Энн Мэри Уинстон

Извержение вулкана

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Остановившись возле небольшого скромного дома, Уэйд выключил мотор и выбрался из арендованной им в аэропорту машины.

Небольшой садик с уже увядшими красными и золотистыми цветами, густые заросли кустов с ржавыми листьями по обе стороны кирпичного крыльца, на ступеньках которого красовалась тыква с вырезанной рожицей, на входной двери — симпатичный осенний венок. Все очень мило и неожиданно уютно! Почему-то ему казалось, что Фибе будет снимать квартиру. А тут хоть и маленький, но все-таки дом.

Фибе…

Он испытал глубочайшее потрясение, когда, вернувшись после ранения из армейского ада, узнал, что она несколько месяцев назад уехала из Калифорнии, не оставив адреса. Ему с трудом удалось тогда сдержать слезы. Но солдаты не плачут. Тем более вернувшиеся с войны.

За два месяца до этого он уже приезжал домой на похороны матери.

Отец отважно взял на себя ведение домашнего хозяйства и старался, как мог, но ничто не могло заполнить возникшую в доме пустоту.

А теперь вот неожиданный отъезд любимой девушки…

Уэйд долго выяснял, куда она исчезла, но никто ничего не знал. Он уже отчаялся и хотел нанять частного сыщика, когда вдруг вспомнил о Джун. Тут ему и подвернулась удача. У школьной подруги Фибе отыскалась поздравительная открытка с обратным адресом — маленький городок в штате Нью-Йорк.

Как ни странно, это был хорошо знакомый ему район, он находился всего лишь в часе езды от Уэст Пойнта, где он провел четыре года в военной академии.

Уэйд сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь унять волнение, и подошел к двери. Сердце билось так сильно, что удары его отражались в висках и голова немного кружилась. Хотя врачи и уверяли, что он полностью восстановился и уже практически здоров, до прежней физической формы ему еще было ой как далеко. А тут еще длительный перелет из Сан-Диего до международного аэропорта Кеннеди оказался намного тяжелее, чем он думал, и отнял немало сил. Зря он приперся сегодня! Ему следовало бы провести ночь в отеле, хорошенько отдохнуть и выспаться, но он не мог больше ждать.

На стук никто не откликнулся.

В мутном стекле ромбовидной формы в верхней части двери он бы непременно заметил какое-нибудь движение в прихожей, но все было тихо — Фибе нет дома.

Его захлестнула волна разочарования. Их встреча опять откладывается. Впрочем, ничего страшного, он подождет. Скорее всего, она просто где-то задержалась. Когда они виделись в последний раз, она работала в колледже, где преподавала в первом классе. Вполне возможно, она до сих пор не сменила профессию. В этом случае — он посмотрел на часы — уроки должны скоро закончиться. Он столько ждал этой встречи, что час-другой переживет.

По всей видимости, Фибе не замужем, подумал он, стараясь себя успокоить. Во-первых, Джун ничего об этом не слышала, а ведь наверняка ее пригласили бы на свадьбу. Во-вторых, приехав в городок, где жила Фибе, он сразу же проверил местную телефонную книгу и нашел ее там под девичьей фамилией: Ф. Мерриман. Ну что ж, пока все складывается как нельзя лучше.

Уэйд собрался уже отправиться к машине, но тут его внимание привлекли широкие, с разноцветными подушками, качели в углу садика. Отлично! Лучше подождать на свежем воздухе, чем в душной машине.

Ему необходимо переговорить с Фибе, хотя вполне может так случиться, что та откажется его выслушивать, ведь в последний раз он вел себя с ней как полное ничтожество. Но это его единственный шанс выяснить у нее, может ли он надеяться на то, чтобы опять войти в ее жизнь.

Ужасно, что сестра-близнец Фибе Мелани умерла в каком-то смысле по его вине. Он должен был побежать за ней! Если бы он не стоял, очарованно глядя на Фибе, все бы закончилось иначе.

Фибе Мерриман подскочила от неожиданности, когда ее мобильный телефон громко заиграл джазовую мелодию. Этот телефон почти никогда не звонил. Она держала его исключительно для того, чтобы Энджи, приходящая няня, могла всегда связаться с ней в экстренных случаях.

Встревоженная, она нажала кнопку для ответа.

— Алло!

— Добрый день, Фибе! — послышался знакомый голос.

— Да, Энджи, добрый день! Что случилось?

— Ничего особенного. Просто у тебя перед домом сидит какой-то мужчина. На качелях.

Фибе сразу успокоилась. Посторонних мужчин, сидящих на качелях в садике перед ее домом, она боялась гораздо меньше, чем высокой температуры и травм своего ребенка.

— Сидит? Вот как… Что-нибудь еще?

— Нет. Тебе этого мало? Какой-то незнакомый мужчина рвался к тебе в дом. — Только сейчас Фибе поняла, что Энджи говорит шепотом. — Он подошел к двери и постучал несколько раз, но я не ответила. Надеялась, решит, что никого нет, и уберется подобру-поздорову. Ан нет! Уселся на качели и до сих пор сидит. Вот я и подумала, что будет лучше, если я позвоню тебе. Мало ли что! — Ее голос немного дрожал.

— Ты сделала все правильно, — заверила она няню. — Если он мирно сидит, то и пусть себе. Но дверь, разумеется, не открывай. Я в нескольких кварталах от дома. Скоро буду.

Через пять минут Фибе въехала на подъездную дорожку своего дома. Неподалеку стоял серый седан. По-видимому, на нем и приехал таинственный незнакомец.

— Все хорошо, Энджи, — сказала она, позвонив домой. — Я уже приехала. Оставайся в доме, пока я не зайду сама.

Фибе глубоко вдохнула. Может быть, стоит вызвать полицию? Однако здравый смысл подсказывал, что, кто бы ни ждал ее в садике, у него явно не было никаких злых намерений. Иначе не приехал бы сюда среди бела дня, побоялся бы, что соседи могут увидеть его и даже запомнить номер машины. Она достала ключи и выставила один, самый длинный, вперед, как ее учили на занятиях по самообороне в колледже.

На качелях действительно сидел мужчина, очень крупный, атлетически сложенный. Увидев ее, он медленно поднялся. С таким ей ни за что не справиться, тут и ключ не поможет.

— Простите, что вы тут… — громко начала она, но вдруг осеклась, побледнела и дрогнувшим голосом воскликнула: — Уэйд?! Ты?!

Когда Фибе поняла, кто был этот мужчина, волна самых разнообразных эмоций захлестнула ее. Этого не может быть. Уэйд погиб! Колени ее подогнулись, и она с трудом удержалась на ногах, судорожно вцепившись в перила позади себя. Ключи выпали из руки и звонко ударились о кирпичи ступенек.

— Не может быть… Уэйд!

Вне всяких сомнений, это был Уэйд. Он улыбался, но его взгляд оставался настороженным.

— Привет, Фибе!

— Н-но…

Фибе нервно отступила назад, прижавшись к перилам, и улыбка тотчас исчезла с его лица.

— Но… что? Ты разве мне не рада? — холодно спросил он.

— Я думала, ты погиб! — вырвалось у нее. Не в силах стоять, она опустилась на верхнюю ступеньку крыльца, борясь с желанием разрыдаться. — Боже мой! Ты и в самом деле здесь, правда?

— Да, я в самом деле здесь. — Уэйд подошел к ней, присел на ступеньку и легким нерешительным движением коснулся ее спины — то ли так странно поздоровался, то ли хотел обнять, но в последнее мгновение передумал.

Фибе с трудом удержалась от того, чтобы броситься в его объятия, побоялась показаться смешной.

Он никогда по-настоящему мне не принадлежал, напомнила она себе.

— Прости, что напугал тебя. — Его голос был на удивление спокойным. — Меня действительно считали погибшим пару дней, пока я не смог вернуться в свою часть. Но это было несколько месяцев назад.

— Давно ты дома?

— Порядком. И почти все это время пытался тебя разыскать. — Уэйд замолчал, а потом тихим голосом добавил: — Джун дала мне твой новый адрес. Она знала, что слухи о моей смерти оказались сильно преувеличенными. Я полагал, что и тебе сообщили о том, что я выжил.

— Нет.

Фибе покачала головой. Она перестала читать новости из дома с того самого дня, как увидела в газете некролог о нем. В этом году она послала Джун формальную открытку на день рождения, но они едва обменялись с ней парой фраз с тех пор, как Фибе переехала сюда.

Взволнованный и расстроенный Уэйд старался не смотреть на стоявшую перед ним женщину. Совсем не так он представлял себе их встречу. Надеялся, что они бросятся друг другу в объятия, поцелуются, а тут разговаривают, будто виделись неделю назад. Неужели он напрасно сюда приехал?

Некоторое время оба молчали.

Уэйд явно не знал, что еще сказать…

Бриджит! — всполошилась вдруг Фибе и вскочила на ноги. Как она могла забыть о своем ребенке, особенно в такой момент!

— Подожди меня здесь. Хорошо? — воскликнула она. — Я только закину покупки на кухню, затем выйду, и мы поговорим. Прости, что не приглашаю тебя в дом. Потом все объясню.

Уэйд поднял упавшие ключи:

— Вот, держи!

— Спасибо. — Фибе осторожно взяла ключи, стараясь не коснуться мужчины, которого она так любила в юности и которого, наверное, любит до сих пор, и дрожащей рукой открыла дверь. О боже, неужели все это ей не снится? Неужели Уэйд Доннелли жив и стоит рядом с ней? А значит, ей придется поговорить с ним и рассказать, что она родила от него ребенка.

Как только Фибе вошла в дом, Энджи бросилась к двери и плотно закрыла ее. Прежде чем няня начала говорить, Фибе прижала палец к губам, давая ей понять, чтобы та хранила молчание. Затем прошла на кухню и поставила пакеты с купленными продуктами на стол.

— Послушай, — тихо сказала она Энджи, — волноваться совершенно не о чем. Это мой старинный друг, мы очень давно не виделись. Ты можешь ненадолго задержаться на случай, если Бриджит проснется?

Энджи широко открыла глаза от удивления.

— Конечно. Без вопросов.

— Замечательно. Ты меня очень выручишь. Мы поговорим немного с моим гостем на улице. Я не пригласила его в дом, так как не хотела, чтобы он узнал о Бриджит. Значит, договорились, да? Посидишь еще немного?

Энджи кивнула, понимающая улыбка появилась на ее лице.

— Нет проблем. Не каждый день в гости является старинный друг. Да еще такая лапочка! Но, мне кажется, ты напрасно беспокоишься. Сейчас многие рожают детей, не выходя замуж. Так что советую побыстрее рассказать твоему приятелю о Бриджит. А то потом будет сложнее. Да и ты не потратишь время напрасно. А то будешь ходить как дура на свиданки, а он узнает про ребенка и даст деру.

Фибе почувствовала, что ее брови взметнулись вверх. Она открыла рот, чтобы возразить, но потом передумала. Объяснение потребует слишком много времени, а ей хотелось поскорее выйти к Уэйду. Энджи явно вбила себе в голову, что она скрывает Бриджит только потому, что ей стыдно иметь незаконнорожденного ребенка. Если бы все было так просто!

Уэйд стоял на том же месте, где она оставила его. Он почти не изменился за прошедшие годы. Только в последний раз, когда они виделись, у него была короткая армейская стрижка, а теперь темные волнистые волосы доходили почти до плеч, хотя, конечно, не шли ни в какое сравнение с той пышной шевелюрой, что была у него в школе.

Неожиданно Фибе обнаружила, что Уэйд с интересом разглядывает ее. Смутившись, она покраснела и скрестила руки на груди.

— Почему о тебе написали как об убитом, если в этом не было уверенности? — задала она мучивший ее вопрос. Голос женщины дрогнул, ей припомнилось, как долго и безутешно она рыдала, читая некролог, где сообщалось о его героической смерти в бою.

В глазах Уэйда промелькнуло странное выражение: то ли боль от нахлынувших воспоминаний, то ли досада, что его спрашивают о том, о чем бы ему не хотелось говорить.

— На войне такое часто случается, — после небольшой паузы отозвался он. — На поле боя в воронке от снаряда нашли мой армейский медальон. Ну и кровь… и все остальное. Там сразу несколько наших солдат погибло. Вот и подумали, будто я в их числе.

Фибе приложила ладонь к губам, борясь со слезами.

— Я был тяжело ранен. Несколько дней пролежал без сознания, — продолжил Уэйд. — Один дружественный нам афганец привез меня к себе домой и выходил. Только когда я пришел в себя и у него появилась надежда, что я все-таки выкарабкаюсь, он связался с моим начальством. А то, говорит, боялся оставить меня одного, так я был плох. Первые два-три дня после сообщения о моей гибели мама и папа не хотели верить в случившееся, потом все же родственники уговорили их устроить похороны. Была назначена дата. Но… все само собой отменилось. Я вижу, ты не следила за новостями, иначе бы знала.

Фибе открыла рот, чтобы ответить, однако закрыла его и просто кивнула. Ей ужасно хотелось плакать.

Через несколько секунд она все-таки рискнула взглянуть в глаза Уэйда и поразилась той беспредельной боли, которую в них увидела.

Но не надо тешить себя лестной надеждой, будто она является причиной этих душевных мук, подумалось ей. Смерть матери, друзей, ужасы войны — мало ли что могло вспомниться Уэйду…

— Я не могла приехать на похороны. — Она отвернулась и присела на перила крыльца. — Все деньги ушли на переезд сюда.

Да, так оно и было на самом деле. Ей еще повезло, что она нашла за такую цену этот домик. Но в Калифорнии жизнь вообще гораздо дороже, чем здесь.

— Почему ты решила вдруг переехать? — неожиданно спросил Уэйд в лоб. — Да еще на другой конец страны? Я понимаю, у тебя нет семьи, нет близких родственников, но ты же выросла в Калифорнии. Там твои корни. И там остались твои друзья. Ты что, не скучаешь по ним?

Она судорожно сглотнула.

— Конечно, скучаю. Но теперь я живу здесь. Так вышло.

— Почему?

Она вопросительно подняла брови:

— Что почему?

— Почему тебе вдруг захотелось сменить место жительства? И что держит тебя здесь?

Она пожала плечами.

— Я ведь учительница. Мне сказали, что в местной школе срочно требуется специалист моего профиля. Вот я и заключила контракт на несколько лет. Как раз то, что мне надо. Хорошая зарплата, да и цены здесь пониже, чем в Южной Калифорнии. К тому же смена обстановки — тоже вещь полезная. Иногда очень хочется подышать новым воздухом.

Уэйд коротко кивнул.

— Ясно.

Потом подошел к ней поближе и устроился рядом на перилах, но все-таки так, чтобы между ними оставалось достаточно большое расстояние.

Фибе догадалась, что сейчас он скажет что-то более личное и важное, и напряглась. Вряд ли она смогла бы ответить на вопрос, чего ждет сейчас от Уэйда, ведь он появился так неожиданно, что у нее еще не было времени осмыслить свои чувства. Единственное, что она знала точно, — надо сообщить ему о Бриджит, но когда это лучше сделать и как — вот задача, решение которой ей пока не давалось.

— Я очень рад тебя видеть, — после небольшого молчания произнес он потеплевшим голосом.

Фибе с трудом дышала, грудь сдавило от волнения. Как удивительно он смотрел на нее! А что, если он по-прежнему испытывает к ней нежные чувства? Даже страшно поверить в это! Не хочется потом разочаровываться. Слишком долго она мечтала быть с ним рядом. И тогда, когда он казался ей слишком взрослым для нее. И тогда, когда он дружил с ее покойной сестрой. Да и в последнее время, когда она считала его погибшим. Могла ли она мечтать о том, что будет когда-нибудь вот так сидеть с ним рядом?

— Уэйд… — Она вытянула руку и положила ладонь на его щеку. — Как ты понимаешь, я безумно рада, что ты жив. Я тоже счастлива тебя видеть, но…

— Не надо сейчас никаких «но», договорились? Давай поужинаем вместе и все обсудим. Раз ты считала меня погибшим, то тебе наверняка требуется время, чтобы собраться с мыслями. Не надо спешить.

— Я не могу. — Страх проник в душу Фибе. Неожиданно проснувшаяся надежда представлялась ей слишком нереальной, почти фантастической. Жизнь всегда была так сурова с ней, что оказалось очень трудно поверить в счастье. Она хотела убрать руку, но он, заметив ее движение, накрыл ее руку своей. И она почувствовала на щеке тепло его дыхания, когда он, наклонившись к ее уху, прошептал:

— Значит, встретимся завтра вечером. И учти, отрицательного ответа я не приму. Пока ты не скажешь «да», не уйду, так и знай.

Фибе отступила на шаг назад, и он наконец отпустил ее руку. Ужин вдвоем это плохая идея, подумалось ей, если учесть, как учащенно бьется сердце от одного лишь его вида.

С той поры, как она стала матерью, многое изменилось не только в ее жизни, но и в ней самой. Она больше не верит в любовь, какой ее описывают в романах, по крайней мере — во взаимную любовь. А то, что произошло между ней и Уэйдом после смерти ее сестры, — это случайность, эмоциональный всплеск, ответная реакция на горькие жизненные обстоятельства. Обоим было плохо и одиноко, вот их и потянуло друг к другу. Вполне объяснимое поведение.

Но Уэйд терпеливо ждал ее ответа, и надо ему что-то сказать. Как трудно выбирать между мечтой о счастье и пониманием реального положения вещей. Сердце всегда нашептывает сладкие надежды, но разум вовремя предупреждает, что не стоит увлекаться пустыми грезами, так как гораздо лучше синица в руке, чем журавль в небе. Не стоило ему приходить сюда и ворошить прошлое! Она столько времени старательно выстраивала свою жизнь, и вот теперь за считанные минуты все рухнуло в тартарары. Хочешь не хочешь, а придется рассказать ему о Бриджит. Только не сейчас, у нее просто нет душевных сил приглашать его в дом, где все: и колыбель, и высокий стул, и игрушки, и детские книжки — говорит о присутствии в доме ребенка. Надо немного успокоиться, свыкнуться с мыслью, что отец девочки вернулся, обдумать хорошенько ситуацию, понять, как ей лучше вести себя, и потом уже все рассказать. Вдруг он испугается, что может потерять свободу, или, еще хуже, решит, что обязан выполнить свой отцовский долг, или, самое ужасное, подумает, будто она хочет посадить ему на шею чужого ребенка. Неужели ей придется доказывать, что у нее не было других мужчин? Как это унизительно! Ладно, сейчас не время об этом думать, в любом случае необходимо поскорее избавиться от гостя, ведь у Энджи скоро начнутся вечерние занятия в школе, и ей пора уходить. Видимо, придется согласиться с его предложением, впереди целые сутки, достаточно, чтобы выработать нужную тактику поведения.

— Вижу, что у меня нет выбора, — сказала она в конце концов. — Хорошо, поужинаем завтра вечером вместе, тем более что мне нужно кое о чем тебе рассказать.

Уэйд вопросительно поднял бровь, но, не дождавшись продолжения, спросил:

— Могу ли я заехать за тобой в семь?

— Да, меня это устраивает, — быстро ответила она. — Ты остановился где-нибудь здесь поблизости?

Как оказалось, он снял номер в гостинице на другом конце города. Рядом с ней располагался знакомый ей ресторанчик с уютными столиками на двоих. Там она и предложила встретиться.

— Договорились. Тогда до завтра, — улыбнулся он и зашагал к машине.

Она проводила его взглядом.

— Увидимся…

Смотря вслед отъезжающей машине, она думала о том, что ей предстоит тяжелая ночь. Как сказать Уэйду, что он отец ее ребенка?

И тут на нее лавиной обрушились воспоминания…

Им было по двенадцать лет. Фибе и ее сестра-близняшка Мелани ехали на велосипедах, одна — на розовом, другая — на точно таком же фиолетовом, и смотрели, как соседские мальчишки играют в бейсбол на спортивной площадке в парке.

— Уэйд обязательно женится на мне, когда я вырасту, — заявила Мелани.

— Но он старше нас. Что, если он захочет жениться на ком-нибудь другом? — нахмурившись, возразила Фибе. Уэйд жил неподалеку от них, на другой стороне улицы, и был на четыре года их старше. Фибе была увлечена им уже давно, даже сама не помнила, когда впервые обратила на него внимание.