим. Обойдя машину, он рискнул приблизиться к Кострову и даже изобразил нечто напоминающее замах, но тут же взвыл от боли в резко вывернутом плечевом суставе.

— Я предупреждал, — Павел невозмутимо прокомментировал свои действия и оттолкнул скорчившегося Глеба подальше от «Ауди». — Зубы побереги, придурок, — он быстро сел за руль, снова заблокировал двери и, ловко раскручивая руль, выехал обратно на шоссе.

Юля лежала на заднем сиденье, спрятав лицо в ладонях, и скулила, заикаясь от непрекращающегося потока слёз. Её смартфон безостановочно вибрировал, но ответить на звонки мужа Белинская смогла заставить себя только минут через десять, да и то, не собираясь растягивать диалог, прокричала в трубку:

— Ненавижу тебя! — и отключила телефон. Потом неловко села, оглянулась и срывающимся голосом произнесла: — Паш, останови, пожалуйста, у гипермаркета.

Свернув направо, Костров выискал свободное парковочное место и пошёл следом за Юлей. Мельком глянув на вывески в огромном незнакомом магазине, Белинская направилась к полкам с алкоголем, схватила две бутылки красного сухого и, проигнорировав какую-либо еду, подошла к кассе самообслуживания.

— Даже сыр не прихватишь? — Кострову её план напиться уже не нравился.

— Нет, — оплатив вино, Юля замерла: — у тебя штопор есть?

— Есть, — недовольно вздохнул телохранитель. — У меня всё есть.

Вернувшись к машине, Юля протянула ему одну из бутылок:

— Открой.

— Не думаю, что…

— Паша, просто открой эту чёртову бутылку! Не надо думать!

Костров раздражённо цокнул языком, но всё-таки открыл багажник, достал из компактного ящика с инструментами универсальный нож и выдвинул заострённую стальную спираль. Небольшого усилия хватило, чтобы освободить бутылку от пробки. Сердито сунув Юле вино, он молча сел за руль.

— Есть тут где-нибудь озеро с пляжем?

— Холодновато для купаний.

— А можно без лишних комментариев найти то, что я прошу?!

— Я считаю, тебе лучше вернуться домой.

— Считай дальше. И найди мне озеро!

Вместо озера нашёлся пруд, но Юле хватило и этого. Усевшись поближе к воде, она пила вино прямо из бутылки и тихо плакала.

Внутри всё болело. Сердце будто нашпиговали битым стеклом и гвоздями, горло горело от напряжения и терпкого алкоголя. Голова быстро становилась мутной и нестерпимо тяжёлой. Не выдержав, Юля с диким бешенством швырнула пустую бутылку в воду и завалилась на бок в сочную зелёную траву.

Костров больше не в силах наблюдать за ней, достал из багажника плед и спустился к берегу.

— Юль.

— Что?

— Не лежи на мокрой траве.

— Отстань.

— Хотя бы на плед переляг. Рискуешь отхватить спьяну цистит.

— Плевать.

Павел всё же расстелил рядом с ней плотный тёмно-серый плед и потянул хмельную Снежную Королеву за плечо:

— Не делай глупостей. Уж точно не из-за Глеба.

— А из-за кого? Из-за кого ещё я могла бы наделать глупостей? — Юлин голос под действием вина звучал растянуто и глухо.

— Из-за кого-нибудь другого, — перетащив её на ткань, Костров сам присел на край пледа, ослабив узел галстука и стащив с себя чёрный форменный пиджак.

Юля повернулась на спину и уставилась на ярко-голубое небо. Слёзы медленно текли из глаз, скатываясь по вискам и затекая в уши.

— Почему «Скай»?

— Что?

— У тебя ведь позывной «Скай». Небо? Ты сам выбрал?

— Ты решила спросить об этом спустя четыре года?

— Раньше я стеснялась.

Бархатистый смех Кострова заставил несколько бабочек вспорхнуть с торчавших из высокой травы полевых цветов.

— Из «Терминатора». Помнишь? «Скайнэт».

— Ты хотел быть на стороне машин?

— Не знаю. Первое, что пришло в голову, когда в старших классах регистрировался в сетевой стрелялке. Логин «Скайнэт» был занят, я взял себе сокращение.

— Мальчишки… — прыснула Юля. — Всё бы вам в стрелялки рубиться.

— А ты чем в школе увлекалась?

— В школе я училась.

— Какая скукота.

— Согласна.

Юля продолжила смотреть на небо. Костров уставился на мелкую рябь на поверхности воды. Впервые за долгое время он не находил каких-то подходящих слов поддержки. Точнее, слова-то были, но Скай сомневался, что имел право врываться в истерзанное сознание Белинской со своими комментариями.

— Почему он это сделал? — её внезапный вопрос заставил Павла поперхнуться.

— Не знаю…

— Захотел себе грудастую молодуху, да? Я в сравнении с ней старая и плоская.

— Глупости не говори, а?

— А что? — Юля села и повернулась лицом к Кострову. — Разве не так? Она лет на десять моложе. Ты же видел!

— Но ты шикарно выглядишь. Ни морщин, ни… — он всмотрелся в её заплаканные глаза.

— …ни груди, ни жопы, — пьяно расхохоталась Юля. — А он ведь намекал мне. «Сисечки» сделать!

— Дебил, что тут скажешь?

— Я не сделала. И он нашёл ту, у которой всё есть.

— Говорю же, дебил, — Скай был не в восторге от темы беседы, но и оборвать её не знал как.

— А тебе какие нравятся?

«Началось в колхозе утро…» — мысленно выругавшись, Костров выдавил из себя улыбку:

— Блондинки.

Его серо-голубые глаза скользнули по направлению к губам Юли, но он усилием воли отвёл взгляд в сторону.

— А я тебе нравлюсь? — последовал предсказуемый пьяный вопрос.

— Ты очень красивая, — уклончиво ответил Павел.

— И?

— Юль, поехали обратно. Я отвезу тебя домой.

— Значит, не нравлюсь…

— Вставай. Земля даже через плед холодная.

— Ну и что?

Однако, Белинская неожиданно резво подскочила на ноги, стянула с себя футболку и джинсы и, оставшись в спортивном нижнем белье, бросилась в воду.

— Юля!

— Что?! — фыркая и хохоча, она поплыла вглубь пруда, оглядываясь на своего злого телохранителя. — Вода кайф!

— Вернись на берег!

— Не хочу!

— Будь хорошей девочкой и плыви обратно!

— Я была хорошей девочкой! Тридцать четыре года была! Не помогло! Теперь хочу побыть плохой!

— Обязательно начинать это дело пьяной в ледяном пруду?!

Юля задорно расхохоталась, но внезапно сведённая мышца в левой икре заставила её вскрикнуть от резкой боли.

— А-а-а!

— Юля!

Едва успев сделать короткий вдох, Белинская ушла под воду, хаотично размахивая руками.

— Вот коза! — Скай рывком стащил брюки, сдёрнул с себя рубашку и с разбегу нырнул в мутную холодную воду. — Юля!!!

Совсем недалеко раздался ещё один всплеск. Костров набрал воздух в лёгкие и нырнул в надежде хоть что-то разглядеть среди ила и песка.

2

— Идиотка… — задыхаясь и отплёвываясь, Скай зло дёрнул Белинскую обратно к воздуху и, мощно загребая воду одной рукой, поплыл к берегу, держа второй надрывно кашляющую перепуганную подопечную. — Просил же… — Телохранитель уложил дрожащую от холода Юлю на плед и прощупал её стопы. — Какую мышцу свело?

— В-в-вот эт-т-ту… — стуча зубами, она дотянулась до икры и тут же снова вскрикнула, когда Костров уверенно потянул на себя её пятку, надавливая второй ладонью на пальцы. — А-а-ай! Что ты…?! — Юля инстинктивно ударила ладонью по мокрому плечу Павла. — Больно же!

— Терпи, — он перестал давить и принялся разминать подушечками пальцев сведённую судорогой мышцу.

Юля замерла, почувствовав, как по всему телу табуном понеслись опасные мурашки, и наконец-то заметила, что Костров сидел перед ней в одних мокрых боксерах. Белинская опустила взгляд на его мускулистые плечи и рельефный торс и медленно сглотнула. Все четыре года знакомства она лицезрела своего телохранителя исключительно одетым. А теперь…

Чёрно-белый чешуйчатый дракон обвивал его правую руку от запястья и почти до основания шеи. Слева под ключицей темнела какая-то надпись на латинском, а чуть ниже левого локтя замыкались две широкие окружности с замысловатыми узорами.

— Ну? Отпустило?

Юля вздрогнула и сфокусировалась на его лице:

— Что?

— Судорога.

— А… Да…

— Одевайся, а то простынешь, — Костров поднялся с земли, подхватив свои вещи, и скрылся за автомобилем.

Белинская с трудом стянула с себя мокрое нижнее бельё и как можно быстрее «упаковалась» обратно в джинсы и футболку, но на свежем ветерке из-за влажных волос она продолжала подрагивать.

— Паш…

— Пей, — у её лица возникла мужская ладонь со второй вскрытой бутылкой вина.

— Решил окончательно меня напоить? — Юля попыталась пошутить, но стучащие друг о друга зубы испортили весь эффект.

— Решил, что не стоит тебе сейчас сваливаться с ангиной или пневмонией, — Костров обулся и поправил пряжку брючного ремня. — В идеале это должен быть термос горячего чая, но вино тоже на крайний случай подходит.