— Пользуясь случаем, я хочу поблагодарить двух основных спонсоров, которые помогли с реконструкцией этого кинотеатра, — продолжал тем временем Корф. — Господина Поликутина и господина Долмацкого!

Зал взорвался аплодисментами. Иван Поликутин и Платон Долмацкий заулыбались в объективы камер. Они стояли в разных концах зала и старались не смотреть друг на друга. Рядом с Поликутиным возник Клим. Отец обнял его за плечи и с новой силой улыбнулся камерам.

Тимофей удивленно приподнял бровь. Значит, Клим не с Серафимой!

А вот и она. Серафима Долмацкая вошла в зал в сопровождении своей двоюродной сестры Марины. Та с недавних пор тоже училась в академии, но Тимофей ее практически не знал, у них не было общих занятий. Обе девушки были в красивых, нарядных платьях. Тимофей удивился: Марина в свободное от занятий время ходила в джинсах и футболках, а Серафима до знакомства с Климом вообще не вылезала из обтягивающих штанов и кожаных курток. Вот что с человеком делает любовь!

Серафима приветливо помахала Тимофею, и он с улыбкой кивнул ей в ответ.

Марина тихо сказала сестре:

— Твой папа здесь. Вон, позирует фотографам. На твоем месте я бы соблюдала осторожность…

— С какой стати? — удивилась Серафима.

— Клим ведь тоже где-то в зале? Если он сейчас к тебе подойдет, твоему отцу это точно не понравится. Ведь он терпеть не может Клима!

— Это его проблемы, — жестко произнесла Серафима. — Клим встречается со мной, а не с моим отцом.

— Не хочу стать свидетельницей очередного скандала, — расстроенно произнесла Марина. — Я от вас обоих довольно наслушалась. Твой папаша уже успел пожаловаться моему, как он недоволен связью любимой дочери с каким-то клыковским бездельником.

— Клим — первый парень, который мне по-настоящему понравился. Не бандит, не мошенник из тех, что постоянно окружают моего отца. Не пойму, чем он так не угодил папаше?! А ты ведь не хочешь, чтобы я на всю жизнь осталась одинокой?

— Конечно нет! — испугалась Марина. — Клим и мне очень симпатичен, вы друг другу идеально подходите. Но если Платон Евсеевич против… Ты ведь не пойдешь против него?

— Я буду встречаться с тем, с кем захочу! — упрямо отрезала Серафима.

— Зная твоего отца, сильно в этом сомневаюсь. Пока ты живешь с Платоном, он будет решать за тебя…

— Все сказала? — Это прозвучало грубо, и Серафима тут же об этом пожалела.

— Я не хочу с тобой ссориться, — сказала Марина. — Но ты и сама понимаешь, что я права.

— Понимаю, — печально вздохнула Серафима. — Прости, если обидела. Но меня это так бесит! Клим — хороший парень из приличной семьи. Его отец — один из негласных хозяев этого города, у него даже мэр в лучших друзьях. А мой отец ведет себя так, будто мы живем в дремучем Средневековье! Я уж и не знаю, как его уговорить…

В этот момент из толпы вынырнул Клим. Он молча кивнул Марине и быстро схватил Серафиму за руку.

— Пойдем! — заговорщицки шепнул он. — Я хочу тебя кое с кем познакомить!

Марина тут же понимающе улыбнулась и отошла в сторонку, чтобы не мешать влюбленным.

— С кем? — насторожилась Серафима.

— С моей мамой! Ты ведь ее еще не видела.

Тимофей, слышавший их разговор краем уха, заинтересованно оглянулся. Он тоже никогда не видел мать Клима. А Поликутин уже тащил ошарашенную Серафиму к невысокой стройной женщине в длинном черном платье.

— Мама, познакомься! Это Сима, моя девушка! — радостно выпалил он.

Его мать удивленно уставилась на Серафиму, а та от смущения была готова сквозь землю провалиться. Такое с ней случалось крайне редко. Почти никогда.

— А это моя мама, Виктория Поликутина, — представил родительницу Клим.

— Добрый вечер, — тихо проговорила Серафима.

— Очень приятно, — ответила Виктория, внимательно ее рассматривая. Взгляд у нее был пронзительный. — И как давно вы знакомы?

Серафима в свою очередь с любопытством косилась на мать Клима. Перед ней стояла красивая женщина лет сорока, сероглазая, темноволосая. Серафима сразу обратила внимание на ее украшения — сказался долгий опыт работы с папочкой. Ожерелье, серьги и браслеты Виктории выглядели довольно скромно, но стоили при этом баснословно дорого, — у Серафимы в этом деле глаз был наметанный. Подобные украшения многое говорили о своей владелице.

— Довольно давно, — ответил Клим. — Ты была в отъезде, поэтому я все никак не мог представить вас друг другу. Моя мама занимается благотворительностью, — сообщил он Серафиме, — и часто ездит в командировки по всему миру.

— Какая интересная у вас работа, — заметила Серафима.

— Интересная, верно, но иногда я подолгу не вижу семью. Особенно Клима, поскольку он сейчас большую часть времени проводит в общежитии академии… Но что поделать? Значит, так нужно, — вздохнула Виктория. — А ты чем занимаешься, Сима? Тоже учишься в «Пандемониуме» или где-то еще?

— Эм-м, — замялась та. — Я уже работаю. Приходится иногда помогать отцу…

— Как похвально, — улыбнулась женщина. — Немногие работают в твоем возрасте. А тем более помогают родителям…

— Да и лишние деньги никогда не помешают, — слегка осмелела Серафима. — Мне даже удается кое-что откладывать.

— Это хорошо, что ты уже сейчас заботишься о своем будущем…

— Ее будущее — это я, — уверенно заявил Клим. — Вот закончу учебу, и мы поженимся…

Его мать едва заметно усмехнулась.

— А вам не кажется, что еще слишком рано говорить об этом? — с улыбкой осведомилась она.

— О, им точно не кажется! — внезапно появляясь рядом, проговорил Поликутин-отец.

— Иван!.. — обрадовалась Виктория. — Уже пообщался с репортерами? Тогда присоединяйся к нашей беседе. Оказывается, у Клима есть девушка. Я так много пропустила, пока была в отъезде… Ты знаком с Симой?

— Даже слишком хорошо! И с ее отцом тоже! — грозно буркнул Поликутин-старший. — Это дочь Платона Долмацкого!

— Ох, — выдохнула Виктория, и ее лицо вытянулось. От былого радушия не осталось и следа. — Какая жалость…

— Я не понимаю, за что вы так не любите моего отца, — пробормотала Серафима, — но вы сильно ошибаетесь на его счет…

— Да неужели?! Вряд ли я ошибаюсь, деточка, я прекрасно знаю твоего папашу! — Иван Поликутин разошелся не на шутку. — И отлично представляю, на что он способен! А вы, значит, уже и пожениться решили?!

Виктория поспешно взяла мужа за руку, чтобы хоть немного успокоить, но это не помогло.

— Мне нет никакого дела до ее отца! — вспыхнул Клим. — Серафима не виновата в том, что она дочь Долмацкого!

— Я запрещаю тебе встречаться с этой девицей! — жестко заявил ему отец. — У вас не может быть ничего общего!

— Кажется, я слышал свою фамилию? — раздалось позади Тимофея.

К ним шагал Платон Долмацкий в дорогом черном костюме, яростно сверкая глазами, — странно, что молнии не летели.

Тимофей понял, что нужно немедленно убираться куда-нибудь. И что за дурацкая привычка вечно оказываться не там, где нужно?! Зверев задом попятился к запасному выходу.

— Ты, кажется, вздумал запрещать что-то моей дочери?! — зло поинтересовался Платон Евсеевич. — Кем ты себя возомнил, Иван, — Господом Богом?

— Я, в отличие от тебя, манией величия не страдаю, — бросил ему Иван Поликутин.

— Папа… — напряженно произнес Клим.

— Не лезь, — шепнула сыну Виктория.

Скандал разгорался. Мужчины осыпа́ли друг друга ругательствами, привлекая внимание окружающих людей. Было очевидно, что они действительно ненавидят друг друга. Тимофей, не дожидаясь продолжения, выскользнул на задний двор кинотеатра. Громкие крики и музыка остались за негромко хлопнувшей дверью, но, как оказалось, и во дворе было неспокойно.

Прямо на бордюре сидели Димка и Стас, бурно выясняли отношения и одновременно лопали бутерброды — смывшись с праздника, они прихватили с собой целый поднос закусок.

— Еще раз спрячешь мою зубную щетку, — возмущенно говорил Димка, — я спрячу все шнурки от твоих кроссовок.

— Какое вероломство! — ужаснулся Кащеев.

— И вы туда же, — вздохнул Тимофей, усаживаясь рядом. — И почему все так любят скандалить?

— А кто еще? — спросил Стас с набитым ртом.

— В кинотеатре Платон Долмацкий и старший Поликутин собираются поубивать друг друга.

— Ничего себе! — вытаращил глаза Димка. — А я-то думал, что ничего интересного сегодня уже не произойдет. Может, вернемся и посмотрим?

— На драку? — поморщился Зверев. — То еще зрелище. Не хочу я смотреть, как два взрослых мужика выколачивают друг из друга пыль…

— Драку я могу тебе и тут организовать, — сказал Димке Стас. — Если не признаешься, что это ты развесил мои трусы на люстре в общей гостиной.

— Что?! — расхохотался Тимофей. — Впервые об этом слышу.

— Бессовестное вранье, — проговорил Димка с непроницаемым видом.

— Ты уверен, что трусы взял Димка? — осторожно спросил Тимофей.

— Ну не ты же! У кого еще ума на такое хватит? Да и чему тут удивляться, он же из рода злыдней! Я его давно вычислил: натворит что-нибудь, а потом быстренько смоется, будто его и не было. Не зря же у него такие способности к молниеносным перемещениям в пространстве.

В академии училось несколько ребят из семейств злыдней. Действительно, все их способности были будто специально отточены для различных проделок и каверз. Кто-то мгновенно перемещался, как Димка, кто-то протискивался в самые узкие щели и трещины, кто-то видел сквозь стены и железные двери, как Серафима. Один сплошной криминал.