Эндрю Бернштайн
Айн Рэнд для начинающих
Глава 1. Кем была Айн Рэнд?
Айн Рэнд родилась в России в 1905 году. Ее настоящее имя — Алиса Розенбаум. В шесть лет она научилась читать, в девять решила посвятить себя написанию художественной прозы. В 1917 году, когда Алисе исполнилось двенадцать, в России произошла Октябрьская революция, в результате которой к власти пришли коммунисты. Аптечный бизнес ее отца был конфискован, а впереди семью ждали долгие годы бедности.
В 1926 году, в двадцать один год, Алиса сбежала в Соединенные Штаты — страну, которую сразу же полюбила. Примерно первые полгода она жила со своей родней в Чикаго. Один из ее родственников владел кинотеатром, который она посещала чуть ли не каждый день. Именно тогда Алиса решила развивать свой английский с помощью написания пьес. Писательница прожила в Америке всю свою жизнь, до 1982 года. Там она сменила имя на Айн Рэнд, во многом из-за того, что хотела обезопасить свою семью, оставшуюся жить в сталинской России.
Еще в детстве Айн Рэнд поняла, что хочет заниматься художественной литературой, писать о настоящих героях — сильных мужчинах и женщинах, способных преодолеть любые преграды на пути к цели. Ее истории перекликались с жизнью самой Айн — она приехала одна в незнакомую страну, почти не зная английского языка и практически без денег, но сумела справиться со всеми трудностями и стать одной из лучших англоязычных писательниц.
Вскоре после приезда в Америку она перебралась в Голливуд, где хотела начать карьеру сценариста. Айн сняла комнату в Studio Club — так называлось место, где работницы киноиндустрии могли снять жилье. (Позже, среди прочих будущих звезд, здесь будет жить Мэрилин Монро.) На второй день ее пребывания в Голливуде Сесил Б. ДеМилль, один из величайших режиссеров в истории кино, заметил ее у ворот своей студии и решил показать съемочную площадку фильма «Царь царей», библейской истории, над которой он тогда работал. Пораженный ее глубокими темными глазами, он дал Айн Рэнд первую работу в Америке — сперва в качестве статистки, а затем рецензентки.
Неделю спустя на съемочной площадке Айн встретила своего будущего мужа, Фрэнка О’Коннора. Скромная, но решительная девушка почувствовала, что ее привлекает красивый молодой актер, у которого, как она позже скажет, было «идеальное» лицо. Во время съемок одной из сцен она оказалась на пути актера, и он наступил ей на ногу. Когда О’Коннор извинился, они оба поняли, что «лед тронулся» — как говорила сама Айн Рэнд, «остальное вы знаете». Пара поженилась в 1929 году и была вместе пятьдесят лет, до смерти мистера О’Коннора в 1979 году. Их брак зарегистрировали незадолго до истечения последней пролонгации ее визы, это привело девушку к одному из самых главных дней в жизни — в 1931 году Айн стала гражданкой США.
После закрытия студии ДеМилля Рэнд устроилась делопроизводительницей в костюмерный цех RKO [RKO Pictures — последняя по времени основания и наименьшая по оборотам из пяти студий-мейджеров классического Голливуда. — Прим. ред.], через год получив должность начальника отдела. Примерно в это же время она купила первую пишущую машинку и начала карьеру писательницы. В свободное время Айн работала над сценариями и рассказами, а также начала свой первый роман «Мы живые» — полуавтобиографическую историю о советской девушке, пытающейся достичь своих целей при коммунистическом режиме. Книга была опубликована в 1936 году. Чтобы опубликовать ее, Айн продала сценарий «Красная пешка» Universal Studios за скромную сумму, которой, впрочем, было достаточно для того, чтобы уйти с работы и сконцентрироваться на написании книг.
В течение 1930-х годов она работала над судебной драмой, которую потом ставили на Бродвее на протяжении полугода, — спектакль назывался «Ночь 16 января». Особенность постановки заключалась в том, что присяжными становились зрители — и финал мог быть любым, в зависимости от их вердикта.
В то время она также работала над новеллой «Гимн», которую принято считать ее первой крупной работой в беллетристике. Книга разошлась тиражом в несколько миллионов копий, в США ее читают в старших школах и сегодня. «Гимн» рассказывает историю независимого молодого человека, который живет в условиях коммунистического тоталитарного государства будущего, где всякая свобода мысли и самовыражения находится под запретом. Меняется даже язык: из обращения вычеркнуты местоимения первого лица, единственного числа; людей казнят за раскрытие и употребление «Запретного слова» — «Я»; когда они думают или говорят о себе, то говорят: «Мы». Подавление личных мыслей отправило общество в век обскурантизма [Враждебное отношение к просвещению, науке и прогрессу. — Прим. ред.]. Главный герой, Равенство 7-2521, Томас Эдисон [Томас Эдисон — в письме.] своего поколения, открывает электричество. Впрочем, его страшнейший грех заключается в том, что он осмелился мыслить, действовать и в одиночку выступать против государственной системы — за это его приговорили к смерти. Повествование представляет собой ряд доводов в пользу свобод и прав человека и противопоставляет их угнетающей власти тоталитарного государства.
«Гимн» был опубликован в Англии в 1938 году, но в Соединенных Штатах вышел только после Второй мировой войны, в 1946-м. Впоследствии Айн Рэнд заявила, что основной причиной этому была интеллектуальная оппозиция американских издательств проиндивидуалистским, антиколлективистским темам.
В конце 1930-х Айн Рэнд начала писать роман «Источник», который обеспечит ей репутацию в литературных кругах и принесет настоящую известность. В новой книге автор рассказывает о непреклонном блестящем молодом архитекторе, который противостоит фактически всему обществу (в том числе и женщине, которую любит) и конструирует сооружения исключительно в соответствии с собственными идеалами. Главный герой, отказавшийся продавать душу, Говард Рорк, вдохновлял бесчисленное количество читателей на протяжении более семи десятилетий с момента первой публикации.
На написание 700-страничного романа у Айн Рэнд ушло семь лет, но, по завершении, она была уверена, что произведение получилось одновременно серьезным и захватывающим — ведь в этой волнующей истории она затрагивала действительно глубокие темы. К несчастью, многие издатели были не согласны. Один из них, занимающий ведущую позицию, отказался от публикации, потому что «книга была плохой». Другой дал роману высокую литературную оценку, но все равно отказался его печатать из-за чрезмерной интеллектуальности и противоречивости. К 1941 году в публикации «Источника» отказали двенадцать издателей. Наконец редакторы Bobbs-Merril увидели то, во что верила Рэнд: это был серьезный, но захватывающий роман, который будет продаваться. Его издали в 1943 году.
Книга, которая якобы была слишком интеллектуальной для коммерческого успеха, с тех пор успела разойтись, по скромным оценкам, тиражом более 6,5 миллиона копий. Сегодня в мире продается более 100 000 экземпляров ежегодно. Она приобрела статус американской классики, ее активно изучают в средних школах по всей стране.
Айн Рэнд начала работать над своим величайшим романом «Атлант расправил плечи» в апреле 1946 года. На него ушли долгие годы (по словам писательницы, ей приходилось переписывать каждую страницу книги, а их было около тысячи, минимум по пять раз), и к публикации издание было готово к 1957 году. В этом романе Айн хотела ответить на вопрос: «Что бы случилось, если величайшие мыслители мира (ученые, философы, писатели, художники, изобретатели, предприниматели и промышленники) начали забастовку?»
Долгие годы рабочим названием книги было «Забастовка», а ее ответом на выше упомянутый вопрос было то, что в мире произошел бы коллапс. В «Атланте» Рэнд отстаивала идеи капитализма, сделав ряд следующих умозаключений: у человека есть право на личную жизнь; он живет, руководствуясь рациональным умом; право человека на собственные мысли и жизнь требует политико-экономических свобод, то есть капитализма свободной конкуренции.
Рэнд обсуждала возможность публикации «Атланта» с Беннетом Серфом, одним из основателей Random House. Он восхищался ее романами, но сразу же сказал, что политическая философия ему претит. Серф предложил своего рода конкурс на рукопись — Рэнд должна будет предложить ее нескольким издателям и понаблюдать за их реакцией, а также подумать, как это повлияет на продвижение, и уже потом решить, кто из издателей подойдет лучше всего. Честность Серфа и его знание литературы импонировали Айн Рэнд, и они стали хорошими друзьями.
Кроме того, один из коллег Серфа, Дональд Клопфер, понял, что моральная защита капитализма, представленная в книге, обязательно будет противопоставлять идеи автора иудейско-христианским этическим традициям, — и сказал ей об этом. Она была чрезвычайно довольна такой точкой зрения и ответила, что да, конечно, противопоставит. Однако это не отпугнуло ни Клопфера, ни Серфа, а лишь подогрело их интерес к книге. Айн Рэнд вскоре поняла, что Random House было тем издательством, которое она искала. Итак, в 1957 году издательский гигант выпустил в свет ее величайшую книгу.
Рецензии в основном были жестокими. Один известный критик назвал книгу «необыкновенно глупой» и утверждал, что ее можно назвать романом, только если «обесценить само это понятие», а также жаловался на чрезмерную резкость повествования, в заключение сравнив Рэнд с нацистами: «На каждой странице книга командует: «В концлагерь!» Один крайне религиозный рецензент заявил, что «это самая безнравственная и деструктивная книга из всех, что он читал», но утешил себя мыслью о том, что 500 000 слов не смогут надолго удержаться в печати. Один знаменитый писатель охарактеризовал философию романа «почти идеально безнравственной». The New York Times провозгласила, что книгу написали «из ненависти». В The Los Angeles Times (чтобы не оказаться за бортом) написали, что будет трудно найти столь яркий пример «гротескной эксцентричности за пределами психиатрической лечебницы». По крайней мере, у The New Yorker осталось чувство юмора: в комментарии к сцене, где изображен человек с ручным плугом, олицетворяющий американскую экономику, подавленную социалистической политикой, авторы написали: «При либерализме, по-видимому, не выживают даже лошади». Очередная остроумная рецензия гласила, что книга в 1000 страниц «длиннее жизни и вдвойне абсурднее», а кто-то менее находчивый сравнил «Атланта» с «Моей Борьбой» Адольфа Гитлера.
