Эн Хэмпсон

Мятежная душа

Глава 1

Из окна своей спальни Джуди смотрела на узкую береговую полосу прекрасного Киренийского залива. К востоку от пристани высился старинный замок, а там, вдалеке, за голубой гладью теплого моря, искрились на солнце заснеженные вершины гор.

Божественный Кипр был домом Джуди с пятилетнего возраста. Тогда, после смерти родителей, ее дед по материнской линии, грек-киприот, взял девочку к себе. Он дал ей свою любовь, роскошный дом и хорошее образование, но воспитывал ее в традициях острова — со строгостью, граничащей с суровостью и неволей. Однако, когда Джуди исполнилось шестнадцать, дед отправил ее на год во Францию, в закрытый пансион, а после возвращения немного смягчился: теперь девушке было позволено свободно выходить из дома и даже навещать друзей в Никосии…

Потеряв вдруг всякий интерес к красотам природы, она отвернулась от окна, подошла к зеркалу, причесалась, а затем посмотрела на часы и поспешила вниз. Дед сидел во внутреннем дворике и читал газету. Немилосердное солнце сделало свое дело: он выглядел куда старше своих шестидесяти, но все еще сохранял гордую осанку, мощная челюсть, тонкая линия губ и волевой взгляд черных глаз выдавали в нем человека действия. Он совсем не поседел и был, в отличие от многих других киприотов, высок, строен и мускулист.

Когда-нибудь Кристалис будет похож на него, — подумала девушка. Кристалис, которому она предназначалась по выбору своего деда. О их браке договорились еще два года назад; тогда Джуди едва исполнилось пятнадцать, а Крису было уже двадцать шесть… Договорились без нее, не дав даже взглянуть на своего будущего суженого. Ей лишь сказали, что он грек, из Афин, что у него огромный дом на острове Гидра, что он преуспевающий судовладелец и уже скупил добрую половину Кипра. Однажды он увидел Джуди в церкви, и она ему понравилась… Вот и все. Дед считал, что этого более чем достаточно.

К моменту помолвки Джуди уже знала, что слово ее деда закон и что она, подобно прочим киприотским девушкам, будет вынуждена идти по жизни рука об руку с нелюбимым человеком. Знала и почти смирилась. Но тогда, во время празднества в честь жениха и невесты, она почувствовала безотчетный страх перед Крисом, уж больно солидно и уверенно он держался. Да, он молод, красив, богат, но… но Джуди не могла ничего с собой поделать. Просто она его не любила. Ей оставалась последняя надежда: уповать на то, что за предписываемые традицией два года между помолвкой и свадьбой произойдет нечто, способное расстроить матримониальные планы ее деда.

Но время бежало… и в довершение всех бед она встретила молодого англичанина, Ронни Тенанта, работавшего на телевидении в Никосии. Они познакомились в самолете, когда Джуди возвращалась из Афин, где навещала подругу.

Они стали тайно встречаться, и девушку постоянно преследовал страх неминуемого разоблачения. На Кипре девушкам, даже если они совершенно свободны ото всяких обязательств, не дозволяется «гулять» с парнями просто так… Для нее же, «обещанной» другому, это было просто немыслимо! Ей грозил страшный скандал, ее честь навсегда была бы запятнана…

— Дедушка, — сказала Джуди, подходя к старику, — я еду в Никосию. Мне надо купить там кое-что к свадьбе Манолы и…

— К свадьбе Манолы? — Он нахмурился и отложил газету. — Но ты ведь уже дважды ездила в Никосию на прошлой неделе. Я полагал, что все покупки сделаны.

Она с трудом сглотнула, ее прелестные голубые глаза опустились, пальцы нервно теребили край платья…

— Не все, дедушка. Мне нужен еще пояс и… и ленты для волос.

Она подняла глаза. Действительно ли дед смотрел на нее с подозрением, или же это ей просто показалось?

— Что ж, тогда поезжай. — Он взглянул на часы. — Но если хочешь успеть на автобус, поторопись. Когда он отходит?

— Через десять минут. Я вернусь на пятичасовом.

— Смотри, не опаздывай. Ты, надеюсь, не забыла, что сегодня мы ужинаем с твоим женихом? Он пишет, что будет к шести.

Она кивнула и поспешила на автобус. Крис приезжает. Сколько же раз она видела его? Три, не более. И он всегда смотрел на нее без какого-либо чувства, и они даже ни разу не поцеловались, чтобы скрепить свой будущий союз… Когда она ловила его взгляд, ей казалось, что он оценивающе ощупывает ее тело, словно взвешивая все его достоинства и недостатки. В этом, впрочем, не было ничего необычного или обидного… но девушка невольно краснела. Однажды Крис даже пригласил ее на танец, но держался очень скованно, а их разговор был беседой чужих, едва знакомых людей.

И вот он снова приезжает… На этот раз, чтобы договориться о свадьбе.

Три четверти часа спустя она спрыгнула с подножки автобуса и вошла в городской парк, где за одним из столиков открытого кафе ее ждал Ронни.

— Дорогая, тебе удалось! — радостно вскричал он и заключил ее в объятия. — Я думал, ты уже не придешь. Садись, сейчас я закажу что-нибудь, и мы поговорим. — Он подозвал официанта, быстро выбрал в меню несколько блюд и напитков, с улыбкой повернулся к ней, но, заметив, что она с опаской озирается по сторонам, сразу нахмурился.

— Ронни… Дедушка стал, задавать вопросы… Нет, ничего серьезного, но в следующий раз мне придется выдумать что-то другое. — Внезапно ее глаза наполнились слезами. — Я боюсь, Ронни. Боюсь, что не смогу больше приходить к тебе. Сегодня вечером с нами ужинает Крис. Он приезжает готовить свадьбу, я уверена!

Ронни еще больше помрачнел.

— Послушай, Джуди, тебе надо разорвать эту помолвку…

— Разорвать? — В ее глазах мелькнул ужас. — Я не могу. Нет, Ронни, это невозможно. Здесь, на острове, помолвка равносильна браку, ты же знаешь…

— Но ты же не послушная, безвольная киприотка! Твой дед не имеет права следить за каждым твоим движением. И тем более — принуждать к браку с человеком, которого ты даже не знаешь!

Джуди растерялась. Не такого, ох, не такого ответа ждала она от Ронни! А впрочем, на что она надеялась? Чем может он ей помочь? Его контракт истекает лишь через два года, и раньше он не сможет покинуть остров. Но и она не может… не может выйти замуж за Криса, потому что любит Ронни!

— Что же нам делать? — всхлипнула она.

— Я же сказал, ты должна разорвать помолвку. Заявить, что не хочешь этой свадьбы. И никто не посмеет тебя заставить. Тебе просто смелости не хватает, вот и все…

— Наверное, ты прав, Ронни, но… но я не могу! Помоги мне, увези меня куда-нибудь!

— Куда? Остров слишком мал. Где я тебя спрячу?

Она еле сдерживала рыдания. Да любит ли он ее? В прошлую их встречу он так долго и красиво говорил, а сейчас…

— Если я снова увижу деда и Криса, то не осмелюсь им и слова сказать. Но я могла бы сбежать… с тобой! — Она замолчала, поскольку Ронни в ответ на ее горячие слова только покачал головой.

— Ты — несовершеннолетняя, — мрачно напомнил он, — а твой дед — твой законный опекун. Если я помогу тебе скрыться от него, у меня будет куча неприятностей. Нет, Джуди, выход один: разорвать помолвку. Кроме того, ты можешь просто сказать своему Церберу, что встретила другого мужчину, я же приеду и все ему объясню. Если он согласится видеть во мне твоего жениха, мы сможем пожениться здесь, на Кипре.

— Он не позволит мне расторгнуть помолвку, — расплакалась она.

— Да скажи ты ему, наконец, что не любишь Криса!

— О, это не причина. Здесь не выходят замуж по любви. И потом, дедушка захочет узнать, почему я до сих пор молчала.

Он быстро взглянул на нее:

— Значит, если бы мы не встретились, ты бы согласилась?

— Таков обычай, — кивнула она.

— Ты сказала, что не можешь разорвать помолвку без веской причины… Тогда скажи своему деду правду. Правду о том, что у тебя есть я.

Она ошарашенно уставилась на него:

— Но ведь это означает признаться, что мы тайно встречались!

Ронни возмущенно фыркнул и промолчал. Джуди смотрела на него, и ее сердце разрывалось: она не может быть с ним. Она не может представить его своему деду, как это принято в Англии и во Франции. Да, за год, проведенный во французском пансионе, она многое поняла. А все эти английские фильмы? Неужели где-то действительно можно просто сказать: «Нет, дедушка, я никогда не выйду замуж за А, потому что люблю Б, и если ты хочешь мне счастья, то изволь уважать мой выбор» (на что дедушка должен незамедлительно прослезиться, облобызать молодых и благословить их). Неужели такое бывает?..

— Если помолвка останется в силе, мы ничего не сможем сделать, — сказал наконец Ронни.

— Ничего?! — По ее щекам снова покатились слезы. — Ронни, ты же говорил, что любишь меня…

— Да, да, люблю, — он нетерпеливо всплеснул руками, — но, дорогая, чем я могу помочь тебе, если ты сама не хочешь ничего сделать?

— Теперь я вижу, что ошиблась, — после небольшой паузы негромко проговорила она.

— Во мне, разумеется? — бесстрастным тоном поинтересовался Ронни.

— Когда л-люди любят д-друг друга, они в-всегда находят в-выход. — Слова давались ей с трудом. Фильмы и романы заставили эту наивную детскую душу поверить в то, что влюбленные выходят победителями из любых передряг, как бы плохо по началу им ни было.

— То же самое я мог бы сказать о тебе, — с упреком заметил Ронни. — Решение в твоих руках. Откажись от свадьбы, и никто не посмеет тебя принуждать. Если же ты так слабовольна, что позволишь деду распоряжаться собой, то будешь раскаиваться в этом всю жизнь.

Последние слова Ронни все еще звучали в ее ушах, когда она сидела тем вечером за столом вместе с дедушкой и своим нареченным. Конечно, Ронни прав. Если она выйдет за Криса, то никогда себе этого не простит. Но как же быть? Несколько раз она уже открывала рот, чтобы объявить о своем решении, но слова отказа так и не слетели с ее языка, скованного страхом и привитым с самого детства почитанием старших.

Крис беседовал с ее дедушкой, а Джуди, как и положено воспитанной киприотской девушке, сидела молча, со скромно потупленным взором. Думала же она о Ронни, о их прощальном поцелуе… Джуди быстро взглянула на Криса. Если бы он только знал, что она поцеловала кого-то другого… От этой мысли она даже вздрогнула и уронила нож на тарелку. Брови ее жениха удивленно взлетали вверх, и девушка густо покраснела. Он улыбнулся, и ей стало легче. «Странно, — подумала она, — Крис совсем не похож на грека. Его манеры, воспитание… Почему же он так держится этих нелепых обычаев своего народа?». Она снова посмотрела на него и опять вздрогнула: ей неожиданно пришла в голову совершенно дикая мысль. ВСТРЕТЬСЯ ОНИ В ДРУГОЙ СТРАНЕ И ПРИ ДРУГИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, ТО, КТО ЗНАЕТ…

«Наверное, я просто романтичная дура, — сказала она себе. — Как моя подруга Лефки, насмотревшаяся английских фильмов и начитавшаяся французских романов. Она тоже ни разу не видела своего жениха до помолвки, а теперь безумно счастлива с ним… Надо бы ее проведать».

— Джуди! — Голос деда прервал ее размышления. — Дорогая, ты совсем ничего не ешь. О чем ты задумалась? О скорой свадьбе?

Она сразу помрачнела. Зачем спрашивать? Ведь он же готов хоть сейчас волочь ее в церковь, даже если она будет на коленях умолять его не делать этого!

— Нет, я думала вовсе не о свадьбе, — ответила она довольно резко.

Брови Криса снова удивленно поднялись.

— Ты хочешь сказать, что подобная перспектива тебя вовсе не радует? — спокойно спросил он.

Джуди посмотрела на него, словно сквозь пелену. Интересно, был бы он так спокоен, если бы знал, что его невеста любит другого?

— Я еще слишком молода для брака, — тихо ответила она.

— Глупости! — отозвался дед. — Тебе уже семнадцать с половиной. Хороший, зрелый возраст. В твои годы девушка уже готова к семейной жизни.

— Мне бы хотелось отложить нашу свадьбу еще на год, — начала Джуди, мучительно опасаясь того, что дедушка может просто встать и уйти, оставив их с Крисом наедине. Наедине с НИМ! Уф! Только не это! Ведь она уже почти ПРИНАДЛЕЖИТ ему, и он может позволить себе ВСЕ, ЧТО ЗАХОЧЕТ. Обычай и здесь на его стороне! Этот волевой подбородок, линия носа, холодный блеск глаз будто кричали о том, что их хозяин привык повелевать и не терпит возражений…

— Еще год? — возмутился дед. — Ну нет, моя дорогая! Крис приехал, чтобы назначить день свадьбы, и мы решили сыграть ее в следующем месяце…

— Так скоро?! — Она в ужасе уставилась на него. — Дедушка, умоляю вас, не надо!

Крис окинул ее слегка удивленным взглядом и заметил:

— Такт, как видно, не является одним из твоих достоинств, дорогая… Но к чему новые отсрочки?

— У м-меня слишком мало в-времени, чтобы подготовиться, — запинаясь, проговорила Джуди.

— Ерунда! — ответил дед. — У тебя двадцать служанок, ты и глазом не успеешь моргнуть, как все уже будет готово. Я должен извиниться за нее, Крис, — добавил он, обращаясь к греку. — Ты должен быть снисходителен: она никак не может выкинуть из головы, что ее отец англичанин.

— Но воспитывалась она здесь, — заметил тот, — и должна знать свое место. Строптивая жена мне ни к чему.

— Ну что ты! — поспешно воскликнул старик. — Джуди — сама покорность. Она не доставит тебе никаких хлопот.

Вскоре после этого девушку отослали спать, а мужчины остались на террасе обсуждать подробности свадьбы.

Лефки, подруга Джуди, жила в роскошном доме в пригороде Никосии. Ей был двадцать один год, четыре из которых она уже вела жизнь замужней дамы, растила трех очаровательных дочерей, дважды в год летала в Лондон «отдохнуть», а все остальное время делила между парикмахерской и салоном мод. Но самое поразительное заключалось в том, что она любила своего мужа.

Она встретила Джуди в дверях.

— Здравствуй, дорогая, страшно рада тебя видеть! Но что с тобой? За тобой гнался бешеный слон?

— Нет, обычай, — невесело усмехнулась Джуди, и они прошли в гостиную.

— Да что происходит? — не унималась Лефки. — Ты выглядишь напуганной!

— Да, потому что я боюсь.

— Боишься? Но чего?

— Лефки, я не хочу выходить замуж!

— Фу, как глупо! Брак великолепен!

— Для тебя, дорогая, для тебя… Но тебе просто повезло. Я не знаю никого, кто был бы так счастлив, как ты. Бедная Манола проплакала всю прошлую ночь. Она не хочет выходить за Паноса.

— А кто захочет? — фыркнула Лефки. — Он же урод! Но твой Крис совсем другой. Он богат, воспитан, красив, наконец! Почти как мой Пол.

— Ну нет, — неожиданно для самой себя возразила ей Джуди. — Он красивее твоего Пола, да и выше его на голову.

— Насчет роста ты, может, и права, но Пол для меня — самый красивый мужчина на свете, — парировала Лефки.

— Постой, — вдруг насторожилась Джуди, — а когда это ты видела Криса?

— На свадьбе Маргариты. Ты что, не помнишь?

— Да, конечно, — успокоилась Джуди. — Ты еще сказала, что мне повезло с женихом.

— Ты как-то странно это говоришь… Что с тобой? Если ты вдруг решила передумать, то забудь об этом. Для нас это непозволительная роскошь.

— Но я не киприотка, Лефки. В Англии люди женятся, потому что любят друг друга.

— Подумаешь! Я совершенно уверена, что после свадьбы Крис влюбится в тебя по уши. Вот увидишь!

Джуди задумалась. Хотела ли она, чтобы он любил ее? После встречи с Ронни она возненавидела Криса, и ей даже в голову не приходило, что он может влюбиться в нее…

— Ну, ну, выше нос! — рассмеялась Лефки. — Не так страшен черт, как его малюют. Уж мне-то ты можешь поверить. У меня сначала тоже было далеко не все хорошо, а потом… Пол оказался таким добрым, внимательным… Но и мне пришлось немало над ним поработать.

— Что ты имеешь в виду?

— Я постепенно приручала его, — расхохоталась Лефки. — Когда поняла, что все равно мне с ним жить, то поклялась себе сделать эту жизнь максимально приятной. Запомни, самое страшное — сразу быть покорной всегда и во всем. Бунтуй, капризничай, устраивай истерики, отказывайся повиноваться, короче — веди себя, как последняя стерва… Но никогда не переступай грани! Когда чувствуешь, что еще мгновение — и он бросится на тебя с ножом, давай задний ход. Пусть мужчина считает, что это он воспитывает тебя, а не ты его. Это их самое любимое заблуждение. И неизбежно наступит момент, когда ты добьешься всего, чего хотела, а он будет уверен, что ты — творение его рук. И вы наверняка полюбите друг друга! Кстати, а когда свадьба?

— День еще не назначен, но дедушка решил, что в следующем месяце.

— Бедняжка Крис! Он ждал тебя целых два года… Сколько ему сейчас?

— Двадцать восемь.

— А тебе было тогда всего пятнадцать… Да, ты явно ему очень понравилась, если он согласился ждать.

Она ему понравилась… Возвращаясь домой на автобусе, Джуди долго думала над этим. Права ли Лефки?

Глава 2

Вечером, сидя на прохладной веранде, Джуди ужинала с дедом. Крис отправился к друзьям, и они были одни. Старик молчал, то и дело бросая на девушку тяжелые взгляды из-под насупленных бровей. Она видела, что что-то не так, и все же вопрос деда застал ее врасплох:

— Кто этот парень, с которым ты встречаешься?

Джуди так и подскочила на стуле, сердце ее бешено заколотилось.

— П-парень? — заикаясь, переспросила она.

— Не притворяйся! Вся Кирения знает, что ты завела себе дружка! Ты не можешь не понимать, что теперь твое доброе имя облито грязью, что ты навлекла позор на меня и мою семью… Итак, кто он? Отвечай немедленно!

Джуди сильно побледнела, ее била нервная дрожь, и все же она почувствовала нечто похожее на облегчение. Тайна раскрыта и не будет больше тяготить ее!

— Он англичанин, — негромко ответила она, — и мы любим друг друга.

Вокруг рта у деда залегли глубокие складки, в глазах поселилась боль. Джуди очень любила его и только теперь поняла, какие жестокие страдания доставила бы ему, если бы сбежала с Ронни.

— Где вы познакомились? — глухо спросил он.

— В самолете. Я возвращалась из Афин.

— Вот что значит давать девчонке свободу! — Он с горечью покачал головой. — Мне не следовало спускать с тебя глаз… Ты понимаешь, надеюсь, что если Крис узнает, то никогда не женится на тебе?

В ее глазах вспыхнула надежда.

— Но я хочу выйти за Ронни, дедушка. Умоляю вас, пожалуйста, позвольте мне это! После встречи с Ронни сама мысль о браке с Крисом внушает мне ужас!

Старик молчал, и Джуди, затаив дыхание, ждала его ответа. Минута шла за минутой, золотисто-оранжевые сумерки мягко окутывали дом, на небе рассыпались яркие звезды, ровно дышало бескрайнее ночное море, бриз доносил аромат роз и жасмина. Где-то прокричал осел, со склона горы ему ответило звяканье овечьих колокольчиков… Остров постепенно погружался в дремоту.

— Этот человек… Этот Ронни, — наконец сказал дед, — ты говоришь, он любит тебя?

— Да, — одними губами вымолвила Джуди. — А я люблю его.

— Вы знакомы уже девять недель?

Она кивнула и внезапно поняла, что узнала за этот короткий срок Ронни куда лучше, чем за два года — Криса.

— Как часто вы встречались?

Она боялась этого вопроса, но лгать уже не могла.

— Дважды в неделю.

— Значит, твои э-э… покупки были лишь предлогом. — Он посмотрел ей прямо в глаза, и она отвела взгляд. — Как ты могла так меня обманывать! Что нашло на тебя, дитя мое?

Она подняла на него свои ясные голубые глаза, в которых застыли слезы, и просто ответила:

— Любовь.