Любовь простит Энн Брайгерс читать онлайн бесплатно

Энн Брайгерс

Любовь простит

1

В зале оперативной службы вашингтонской штаб-квартиры Федерального бюро расследований настойчиво зазвонил телефон, пронзительными трелями пытаясь нарушить блаженное состояние Арчи Брауна. Тот не реагировал: впервые в жизни ему удалось съехать с привычной колеи. Брауну казалась нереальной его полная опасностей, переездов и чужих лиц бесконечная гонка по штатам, а то и по континентам. Он никогда не знал, где окажется завтра, никогда не строил планов. Но сегодня что-то изменилось, хотелось думать не только о завтрашнем дне, но и о самом отдаленном будущем. А с прошлым давно пора проститься. Телефон наконец угомонился, и Браун улыбнулся: на этот раз он не позволил ввергнуть себя в суету. Он блаженно потянулся в кресле, но проклятый телефон затрезвонил снова и, казалось, еще громче и нахальнее.

Браун досадливо чертыхнулся и поднял трубку.

— Слушаю.

— Собирай вещички, старик. Уоттер на свободе.

Арчибалд Браун выругался уже зло. Ему не нужно было уточнять у Грега Линдсея, своего старого друга и коллеги, о ком идет речь.

— Начинаются сумасшедшие деньки, — продолжал тот. — У этого типа неустойчивая психика, прямо маньяк какой-то. Наш человек в тюрьме сообщал, что Уоттер сходил с рельсов по крайней мере раз в месяц. И всегда из-за Мэгги.

Казалось, только вчера они схватили этого отпетого негодяя и отправили в Гоулвордскую тюрьму штата Индиана. Проблема состояла в том, что упекли мерзавца не на всю жизнь, а только на три года. Теперь Уоттер снова на свободе и, возможно, еще более опасен, чем тогда, когда пересеклись его и агента ФБР Арчибалда Брауна пути.

— А Мэгги все еще под федеральной защитой? — спросил Арчи и запнулся, будто ему неловко было произнести это простое женское имя.

Грег вздохнул.

— Да, если это можно так назвать.

— Что ты имеешь в виду?

— Мэгги теперь достаточно крутая леди, чтобы находиться под защитой.

— Где она, Грег?

— Тебе же известны правила: никаких разговоров по телефону о том, кто и где находится. Сам скоро все узнаешь. Ты приставлен к ней.

Арчи едва не задохнулся. Прошло уже три года, а память воскрешала образ Мэгги так ярко, словно она стояла перед ним. После паузы, которая потребовалась ему, чтобы прийти в себя, он спросил:

— Но если она крутая, то зачем нужен я? Как Уоттер найдет ее?

— В свое время ее лицо мелькало на экранах телевизоров почти так же часто, как лица дикторов, рассказывавших о ней. Когда журналюги пронюхали о предстоящем освобождении Уоттера, о Мэгги снова заговорили… Ее фотографии опять появились в газетах и в телевизионных программах. А сегодня на шоу Стеллы, идущим, как тебе известно, в прямом эфире, какая-то женщина проболталась, что Мэгги живет в Колорадо.

— Проклятье!

— И еще она сказала, — продолжал Грег, — что наша маленькая Мэгги учит людей защищаться от преступников.

Арчи криво ухмыльнулся. Да, если кто-нибудь и знает о преступниках, так это Мэг. И вот незадача! Какая-то идиотка от нечего делать позвонила на телевидение, и теперь жизнь их подопечной под угрозой.

Главной идеей Федеральной программы защиты было спасение жертв или свидетелей преступлений, для чего приходилось прятать этих людей, менять их местожительство, имена и даже внешность. А повышенный интерес средств массовой информации к каждому криминальному происшествию, вовлечение публики в обсуждение всех деталей привели к этому дурацкому звонку, вернувшему Мэгги в эпицентр событий. Теперь она опять в опасности, как и три года назад.

— И что, та дура сообщила полный адрес?

— Нет, Стелла догадалась прервать разговор, прежде чем в эфире прозвучала еще какая-либо информация. Но, черт возьми, мы должны обеспечить безопасность Мэг.

— Остается только надеяться, что Уоттер не смотрел в тюрьме телевизор.

— К несчастью, смотрел.

— Ты стал ясновидящим?

— Ни в коей мере. Получил донесение. Охранники обратили внимание, как он вспыхнул, словно рождественская елка, когда звонившая назвала Мэг, преподнеся ему на серебряной тарелочке штат Колорадо.

— Давно он вышел?

— Полчаса назад.

Арчи взглянул на часы.

— Его ведут?

— Конечно, все как положено. Знаешь, я вспомнил: однажды занимавшийся делом Мэгги сотрудник сказал, что наша малышка очень верно судит об американской юстиции, — хихикнул Грег.

— Ну и как же?

— Она считает, что Фемида отдыхает, когда требуется восстановить справедливость, но неизменно снимает с глаз повязку, когда надо найти оправдание политиканам, продающим совесть, чтобы извлечь шкурную выгоду. Видимо поэтому Мэгги и взялась обучать других искусству защищаться.

Арчи не мог винить подопечную за неприязнь к юстиции. Три года назад муж Мэгги нанял киллера, чтобы убить ее, и преуспел бы, если бы не он, секретный агент ФБР Арчибалд Браун. Сумел-таки убедить женщину помочь Бюро провести операцию против Уоттера. Они разработали хитроумный план и инсценировали ее смерть, чтобы заставить муженька поверить, будто выстрел наемного убийцы достиг цели. Подстрекателя взяли, когда тот передавал киллеру гонорар за «выполненную работу». Поскольку же Мэг в действительности была жива-здорова, суд, к сожалению, не счел возможным предъявить ее мужу обвинение в убийстве. Вдобавок защита настаивала, что Уоттер стал жертвой провокации.

После того как этот тип вылил на судью и присяжных поток лжи и слез, потрясенная Мэгги узнала, что неудачная попытка лишить ее жизни стоит не дороже трех лет тюрьмы.

К счастью, Арчи удалось добиться включения своей подопечной в Федеральную программу защиты жертв преступлений и их свидетелей, и Мэгги затерялась словно иголка в сене. Если бы не этот дурацкий звонок, вряд ли Уоттер смог бы найти жену. А теперь Арчи предстоит снова стать ее телохранителем.

— Ты, наверное, уже установил наблюдение за ее домом. Зачем тогда нужен я? — пробурчал Браун.

— Старик, тебе отлично известно: поскольку Мэгги все еще под федеральной защитой, мы не можем послать к ней первого попавшегося агента, который постучит в дверь и скажет, что он из ФБР. Нужен кто-то, кого она знает.

— А почему не ты? Или Бертон?

— Шеф велел послать самого лучшего, — польстил Грег. — Кроме того, Бертон до сих пор в больнице зализывает раны, а я снова «под крышей».

— Кто ты на этот раз?

— Я богатый спятивший идиот, периодически мотаюсь в Анды, чтобы следить за летающими тарелками.

— Что, преступление века? Или пытаешься обнаружить лифт на другую планету?

Мысли Арчи были далеки от операции Грега, о которой по телефону нельзя было говорить, — вот и трепались об Андах и тарелках. А Браун видел перед собой лицо со следами слез, которое время по каким-то причинам не стирало из памяти.

— Просто удивительно, с каким количеством мерзавцев приходится сталкиваться.

— Работаешь исключительно из благотворительности? На общественных, так сказать, началах? — поддел Браун.

— Возможно. Но не жажду поменяться с тобой делами.

— Если можешь гарантировать, что Мэг, когда я постучу, не захлопнет дверь перед моим носом, тогда попробую…

— Немного обаяния и побольше такта, старик, и ты сможешь достичь всего.

— Я агент ФБР, а не дипломат, — фыркнул Арчи. — По инструкции мне положено держать в руке не цветы, а кое-что поувесистее.

— Убей меня, не понимаю, почему женщины бегают за тобой, Браун. Обычно им не нравятся суета и скандалы. Возможно, дамочка, которая дает уроки самообороны, менее требовательна.

Арчи был рад, что шеф поручил Грегу, старшему оперативной группы, ввести его в курс дела. Их давние дружеские отношения позволяли, добродушно поддразнивая друг друга, угадывать в словах подтекст. Арчи понял из разговора: Мэгги стала совсем другая, она изменилась. Но что значит — другая? В какую сторону изменилась? Уже не та нервная и беззащитная особа, какую он знал три года назад? Но все же он не мог себе представить, как эта пигалица учит кого-либо приемам самообороны, если сама напоминает беззащитного котенка.

Ему следует поторопиться. Он только что вернулся в Вашингтон с очередного задания и должен разобрать похожую на айсберг кипу бумаг. Она уже значительно подтаяла, однако требовалось еще минут пятнадцать, чтобы все закончить.

Арчи не волновало, что, едва прибыв в столицу, он должен немедленно покинуть ее. Это его работа. Врожденная легкость на подъем, закрепленная многолетней привычкой, сделала его одним из самых мобильных агентов ФБР. Как, впрочем, и Грега с Бертоном. Поэтому они и дюжина им подобных служили в одной команде и мотались по стране почти так же часто, как пилоты «Пан Америкен». Мысли о том, что эти кенгуриные прыжки по континенту стоили ему семейной жизни, сделали из него холостяка, лучше выбросить из головы. Браун не имел уютного гнездышка и не был обременен нудными, рутинными обязанностями клерка. Каждая командировка для него содержала элемент приключения. Даже однотипные дела в разных городах казались необычными и свежими.

Браун воспитывался в сиротском приюте в маленьком городке штата Орегон и никогда не отъезжал дальше чем на четыре мили от старого дома с его тридцатью обитателями, которые росли, не зная, что такое родительская любовь. В отличие от многих воспитанников приюта Арчи не был сиротой. Его родители жили где-то, может быть, даже неплохо, но не с ним. У него имелись и другие родственники, но кому нужен в доме лишний рот? Мальчишка не обижался и не злился. Он понимал, что всему виной суровая реальность трудного военного и послевоенного времени и непредсказуемость супружеской жизни с ее изменами, ревностью, разводами и прочими гадостями.

В детстве им владело единственное желание — очутиться от Орегона так далеко, как это только возможно. Армия оказалась самым подходящим и на тот момент единственно реальным способом осуществления заветного желания быть самостоятельным и независимым. Она устраивала Арчи, как и он ее.

Демобилизовавшись, Браун успешно прошел тестирование и по окончании юридического колледжа и спецшколы стал сотрудником ФБР. Теперь возраст его приближался к сорока, и через несколько лет можно было уйти в отставку. Но он не имел ни малейшего желания оставлять работу, в которой заключалась вся его жизнь.

Арчи вздохнул и с трудом распрямил спину. Давала себя знать старая рана: почти четыре года назад пуля прошла навылет.

— Проклятье! — буркнул он, не адресуясь ни к кому и ни к чему.

Скорее всего это восклицание относилось к причудам памяти и не имело ничего общего ни с пулей, ни с Бюро, ни с общественно опасным типом Джеком Уоттером.

Со времени их «знакомства» прошло три года. Три долгих, наполненных богатыми и опасными событиями года. Но они не смогли вытеснить из памяти голубые глаза Мэгги Уоттер, ее нежные дрожащие пальцы, шелковистые светлые волосы. Казалось, за столько времени ее лицо могло бы и забыться, а связанное с ней дело — быть вытеснено новыми впечатлениями. Но ничего подобного не произошло.

Сколько раз он оживлял в памяти воспоминания? Так много, что не хотелось признаться в этом даже себе. И каждый раз Арчи вспоминал их единственный поцелуй и выражение обиды в глазах молодой женщины, когда он сказал, что должен уезжать, так как дело завершено.

Что такого в этой Мэгги и почему никак не удается загнать воспоминания о ней в самый дальний угол сознания?

Джек Уоттер медленно повернулся на крутящемся табурете и прислонился спиной к стойке бара. Закурив, он оглядел посетителей кафе маленького городка, затерянного в глуши Индианы. Один, судя по грязному комбинезону и вылинявшей фланелевой рубашке, был фермером. Другой, длинноволосый парень, постоянно сморкался в огромный клетчатый платок и внимательно изучал объявления в местной газете. Третий, и последний, посетитель кафе в костюме и при галстуке походил на бизнесмена. Он рассматривал карту штата Индиана так, как озабоченный подросток исследует прыщ на своей физиономии.

Ухмыльнувшись, Джек докурил сигарету и расплатился, не оставив чаевых. Он твердо знал, что чаевые следует давать только тогда, когда еще раз собираешься заглянуть в то же самое место или что-нибудь хочешь от официанта. Сюда он больше не вернется, чего же деньгами сорить? Джек встал и вышел на улицу. Дул сильный ветер, Уоттер застегнул пиджак и остановился, делая вид, что наслаждается свежим воздухом.

Как он и ожидал, через минуту из бара вышел, позвякивая ключами, «бизнесмен» и уселся в знавший лучшие дни, но только что вымытый автомобиль. Джек подождал, пока он заведет двигатель и начнет медленно выруливать со стоянки, и поднял руку. Машина остановилась, водитель опустил стекло.

— Вы направляетесь в глубь штата? — спросил Джек с улыбкой.

— Как вы догадались?

— Видел, как вы рассматривали карту, — объяснил Уоттер. Его улыбка стала еще шире. — Коммивояжер?

— Верно. Моя фирма снабжает медикаментами небольшие больницы.

— Я направляюсь на восток штата и хорошо знаю все дороги, — сказал Джек. — Мне кажется, штурман вам пригодится.

Коммивояжер, поколебавшись, кивнул и распахнул дверцу.

Уоттер уселся на переднее сиденье и расслабился. Когда машина тронулась, он в боковом зеркале увидел выбежавшего из кафе молодого человека, который забыл и про свой насморк, и про газету с объявлениями.

Джек улыбнулся и поздравил себя с первым успехом. Игра началась.

Дженни, секретарь отдела, открыла дверь, держа в руках кипу документов, наполовину закрывшую ее лицо. Она прошла к столу Брауна и протянула ему толстый конверт. Взяв его, Арчи, уже собравшийся было пошутить, сразу посерьезнел, когда увидел на конверте имя: Мэгги Уоттер (Хантер).

Он тут же забыл о Дженни и ее документах. Арчи вскрыл конверт и высыпал содержимое на стол. Поверх бумаг оказался снимок Мэгги.

Лицо ее было прекрасно даже на черно-белой фотографии, однако и самый ненаблюдательный заметил бы на нем тревогу. Арчи перевернул фото и увидел, что оно трехлетней давности. Вот почему страх и боль сквозят во взгляде молодой женщины.

Браун отложил снимок в сторону и принялся изучать донесения из Гоулвордской тюрьмы. Из текста явствовало, что Уоттер определенно созрел для сумасшедшего дома. Но, несмотря на все припадки и истерики, он не принимал участия ни в каких беспорядках, чурался общества других заключенных. Особо обращалось внимание на зловещие угрозы в адрес Мэгги Уоттер.

При освобождении у Уоттера изъяли своего рода дневник, который тоже лежал сейчас на столе Арчи. Со страниц прямо-таки веяло звериной ненавистью к бывшей жене и желанием ей отомстить. Уоттер не поскупился на проклятия и для ФБР, которое помогло Мэгги.

Сообщение об освобождении Уоттера было дополнено комментариями о его реакции на телевизионную передачу, где упомянули Мэгги, и магнитофонной записью программы. Арчи установил кассету, нажал кнопку «воспроизведение». Разговор шел о том, как научиться распознавать и избегать таких людей, как Джек Уоттер. На Брауна произвели впечатление дельные советы некоторых звонивших в студию зрителей, и он даже поймал себя на том, что в некоторых случаях согласно кивал.

Обсуждаемая информация носила в основном анонимный характер и не могла никому принести вред. Стелла, чье шоу выходило в эфир не год и не два, как всегда тактично и гладко вела передачу, до тех пор пока не раздался еще один, роковой, звонок. Женский голос поблагодарил участников передачи за желание помочь всем попавшим в трудное положение.

— Я сама оказалась в такой ситуации, — заявила звонившая, — и вот что скажу: мне жаль, что Мэгги Уоттер пришлось скрываться. У нас в Колорадо есть женщина, очень похожая на нее. Забавно, но у них даже одинаковые имена… Но наша Мэгги не жертва. Она сильная и всему научилась сама. Она делится своим опытом с другими, такими, как я. Я уже никогда не буду жертвой.

Арчи застонал. Эта дура оказала неоценимую услугу Джеку Уоттеру. Практически она сообщила ему о местонахождении Мэгги. Колорадо — большой штат, но все же и это наводка для преступника…

Умница Стелла, сообразив что к чему, сдержанно поблагодарила звонившую и прервала разговор, за что Арчи захотелось ее расцеловать.

Первым делом он позвонил на телевидение, чтобы удостовериться, запретило ли ФБР давать кому-либо номер телефона, по которому звонили в студию. К счастью, попав на Стеллу, Арчи детально проинструктировал ее и продиктовал номер отделения Бюро в Колорадо, чтобы в случае чего она могла с ним связаться.

Он раздраженно выщелкнул кассету. Кто бы ни была звонившая, она просто идиотка. Да и Мэгги хороша! Обучает самозащите недалеких клуш. Как можно быть столь неосторожной? Ведь пришлось приложить массу усилий, чтобы Мэг попала под федеральную защиту, было сделано все возможное для ее безопасности. А она, вынужденная скрываться, собрала вокруг себя безмозглых домохозяек, одна из которых, позвонив на телевидение, поставила ее жизнь под угрозу.

Арчи швырнул кассету на стол и снова вернулся к бумагам. По сообщению охранников, Уоттер отреагировал на имя Мэгги, широко ухмыльнувшись и пробормотав: «Если хочешь что-либо довести до конца, надо это сделать самому». Эти слова Уоттера не сразу дошли до сознания охранников, но они поразились жестокому блеску в его глазах. По их свидетельству, в эту минуту он напоминал росомаху — одного из тех хищников, что убивают удовольствия ради. И теперь этот хищник на свободе.

«Если хочешь что-либо довести до конца…» Реплику Уоттера можно интерпретировать единственным образом. Три года назад он нанял убийцу, чтобы поквитаться с женой, которая попыталась с ним развестись. Не надо обладать излишней проницательностью, чтобы понять: теперь Уоттер намерен собственноручно воплотить в жизнь преступный замысел.

Браун быстро перелистал дневник, намереваясь выяснить, известно ли Уоттеру место, где теперь живет Мэгги. Прочитанное лишний раз убедило его в том, что если бы этот человек знал, где она, то ее бы уже не было в живых. Записи в дневнике, полные ненависти, гнусных издевок, истерических выпадов, кровожадных планов, вызвали у Арчи праведное негодование и отвращение. И такого негодяя освободили за хорошее поведение!

Он брезгливо сунул дневник в пакет, словно испачкал руки. Лучше бы швырнуть его в корзину для мусора. Но эти записи, возможно, придется использовать против Уоттера как доказательство, что он намеревался подвергнуть свою бывшую жену изуверским пыткам.

Затем Арчи нашел листок с адресом Мэгги и просмотрел расписание самолетов, прикидывая, каким рейсом лучше вылететь.

Колорадо… Энглвуд… Почему ему так не нравится даже само название этого места? Может потому, что он представлял себе Мэгги живущей в маленьком старинном городке в уютном доме из красного кирпича? Или из-за голых гор и выжженных солнцем плато, окружавших со всех сторон Энглвуд и, очевидно, казавшихся слишком безрадостными для маленькой Мэг, испуганной женщины из зелененького и прилизанного штата Новой Англии. Нравилось ли ей на новом месте? И почему она променяла на него буйную зелень штата Мэн?

Однажды дела забросили Арчи в колорадский Энглвуд. В его памяти всплыли четыре утомительных дня в паршивеньком отеле, пережаренные стейки и попытки отвлечься от мыслей об окончательно и бесповоротно рассыпавшемся браке. Арчи до сих пор помнил, как плакала Софи, говоря, что между ними все кончено. Со странной ноткой грусти в голосе она пожелала Арчи встретить женщину, которая однажды разобьет его сердце, если оно у него есть.