Энн Лоуренс

Лучше, чем в мечтах

Глава 1

Кэсс Морроу вышла из лимузина, прижимая к уху мобильный телефон, по которому только что говорила со своей тетей Мэвис. Тетя была деловым человеком и частенько разговаривала сразу по двум телефонам. Вот и сейчас она попросила Кэсс не класть трубку.

Стоя на улице перед магазином, Кэсс наблюдала через витрину за своим клиентом. Он ходил вдоль набитых товаром полок и, видимо, искал что-то определенное. В дорогом смокинге и бабочке Бенджамен Уайден выглядел в магазине «24 часа» так же неестественно, как и она возле сверкающего черного лимузина.

Все же, как ей казалось, на них не особенно обращали внимание; они находились всего в нескольких минутах езды от лучших отелей Майами, и в восемь вечера в магазине было полно народу.

Решив, что не стоит пялиться на клиента, Кэсс стала наблюдать, как кричащая неоновая вывеска магазина отражается на полированной поверхности лимузина. К тому же неплохо было бы придумать, что сказать тете, когда ее голос снова появится в трубке. К тете Мэвис, после того как дедушка Кэсс вышел на пенсию, перешло управление фирмой по прокату лимузинов, с которой она справлялась ничуть не хуже деда.

— Извини, Кэсс. — Тон тети Мэвис был, как обычно, отрывисто-деловым. — Мне пришлось говорить по другому телефону.

— Понимаю. Я просто хотела сказать, что у нас все в порядке. Он сейчас зашел в магазин, и нам никто не помешает.

— Он что, просто так, демонстративно взял и все бросил прямо накануне свадьбы?

— Да. Это случилось всего двадцать минут назад.

— И теперь он хочет, чтобы ты отвезла его домой? Прямо сейчас? До самого Сент-Луиса? Не ближний путь.

— Он говорит, что если мы поедем, нигде не останавливаясь, это займет не больше двадцати четырех часов; потом он либо отправит машину обратно, а мне купит билет на самолет, либо я смогу вернуться на машине одна, либо…

— Он понимает, во что ему это обойдется?

Замечание тети вызвало у Кэсс улыбку. Тетя Мэвис любила свой бизнес, по всей вероятности, не меньше, чем Бенджамен Уайден — свой, хотя вряд ли имело смысл сравнивать масштабы их деятельности.

— После того как я повозила его в течение четырех дней; — заявила Кэсс, — я убедилась, во-первых, в том, что Бенджамен Уайден богат, а во-вторых, что он человек порядочный.

— Мне, признаться, так не кажется, особенно если учесть, что он удрал с семейного обеда менее чем за неделю до свадьбы и хочет, чтобы ты немедленно отвезла его в Сент-Луис. То есть я хочу сказать, что это чертовски дорогой способ путешествия.

— Он говорит, что ему нужно время, пусть даже только двадцать четыре часа. Он хочет побыть один. Он большой человек, тетя Мэвис, и слишком известный. Ему нелегко скрыться…

— Погоди, не вешай трубку…

Кэсс обрадовалась, когда тетя прервала разговор. Тетке, понятное дело, не очень-то нравилось, что племянница уедет так далеко на ее лучшем лимузине, но Кэсс эта поездка была нужна не меньше, чем Бенджамену Уайдену. Она вернулась домой в Майами, чтобы какое-то время пожить там и решить, что же ей делать дальше. Но решение не приходило, и Кэсс надеялась, что длинное путешествие до Сент-Луиса даст ей шанс круто изменить свою жизнь.

Кэсс поймала себя на том, что снова смотрит на него. Помимо своего дорогого смокинга и уверенности, с которой он шел по жизни, Бенджамен Уайден был великолепен сам по себе: высокий, темноволосый, крепкого телосложения и всегда в отличной форме. К тому же он успел загореть, хотя был во Флориде всего несколько дней. В общем — идеальный мужчина. Она могла бы влюбиться в него с первого взгляда.

Немного расстроившись, Кэсс отвернулась от витрины магазина и приложила телефон к другому уху, потом прислонилась к твердому крылу лимузина, как будто к надежному другу, и тяжело вздохнула.

После теплых, солнечных дней январские вечера были на удивление прохладными. Кэсс застегнула черный, чуть приталенный пиджак. На ней было дорогое «лос-анджелесское обмундирование» — так она называла свои вещи, которые привезла из Калифорнии. Никаких дешевых подделок. Черный костюм, белая с отложным воротником блузка, дорогие итальянские туфли, а на лацкане — большая плоская кокетливая серебряная булавка ручной работы. Все это должно было означать, что она классный водитель в процветающей фирме.

— Чертовски напряженный день, — провозгласила в трубку тетя Мэвис. — Ты, верно, уже уезжаешь?

Неожиданно полученное согласие на поездку немного ошарашило Кэсс, но тетка явно желала узнать подробности.

— Он даже не захотел забирать свои вещи, которые находятся в доме дедушки его невесты — ну, знаешь, в Бискейн-Бей, где он останавливался, — и считает, что вещи могут переслать ему в Сент-Луис, а если нет — он купит новые. И вообще, что такого ему может понадобиться за двадцать четыре часа?

— Да, конечно. А у тебя-то что с собой, кроме той набитой неизвестно чем сумки, которую ты повсюду таскаешь?

— Есть кое-что. — Кэсс уже не терпелось закончить разговор. — Он сказал, что заплатит за все, что мне может понадобиться. И потом, у меня же свои кредитные карточки.

— Ладно, только не выбрасывай чеки. Я знаю, что ты ему доверяешь, но…

— А чему мне не доверять? Весь месяц газеты только и пишут, что о его грандиозной свадьбе, о его невесте, ее семье и о нем самом. Я отвезла его в Форт-Лодердейл, чтобы он мог встретиться со своими родителями: их яхта стоит там на якоре. На свете не слишком много таких богачей, как они.

— Да-да, просто не выбрасывай чеки. И помни, Кэсси, детка, ты за рулем уже целый день, так что будь внимательна и не гони.

— Спасибо, тетя Мэвис; обещаю — все будет хорошо. Только помни — он не хочет никакой огласки, так что не звони мне; я сама тебе позвоню, когда, смогу.

— Знаю-знаю. Я в общем-то не беспокоюсь. Ты ведь водишь машины с тех пор, как получила права, хотя твои ноги едва доставали до педалей. Просто будь осторожна.

— Поняла. Позвоню при первой же возможности.

Облегченно вздохнув, Кэсс нагнулась и положила телефон обратно в машину. А чему, собственно, она так радуется? Что ей в действительности известно о Бенджамене Уайдене — человеке, с которым ей предстоит провести следующие двадцать четыре часа?

Ладно. Положим, она знает всю эту белиберду, которую только что доложила тете Мэвис. Но скорее всего человек, так поразивший ее воображение, даже не подозревает о ее существовании. Третьего дня, когда Бенджамен поинтересовался, нет ли в городе какого-нибудь места, где можно было бы поиграть в гандбол, Кэсс нашла ему корты в одном из общественных парков. С тех пор она возила его туда ежедневно и не только видела, что ее подопечный в хорошей спортивной форме, но и наблюдала, как удивительно легко он контактирует с людьми.

Но в данный момент Кэсс не хотела думать об этой стороне его характера, тем более что в отношении ее она никак не проявлялась.

Бенджамен Уайден явно не желал никого видеть вокруг себя: он держал в руках раскрытую газету и, склонив голову, что-то внимательно читал; под мышкой у него торчала еще целая пачка газет и полиэтиленовая сумка с чем-то, что он, видимо, только что купил.

Нет, он совсем не был похож на человека, переживавшего по поводу потери красавицы невесты.

— Мистер Уайден, — позвала Кэсс, придерживая ногой дверь магазина.

Он поднял голову, и в его светло-серых глазах она прочла недоумение.

— Да?

— Все готово, сэр. Вам еще что-то нужно, прежде чем мы поедем?

— Нет.

— Тогда, как сказал бы мой дед, по коням?

Бенджамен Уайден подошел к лимузину и остановился, ожидая, пока Кэсс откроет дверцу. Он оплачивал эту услугу, и она охотно ее оказывала, тем более что у него были заняты руки. Она даже подержала стаканчик с кофе, пока он садился на заднее сиденье.

Что ей в нем не нравилось, так это его взгляд, неизменно направленный либо поверх ее головы, либо вообще невесть куда, но только не на нее. Кэсс успокаивало лишь то, что до недавнего времени он был помолвлен. Кроме того, их связывали только деловые отношения, и это ее вполне устраивало.

Хватит с нее сложностей. Ей уже двадцать восемь, а она все еще не определилась. Зато Бенджамен Уайден умудрился в свои тридцать два года (она узнала о его возрасте из газет) прочно встать на ноги.

Сев за руль, Кэсс завела мотор и мастерски выехала с забитой машинами стоянки магазина.

Да, она будет вести себя как профессионал. Двадцать четыре часа спокойного, размеренного существования — это то, что ей нужно.

Кэсс старалась не отвлекаться от дороги. Штат Флорида скоро останется позади, и как бы ей не пропустить развилку, с которой надо свернуть на шоссе, ведущее прямо на север.

Несмотря на вечернее время, машин на шоссе было довольно много, но она никак не могла сосредоточиться, потому что ей вдруг показалось, будто кто-то их преследует. Вообще-то она могла бы поклясться, что за ними следят уже пару дней. Вот и сейчас Кэсс знала это совершенно точно — у них на хвосте, отставая на одну машину, маячил тот самый «форд», который уже попадал в поле ее зрения три или четыре раза.

— Я что, сошла с ума? — услышала она свой голос и посмотрела в левое боковое зеркало.

— Простите?

Кэсс почти забыла про клиента. Почти. С той самой минуты, как они отъехали от магазина, он обложился газетами. Ничего необычного в этом не было; она уже заметила, что Уайден прочитывает все газеты от корки до корки.

«Это чтобы ему не надо было со мной разговаривать», — подумалось ей.

Однако в данный момент он, опустив газету, внимательно смотрел на нее в зеркало заднего вида.

— Э… ничего, — буркнула она. — Извините.

— Большое движение, да?

— Не так чтобы очень, но вообще-то здесь всегда бывают пробки.

Бен снова зашуршал газетами.

— Послушайте… — сказала Кэсс. Ему пришлось оторваться от чтения и посмотреть на нее. — Может такое быть… то есть, я хочу сказать, возможно ли, что кто-то нас преследует? Я уже два дня замечаю…

— Возможно. — Ее пассажир ничуть не смутился. Поскольку Кэсс ожидала какого угодно ответа, кроме этого невозмутимого «возможно», она слегка опешила.

— Так вы знаете!

Не опуская газеты, Уайден ответил довольно небрежно:

— Ну да, но об этом не стоит беспокоиться. Как только мы доедем до развилки, они скорее всего от нас отстанут.

Кэсс была ошеломлена, чтобы не сказать больше. Ее в жизни еще никто не преследовал. А если тебя кто-то преследует, то это важно, разве не так? Даже страшно.

— Это та белая машина…

— Именно, — коротко отреагировал он. — Белый «форд»-седан.

— Какая-нибудь свадебная шутка?

— Нет, к свадьбе это не имеет никакого отношения.

Кэсс поняла, что ей не следовало затрагивать тему свадьбы. А Бенджамен Уайден, видимо, понял, что был слишком резок.

— Послушайте, мисс… э…

— Морроу.

— Да, мисс… э… Морроу. Просто поверьте мне, что беспокоиться не о чем.

Кэсс надеялась, что Уайден начнет что-то объяснять, но она ошиблась. Весьма интересная тема была, видимо, закрыта. Только когда белый седан неожиданно вынырнул из своего ряда и стал двигаться рядом, по параллельной полосе, она все же решилась заговорить.

— Мистер Уайден, — сказала Кэсс, не зная, куда смотреть: то ли на седан, ехавший в опасной близости слева от нее, то ли в зеркало заднего вида на газету своего клиента. — Мистер Уайден, пожалуйста.

— Хорошо-хорошо. — Он опустил газету на колени. — Опустите стекло и спросите; что им надо.

— Спросить? — изумилась Кэсс. — Опустить стекло и говорить с этими людьми на такой скорости?

— Тогда подождите до следующего светофора, и они сами подойдут.

В это трудно было поверить, но тем не менее, как только машины остановились в пробке у светофора, здоровый детина вышел из седана и стал пробираться к ним. На нем были синяя спортивная куртка, белая рубашка, галстук и мятые бесформенные серые брюки. Кэсс была уверена, что намерения у него самые серьезные, потому что, когда от ветра галстук неожиданно прилип прямо к его мясистому лицу, он не обратил на это никакого внимания.

Крупные капли дождя уже начали барабанить по крыше лимузина. Когда ее клиент наконец отложил газету, Кэсс неохотно нажала на кнопку, чтобы опустить стекло.

— Извините, мэм. — Здоровяк наклонился к ней с вежливой, если не сказать дружеской улыбкой. — Простите, что задерживаю вас, но мистер Уайден знает, чего мы хотим. Правда, мистер Уайден, сэр, если вы…

— Да-да, — раздраженно ответил Бенджамен Уайден. — Скажите, что мы должны делать. Только прошу вас, не усложняйте.

— Нет, сэр. — Дождь все усиливался, и мужчина приложил ко лбу руку козырьком, стараясь увидеть сидевшего на заднем сиденье мистера Уайдена. — Ничего сложного, сэр. За этим светофором по левую сторону есть мотель… Заезжайте на стоянку, и мы сможем там поговорить. Я не хотел вас пугать, мэм, — добавил он, обращаясь к Кэсс, и тут же скрылся среди машин.

Кэсс видела, как он сел в свой седан, который сразу же рванул с места.

— В чем дело? — спросила она, обернувшись к клиенту.

— Ничего, о чем бы стоило волноваться. Просто делайте так, как он сказал. Заезжайте на стоянку — да, вот на эту. Я выйду и все улажу.

Страх немного отступил, зато Кэсс начало разбирать любопытство. Она въехала на стоянку, и тут же сзади почти впритык остановился седан.

Бенджамен Уайден в мгновение ока выскочил из лимузина и, хлопнув дверцей, направился к седану, из которого вылез уже знакомый Кэсс мужчина, а за ним — еще один, по виду испанец. Дождь лил как из ведра, но фары остались включенными, и Кэсс видела, как эти двое и ее клиент пожали друг другу руки.

Напрягая зрение, Кэсс наблюдала за происходящим. Мужчины были явно чем-то обеспокоены, но она могла лишь догадываться о содержании их разговора. Наконец ее клиент на что-то согласился — как ей показалось, весьма неохотно, — и здоровяк, достав из своей машины средних размеров ящичек, осторожно понес его к лимузину. Испанец открыл дверцу, и они бережно опустили ящичек на пол. Кэсс заметила, что на нем была надпись: «Осторожно, стекло».

Потом мужчины — оба в одинаковых куртках — извинились перед Кэсс за то, что напугали, и за то, что задержали; они даже начали благодарить ее, но тут дождь припустил вовсю, и они побежали к своей машине.

К этому времени Бенджамен Уайден уже снова устроился на заднем сиденье. Стряхнув капли с темных жестких волос, он с брезгливой гримасой стянул с себя мокрый смокинг и бросил его на сиденье. Кэсс наблюдала за ним в зеркало заднего вида и, как ни старалась, не могла оторвать от него взгляда. Даже холодное выражение лица не портило его, и Кэсс решила про себя, что он хорош до умопомрачения.

— Поехали, — сухо сказал Уайден, и чары тут же рассеялись.

— Поехали? — повторила она. — Это все? Так просто поехали?

— Именно так, мисс Морроу. — Их взгляды встретились в зеркале. — Просто поехали.

Кэсс почувствовала, что напряжение несколько спало и ей пора заняться делом. Она профессионал, а ее клиент, благослови его Господь, хорошо платит, рассчитывая, разумеется, на самое лучшее обслуживание. «Своевременное напоминание», — усмехнулась она про себя и завела мотор.

Бен Уайден был уверен, что Кэсс Морроу разозлилась из-за того, что почти у самых ее ног поставили некий подозрительный ящик, но он также чувствовал, что она умирает от любопытства, хотя и не показывает виду.

Что ему в ней нравилось, так это как она водит машину. Не успел он оглянуться, как, несмотря на дождь, который уже перешел в настоящий ливень, она мастерски вывела лимузин на шоссе.

Вздохнув, Бен откинулся на спинку сиденья, с удовольствием погрузившись в его мягкие подушки. Это то, что ему сейчас нужно, это то, за что он платит, и, видит Бог, он намерен этим насладиться сполна.

Скинув один за другим ботинки, он снял с себя все, кроме черных брюк, и расслабился. Слов нет, он вздохнул свободнее, расставшись с Тамарой, но все же то, каким образом он это сделал, его самого немного ошеломило. К счастью, Тамара не слишком удивилась и, по-видимому, тоже почувствовала облегчение.

Несмотря на то что они пришли к этому решению внезапно и почти накануне свадьбы, оба согласились, что им лучше расстаться. Бен предложил официально взять вину на себя, и это тоже помогло им обоим, хотя Бену это и было неприятно.

Но теперь все позади. Настало время начинать новую жизнь. Он желал Тамаре добра и надеялся — нет, он был в этом уверен, — что она скоро оправится и даже останется в выигрыше. Бенджамен до сих пор не мог понять, что за игру они вели, отчего не заметили, как далеко зашли и как близко подошли к краю пропасти. Он должен разобраться в этом, прежде чем думать о чем-либо другом.

Роскошный лимузин — идеальное для этого место: находишься где-то между небом и землей, уже не здесь и еще не там…

Он хотел выключить лампочку, но передумал. Ему все равно не заснуть. Газетами он уже был сыт по горло.

Придется сделать пару звонков, которых никак нельзя избежать. Вначале звонок сестре, потом шаферу, а уж они передадут столь пикантную новость другим. Нет никакого смысла держать это в тайне, тем более от семьи и друзей.

Бросив взгляд в зеркало, Бен взял трубку телефона. Его сестры Фейт не оказалось дома, так что он оставил краткое, но обнадеживающее сообщение на автоответчике, обещая перезвонить. Другу в Нью-Йорке пришлось оставить аналогичное сообщение. После этого Бен почувствовал себя лучше: хотя бы это дело сделано. Да, выздоровление началось, с удовлетворением отметил он про себя. Сначала поднимется шум, а потом все утихнет и их жизни снова войдут в обычное русло.

Он ни о чем не жалеет. Все к лучшему.

Снова взглянув в зеркало, Бен понял, что мисс Морроу, разделившая его одиночество в этом промокшем от дождя мире и ставшая невольной соучастницей бегства, слышала его слова.

— Лиха беда начало, — беспечно сказал он.

Хотя мисс Морроу могла его упрекнуть за то, что он нарушил их соглашение соблюдать тишину и не разговаривать, Бен чувствовал, что молчание ее угнетает.

— Мне жаль… — наконец не выдержала она.

— Жалеть не о чем. Я не жалею. — Понимая, что это прозвучало слишком жестко, Бенджамен добавил: — Что ни делается, все к лучшему: я имею в виду для нас обоих, для моей бывшей невесты и для меня.

Кивнув, мисс Морроу снова устремила взгляд на дорогу, а он продолжал смотреть на ее профиль. В который раз он попытался оценить ее не как шофера.

Кэсс Морроу была полной противоположностью Тамары Таунсенд — это Бен успел понять, но различие между ними вовсе не было связано с различием в общественном положении. Тамара — брюнетка, ухоженная до степени совершенства, а мисс Морроу хотя и без особых претензий, но весьма привлекательна: у нее мягкие светлые волосы, большие ясные голубые глаза и скорее полная, чем хрупкая, фигура. Мисс Морроу наверняка нравится мужчинам из своего окружения: один голос чего стоит — нежный, чуть хрипловатый…

И все же Бену больше нравилось в ней другое. Это не имело отношения к тому первому впечатлению, которое она на него произвела, встречая его в аэропорту Майами. Мисс Морроу была приветлива, умна, знала свое дело. Он никогда не обращал внимания на то, как одета женщина, а тут… Просто удивительно, как ей шел такой строгий костюм. А вот щегольская серебряная булавка в лацкане говорила о ее открытости, легкости характера. Правда, в его присутствии она держалась скованно и лишь изредка позволяла себе какую-нибудь колкость.