Он посмотрел мне прямо в глаза.
— Нет.
Видно, на моем лице отразился скептицизм, поскольку Майло снова присел рядом со мной и продолжил:
— Я встретился с Гармондом в клубе, как и говорил, а затем отправился с ним поужинать и заодно выпить. А после встретил Элен. Она настояла на том, чтобы я сопроводил ее на бал — она слышала о маскараде Данмора и стремилась как можно скорее с ним встретиться.
— Вот так совпадение, да?
— Может быть, но это правда.
Я откинула голову на бархатное изголовье кровати и посмотрела на Майло. Уже давно я поняла, что с ним мои шансы рассуждать логически стремятся к нулю. Мне всегда хотелось верить ему, какие бы небылицы он ни рассказывал. Вот и сейчас, услышав его натянутое объяснение, я заметно смягчилась.
— Как я и сказал, — добавил он, понимая, что я готова поверить чему угодно, — я едва с ней знаком.
— В завтрашних газетах напишут по-другому. — Только все утряслось, как сплетники снова заговорят о том, что мой брак пустил трещину.
— Боюсь, главной знаменитостью завтра станет несчастный мистер Харкер, — ответил Майло.
— Как думаешь, зачем он это сделал? — спросила я, отвлекаясь от семейных проблем.
— Найдется множество версий, и все они появятся в прессе. В завтрашних газетах прочтем о карточных долгах и иных подобных грехах.
— Он показался мне милым молодым человеком, — сказала я, не желая принимать цинизм Майло.
Он же поднялся на ноги и продолжил раздеваться.
— Вот такие как раз и навлекают на себя неприятности, а потом не видят другого выхода, кроме как разом со всем покончить. Для порядочных людей стыд бывает совершенно невыносим. Поэтому-то я и не обращаю внимания на чужую репутацию.
Не иначе как озвучил свое кредо. Вот человек, который в жизни не чувствовал стыда.
— Наверное, но чтобы на балу… Сам понимаешь. — Я нахмурилась, вспомнив обо всем, что произошло. Никак не могла ожидать, что мистер Харкер способен на такой поступок. Хотя наше знакомство омрачилось его неуместными расспросами, он показался мне застенчивым, склонным к уединению человеком. И если бы мистер Харкер решил наложить на себя руки, то сделал бы это у себя дома, а не в гостях у джентльмена, которого, по сути, нисколько не знал.
— Майло, разве тебе не кажется странным…
— Нет, — отрезал он, протянув мне ночное платье, которое только что достал из бюро. — И тебе нечего забивать этим голову. Я прекрасно знаю, что могут надумать такие, как он. Поверь, ничего хорошего ждать и не приходилось.
Я неодобрительно взглянула на него, но Майло не стал обращать внимания.
— Спать отправлюсь в гостевую, а то задену случайно твою лодыжку, — проговорил он, завязывая пояс домашнего халата, который набросил поверх ночного белья. — Тебе что-нибудь принести?
Как много мне хотелось сказать! Но вместо этого я лишь качнула головой:
— Я в порядке, спасибо.
— Вот и славно. Спокойной ночи, дорогая.
Он поцеловал меня в губы и вышел, оставив наедине с раздражением и досадой.
Досада никуда не делась, даже когда сквозь занавески в спальню просочился серый свет раннего утра. Я легла как обычно, но проворочалась до самого рассвета: лежала, пыталась заставить себя отдохнуть, но в конце концов сдалась и окончательно встала с постели, набросив халат прямо на ночное платье.
Хромая, я добралась до бархатной черной кушетки, присела и посмотрела на ногу. Болело довольно сильно, но отек уже сошел. Я надеялась, что смогу ходить самое большее уже на следующий день — неважно, позволит мне врач или нет.
Вдруг, к моему удивлению, открылась дверь, и в проходе показался Майло с подносом. Он очень редко вставал в таком раннем часу. Неужто это попытка перемирия?
— Перехватил твой завтрак у Винельды, — сообщил он.
— Спасибо тебе за это. Про бал я расскажу ей попозже — сначала кофе.
— Как нога?
— Немного лучше, спасибо.
— Рад это слышать. — Майло поставил поднос на столик. — Она сделала тосты с джемом, не самое искусное блюдо, но это, пожалуй, и к лучшему. Поручить вскипятить чайник ей можно, но вот насчет всего остального… Да, решил, тебе будет интересно. — Он вручил мне свежий номер «Таймс».
Читать газеты мне хотелось меньше всего, и все же я знала, что так или иначе наткнусь на какую-нибудь статью по горячим следам: вчерашний вечер оказался для добытчиков сплетен золотой жилой, нечего и сомневаться. А я стала участницей очередного скандала — и от меня это, увы, никак не зависело.
Открыв газету, я сразу же увидела заголовок — и он был еще хуже, чем я рассчитывала:
«САМОУБИЙСТВО НА БАЛУ ЛОРДА ДАНМОРА: ПОКОЙНЫЙ ПОДОЗРЕВАЕТСЯ В КРАЖЕ ДРАГОЦЕННОСТЕЙ»
— Кража драгоценностей! — воскликнула я. — Что это вообще…
— Читай дальше, — предложил сказал Майло, наливая в мою чашку кофе из чайника.
Я стала читать вслух:
— «Вчера вечером на балу, устроенном лордом Данмором в собственном доме, произошла неожиданная и страшная трагедия: мистер Джеймс Харкер, племянник мистера и миссис Баррингтонов, застрелился в одной из комнат на втором этаже. При последующем осмотре места происшествия в карманах несчастного были найдены сапфиры, судя по всему, извлеченные из браслета миссис Баррингтон».
Я тихо вскрикнула и перевела взгляд на Майло. Он помешивал сахар в моей чашке с некоторым самодовольством.
— Браслет миссис Баррингтон?..
— Судя по всему. Я говорил, его грехи сразу выйдут наружу.
Я стала читать дальше: «Миссис Баррингтон показала, что камни были с того самого браслета, который она носила этим вечером. Она также рассказала, что ранее пропадали и другие драгоценности, включая бесценную брошь и бриллиантовый браслет. Общая сумма утерянных украшений предположительно составляет более десяти тысяч фунтов».
— Тот еще куш, однако, — заметил Майло.
Я посмотрела на него.
— Но ведь сапфиры были подделкой!
Его темные брови поползли вверх.
— Действительно? Да ты знаешь гораздо больше, чем «Таймс» удалось выпытать у болтушки миссис Баррингтон.
Поняв, что сказала больше, чем хотела, я залилась краской. И тут же напоролась на бесстрастный взгляд Майло — как он раздражал меня своей проницательностью!
— Эймори, ты снова ввязалась, куда не следует?
— Понятия не имею, о чем ты, — отозвалась я.
— Правда? — На его лице было написано сомнение.
От неискреннего негодования меня уберег внезапный телефонный звонок.
— Кто бы это мог быть в таком часу? — спросила я.
— Скоро узнаем.
Вскоре тихо постучала Винельда.
— Входи, — позвала я.
Как и всегда, она чуть-чуть приоткрыла дверь и застенчиво высунула голову, словно боясь застать нас в разгаре страсти.
— Винельда, кто звонит? — поинтересовалась я.
— Это миссис Баррингтон, мадам, — ответила она, по-прежнему глядя в пол.
Мы с Майло переглянулись, и в его глазах сверкнул огонек.
— Спасибо, Винельда, — пробормотала я и попыталась подняться на ноги, но Майло меня опередил.
— Я поговорю с ней, дорогая, — сказал он. — Лучше лежи, тебе не следует пока ходить.
— Майло, мне надо с ней поговорить…
Но он уже стоял в дверях, а Винельда боязливо отпрыгнула с дороги. Через секунду до меня донеслось его басовитое любезное бормотание. Разговор длился пару минут, и за это время Майло применил к миссис Баррингтон весь арсенал своего обаяния. Не сомневаюсь, до того как повесить трубку, он успел полностью ее очаровать. Досадно, но я не услышала ни слова, да и разговор их закончился прежде, чем я успела добраться до двери и хоть чуточку подслушать. Все это так мне не понравилось, что я ждала возвращения Майло со стиснутыми зубами.
Естественно, стоило ему войти, как я сразу же выпалила:
— Ну что же? Что она сказала?
— Хочет тебя видеть, по возможности уже сегодня. Миссис Баррингтон, конечно, не знала, что ты ушиблась.
— Всего лишь растяжение… Ну и что дальше?
— Правда, будь поосторожнее с лодыжкой, — посоветовал Майло и поднял к губам мою чашку, которую, похоже, безвозвратно присвоил. И как будто нарочно, перед тем как начать говорить, сделал неспешный глоток. — В общем, я пригласил ее к нам на чай сразу после обеда.
Мне сразу стало спокойнее. В конце концов, не придется долго ждать, чтобы выяснить, чего же хотела миссис Баррингтон.
Майло допил кофе и встал.
— Мне нужно съездить кое-куда, но к чаю обязательно вернусь.
Он наклонился поцеловать меня в щеку. А после ушел, и я откинулась на спинку кушетки, еще более измученная, чем пять минут назад.
К обеду я хорошенько взбодрилась. Короткий, но крепкий сон, горячая ванна и новое элегантное платье улучшили и мой внешний вид, и самочувствие.
С той жалкой тросточкой, которую прислал доктор, я могла наблюдать за тем, как Винельда накрывает стол для чаепития. Только мы закончили, как прозвенел дверной звонок.
— Пунктуально, — сказал Майло, входя в комнату. Сам он вернулся буквально пару минут назад. На нем прекрасно сидел темно-серый костюм — как, впрочем, и любая другая вещь из его гардероба.
Винельда провела миссис Баррингтон к гостиной и удалилась. Наверное, боялась, что все испортит, пролив на кого-то чай или сотворив чего-нибудь похуже, и, пожалуй, боялась неспроста. Винельда очень мила, но обслуживание явно не ее конек.