— Нет!
— Да. К каждому вернется то, что он дал. Это был единственный приказ, вплетенный в спутанную сеть.
— Раз ты это сделала, значит, можешь точно так же все отменить!
Но она покачала головой:
— Многие из детей, бывших нитями той спутанной паутины, вернулись в Тьму. Они уже недостижимы, даже для меня, а без них невозможно расплести паутину.
— Ты лжешь! — завопил Картан. — Если я дам тебе достаточно золота, ты быстро найдешь способ.
— От Брайарвуда нет лекарства. Но конец твоему нынешнему состоянию все же есть, если тебя это утешит. К каждому вернется то, что он дал.
— ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?!
— Каждый удар, каждая рана, каждый акт насилия, каждый миг страха, пережитые другим живым существом из-за тебя, вернутся к тебе. Ты всего лишь забираешь то, что дал, Картан. Когда к тебе вернется все, долг будет уплачен и сеть отпустит тебя — как и других мужчин, развлекавшихся в Брайарвуде.
— Они все мертвы, ты, глупая сука! Остался лишь я один! Никто из них не пережил этой твоей паутины!
— Сеть лишь поставила одно четкое условие. Если никто из других не выжил… Сколько детей, отправленных в Брайарвуд, пережили вас всех?
— Раз уж ты явилась сюда не для того, чтобы исцелить меня, то зачем вообще пришла? Просто позлорадствовать?
— Нет. Я пришла свидетельствовать за тех, кто уже ушел.
Картан пристально посмотрел на нее и покачал головой:
— Ты можешь положить этому конец.
— Я уже сказала тебе, что не могу сделать этого.
— Ты можешь положить этому конец! Ты можешь остановить эту боль! И, будь ты проклята, ты это сделаешь!
С гневным возгласом он бросился на нее — и промчался сквозь, не встретив сопротивления. Он ударился о дверь, не сумев вовремя остановиться.
Когда Картан обернулся, в комнате никого не было.
Деймон осторожно приблизился к Джанелль, не решаясь нарушить ее уединение и не зная толком, как интерпретировать странную смесь грусти и удовлетворения, отражавшуюся в ее глазах и на лице. Уединение было, разумеется, иллюзией. Когда она вышла из своей комнаты в небольшом форте и отправилась к ручью, чтобы посидеть на берегу, Люцивар, Шаости и с полдюжины Деа аль Мон будто призраки последовали за ней, мгновенно растворившись в лесах неподалеку. Деймон, сколько ни приглядывался, так и не сумел заметить никого из них, хотя прекрасно знал, что они поблизости, наблюдают и прислушиваются.
— Держи, — произнес он негромко, протягивая Джанелль кружку. — Это травяной чай. Ничего особенного. — Когда девушка поблагодарила его, Деймон засунул руки в карманы брюк, внезапно ощутив смущение. — У тебя все в порядке?
Джанелль ответила не сразу.
— Я сделала то, что собиралась. — Она сделала маленький глоток, вгляделась в содержимое кружки и посмотрела на Деймона. — Что это?
— Немного того, щепотка сего.
— Ага, как же.
Если бы это сомнение прозвучало в голосе любой другой женщины, Деймон бы почувствовал себя оскорбленным. Однако сосредоточенность и легкое раздражение, мелькнувшие в глазах Джанелль, когда она сделала еще глоток, смакуя напиток, показывали, что сомневалась она не в качестве отвара, а в том, что тот действительно не представляет собой «ничего особенного».
Джанелль задумчиво посмотрела на своего Консорта:
— Вряд ли ты захочешь обменять рецепт этого отвара на один из моих, верно?
Если этот состав так ей понравился… Деймон испытал большое искушение отказаться, чтобы он и дальше оставался единственным человеком, способным его приготовить для нее, однако он быстро просчитал возможные выгоды от времени, проведенного вместе над столом, заваленным травами.
Он улыбнулся:
— Я знаю еще парочку составов, которые ты можешь найти интересными.
Джанелль улыбнулась, залпом опустошила кружку и поднялась.
— Я бы хотела как можно быстрее отправиться в Амдарх, — произнесла она, когда они вместе направились к форту. — Тогда мы сможем обустроиться еще до ночи.
Несмотря на многочисленные предупреждения, полученные от Люцивара и Шаости, Деймону пришлось в буквальном смысле прикусить язык, чтобы не предложить ей сначала съесть хоть что-нибудь. Мужчины сказали ему, что нежелание девушки съесть что-то будет находиться в прямой зависимости от настроения, в котором она вернется с этой встречи. Деймону хватило одного-единственного взгляда на лицо своей Королевы, когда она вышла из комнаты, чтобы понять: уговаривать ее поесть бессмысленно.
— Я думаю, тебе понравится Амдарх, — произнесла Джанелль. — Это прекрасный… — Она замерла на месте, принюхиваясь. — Это жаркое?
— Полагаю, что так, — мягко отозвался Деймон. — Его приготовили Люцивар и Шаости. Наверное, как раз уже можно есть.
— Они приготовили жаркое по-лесному?
— Да, кто-то обмолвился, что оно так называется.
Джанелль посмотрела на него:
— Полагаю, ты голоден.
Даже если бы Деймон всю свою жизнь был тупым идиотом, не понимавшим намеков, этот он бы ни за что не пропустил.
— Честно говоря, да. Как ты думаешь, мы могли бы отложить продолжение нашего путешествия до окончания ужина?
Джанелль отвернулась от Деймона, но он все равно заметил, как она хищно облизнулась.
— Полагаю, потребуется не так уж много времени, чтобы съесть миску жаркого. Или две, — добавила она, быстро направившись к форту.
Деймон зашагал шире, нагоняя девушку, и невольно задумался о том, придется ли мужчинам драться, чтобы отвоевать свою законную порцию.
Картан ворвался в столовую лорда Джорвала.
— Так эта сука жива?! — требовательно спросил он. Джорвал поспешил к нему навстречу. Сидевший за столом мужчина, которого Картан никогда раньше не видел, уставился на незваного гостя.
— Лорд Картан, — взволнованно произнес лорд Джорвал, — если бы я знал, что исцеление завершится так быстро, мы бы ни в коем случае не начали ужи…
— Будь ты проклят, отвечай на вопрос! Она жива?
— Леди Анжеллин? Да, разумеется, она жива! Почему вы спрашиваете? Она не пришла на встречу?
— Пришла, — прорычал Картан.
— Но тогда я ничего не понимаю! — практически взвыл Первый Трибун. — Она — лучшая Целительница в Королевстве! Если уж она…
— ОНА СДЕЛАЛА ЭТО СО МНОЙ!
Потрясение, отчетливо отразившееся во взгляде лорда Джорвала, быстро сменилось хитрым, расчетливым выражением.
— Понимаю. Прошу, присаживайтесь и присоединяйтесь к нам. Я вижу, у вас был нелегкий день. Возможно, еда в неплохой компании поможет вам немного расслабиться и отдохнуть.
— Ничто и никогда не поможет расслабиться и отдохнуть, пока эту сучку не заставят исцелить меня! — рявкнул Картан, опускаясь в кресло и быстро наполняя ближайший бокал вином. Он ожег гневным взглядом второго мужчину, который не сводил с него глаз.
— Лорд Картан, — невозмутимо произнес Джорвал, — позвольте представить вам лорда Гобарта. У него тоже есть причины желать, чтобы Джанелль Анжеллин наконец-то поставили на место.
— Не только Джанелль Анжеллин! — прорычал тот.
— Вот как? — произнес Картан, усмиряя свой гнев под действием внезапно вспыхнувшего интереса по отношению к лорду Гобарту.
— Лорд Гобарт контролировал Край под названием Иннея на протяжении нескольких лет, — пояснил Джорвал. — Когда его племянница стала Королевой Края…
— Неблагодарная сучка ИЗГНАЛА меня! — брызгая слюной, заорал Гобарт.
— И вы хотите вернуть себе власть, — произнес Картан, начиная терять интерес.
Однако лорд Джорвал прозорливо добавил:
— Леди Карла — близкая подруга Джанелль.
Картан наугад выбрал несколько блюд из стоявших на столе, осмысливая полученную информацию. Больше всего на свете ему сейчас хотелось причинить боль близкой подруге этой суки.
— Возможно, я смогу вам чем-то помочь. Моя мать — Верховная Жрица Хейлля.
Сказанное не только произвело на Гобарта сильное впечатление, но и, казалось, изрядно обеспокоило. Он прокашлялся.
— Это очень щедрое и любезное предложение, лорд Картан. Весьма щедрое, однако…
— Однако вы уже получаете поддержку со стороны Темной Жрицы, — догадался Картан. Увидев, как побледнел Гобарт, он сплел пальцы обеих рук и наставительно поднял их так, чтобы мужчины увидели этот жест. — Возможно, вы еще не осведомлены… но моя мать и Темная Жрица — старые союзники.
Гобарт с трудом сглотнул. Джорвал же молча пил вино, наблюдая за двоими мужчинами своими темными глазами, наполненными скрытым ликованием.
— Ясно, — наконец произнес Гобарт. — В таком случае ваша помощь будет воистину неоценимой.
Глава 9
Андульвар устроился в кресле у письменного стола из черного дерева, за которым сидел Сэйтан.
— Карла сказала, что ты здесь хандришь уже два часа, с тех пор как получил послание от леди Зары.
Сэйтан одарил эйрианца самым ледяным взглядом из своего обширного арсенала:
— Я. Не. Хандрю.
— Ладно. — Андульвар помолчал немного, но, не удержавшись, добавил: — Позволь поинтересоваться, что в таком случае ты делаешь?
Сэйтан откинулся на спинку кресла.
— Скажи-ка мне вот что. Если бы я решил сбежать из дома, есть ли хоть в одном из Королевств место, где меня бы не нашли?
Андульвар задумчиво поскреб подбородок:
— Ну, если бы ты захотел спрятаться от Королев Демлана или ковена, то есть пара-тройка местечек, где можно было бы залечь на дно. Если же ты бы захотел скрыться от своих отпрысков, можно было бы отыскать в Аду пару убежищ, о которых даже Мефис бы вспомнил далеко не сразу. Но если бы тебя искала Джанелль…
— Вот именно поэтому я до сих пор здесь сижу. — Сэйтан потер лоб и вздохнул. — Зара попросила меня как можно быстрее приехать в Амдарх, чтобы разобраться с одной проблемой.
Андульвар нахмурился:
— Люцивар ведь сейчас в Амдархе, верно? Если Заре необходима помощь более сильного мужчины, чем те, которые служат при ее дворе, почему она не попросила его?
Сэйтан нехорошо сузил свои золотистые глаза. Слова падали, как гранитные глыбы.
— Люцивар в Амдархе с Джанелль.
Молчание сгустилось настолько, что, казалось, отгородило их от остального мира непроницаемым занавесом.
— А, — наконец понимающе протянул эйрианец. — Что ж, Деймон…
— В Амдархе с Люциваром и Джанелль.
— Мать-Ночь! — пробормотал Андульвар и опасливо поинтересовался: — А что именно пишет Зара?
Сэйтан с отвращением поднял письмо со стола и замогильным голосом прочел:
— «Ваши дети прекрасно проводят здесь время. Приезжайте и заберите их отсюда».
Деймон закрыл голову руками и зажмурился.
— Мать-Ночь… — отчетливо произнес Люцивар.
— Я никогда еще так не напивался, — тихо простонал Деймон.
Брат уставился на него налитыми кровью глазами:
— Естественно, напивался.
— Ну, может, пару раз, в один очень нелепый период юности, но не с тех пор, как я начал носить Черный Камень. Тело слишком быстро поглощает алкоголь, и я не успеваю опьянеть.
— Только не в этот раз, — произнес Люцивар и добавил после довольно долгого и, судя по всему, задумчивого молчания: — Мне доводилось так напиваться.
— Правда? Когда?
— Когда я в прошлый раз отправлялся вместе с Джанелль по кабакам. Большая ошибка. Надо было сразу вспомнить об этом. Да я бы и вспомнил, если бы был трезв, когда об этом вспомнил.
Через минуту отчаянных усилий понять смысл этого загадочного и бессвязного замечания Деймон отказался от своей затеи и задумался кое о чем еще.
— Знаешь, меня никогда раньше не вышвыривали из города.
— Естественно, вышвыривали! — чуть громче, чем нужно, отозвался Люцивар, и они оба схватились за головы, стоная.
Деймон покачал головой — и слишком поздно осознал, что это простое движение было чудовищной ошибкой. Даже когда он ухитрился остановиться, комната продолжала плавать вперед-назад, а то, что осталось от выжженного алкоголем мозга, лениво заплескалось в черепе. Он осторожно сглотнул.
— Меня вышвыривали из дворов и запрещали возвращаться в город, в котором правила та или иная Королева, но это другое.
— Все в порядке, — произнес Люцивар. — Через пару недель Зара будет приветствовать тебя здесь с распростертыми объятиями.
— Она отнюдь не показалась мне круглой дурой. С чего бы ей так поступать?
— Потому что мы хорошо влияем на Джанелль и хоть немного сдерживаем ее.
— Правда?
Они уставились друг на друга и сидели так до тех пор, пока не открылась дверь столовой.
Деймон сжался в комочек, совершенно уверенный, что хлопнувшая дверь окончательно добьет его.
— Мать-Ночь, — произнесла Сюрреаль, поперхнувшись смешком. — Они такие трогательные!
— Это точно. — В ответе Сэйтана особого веселья не наблюдалось.
Мягкие шаги, приближающиеся к столу, словно заставляли комнату вибрировать.
— Пожалуйста, только не кричи, — жалобно протянул Деймон.
— И в мыслях не было, — ответил Сэйтан тихо, однако таким тоном, что у обоих его сыновей затряслись все кости. — Кричать сейчас нет никакого смысла. Вы оба окажетесь без чувств на полу после первого же слова. Поэтому я приберегу отеческие наставления до того, пока вы не протрезвеете и не сможете их выслушать до конца, поскольку намерен не ограничивать себя в громкости. Но задам один-единственный вопрос, на который хочу получить ответ прямо сейчас. Чем, во имя Ада, вы заправились, что дошли до такого состояния?
— «Гробокопателями», — промямлил Люцивар.
— И сколько их было? — зловеще поинтересовался Повелитель.
Люцивар осторожно вздохнул пару раз:
— Не знаю. После седьмого воспоминания стали совсем смутными.
— После… — Долгое молчание. — Вы способны добраться до своих комнат?
— Еще бы, — произнес Люцивар.
Он все-таки поднялся на ноги — пусть и с третьей попытки.
Не желая отставать, Деймон тоже встал — и тут же пожалел об этом.
— Возьми на себя Люцивара, — произнес Сэйтан, обращаясь к Сюрреаль. — Он, по крайней мере, меньше шатается.
— Это потому, что я их не допивал. — Люцивар ткнул пальцем в Деймона, покачнулся и едва не расплющил Сюрреаль о стол. — Вот почему ты так напился. Я же говорил, чтобы ты не допивал.
Деймон попытался фыркнуть, но сумел только заплевать Сэйтана.
Без дальнейших комментариев его вытащили из комнаты и безжалостно заставили подняться по отвратительно крутой лестнице. Добравшись до постели, Деймон попытался было сразу же прилечь, но его подняли за шкирку и раздели. От гнева Повелителя комната словно пульсировала.
— Подать тебе тазик? — без малейшего сочувствия осведомился Сэйтан.
— Нет, — кротко отозвался блудный сын.
Наконец ему разрешили лечь. Последнее, что он почувствовал, — это нежное прикосновение руки отца, отбросившей со лба его разметавшиеся волосы.
Сюрреаль закрыла за собой дверь комнаты Люцивара в тот же миг, как Сэйтан вышел из апартаментов Сэйтана.
— Весьма признателен тебе за помощь, — произнес Повелитель, когда они встретились у лестницы.
Сюрреаль усмехнулась:
— Ни за что бы не пропустила это представление.
Они вместе направились вниз по лестнице.
— Ты уложила Люцивара?
— Он долго рычал и постоянно орал, чтоб я не смела прикасаться к нему, потому что теперь он женатый человек. Потом Люцивар отказывался раздеваться, но я заметила, что поскольку теперь он женатый человек, то давно пора отучиться спать в ботинках. Борясь со шнурками, мы ненадолго задумались о том, каким образом в ботинки попала несчастная маленькая рыбка.
Сэйтан замер на полушаге у подножия лестницы.
— А как туда попала рыба?
— Он не имеет ни малейшего понятия. Поэтому я достойно похоронила несчастную, смыв ее в океан, так сказать, а потом сумела убедить Люцивара, что раздеваться до пояса в моем присутствии пристойно, поскольку я член семьи. После этого я позволила тому, что от него осталось, рухнуть на постель. — Сюрреаль огляделась. — Ну а Джанелль ты не собираешься устроить поудобнее?
— В данный момент, — сухо отозвался Повелитель, — она весьма удобно расположилась на кухне и поглощает обильный завтрак.
— Ну надо же! — расхохоталась Сюрреаль.
Карла вынула кольцо из шкатулки с драгоценностями и надела его на средний палец правой руки. Оно было изящным, простым, из переплетающихся полос белого и желтого золота с маленьким овальным сапфиром. Сделано со вкусом, однако в нем нет ничего особенного, что могло бы привлечь нежелательное внимание. И вместе с тем кольцо было достаточно женственным, чтобы подобное украшение не вызывало удивления. Обычное повседневное дополнение к наряду, в отличие от изысканных и сложных шедевров ювелирного искусства.
— Я попросила Банарда, чтобы это сделали в первую очередь, — пояснила Джанелль, — однако он успел закончить кольца для всего ковена, поскольку они довольно простые. — Девушка помолчала, а затем добавила: — Я еще попросила его изготовить кольца для Сюрреаль и Вильгельмины. Они будут готовы на следующей неделе.
Карла кивнула, рассматривая кольцо.
— А как активировать щит, заключенный в него?
— Ты можешь сделать это сознательно с помощью своего Серого Камня. В остальном он настроен точно так же, как Кольца Чести мальчиков, и отреагирует незамедлительно на сильный всплеск страха, гнева или боли, вызванной серьезным ранением. Кольцо настроено на сильные эмоции, потому что, когда оно активируется, все остальные в пределах действия связи Колец, связанных с этим, поведут себя так, словно прозвучал боевой клич. Собственно, таковым оно и является.
— А какой радиус действия у этого щита? — поинтересовалась Карла. — Если он активируется, Мортон почувствует это, если, скажем, его в данный момент нет в городе?
Джанелль покосилась на нее, как на умалишенную.
— Карла, если что-то пробудит щит, скрытый в этом кольце, в твою дверь будет барабанить не только Мортон. На пороге тут же окажутся Шэрон, Джонах, Каэлас, Мистраль и Кхари вместе с твоими Сестрами, живущими в этой части Королевства.
— Мать-Ночь! — Карла нахмурилась, глядя на кольцо. — Но… я ведь знаю, что мальчики иногда пользуются этими щитами, и остальные при этом с ума не сходят…
— Я бы на твоем месте не рассчитывала на то, что они отреагируют на сигнал, поступивший из кольца Королевы, точно так же, как на таковой от другого Брата, служащего при дворе, — сухо произнесла Джанелль. — Кроме того, за это время мужчины уже успели изучить друг друга. Они знают, когда оставаться настороже и ожидать другого сигнала и когда бросать все и мчаться к попавшему в беду со всей возможной скоростью.
— Значит, ты не думаешь, что они будут ждать?
— Даже не мечтай.
Карла вздохнула. Она, разумеется, не ожидала такого повышенного внимания со стороны мужчин к своей скромной персоне, и порадовалась, что подруга заранее предупредила ее.
— А теперь я свяжу кольцо с твоим Серым Камнем, — произнесла Джанелль, протянув правую руку.
— А мальчики разве не заметят этого? — опасливо спросила Карла, положив правую руку на ладонь Королевы.
— Заметят, и им потребуется не больше двух минут, чтобы вычислить, что кто-то из ковена теперь носит кольцо, с которым они могут связаться.
«Что ж, чем больше, тем безопаснее, — подумала Карла. — Если мы все будем носить такие кольца…»