Кассар невесело усмехнулся.
— Не задавай вопроса Альфа-Легионеру, если не хочешь услышать семь версий правдивой лжи, — напомнил он. — И потом, ты же не глуп — если не считать того, что явился сюда один. Ты и сам догадался.
— У вас нет корабля, — сказал Экскруциас. — Вы сидите здесь, запертые в руинах ваших завоеваний, ожидая, когда следующий достаточно сильный враг нанесет вам финальный удар. Такой враг, как я.
— Похоже, ты не так-то прост, — заметил Кассар. — Вычурная броня, золотая демоническая маска, впечатляющий клинок, ощущение силы, исходящее от тебя волнами. Но ты явился сюда один. И это ошибка. Сможешь причинить нам ущерб, но у меня осталось достаточно братьев, чтобы убить тебя, прежде чем ты закончишь.
— И насколько быстро, полагаешь, ты сумеешь нанести удар? — поинтересовался Эксруциас. — На орбите меня ждет целый флот. Одно слово, и они телепортируют меня отсюда… а затем выстрелят по моим последним координатам. От всей этой области за считаные секунды не останется ничего, кроме атомного пламени.
— Хм, — проворчал Кассар, словно бы обдумывая возражение. — Я предполагал, что ты скажешь что-нибудь вроде этого. И приказал Халътею собрать генератор телепортационных помех еще до твоего прибытия.
Увешанный инструментами Альфа-Легионер продемонстрировал небрежно собранный прибор — оголенные провода и рунические платы торчали во все стороны.
— Пока еще не активировал эту штуку, — жизнерадостно сказал он. — Может вообще не сработать. Или может исказить сигнал телепорта так, что ты прибудешь на место вывернутым наизнанку. Я им сколько раз уже говорил, что я не технодесантник, но…
Он пожал плечами.
— Что ж… патовая ситуация, — произнес Экскруциас; его внешняя надменность не выдавала ликующего возбуждения. Лорд не предусмотрел глушилку телепортации, и ощущение настоящей смертельной опасности — в которой он оказался по собственной вине — было просто восхитительным.
— Возможно, — сказал Кассар. — А возможно, и нет. Ты говорил, те воины были изначальной причиной, по которой ты явился на Кузню Крови. Следовательно, что-то изменилось. Теперь знаешь, чего куска камня, пока хоть кто-то из нас еще дышит. А что насчет тебя?
— Я пришел сюда в поисках живого оружия, — ответил Экскруциас, — Безупречных убийц. Я вовлечен в… некоторый конфликт. Мои… соперники, как оказалось, создают больше сложностей, чем я надеялся. Я хотел усилить свою армию воинами, которые могли бы… разрешить дело в мою пользу.
— Но мы убили их, — сказал Кассар.
— Но вы убили их, эхом повторил Экскруциас. — И за это оскорбление я должен освежевать вас всех живьем. Но вместо этого я хочу предложить вам сделку.
— Продолжай, — бросил Кассар. Воины у стен комнаты замерли, наблюдая за беседой с напряженным интересом.
— Вы покорили планету, полную чемпионов, — сказал лорд-командующий. — Могу ли я надеяться найти более совершенное живое оружие, чем вы? Возможно, вам недостает величественности, неприкрытой силы, которой обладали мои Вечные, но увиденное здесь заставляет предположить, что это вы с лихвой искупаете своим… убийственным коварством. Сражайтесь за меня. Вы уже выиграли одну войну. Теперь помогите мне выиграть другую.
Лицо Кассара оставалось непроницаемой маской.
— А что взамен? — спросил он.
— Взамен… корабль, фрегат из моего флота с полной и верной командой, возможностью варп-перемещений и орудиями. Свобода делать то, что вы захотите.
Кассар медленно кивнул, затем жестом приказал Хальтею убрать телепортационную глушилку.
— Дай мне поговорить с братьями, — сказал он. — Ты останешься здесь в качестве гарантии, ровно настолько, сколько понадобится, чтобы Зубец мог собраться и проголосовать. Затем ты получишь ответ.
Экскруциас сделал вид, что обдумывает требование Кассара, а затем снисходительно согласился. Лорд уже знал, какое решение они примут, — и не ошибся. Он прибыл на Кузню Крови в поисках безупречного живого оружия — и, милостью Слаанеш, его нашел.
Скоро, совсем скоро Маяк Цадрекхи будет принадлежать ему…
Часть первая
Волны Высокого моря бились об основание стен улья Стойкость, без устали обрушиваясь на металл огромного строения. Улью не было дела до них, как и тысячи лет прежде; он возвышался над океаном, словно рукотворная гора, пронзая облака шпилями и минаретами.
На южной стене, в нескольких сотнях метров над бушующим прибоем, капитан Дисориан медвежьим хватом поднял очередной мраморный блок. Напрягая ноги, он распрямился, и сервомоторы брони взвыли, добавляя немалую силу к его собственной. Дисориан водрузил блок на верх баррикады и отступил назад.
Он окинул растущее заграждение въедливым взглядом, нахмурив густые седые брови.
— Сержант Лориан, — окликнул Дисориан одного из боевых братьев-примарисов, возводящих баррикаду, — Чем славен наш орден?
— Стойкостью, — отозвался высокий космодесантник, поднимая еще один блок и укладывая его вплотную к предыдущему. — Целеустремленностью. Верностью. Осадным искусством. Имперские Кулаки — преторианцы Императора, мой капитан, и заслуживают этого звания.
— Именно так, — кивнул Дисориан. — Никто из слуг Императора не знает, лучше нас, как укрепить позицию и как удержать ее столько, сколько понадобится.
— Да, мой капитан, — проговорил сержант Лориан, наклоняясь, чтобы подобрать еще один блок. Его братья работали рядом с ним, забросив за спины болт-винтовки, — они возродили защитную стену поперек устья входной арки. Это был лишь один из многих подобных входов, разбросанных по нижнему краю улья Стойкость: арки, соединенные с грузовыми транспортными линиями, по которым поднимались наверх топливо и поставки с раскинувшихся внизу причалов. Занятые работой, примарисы-заступники не показывали никакой реакции на риторические вопросы капитана — даром что те были настолько просты, что оскорбили бы и едва отслужившего первый год новициата.
— Эту репутацию мы, сыны Дорна, поддерживали много тысяч лет, — продолжил Дисориан. — Она лежит в основе того, кто мы такие, и мы должны заслуживать ее заново с каждым новым рассветом — каждый из нас, будь он почтенным ветераном или недавно возвысившимся боевым братом.
— Я понимаю, мой капитан, — заверил сержант Лориан, ставя на место очередной блок; мрамор звонко стукнул о мрамор. — Ни я, ни мои братья не разочаруем вас.
— Не сомневаюсь, сержант, — ответил Дисориан, хотя даже он сам слышал, насколько тон его голоса расходится со словами. — Возведите этот барьер еще на полтора метра, прежде чем сервиторы скрепят блоки в монолит, а затем начинайте строить за ним вторую стену в шахматном порядке.
— Да, мой капитан, и стрелковую ступень за ней, с поднятыми платформами для орудийных команд из неаугментированных людей. Будет сделано — по таким стандартам, чтобы мог гордиться сам примарх.
Дисориан кивнул.
— Хорошо. Продолжайте, сержант.
Он повернулся и зашагал обратно в тусклый свет электросвечей главного улья. Грузовой коридор с полосами предупреждающей разметки на стенах вел сквозь бастион Стойкости; шаги космодесантника звенели металлом по металлу, эхом отдаваясь от труб и вентиляционных решеток. От намётанного глаза Дисориана не укрылись ржавчина и следы поспешной сварки там, где соленый воздух океана делал свою работу. Он позволил себе недовольно хмыкнуть.
Астартес достиг конца коридора, где солдаты из сил обороны Цадрекхи сооружали огневую позицию из модулей заграждения и мешков с песком. Стоило ему подойти, как люди прекратили работу, складывая руки знак аквилы и отводя глаза.
— Хватит, — раздраженно бросил Дисориан. — Займитесь делом. Падать на колени будете позже.
Устыдившись, солдаты возобновили свой труд с новым энтузиазмом. Капитан Имперских Кулаков двинулся дальше по транспортному пути. По обе стороны нависали высокие стены мануфакторумов, превращая улицу в металлический каньон, залитый болезненно-желтым светом. Потолок на этом уровне улья терялся где-то далеко над головой, едва различимый за пересечением балок и завесой дыма. Дисориан отследил мелькнувшее в дымке движение — похожие на горгулий херувимы Министорума били крыльями, пробираясь сквозь сумрак, — и нахмурился еще сильнее.
Вокс-передатчик капитана издал короткий сигнал.
— Паврас, — отозвался Дисориан. — Ты связался со мной, чтобы сообщить, что укрепления на южном пирсе завершены, не так ли?
— В течение часа, — проинформировал технодесантник. — Как вам, несомненно, известно, мой капитан.
Дисориан различил в его голосе усмешку.
— Что-то в этой ситуации тебя забавляет, брат?
— Нет, мой капитан, — ответил Паврас. — Я просто нахожу утешение в суровом недовольстве, которое слышу в вашем голосе. Пусть звезды охвачены безумием, пусть свет Императора скрыт от нас, но отрадно знать, что некоторые вещи не меняются.
— Как проходит твоя проверка? — спросил Дисориан, не обращая внимания на подначку своего старого товарища.
— Неплохо, все как можно было ожидать, — доложил тот. — Там, где руку к возведению укреплений прикладывают наши боевые братья, стены поднимаются так, как желал бы сам Дорн. Там, где трудятся солдаты СПО Цадрехки и рабочие бригады улья… Ну, укрепления выглядят более или менее достойно.
