— Их усилия, как и труды их фратериев, по-прежнему сосредоточены на дальнейшей защите шпиля.

— А что Адепта Сороритас?

— Я полагаю, канонисса Левиния убеждена, что им лучше всего сконцентрироваться на обороне уровней непосредственно вокруг маяка.

— Можно понять, — проворчал Дисориан. — Хотя она должна знать, что, если Главный Улей или Поддонье падут, ее монастырь-приорис не устоит, как бы хорошо он ни был защищен.

— Когда я говорил с ней, мой капитан, то упоминал эти рассуждения, — сообщил Паврас. — Канонисса заявила, что я должен укрепиться в вере…

— Наша вера — в адамантии и болтерных снарядах, — отрезал Дисориан. — Далее: что насчет боевых братьев-примарисов? Ты не забыл проверить их работу?

— Не забыл, мой капитан, — сухо ответил Паврас. — В точности как вы приказали. Баррикады, которые они возводят, столь же прочны и внушительны, как и построенные другими боевыми братьями Четвертой роты. Более того, я сказал бы, что они работают даже быстрее, чем прочие из нас, благодаря их улучшениям.

Дисориан хмыкнул. Он повернул на перекрестке налево и поднялся по металлическим ступеням на надземный переход, вклинившись в поток укутанных в мантии служащих и ополченцев улья. Вдоль перил горели черепа-курильницы, а в воздухе висели на антигравитационных модулях освещенные свечами транспаранты с призывами к вере и труду. Внизу грохотало шестиполосное шоссе с потоком машин и грузовых транспортеров, а наверху мчался сквозь дым поезд на магнитной подвеске, скользя по электризованным проводам.

— Капитан, — сказал Паврас. — Пейтров. Примарисы надежны. Более чем надежны, в них сохранилось нечто от примарха. Большинство наших воинов уважает их. Они — ценное звено в битве, и они — наши боевые братья. Но ты все еще не доверяешь им, так ведь?

— Мы вели долгую войну против Хаоса без них — десять тысяч лет, — напомнил Дисориан, переходя на субвокализацию, чтобы никто его не услышал. — Новые генетические улучшения? Новое оружие? Порождения трудов техномагоса, пытавшегося копировать — нет, хуже, улучшить! — работу самого Императора? Боевые братья, которые даже не отслужили свой срок среди скаутов или разрушителей, прежде чем занять место в строю? Я не доверяю им, и мне не нужны подобные воины под началом, Паврас. Дорнов кулак, да они даже не бывали в битве!

— Только потому, что им еще не представилась возможность, — ответил брат. — Мой капитан, сам живой примарх приказал создать их — и ручается за пригодность.

— Не наш примарх, — возразил Дисориан, шагая вперед через поспешно расступающуюся толпу.

— Мой капитан… — начал Паврас, но командир прервал его:

— Хватит болтовни, брат. Я получил приказы от магистра ордена и не могу исполнять их нерадиво. Основание Ультима состоялось, нравится мне это или нет. Я буду использовать примарисов так же, как использовал бы настоящих, проверенных Имперских Кулаков. Но я обязан приглядывать за ними, и никакие твои причитания не заставят меня изменить мнение. Я ясно выразился?

— Да, мой капитан, — отозвался технодесантник, понимая, что этот вопрос закрыт.

— Итак, где ты? — уточнил Дисориан.

— Уровень шесть-двадцать-четыре, — ответил Паврасю — Главный Улей. Я как раз закончил проверку укреплений вокруг квартала генераториумов Килфор.

— Хорошо. Пройди дальше до центральной шахты и возьми грави-лифт на уровень восемь-один-семь. Свяжись с лейтенантом Лиданисом, пусть встретит нас у южного телепортационного узла «бета». Я по-прежнему не убежден, что предохранительные ритуалы техножрецов эффективны.

— Да, мой капитан. — На этом Паврас оборвал связь.


Добравшись до узла телепортариума, Дисориан обнаружил, что подчиненные уже ждут его там. Технодесантник и лейтенант-примарис стояли возле ряда тяжелых раздвижных дверей, отмеченных шестерней Механикус, освещенные мигающими электроканделябрами и погруженные в беседу. Паврас был приземистым, с квадратной челюстью; половину его черепа и правый глаз заменяла искусно сработанная аугментика. Лейтенант Лиданис, напротив, был высоким и широкоплечим, с голубыми глазами и коротко остриженными волосами. Около воинов задержались два бледных сервитора; их глаза и системы вооружения вспыхнули предупреждающими символами, стоило им заметить Дисориана. Просканировав капитана встроенным в глазницы ауспиком, слуги Павраса отступили со стрекотом двоичного кода.

— Братья, — поприветствовал Дисориан, отвечая знаком аквилы на салют. — Лиданис, доложи результаты проверки.

— Я завершил инспекцию оборонительных сооружений в Поддонье, — сказал лейтенант Лиданис. — Все герметичные шлюзы и подводные ворота освящены и надежны, в этом я убедился. Защитные позиции установлены концентрическими кругами вокруг станций субокеанского магнитного поезда. Согласно вашим приказам, отделения смешанного состава из примарисов и воинов Мк-VIII организовали патрульные маршруты и охранные посты по основным тоннелям субокеанской магнитной железной дороги от третьего до девятнадцатого, уделяя особое внимание тем путям, которые ведут к внешним островам-крепостям, буровым установкам и ульям Сухошпиль и Иммерсия. Все в полной готовности.

— А что силы Цадрекхи?

— Наши патрули и позиции были существенно усилены взводами сил обороны Цадрекхи, — доложил Лиданис. — Также канонисса Левиния отрядила отделения воздаятельниц и Сестер Битвы для дальнейшего усиления ключевых пунктов в транспортных узлах между Поддоньем и Главным Ульем.

Дисориан кивнул.

— Значит, можем переходить к следующей задаче. Я благодарен Императору и примарху за этот период затишья, но наши враги не станут вечно выжидать перед атакой. Мы не позволим улью Стойкость разделить судьбу улья Этернум. Ясно?

Лиданис и Паврас хором согласились, хотя оба знали, что слова капитана обращены в основном к лейтенанту-примарису. Если это и тревожило Лиданиса, он ничем не выказал недовольства.

Встав прямо перед дверью, Дисориан четко и внятно объявил:

— Капитан Пейтров Дисориан, Четвертая рота Имперских Кулаков. Я требую аудиенции с магосом-эфирикусом Корфиксом.

Нависшие над дверным проемом сканер-сервиторы с лицами горгулий скользнули по Имперским Кулакам красными лучами ауспиков. Заметь они что-то неправильное, из стен по обе стороны выдвинулись бы автоматизированные орудия и обрушили бы на коридор шквал крупнокалиберных пуль.

Прозвенел гулкий сигнал, и с шипением утекающего газа шестерня на двери повернулась и раздвинулась в стороны. Двери с грохотом открылись в потрескивающем электрическом свете, и Дисориан прошел в телепортариум за ними.

Каждый из трех телепортариумов улья цеплялся за внешнюю оболочку Стойкости, точно огромная механическая опухоль. Они располагались на южной стене, от уровня моря внизу до высочайших готических шпилей, где находился монастырь ордена Багряной Слезы. Два были всего лишь подстанциями, автоматизированными сервосвятилищами. Южный узел «бета» представлял собой куда более масштабный бастион, увешанный эфирными антеннами, потрескивающими энергетическими спиралями и множеством странных механических устройств, в которых могли разобраться только адепты Бога-Машины.

Также их залы и коридоры получали некоторое количество дневного света — редкая честь для всех обитателей улья ниже шпилей.

Дисориан и его братья шагали сквозь облака пара и под искрящимися дугами энергии, по залам с высокими сводами и коридорам, где по стенам тянулись связки проводов. Лучи света складывались в калейдоскопические узоры, проходя через витражные купола из бронестекла, изображающие великие труды Омниссии. Сервиторы ковыляли, катились, скользили или грохотали в выхлопах дыма, направив безжизненный взгляд сенсоров-глаз вперед, к задачам, которые им приказали выполнять. Техножрецы тоже целеустремленно рассекали сумрак — сгорбленные фигуры в красных мантиях, сжимающие инфопланшеты в железных когтях. Из-под капюшонов светились зловещие алые глаза. Никто из них не приближался к космодесантникам; Механикус предпочитали оставаться надменными и таинственными, следуя по своим делам.

— Впечатляющее место, — пробормотал Паврас, проходя по мосткам над рядами огромных гудящих конденсаторов. — Сам воздух здесь поет, полный мощью Омниссии.

— Меня волнует одно: если здесь обязаны продолжать свою деятельность, то пусть не создают этим брешей в нашей броне, — ответил Дисориан. — О чем они там поют — абсолютно неважно, Паврас.

— Да, мой капитан, — согласился технодесантник.

— Мы ведь могли бы просто приказать, чтобы телепортационные святилища запечатали, пока не минует угроза? — спросил лейтенант Лиданис. — Наверняка в улье есть запасы топлива и боеприпасов, достаточные даже для долгой осады?

— Очевидно, — Паврас мрачно улыбнулся, — ты никогда не имел дела с адептами Бога-Машины. Для них перекачка топлива от буровых установок значит куда больше, чем просто вопрос логистики, лейтенант. Это священный акт приношения и воссоединения с Богом-Машиной, ток прометиевой крови самого Омниссии. По той же самой причине они не прекращают движение магнитных поездов по подводным тоннелям. Техножрецы остановят подобные вещи не раньше, чем позволят собственным сердцам — или что там заменяет у них сердца — перестать биться.