— И гадость эту вынеси из комнаты, а то у меня изжога от одного запаха начинается. Это неприемлемо!
Всю первую неделю Сью не выбирался из подготовительного корпуса практически никуда, кроме спортплощадки. Парень просиживал в читальном зале, пытаясь врубиться в уровень развития технологий, общественно-политические системы и культурное пространство планет сектора Атлантик. Он уже понял, что имеются ещё две условные структуры — Рашен и Чайниш. Но, во-первых, они были далеко, а во-вторых — постепенно прояснилось, что ему, Сью Виньярду, охренительно повезло.
Именно здесь, на Ярре, у него были хоть какие-то шансы претворить в жизнь план, с потом и кровью впитавшийся в его разум, душу и тело. И для первого этапа Академия подходила лучше всего.
Сью пытался нащупать отправные точки, просиживая над бумажными книгами и гигабайтами видеороликов, разобраться в чуждой научной терминологии, наложить достижения ныне живущих потомков космических колонистов на знания своих давно покинувших бренный мир современников. И это было адски трудно.
И вот теперь, наконец, он дышал свежим воздухом. И тут, на острове, это было довольно легко — благодаря гравикомпенсаторам.
— Мой дед говорил: если человек не работает руками, у него случаются заходы! — провозгласил Сью.
— Заходы? — удивился Мартин.
Виньярд сделал характерный жест у виска и скосил глаза.
— А-а-а-а! Это да.
— Потому я готовлю сам! А ты что сделал для борьбы с заходами?
— Ну, я в тренажёрку хожу…
— Это нормально! — согласился Сью.
Они шли по аллее из каких-то высоких деревьев с коническими кронами и вертели головами во все стороны. Академия впечатляла. Главные корпуса — те самые, которые своим ходом добрались сюда с ныне стоящего в руинах Гронингена — стремительными обводами напоминали космические корабли, готовые сорваться в небо. Отливающий синевой металл, блеск бронестёкол, устремлённость ввысь… Отстроенные уже здесь, на Ярре, вспомогательные здания поражали разнообразием конструкций и дизайнерских решений — каждое из них было выпускной работой кого-то из студентов архитектурного отделения строительного факультета.
В кампусе имелись свои магазинчики, кафе и бары, клубы и театры. Закон и порядок поддерживали патрули из старшекурсников с юридического и военного факультетов, за чистотой следили многочисленные дроиды — и провинившиеся студенты, конечно. Сфера услуг давала неплохую возможность для заработка студентам гуманитарных факультетов, а техники и натуралисты в основном были заняты в производстве и сельском хозяйстве. Академия была этаким замкнутым мирком, в котором правила каста идеалистов-преподавателей, готовых нести свет науки и приумножать в галактике количество людей образованных, с развитым критическим мышлением и профессиональными навыками.
— А ты после подготовиловки что дальше планируешь? — Сью взялся за деревянную ручку продуктового магазинчика.
— Пройду профориентационные тесты и попробую поступить на факультет, который будет мне подходить. А не получится — у меня есть корочка машиниста электропоезда, я слыхал тут подземка развивается бешеными темпами! Вот и сунусь туда… А ты?
— А я — в космос, наверное. Я ж пустотник. Ну, и подучиться не мешало бы… Есть у меня идейка, которая требует… Так, а это что такое? И она, что ли, готовить не умеет?
Алиса Кавальери стояла напротив прилавка с полуфабрикатами, держа в руках корзинку для продуктов. Девушка задумчиво глядела на куски приготовленного куриного филе — «только разогреть». От цепкого взгляда Виньярда не укрылись и чудовищные макароны быстрого приготовления, уже лежащие на дне корзинки, и бутылка газированной воды…
— Это неприемлемо, мисс Кавальери! — сказал он. — Ваши восхитительные ножки превратятся в дряблые отростки, а румяные щёчки покроются прыщами, если вы продолжите в том же духе!
— Виньярд! — она резко развернулась. — Какого чёрта…
— Предлагаю решение! Ты выкладываешь всю эту дичь из корзинки, мы скидываемся на троих, я закупаю нормальные продукты и готовлю человеческий ужин! Это нормально?
— Ты таким образом надеешься затащить меня в свою берлогу? — подозрительно сощурилась девушка.
— Если берлогой ты называешь кухню — то да. А в комнату я тебя к себе не пущу, у меня там схема по захвату вселенной на стене в процессе изготовления, а ты пока ещё — не в ближнем круге! — заявил Сью.
— Так это ты вселенную захватывать собрался? — удивился Хробак. — А я думал — механизм какой-то…
— А ну-ка тихо, мой болтливый адепт! И стены имеют уши… — зловещим шёпотом прошипел Сью. И добавил, уже нормальным голосом: — А поужинать можно будет и в холле — пускай остальные завидуют. Это будет реклама кулинарных курсов от Сью.
— Так ты кулинарные курсы открывать собрался? — удивилась Алиса.
— Ну надо же как-то зарабатывать? В конце концов, я корабельный кок с официальной записью в трудовой книжке! Ну давай, решайся! Вместо гастритных макарончиков — паста карбонара и греческий салат, а на десерт — ягодный мусс!
— Карбонара, говоришь?.. — задумалась Алиса. — Ладно, я согласна. Но если мне понравится — сделаешь мне скидку на свои курсы!
— Это нормально! Итак, встречаемся на нашем этаже, в холле, через два часа! На званый ужин приходить в вечернем платье, и никак иначе!
— Серьёзно что ли? Может, и вы, мальчики, костюмы наденете?
Мальчики озадаченно переглянулись.
Все, кто проходил мимо холла в этот вечерний час, озадаченно пучили глаза и морщили лоб. Ещё бы: не каждый день тут красуется накрытый на три персоны стол, горят свечи и два молодых человека и одна девушка чинно-благородно вкушают пищу за светской беседой. Правда, платье на молодой леди весьма сложно было назвать вечерним — экстремальный вырез на спине и длина юбки у самых границ приличия относили его скорее к коктейльным. Да и юноши только отдалённо напоминали джентльменов: всклокоченная шевелюра и мятый льняной пиджак высокого, и рубашка с ярко-красными подтяжками у безбожно-рыжего никак не подходили под дресс-код великосветского приёма.
Зато ароматы тут стояли совсем не студенческие. Такие запахи витали над лучшими ресторанами Порто Россо и Монпарнаса — известных кулинарных столиц.
Хробак откинулся на стуле:
— Это определённо лучше, чем обеды быстрого приготовления…
— И чем готовая еда из магазина — тоже, — поддержала его Алиса. — С меня причитается. Приглашаю вас на кофе.
Сью стрельнул на девушку своим фирменным прищуром.
— Эй, я умею варить кофе! — возмутилась она.
Глава 4, в которой приходится отвечать за свои слова
Физкультуры как таковой в Академии не было. Каждый должен записаться в одну из спортивных секций и посещать обязательные занятия по начальной военной подготовке. У Сью сразу же возникли проблемы:
— Тут нет секции, которая мне подходит, — заявил он молодой ухоженной женщине — канцелярскому работнику.
Она явно удивилась: полсотни спортивных клубов — от фехтования до прыжков на батуте, и он не смог найти себе ничего подходящего?
— Эм-м-м-м, такие правила, мистер Виньярд. Вам придётся выбрать из имеющихся.
— Окей, а я могу сдавать какие-нибудь нормативы, а заниматься по индивидуальной программе?
— А как насчёт рукопашного боя или фехтования? Я видела ваш поединок в Круге, вы неплохо себя показали!
— Да я как-то не люблю бить людей…
Регистратор возмущённо посмотрела на Сью. Этот разгильдяй явно дурил ей голову!
— Мистер Виньярд, я записала вас на прикладное многоборье. Принимайте файл на планшет, преподаватель уже в курсе! — с тех пор как сержант Эрми сменил бронескаф на синюю повязку преподавателя, попасть на секцию по многоборью стало кошмаром наяву для многих выпусков студентов.
Но Виньярд и понятия об этом не имел.
— Многоборье? Это нормально.
Спортивные активности не были блажью академиков. Для того чтобы адаптироваться к суровым реалиям Ярра, одних волшебных пилюлек и процедуры оздоровления/омоложения в медкапсуле недостаточно. За пределами острова на плечи вчерашних студентов и курсистов обрушивались всей своей тяжестью 2 G гравитации, и чтобы не охренеть от нагрузок, следовало готовить к ним свой организм.
Сью, наблюдая здоровенных и атлетичных мужчин-яррцев и спортивных, подтянутых женщин, сделал вывод, что программы адаптации разработаны для них разные — на основе физиологических предрасположенностей каждой из естественных половин человечества. Мужчины — сила, рывок, натиск. Женщины — выносливость, ловкость.
Сам Виньярд здорово выбивался из общего ряда своих однокашников. Он отказался от процедур в медкапсуле — мол, и так молодой и здоровый. Пилюльки на нём работали как-то криво, укрепляя мышечные волокна, но совершенно не добавляя объёма, и это при абсолютно зверском аппетите! Даже прожорливый Хробак без содрогания не мог смотреть на огромные порции, которые уминал его сосед.
Мартин записался, конечно, на тяжёлую атлетику, и был жутко доволен этим фактом. И узнав, что Сью будет корячиться под присмотром Эрми, злорадно заулыбался:
— Там вот это твоё разгильдяйство с развязанными шнурками и расхристанными рубашечками не прокатит. Он тебя научит родину любить! Говорят, его к нам командировали с военного факультета, чтобы вербовать кандидатов в эстоки. Эрми — лютый зверь!