— Яр, ты представляешь, мы видим первый рассвет над твоим миром. Пусть он не такой красивый, как на атмосферных планетах, нет такой игры красок и оттенков, но он… Он первый, Яр, он самый первый. Когда-нибудь ты вырастешь. Выучишься. И станешь великим демиургом. Ты превратишь этот пустынный шар в чудесный сад. И ты будешь любоваться рассветами над своим садом. Их будет много. Невообразимо много. Но такого уже не будет. Этот только один.

Сердце Яра рвалось из груди. Его переполняла радость. Впечатлений накопилось столько, что казалось, эмоции просто разорвут. Можно было бы подумать, что если дэвы не чувствуют ни жар, ни холод, ни взрыв сверхновой, то и чувств с эмоциями у них быть не может. Нет, это только тела у них такие непрошибаемые. А души, или, как их называют сами дэвы, — «Искры», у них те же, какие были у их далёких предков, что бегали с дубинами по родной планете и охотились на диких зубастых и клыкастых животных. Души всё такие же нежные и ранимые. Точно так же дэвы испытывают радость, грустят, любят.

Мальчик, дрожащим от избытка эмоций голосом, запинаясь, произнёс:

— Да, я запомню… Я запомню его на всю жизнь. Обещаю, — затем спросил, запинаясь и пряча глаза: — А ты… Поможешь мне сделать его… Таким вот, как ты сказала, чудесным?

— Предлагаешь мне стать твоей музой? Не рановато? — увидев, что мальчишка ещё больше засмущался, добила его заявлением: — Посмотрю на твоё поведение.

Яр понял, что подруга его просто дразнит, хотел сначала обидеться. Но потом, заметив её хитрющие смешинки в глазах, тоже заулыбался: — Ну никак не получается на тебя разозлиться.

— Не знала, что ты умеешь.

Они ещё долго молча смотрели на восход, стараясь запечатлеть в памяти каждое мгновение. Солнце плавно двигалось к зениту, и пронзительно яркие, разноцветные звёзды двигались вместе с ним. Жёлтый шар солнца поднялся уже высоко, когда мальчик коснулся руки своей подруги, та будто очнулась от наваждения: — Может, ещё полетаем? Лель, есть идея. Давай теперь я тебя прокачу. Цепляйся за меня жгутами.

Девчонка создала энергетические жгуты и зацепилась ими за плечи Яра. Он, как породистый скакун, тут же резво рванул с места, показав всё, на что способен. Созвездия кружились в невиданном сумасшедшем танце. Метеоры вспарывали пространство огненными стрелами. Солнце ещё множество раз взошло и снова закатилось. И снова взошло. А юный дэв стремительно носился по только что рождённой планете, едва не касаясь вскипающей раскалёнными фонтанами поверхности своего собственного мира. А за ним, словно на колеснице, держась за невидимые жгуты, летела весело смеющаяся, такая же юная дэва.

Большой, сверкающий множеством огней, корабль поражает не только размерами. Изящество стремительных линий древнего технического сооружения завораживает своей простотой и законченностью. При взгляде на этот ковчег, а именно так их называют жители этих кораблей-домов, трудно отделаться от мысли, что его создали существа настолько высокоразвитые технически и культурно, что их вполне можно назвать богами. Себя же они называют — дэвы.

Раса дэвов зародилась на одной из кислородных планет, недалеко от центра галактики. Разумеется, зародилась не сама. В эти сказки про случайное зарождение жизни уже не верят даже дети. Или дикари, только что вышедшие в космос и решившие, что они всё знают о вселенной. Ничего страшного, все расы проходят через период завышенного самомнения. Дэвы тоже через это прошли.

Когда-то очень давно их планету и их самих создали древние существа, само имя которых уже никто не помнит. Поэтому сами дэвы, упоминая в обиходе этих безымянных создателей, называют их просто: Древние. Родного мира дэвов давно нет. В невообразимо давние времена он погиб при взрыве звезды, вокруг которой обращался. Звезды не вечны, и рано или поздно их солнце должно было взорваться и сжечь свои планеты. Как и много миллионов других планет и звёздных систем. К тому времени дэвы уже освоили половину галактики. Населённых миров было очень много. Древние оказались очень плодовиты. В смысле плодов своего творчества. Но большинство цивилизаций разумных существ исчезали, едва научившись делать оружие. Говорят, войны — это любимая забава разумных. И, хотя дэвы всегда были миролюбивой расой, так получилось, что к высокоразвитым существам также применима земная поговорка: «Хочешь мира — готовься к войне». Поэтому им приходилось много воевать, просто за то, чтобы выжить и развиваться. И это у них получилось.

С тех пор прошло немало времени и погасло немало звёзд. Теперь дэвы — почти бессмертные существа. Они могут мгновенно перемещаться на огромные расстояния. Они полностью подчинили себе материю. Одним только усилием мысли могут столкнуть звезду с её орбиты и вернуть на место. Они изменили свои тела. Стали невосприимчивы к высоким и низким температурам, к радиации, к космическому вакууму. Им не нужен воздух, вода, пища. Эти тела невозможно уничтожить. Каждый дэв может жить вечно. Если захочет. Теперь им не нужны корабли, чтобы бороздить космос, но они всё равно строят ковчеги размером с луну. Потому что теперь это уже не корабли, теперь это дома. Дома, плывущие в космической пустоте, вдали от любых населённых систем. Дома, форма которых напоминает корабли переселенцев времен Экспансии только в силу приверженности традициям.

И теперь они сами создают новые миры и заселяют их жизнью. Куда ушли Древние, никто не знает. Как и то, почему те решили уступить свое место создателей молодой расе гуманоидов. И теперь многие учёные дэвы невольно задают себе вопрос: «Когда наступит их время уходить? И кто придёт на их место?»

Глава 2

Булыжник

Оболочка растения никак не желала удерживать принятую форму. Стоило придать ему хоть какой-нибудь вид, кроме плоской лепёшки, а затем отпустить, оно снова становилось лепёшкой. Яр перепробовал все научные методы и даже ненаучные. В том числе угрожающие крики и обещания пожаловаться Единому. Всё тщетно. Но Яр был упорен. И он снова и снова рассчитывал, и изменял химический состав цитоплазмы и оболочки. Пытался сделать оболочку прочнее, содержимое гуще. Но раз за разом его создание оплывало и превращалось в большую зелёную кляксу у его ног. Неудачи злили, и ещё больше росло упрямство. «Я всё равно сделаю!» И снова бесконечные расчёты, моделирование, эксперименты.

Сегодня юноша был уверен, что всё рассчитал правильно. Всё идеально. Но… Снова зелёная клякса под ногами. Идею обратиться за помощью и подсказками к братьям или отцу молодой дэв приравнял к капитуляции и отверг сходу. Банк информации был для него почти полностью заблокирован. И выдавал только методы работы с химическим составом материи. Но не формулы. Формулы он должен составить сам. И как строить живую материю он тоже должен придумать сам.

Так заведено у дэвов, что силы, методы, инструменты молодому архитектору дают, а что делать со всем этим — сам должен придумать. Каждый новый мир должен быть уникален. Всё создается с чистого листа.

Казалось бы, чего проще: вырастил флору и фауну в инкубаторе и расселил по планетам. Но тогда, скорее всего, все эти миры, все эти «дубли» будут развиваться одинаково, топать по одной дорожке, обусловленной строением их тела и мозга. Чтобы этого избежать, молодым создателям не давали никакой информации по уже созданным до них цивилизациям. Демиург создает жизнь на голом камне. Взращивает её. И сам взрослеет вместе со своим миром. Вырастает духовно. Накапливает опыт. Создает и воспитывает разумных созданий на собственной планете. Учит их и учится у них сам.

И вот эта зелёная лепешка. Можно, конечно, оставить как есть. Живая же лепёшка. С написанием генокода проблем не возникло. Сейчас его творение может расти, усваивать солнечный свет и углекислоту. Питаться. Правда, возникли трудности с тем, чем оно должно питаться. Разумеется, пища должна быть также на основе углерода, то есть переработанной органикой. Другую оно не усвоит. Но единственная органическая форма жизни на всей планете — это сама эта лепёха. А ещё эта клякса может размножаться. Делением. Но как только он представил, что покажет это Леле… а тут ещё этот дождь. С грязно-жёлтого неба закапал кислотный дождик. От «творения» начал распространяться едкий, удушливый дым. Жидкость, которая полилась из жёлто-зелёных, туч растворила и без того хлипкую оболочку. Прожжённая оболочка лопнула, и густая субстанция медленно потекла вниз по каменному склону. Это стало последней каплей. Яр вытянул руку в сторону огромного серого валуна в чёрных кислотных потёках. Камень почти мгновенно взлетел в воздух, на миг завис, затем с грохотом обрушился на то, что могло бы стать первым живым организмом на этой планете. Во все стороны брызнуло зеленоватое желе. Юноша с отвращением стёр со щеки зелёную гадость и тут же телепортировался со ставшей в последнее время ненавистной планеты домой.

Дом, милый дом. Дом Свара, отца нашего молодого демиурга, а по совместительству члена Совета дэвов, плыл в это время там, где ему и положено было плыть. А именно в пространстве между рукавами галактики свободном от звёзд. Такова традиция: свои дома, а точнее огромные корабли, ковчеги, дэвы размещали вдали от звёздных систем. Не хотелось бы, чтоб на ковчег случайно наткнулись какие-нибудь, только освоившие гиперскорость, аборигены. Самим дэвам это неудобств не доставляло. Способность к телепортации позволяла мгновенно пересечь всю звёздную спираль от края до края.