Ева Ибботсон

Мисс Ведьма

Посвящается Алану

Глава 1

Когда у мистера и миссис Канкер появился ребеночек, они сразу поняли: их сын не такой, как все.

Во-первых, малыш родился с полным набором зубов. Лежа в коляске, он с наслаждением глодал огромные бараньи кости и развлекался тем, что хватал за нос достопочтенных леди, по неосторожности решивших с ним посюсюкать. Во-вторых, хотя свое отношение к смене подгузников он выражал негодующими криками, глаза его при этом неизменно оставались сухими. Кроме того — и, пожалуй, это было самым странным, — когда новорожденного принесли домой и решили как следует протопить камин в гостиной, дым из трубы отчего-то повалил против ветра.

Поначалу Канкеры пребывали в растерянности. Однако, по словам самого мистера Канкера, в книгах можно найти ответ на любой вопрос, главное — знать, где искать. В один прекрасный день он отправился в городскую библиотеку и взялся за чтение. Мистер Канкер читал и читал, не поднимая головы, — все больше про черную магию, колдовство и про то, как с раннего возраста определить, что из ребенка выйдет чародей или ведьма. Потом он пошел домой и поделился тем, что узнал, с женой.

Разумеется, для обоих это было потрясением. Кому приятно узнать, что родной сын вырастет колдуном, да к тому же, злым? Впрочем, супруги Канкер были людьми здравомыслящими. Имя «Джордж», данное младенцу при рождении, они изменили на «Арриман» (в честь знаменитого и ужасно злобного персидского демона), стены в детской украсили бордюром с изображением тритоньих языков и летучих мышей и решили, что, раз уж ребенку суждено стать чернокнижником, родители обязаны позаботиться, чтобы он не посрамил семью.

Сказать проще, чем сделать. Тодкастер, где жили Канкеры, был обычным городком, и населяли его обычные люди. Отец и мать, конечно, всячески поощряли маленького Арримана в его упражнениях, однако даже им было не по себе, когда к кормушке для птиц слетались угрюмые кривобокие стервятники. Кроме того, приходилось объясняться с соседями — а с чего это яблоня в саду за одну ночь почернела и стала похожа на руку мертвеца, торчащую из земли?

К счастью, чародеи взрослеют быстро. К пятнадцати годам Арриман без сопровождения ездил в школу на автобусе и умел вызвать бури, которые уносили сорванное с веревок белье чуть не до Оксфорда, а посему вскоре принял решение оставить родительское гнездо и устроиться в жизни самостоятельно.

Поиски нового жилья заняли много месяцев. Солнечные, открытые места Арриману не подходили, не устраивала его и близость к городу. Он искал не просто зловещего вида развалины в каком-нибудь пустынном уголке, важно было и то, какое привидение в них обитает. Выросший без сестер, Арриман робел перед женщинами и совсем не хотел за завтраком слушать жалобные вздохи Серой Дамы, летающей над столом туда-сюда, или, раздевшись в ванной догола, наткнуться на Безголовую Монахиню.

И вот наконец Арриман нашел Мрачингтон-холл — унылый заброшенный замок в тридцати милях от Тодкастера. К западу стоял дремучий лес, на севере тянулась голая, продуваемая всеми ветрами пустошь, а на востоке день и ночь недовольно шумело суровое море. К тому же призрак Мрачингтона был мужского пола, и Арриман счел, что они вполне поладят. Сэр Саймон Монпелье, в шестнадцатом веке зарезавший одну за другой своих семерых жен, теперь бродил по коридорам, терзаясь виной за содеянное, горестно стенал и звучно шлепал себя по лбу.

Тут Арриман и прожил много лет. Он творил заклинания, насылал проклятья, разрушал и наводил порчу, в общем, делал все, дабы черная магия ширилась и процветала. На зубчатых стенах замка он посадил сов, чтобы те ухали, предвещая беду, в подвалах развел саламандр, вдоль подъездной аллеи поставил обгорелые стволы деревьев, похожие на виселицы, а во дворе выкопал колодец, в котором бурлила зловонная сера. Садовый лабиринт из тисового кустарника, созданный Арриманом, был таким запутанным, что выйти из него живым не представлялось возможным, а фонтан на террасе бил кровью. Только одного не мог Арриман: воскресить сэра Саймона Монпелье. О, ему ужасно этого хотелось — ведь сэр Саймон составил бы хозяину приятную компанию, однако возвращение призраков к жизни относится к самой сложной, черной-пречерной магии, которой не владел даже Арриман.

Шли годы. Хотя колдун редко покидал замок, слава его росла. Люди прозвали его Арриманом Ужасным, Ненавидящим Солнце и Чародеем Севера. О нем начали слагать легенды — будто бы этот злой волшебник умеет вызывать гром прежде молнии и водит дружбу с самим Вельзевулом. Арриман, однако, продолжал скромно трудиться. Он стал высоким, красивым мужчиной с темными блестящими глазами, орлиным носом, изогнутым точь-в-точь как нос ладьи викингов, и пышными усами, но, несмотря на столь привлекательную внешность, даже не думал зазнаваться.

За несколько лет Арриман обустроил домашний зоопарк, в котором держал самых уродливых и отталкивающих зверей, каких только смог раздобыть, — лысых синезадых обезьян, ухмыляющихся верблюдов с шишковатыми коленями, кенгуру, свирепо лягавшихся длинными, как шпалы, задними ногами. Бильярдную Арриман превратил в лабораторию, где постоянно клокотали и смердели адские зелья, а тучи, призванные им из-за моря, беспощадно поливали крышу Мрачингтон-холла дождями.

Но однажды утром Арриман проснулся, чувствуя себя абсолютно несчастным. Он понимал, что надо бы встать с кровати и бросить кого-нибудь в серный колодец, заказать для зоопарка вонючего эму или смешать парочку новых ядов, однако у него просто не было на это сил.

— Лестер, — обратился он к слуге, который принес ему завтрак, — что-то я устал. Надоело мне все. Опротивело.

Лестер был людоедом — медлительным великаном с мускулами, как футбольные мячи. Подобно большинству людоедов, он имел только один глаз, но, чтобы не привлекать внимания, носил над ним черную повязку — пускай люди думают, что у него два глаза. Прежде чем поступить в услужение к Арриману, Лестер подрабатывал шпагоглотателем на ярмарке и до сих пор был не прочь проглотить саблю-другую — это его успокаивало.

Лестер с беспокойством поглядел на хозяина.

— В самом деле, сэр? — осведомился он.

— Угу. Так и есть. Очень уж все однообразно. Может, мне уехать? Снять комнату в каком-нибудь симпатичном городке и засесть за книгу…

Людоед пришел в ужас.

— А что же станется со Злом и Великой Тьмой, сэр?

Арриман насупился.

— Знаю, знаю — долг и все прочее… Но сколько это будет тянуться? А, Лестер? — Он нахмурился еще сильнее и в отчаянии воздел руки к небу. — Сколько?..

Лестер не принадлежал к тем узколобым людоедам, у которых на все случаи припасен лишь один ответ: «Фи-фай-фо-фам». Он посмотрел на хозяина и сказал:

— Не могу знать, сэр. Людоеды не умеют предсказывать будущее, а вот цыганки — те да. Не сходить ли вам к гадалке? На ярмарке, где я работал, была одна такая, Эсмеральдой звали. Настоящая мастерица по части предсказаний!

На следующей неделе Арриман и Лестер поехали на ярмарку в Тодкастер. Шатер Эсмеральды они нашли легко: от остальных он отличался тем, что люди выходили оттуда словно пришибленные.

— Она говорит чистую правду, — пояснил Лестер, с наслаждением втягивая ноздрями знакомые ярмарочные ароматы — жареного лука из сосисочной и перегретого машинного масла со стороны аттракциона с электромобильчиками. — Никакой там чепухи насчет дальней дороги и трефового короля.

На Эсмеральде была розовая атласная блузка, а ее волосы напоминали туго скрученные проволочки. Хотя Арриман оставил свой плащ волшебника дома и надел серый костюм в тонкую полоску, прорицательница смерила его пристальным взглядом, который, казалось, проникал в самую душу.

— С тебя пятерка, — заявила она. — Садись.

Спрятав купюру, Эсмеральда отхлебнула из бутылки с ярлыком «Джин „Гордоне“» и вгляделась в хрустальный шар. Она смотрела долго-долго, потом отодвинула шар в сторону и закурила сигарету.

— Все в порядке, — сообщила цыганка. — Он скоро явится.

— Кто? — нетерпеливо спросил Арриман. — Кто явится?

— Новенький, — сказала Эсмеральда. — Тот, кто придет тебе на смену.

— Что за новенький? — удивился Арриман.

Гадалка утомленно прикрыла глаза.

— Тебе по буквам повторить? — Она напыжилась и заговорила загробным голосом: — Грядет пришествие великого темного чародея, что превзойдет тебя могуществом. И когда приидет сей чернокнижник, ты, Арриман Ужасный, сможешь сложить с себя бремя Зла и Великой Тьмы, каковое несешь на своих плечах долгие годы. — Эсмеральда открыла глаза. — Ну, теперь дошло? — сердито буркнула она.

— О да, да! — радостно воскликнул Арриман. — А когда именно он приидет, неизвестно?

— Нет, — отрезала Эсмеральда. — Следующий, заходи!

Предсказание Эсмеральды окрылило Арримана. Чтобы скоротать время, он быстренько вырастил живую изгородь из терновника, сочащегося кровью, бросил на скалы нефтяной танкер, на свою беду проходивший мимо по морю, и придумал новое заклинание, от которого у людей вылезали волосы. И все же большую часть времени он проводил у главных ворот в ожидании нового чародея.