Латная юбка прикрыла пах. Кираса влезла прямо поверх куртки. Рёбра жёсткости выступали далеко вперёд, придавая ей выпуклый контур, и вверх, защищая шею и подбородок. Броня для рук, по одному элементу вместо четырёх — наплечников, налокотников, наручей и перчаток.

Все части брони занимали положенное им место, при контакте с соседними элементами превращаясь в монолит. Если бы этот доспех ковали люди, он имел бы дюжины кожаных ремней, которые требовалось затянуть, а значит, без помощи, в одиночку, нацепить броню не вышло бы.

И, наконец, как финальный аккорд, глухой шлем, лишённый забрала и прорезей [Художник — Fad Liu.]. Воздух поступал в доспех сквозь почти незаметные отверстия в местах сгибов суставов — на локтях и под коленями.

Я не знаю, как отец Кадмира этого добился, но изнутри у шлема будто отсутствовала передняя стенка. Стучишь ладонью по лицу, а пальцы натыкаются на невидимую, но вполне осязаемую преграду.

И вся эта непробиваемая броня, если у врага нет в руках клинка из адаманта, весила чуть больше пяти килограммов.

Закинув меч на плечо, я направился к главному зданию. Шесть этажей. Где-то сто двадцать на семьдесят метров. Из них банда Гюрзы занимала только два с половиной. Остальные полностью заброшены. Удивительно, но они не хотели соваться на самые верхние ярусы. Боялись, что не выдержат перекрытия и рушащийся пол.

На первом этаже расположилось около дюжины человек. Убитый не знал точнее. Новички периодически появлялись и исчезали. Здесь дежурили, убивали время и развлекались, но в основном просто следили, чтобы никто не вошёл и не вышел. Для этого они наглухо замуровали остальные два входа и завалили грудой мусора, что стащили со всего здания. Это пойдёт мне только на пользу — у них не получится сбежать, когда начнётся драка. Как же они собирались эвакуироваться, если нагрянет полиция?

На втором, в небольших комнатках, наскоро возведённых и запираемых снаружи, жили девушки. Жили временно. Завод служил перевалочной базой для отправки жертв дальше по назначению. Куда конкретно, мертвец не ведал. Здесь их подсаживали на наркотики, били, запугивали, насиловали и промывали мозги. За полторы-две недели эти твари умудрялись низвести в прошлом разумного человека до животного состояния, послушного и готового на всё ради очередного кайфа.

И, наконец, на небольшом куске третьего этажа иногда появлялся Гюрза с охраной — он приезжал нечасто, но сегодня почтил их своим присутствием. По воспоминаниям парня, он действительно боялся главаря. Тот хвалился, что воевал в 99-м. Любил рассказывать байки о схваченных и запытанных солдатах. С удовольствием перечислял, как резал и сжигал. Мне будет о чём с ним поговорить. Жалкой фантазии садиста далеко до истинного зла, что я встретил в Ревущих Землях.

Последний шаг. Я позволил эмоциям взять верх в квартире Павла. Сейчас всё будет иначе. Мои деяния послужат закону. Справедливости, а не мести. Я приносил порядок в Ниаттис. Я принесу его и на свою родину. Зло будет остановлено.

Я, Арбитр планеты Земля, по праву, данному мне моим рангом, приговариваю вас всех к смерти с запретом на перерождение за многочисленные акты убийств, похищений, изнасилований, пыток и работорговли. Приговор привести в исполнение незамедлительно.

Привычные до боли слова сложились легко.

Пора.

Глава 6

Время замедляет свой ход.

За четыре шага до двери разбегаюсь и коленом вперёд влетаю в двойные створки, посылая обломки внутрь коридора. Трухлявая пыль облаком зависает в проходе. Лезвие Лазаря срезает голову, с удивлённо распахнутым ртом. Труп сползает по стене, заливая стену яркой артериальной кровью. Напарник убитого перехватывает АКСУ [АКСУ (АКС-74У) — Автомат Калашникова Складной Укороченный.], но клинок восьмёркой чертит магазин, ствольную коробку, руку через локоть и висок твари. По полу гремят высыпавшиеся из магазина патроны. Стены и потолок окрашивает алым.

Голоса дальше по коридору звучат хлёстко и возбуждённо.

Просторное помещение набито смуглокожими людьми. Несколько играют в бильярд. Другие едят что-то с одноразовой посуды. Сигаретный дым и ругань заполняют воздух. Вооружены в основном пистолетами, но есть и обрез, и два АКСа.

Рывок. Широкий взмах, и ближайший из них валится назад, разрезанный пополам на уровне лёгких. Отделённые руки, как батоны докторской колбасы, с влажным звуком плюхаются на грязный пол.

Этаж взрывается криками и матом. В мою сторону летят пули. Бессильно стучат дождём искр, освещая полутёмное помещение. Какой-то бородач от бедра стреляет длинной очередью, не жалея патронов. Прыжок, и Лазарь вертикальным ударом разваливает его на две части. Уворот от удара длинным ножом. Просто рефлексы.

«Относись к каждому вражескому удару как к смертельному и проживёшь достаточно долго, чтобы он не стал таковым». Ульфрик, естественно.

Вытянутая рука ломается в запястье, а сам горе-воин с силой вбивается в пол. Позвонки трескаются, но я добавляю росчерк клинка сверху. Бить нужно наверняка. Смещаюсь вправо. Меч влетает в массивную бетонную колонну и выходит из чьей-то груди. Прячущийся бандит напрасно пытается скрыться от Взятого следа. Я вижу их всех.

Выпад. Принимаю стальную биту на призванный Бастион, и тут же острая кромка щита вгрызается в лицо, кроша зубы и нос. Одновременно с этим идёт короткий укол в живот, подшаг вправо, и Лазарь находит его шею. Голова футбольным мячом стучит по полу.

Оставшиеся кричат что-то неразборчивое.

Одна из тварей оказывается слишком близко, и я подставляю его под очередь автомата. Беднягу пробивает больше десятка пуль. Пинком отбрасываю его и рвусь к стрелку. Латная рукавица находит сердце автоматчика, пронзая тело насквозь. Погорячился.

Пока я вытаскиваю кисть, последние два несутся к двери, позабыв обо всём на свете. Мысленной командой придаю щиту форму диска и с криком метаю его в спину ближайшего беглецу.

Адамант вонзается в тело, ломая позвоночник, и сшибает его с ног. Несусь, втаптывая кафельную плитку в землю. Дёргаю последнего на себя за шкирку, опрокидывая на спину. Он бестолково валится и охает от удара о пол. Латный сапог сминает его рёбра и через секунду внутренние органы в кашу.

Всё.

Время выравнивается.

Прислушался к себе. Пульс 85. Почти норма. Если бы не пропустил тех двух к выходу, сработал бы идеально. Однако особой гордости за собой я не ощущал. Я не развлекаться сюда пришёл.

Второй этаж я пробежал не останавливаясь. Лишь походя воткнул Лазарь прямо сквозь дверь в единственную фигуру, замершую с оружием в руках. Заклинание доживало свои последние секунды, и я ощущал вокруг себя дюжину запертых женщин, девушек, девочек. Они живо отреагировали на шум и выстрелы. Кто-то вскочил и звал на помощь. Кто-то спрятался за мебелью.

За тридцать секунд проскочив второй этаж, я взлетел на третий. Большая комната, отгороженная от лестницы запирающейся дверью. Её я выбил плечом, не замедляясь. Обстановка с претензией на роскошь, если под этим словом понимать дикий китч. Какие-то восточные ковры, натурально медвежья шкура, кресла из разных комплектов мебели и стилей, стол, заваленный бутылками и бумагами вперемешку, «бохатые» торшеры и достойная хана кровать.

Меня встретили кинжальным огнём с двух сторон. Я только охватил антураж взглядом, когда бойцы, спрятавшиеся за столами по бокам от меня, в упор выпустили весь магазин из калашей. К их чести, стреляли не в сторону друг друга, а под небольшим углом. Броня выдержала. Запреградные травмы от этого калибра мне тоже не грозили. Лишь слегка сбился с шага. Одному из них повезло меньше. Рикошет, и покрытый густой щетиной товарищ удивлённо схватился за пробитое горло.

Я собирался допросить второго, когда он снова удивил меня. Дёрнув чеку из неожиданно появившейся в руке гранаты, прыгнул ко мне, обнимая, словно давно не виданного родственника. Глухо рвануло. Волной меня отбросил в стену, с силой впечатав в бетон. Импульс от гранаты дай боже.

Застонало всё тело, пусть и прикрытое адамантовой бронёй. На губах выступила кровь. Кости затрещали, но выдержали. Телу, укреплённому эликсирами и зельями, доводилось терпеть и не такое. Вот, когда меня похоронило под толстыми каменными плитами в ловушке, устроенной архимагом Драэгамата, было действительно страшно, и висел я на волоске.

Время утекало, а я лишился «языка». Не ожидал от него самопожертвования, никак не ожидал. Это демоны Ниаттиса имели фанатичную преданность своему предводителю. Откуда она у рядового бандита?

Минута ушла, чтобы сконцентрироваться и повторно произнести слова заклинания. Взять след подсветил дюжину отпечатков ног. Один из следов вёл прямо к массивному сейфу, проходя сквозь него.

Отшвырнув в сторону стальной гроб, пробил замаскированную дверь. Все же у Гюрзы имелся запасной план на случай штурма. Он не собирался запирать себя на заводе. Коридор вёл к лестнице, но время не ждало. Взрезав крест-накрест бетонный пол, пробил перекрытие, падая ниже. Метра три-четыре между этажами. Ещё раз. Ноги пружинили, гася удар.

Троица, шумно несущаяся прочь от меня по коридору, сразу привлекла моё внимание. Один из них на ходу начал стрелять, не попадая даже близко. Максимальное ускорение. В пять секунд догнал первого, рассёк его бок, выпуская требуху наружу. Тот заголосил, заваливаясь в сторону. Последний охранник швырнул ещё одну гранату себе за спину, толкая босса в ближайший проход.