— Как она решилась?
— Влюбилась.
— Серьезно?
— Ну да. Встретила Лукаса, за глаза мы называли его Люк, и завертелось. Мне было тринадцать, когда ты родилась. Я мало что понимала. Но заметила, что твоя бабушка тогда будто выдохнула, словно с ее плеч свалился тяжелый груз. Она как-то успокоилась! Я не знала, в чем дело. А сейчас…
— Сейчас знаешь?
— Отчасти. — Тетя Мэри пожимает худыми плечами. — Извини, что я… говорю о Реджине…
— Нет, что ты. — Энергично киваю я и прижимаюсь ближе. — Ты словно возвращаешь мне ее. Правда. Мне хочется тебя слушать.
— Ты смелая, Ари.
— Наверное… — Я вдруг чувствую, что в груди что-то покалывает. — Стоит отпустить маму, Лору, отца.
— Если у тебя это получится, поделишься секретом, — горько улыбается Мэри-Линетт и вновь глядит на меня пристально. — Вряд ли кому-то удавалось избавиться от воспоминаний. В отличие от хороших плохие воспоминания остаются с нами надолго.
Становится прохладно. Я поправляю волосы и оглядываюсь. На другой стороне дороги стоят две женщины. Они смотрят на нас так, что мне делается не по себе. Я дергаю тетю за рукав:
— Что это с ними?
Интересно, здесь все такие дружелюбные? Я чувствую, как Мэри-Линетт сжимает мою руку и ускоряет шаг.
— В чем дело?
— Ни в чем. Не обращай внимания.
— Странно. Чего они пялились? Дай угадаю: новички в Астерии не в почете?
— Ты тут ни при чем.
— Тогда что?
— Это долгая история, — отмахивается тетя. Я заинтригована. В Северной Дакоте никто не стал бы церемониться и уже давным-давно врезал бы любопытным соседям по лицу. — Нашу семью в Астерии недолюбливают. Ты же знаешь.
— Мне казалось, это выдумки.
— От предков нам досталось не только наследство, но и глупые предубеждения, — хмыкает Мэри-Линетт и тянет меня в обратную сторону. — Думаю, нам пора возвращаться.
— Но чего именно боятся люди? — Я хмурю брови. — Мама ничего мне не рассказывала об этом.
— И хорошо. Иначе спала бы ты, моя дорогая, по ночам совсем не сладко.
— Тетя Мэри…
— Ну, что ты как маленькая?
— Но мне интересно.
— Нет в этом ничего интересного, — Мэри-Линетт печально вздыхает и шепчет так тихо, что я едва различаю слова, — я бы многое отдала, чтобы никогда об этом не знать.
Глава 2
День первый
Вообще-то я собиралась поехать в школу на маминой машине. Но утром сквозь серые занавески пробились такие яркие солнечные лучи, что я не поверила своим глазам.
В Северной Дакоте большую часть года промозгло и холодно. Погожие деньки настолько редки, что успеваешь забыть, каково это — нежиться утром на солнышке. Может, это и глупо, но меня охватило желание пройтись по солнечной Астерии.
Кое-как причесав торчащие после душа волосы, я застыла у комода. Вещи вытащила наугад. Старую футболку «Рамоунз» и не самые любимые джинсы. Потертые и дурацкие. Я нашла их на барахолке и отдала всего три бакса. Экономия стоила того. Сидели они вполне нормально.
Я никогда не переезжала из города в город, поэтому понятия не имею, что нужно взять с собой в новую школу. Оглядываю комнату, а затем пожимаю плечами. Какая разница? В конце концов, не съедят же меня, если я не возьму пару лишних тетрадей. Ну, а если и скажут что-то, то пожалеют. Школу я никогда не любила. Правда, есть одна проблема: тут я — никто. Нет отца, который бы встал на мою сторону, что бы ни случилось. Нет мамы, которая взорвала бы мозг моим обидчикам своими психологическими примочками. Тут я одна. Меня никто не спасет, не прикроет, придется самой отвечать за свои поступки. А если учесть, что у семьи Монфор здесь не так много друзей…
Спускаюсь по лестнице, скользя ладонями по шероховатым перилам. Этот дом такой старый. Но есть в нем что-то завораживающее. По этим ступеням ходила моя мама, моя бабушка и ее мама. Разве в это так просто поверить? О, нет. Как представлю призрачные тени, гуляющие по мансарде, даже душа леденеет.
— Ари, подойди на минутку, — слышится из кухни голос тети Норин, и я послушно иду к ней, на ходу разминая плечи. Поспать нормально не получилось. Всю ночь ворочалась, думая о том, о чем хотела бы забыть. — Твой завтрак и обед.
Тетя Норин, одетая в свитер и плотные брюки, протягивает мне пакет.
— Спасибо, — благодарно улыбаюсь и прячу еду в сумку.
— Ты прекрасно выглядишь, — Норин смущенно сцепляет в замок руки. Такое впечатление, будто она всеми силами старается выглядеть отрешенной. — Тебе говорили, что ты очень похожа на бабушку?
— Да. Ведь ни у кого в нашей семье больше нет огненно-рыжих волос.
— Глаза у нее тоже были изумрудными, — задумчиво проговаривает тетя, приближаясь ко мне почти вплотную. — Поразительное сходство.
Не знаю почему, сравнение с бабушкой заставляет меня леденеть от ужаса. Будто речь идет не о Силест Монфор, а о чужом опасном человеке.
Я уже собираюсь уходить, но тетя Норин останавливает меня:
— Подожди, совсем забыла! — Шагнув к кухонному шкафу, тетя долго что-то ищет, бормоча себе под нос, и наконец протягивает мне пучок каких-то растений. — Держи.
— Эммм… — я растерянно поднимаю брови, но все же принимаю подарок, — что это?
— Люцерна.
— Люцерна?
— На удачу, Ариадна. Станет страшно, просто прикоснись к ней. Волнение исчезнет, обещаю.
Так-так, мамины штучки. Она тоже любила эту магическую околесицу. Трава, приносящая удачу? Почему бы и нет, верно?
— Спасибо, — натянуто улыбаюсь я.
— Я серьезно, — будничным тоном поясняет тетя Норин. — Мысли материализуются, а люцерна поможет тебе направить их в нужное русло.
— О’кей. Как скажешь.
Прячу пучок травы в сумку и направляюсь к двери. У меня чокнутая семейка. Если все Монфор-л’Амори верили в то, что травы приносят удачу, а сны становятся явью, — неудивительно, что никто не рвался с ними общаться.
Уже на улице замечаю, что улыбаюсь. После смерти родителей и Лоры мое сердце превратилось в глыбу льда. Несколько долгих месяцев я не могла даже слова произнести, не то что улыбнуться. Возможно, я смогу привыкнуть, смогу жить дальше.
Я хочу верить в лучшее, прыгать с крыши я не собираюсь. Либо я возьму себя в руки и переживу ту боль, что горит в моей душе, либо согнусь под ее тяжестью и проведу остаток жизни, перебирая воспоминания.
Что я выберу? Или точнее — на что у меня хватит сил?
Астерия — небольшой городок. Уверена, почти все уже знают о моем приезде. Мне даже мерещится, что за мной кто-то следит! Да уж. Я постоянно оборачиваюсь и натыкаюсь на удивленные настороженные взгляды. Так и хочется вернуться домой и вытрясти правду из тети Мэри. Почему здесь так относятся к нашей семье? Да, да, тетя Норин десять минут назад уверяла меня, что букет засохших цветов каким-то волшебным образом поможет обрести уверенность в себе. Ну и что? Я вдруг думаю, что они меня боятся. Но с какой стати? Все это очень странно.
Я плутаю, понятия не имея, куда идти. Господи. Что же это такое. Неужели в таком крошечном городке можно заблудиться? Школа должна быть в центре! И все улицы должны вести к центру. Разве не так?
— Я идиотка, — запустив пальцы в волосы, застываю в очередном тупике. Мне бы дорогу спросить. Едва оборачиваюсь, прохожие начинают идти быстрее. Мамочки подталкивают детей, мужчины закрывают в машинах окна. Все это меня не просто удивляет, а раздражает. Что они творят? — Дьявол.
— Я бы на твоем месте так не выражался, — незнакомый голос звучит неуверенно, если не заторможенно.
Невысокий парень, на вид мой ровесник, стоит, прислонившись к стене. Прямоугольные очки, неуклюжие, ужасно древние кроссовки и зачесанные на бок — ох, реально ведь — волосы. Я прыскаю от смеха:
— Что?
— Я про дьявола.
— А что с ним не так?
— Когда такие слова слетают с языка представителя семьи Монфор, на улицах становится пустынно. Так что, если ты не хочешь неприятностей…
— Каких еще неприятностей? Ты вообще кто такой?
— Я — Хэрри. Или, если быть точнее, Хэйдан Эбнер Нортон. — Парень неожиданно подскакивает ближе и жмет мне руку так, что пальцы сводит от боли. — Приятно познакомиться.
— Ага. Не то слово, — потирая руку, разглядываю незнакомца. Ох, ну и видок у него! Придется быть милой, хотя обычно с этим у меня проблемы. — Мне пора, я в школу опаздываю, прости. До встречи!
Которой не будет.
Через секунду парень уже пристраивается справа от меня и причмокивает жвачкой. Вот же черт! Разве можно быть таким навязчивым? Хотя, какая разница…
— Я тебе не понравился? Впрочем, я никому не нравлюсь, — гордо заявляет он, и я с интересом поглядываю на нового знакомого. Странный парень. — Но я могу проводить тебя до школы.
— С чего ты взял, что меня нужно провожать?
— Ну, ты плутаешь тут уже минут двадцать.
— Я не… эй! — притормаживаю перед пешеходным переходом, чувствуя, как грудь от возмущения наливается кипятком. — Ты что, следил за мной?
Парень покачивает головой, будто подбирая слова для ответа, а затем просто произносит:
— Да.
— Да? Ого, какая откровенность!
— Ты бы все равно узнала правду.
— И каким же образом?
— Ну как же. Все эти вуду-штучки семьи Монфор. — Хэрри, или как его там, с усмешкой подталкивает меня вперед, когда загорается зеленый. Вот же наглец! — У нас с тобой на самом деле много общего.
