У этого мастера телекинеза, часом, нет ещё способностей василиска? А то подруга моя, кажется, в статую превратилась: сидит, не шевелится и даже не моргает.

— Вот и замечательно! — Улыбка василис… препода стала ещё пугающей. — После лекции подойдёте ко мне, — сказал он, как отрезал.

— Зачем это?

Глупый вопрос! За порцией «блюда, которое подают холодным», вестимо.

— За заданием. Домашним. Индивидуальным, — выдерживая паузы между словами, сообщил блондин, чем и подтвердил мою догадку.

Похоже, не сдам я в этом году сопромат. Или сдам, но только пройдя через все круги Ада.

Ёлки зелёные! Лучше бы на «костюм» вчера запрыгнула, а не на этого злопамятного гада. Нет, чтоб всё забыть и всех простить! Устроил тут… вендетту.

Одно радовало: про опрометчиво выдуманного мною ребёнка препод больше не вспоминал и намёков на наши якобы близкие отношения не делал. Более того — он на «вы» перешёл. Порадоваться бы, но… я пятой точкой чуяла подвох.

И интуиция меня не подвела.

Позже…

Читай лекцию кто-то другой, я бы наверняка восхитилась талантом преподавателя, так понятно и интересно подающего сложный материал. Но это был Александр Рудольфович Штерн, как шёпотом сообщила мне Таня, и думать о сопромате, когда мысли то и дело скатываются к грядущему наказанию, у меня не получалось. Ещё и недосып сказывался, делая меня слегка заторможенной.

Поэтому я просто сидела и, как баран на новые ворота, тупо пялилась на мужчину, которого не так давно успела обозвать, покусать и даже поцеловать. Воспоминания о последнем почему-то были самыми навязчивыми. Я даже очки сняла, чтобы препод превратился в смазанный силуэт, иначе мозг работать совсем отказывался.

Странно, но, невзирая на моё не самое лучшее самочувствие, кое-что из сегодняшней лекции я запомнила. Придётся всё же признать: Штерн, действительно, хорош. Как преподаватель, разумеется. А вот как человек — не очень. Всю пару ждала, что вредный блондин вызовет меня к доске, чтобы поиздеваться, но нет — пронесло.

Когда занятие закончилось, я, зевая на ходу, поплелась за обещанным наказа… тьфу ты — за домашним заданием! Таня пошла со мной, чтобы морально (да и физически тоже) меня поддержать и не дать сморозить какую-нибудь глупость. Я мысленно себя успокаивала тем, что решить задачки мне помогут интернет, Ритка (за пару шоколадок) или кто-нибудь из парней-старшекурсников, как вдруг…

— Что это?! — Сонливость как рукой сняло при виде стопки листов, выложенной передо мной на преподавательском столе.

— Задание, Ксюша, — пояснил мучитель, как маленькой. И опять я почувствовала себя Золушкой, правда, не сбежавшей с бала, как в прошлый раз, а застрявшей в замке злобной мачехи. Ну а вместо сорока розовых кустов мне предоставили двадцать белых страниц с задачами по сопромату. Или пятнадцать. Мелким шрифтом! Издевается гад! — Штрафное, — добавил тиран с ухмылкой.

— За испорченную рубашку? — вспомнила о ночных подвигах я и чуть не вскрикнула, когда Таня наступила мне на ногу.

— За сон на моей лекции. Раз вам так скучно, Ксения, значит, вы всё уже знаете. Жажду в этом убедиться.

Чёрт! Выходит, за рубашку ответочка прилетит позже. Вот же невезуха!

— Покажите, на что способны, — сунул мне в руки пачку листов Штерн, а потом добил насмешливым: — Завтра после пятой пары жду вас здесь с ответами.

Завтра?! А не офигел ли он?

Меня так и подмывало съехидничать или нагрубить, но стоявшая рядом подруга очень уж убедительно оттаптывала мне ноги каждый раз, как я открывала рот.

— Мобилу верните! — потребовал Шарик, подходя к нам.

На самом деле его звали Илья Преображенский, и учился этот «клоун» на дизайнера архитектурной среды вместе с Маргаритой, которой, кстати, на лекции почему-то не было (надеюсь, не из-за моей вчерашней шоколадки). А вообще странно — это же она нам с Таней позвонила, чтобы мы немедленно шли знакомиться с новым преподавателем. А сама слиняла, получается? Вот ведьма!

Впрочем, не о ней сейчас речь, а о Шарике. Периодически он донимал Ритку, ибо натура у парня такая… пакостная, за что регулярно получал порцию ведьмовской «благодарности». Не только ведьмовской. Этот поросёнок много кого доводил за два года, и ото всех ему прилетало: иногда словом, а иногда и чем поувесистей. Бесячий, короче, персонаж!

Штерн молча пододвинул к ДАСовцу конфискованный гаджет… и два листика с задачками. Два, чёрт возьми, а не двадцать два или сколько их там у меня!

Это разве честно?!

— Ваше домашнее задание, молодой человек, — сказала сероглазая сволочь, как ни в чём не бывало.

— Так, минуточку! — отскочив от Таньки, чтобы она окончательно не отдавила мне ногу, возмутилась я. — Это несправедливо! Почему ему так мало, а мне…

— Он на лекции не спал, — перебил злыдень улыбаясь. Гаденько так! — Бурная ночка была, госпожа Чумилина, да?

Вроде как невзначай спросил Штерн, а меня бомбануло.

— Не ваше дело! — рявкнула я, не стесняясь зрителей. Чуть «собачье» не вставила, но вовремя вспомнила, что это не парень из развлекательного центра, а мой новый учитель.

Танька вцепилась в мою руку и сильно её сжала, взглядом призывая угомониться.

— Моё, если ваше поведение мешает моим занятиям, — парировал препод.

— Что именно вам так помешало?

— Твой храп, Чума! — вставил свои пять копеек Шарик, за что тут же огрёб рюкзаком: тяжёлым, с книжками — я, наконец, собрала всё, что задолжала библиотеке, и притащила в универ, чтобы сдать.

— Храп?! — вызверилась я на очередного «козлика», решившего испортить мне день. — Я не храпела! И даже не спала толком. А вы… — переведя взгляд на худосочные листочки с задачами в руке поганца, рявкнула: — Это дискриминация по половому признаку!

— Ой, Чумилина-а-а, — протянул однокурсник, закатывая глаза. — Хорош уже комедию ломать. Будь поласковей со своим парнем, и он сам тебе всё посчитает. Устроила тут…

— С парнем? — в один голос переспросили мы: я, Таня, Александр Рудольфович и даже кто-то из мимо проходящих, но внезапно задержавшихся.

— И не надо так на меня смотреть, весь универ уже в курсе, — заявил Шарик.

Очевидно, не весь, раз заинтересованных оказалось больше трёх, ну да ладно.

— Поясни, Илья! — потребовала Танюха, не дав мне выразить эту мысль другими словами.

— Да пожалуйста! — фыркнул поганец, набирая пароль на экране гаджета.

Несколько коротких движений пальцев и — вуаля! Нашему взору предстала запись ночного инцидента, которую таки слили в сеть. Со звуком! Проклятый однокурсник врубил громкость на полную.

Мама дорогая! Вот так попадалово! И я ещё хотела, чтобы этот компромат слили? Да мы же там ведём себя, как озабоченная парочка перед соитием!

— Какой интересный ракурс, — протянул Штерн, ничуть не смутившись.

Это он так корректно выразился про свою пятерню, сжимающую то, что у меня пониже талии? Крупным планом! И что за извращенец это всё снимал?

— Ого! — хохотнул кто-то из студентов. — Чума, да ты топ!

— Горячая штучка!

— Меркантильная! Он же препод! — вякнул приятель Шарика.

— Ксюха, вы реально встречаетесь? — спросила Люба — моя одногруппница.

— Так про беременность — это не сплетни? — блеснул излишней информированностью староста.

Ребята принялись сыпать вопросами, и всё это под насмешливым взглядом самодовольного блондинистого кобеля, который даже не пытался как-то объяснить случившееся недоразумение. А раз ему не надо, я тоже не буду. Не хватало мне ещё начать оправдываться, как провинившаяся школьница.

— Вы всё не так поняли…

Боже, Таня! Замолчи!

Настала моя очередь наступать ей на ногу и дарить выразительный взгляд.

— Да, я беременна! — заявила, отметив, как взмыла вверх бровь самодовольного болвана, решившего пустить всё на самотёк. Смутить меня хотел, господин Штерн, да? А вот фигушки! Я эту утку запустила, я её и пристрелю. А нет, не то. Короче, как-нибудь выкручусь… потом. Имя потенциального отца я же вслух не называю, мало ли от кого я там беременна. Я совершеннолетняя, имею полное право. — Наверное, — добавила, куснув губу — вроде как от нервов. Всё равно сплетня уже разлетелась, почему ещё немного не поприкалываться, раз второй подозреваемый молчит? — А он, — указала на препода, — придирается по пустякам и заваливает меня дополнительными заданиями! Садист!

Слова мои сочились ядом, но блондин, увы, не отравился. Непробиваемый тип!

— Я всего лишь забочусь о репутации, — парировал он.

— ?

— Зачем моему наследнику безграмотная мама?

— Что-о-о? Это я-то безграмотная? Да я…

Чёрт! Я его придушу прямо тут, и пофиг, что меня потом из универа выпрут или даже посадят.

Наверное, что-то такое промелькнуло на моём лице, потому что все, кто толпился рядом, резко отпрянули, и только Таня, схватив листы, брошенные мною в запале обратно на стол, мёртвой хваткой вцепилась в моё запястье и с силой, которую сложно было заподозрить в хрупкой девушке, ринулась к двери. Я пару раз пыталась вырваться и вернуться, чтобы договорить, но не вышло.

— Она всё решит и принесёт, Александр Рудольфович! — пообещала подруга преподавателю уже из коридора, имея в виду меня и мои задания.