— Ты прав, сын. Мы вытащим своих из любой западни, если сможем к ней приблизиться. Ты знаешь, что там, в тёмных областях? Что такое тёмная материя?

— Откуда? Никто не рассказывает.

— Я тебе расскажу. — Свар взял сына за руку. — Следуй за мной. — И тут же вместе с ним телепортировался.

Увидев, где они оказались, младший потерял дар речи от страха. Прямо перед ними клубился абсолютно чёрный туман. Туманная полоса тянулась в обе стороны, казалось, до бесконечности. Через эту черноту не проникал даже свет звёзд. Там, где хлопья черноты закрывали звезды, — звёзды меркли. И эта чернота была живая. Как только двое дэвов появились перед ней, на её поверхности вспух пузырь. Начал вытягиваться, превратился в щупальце и потянулся к ним. Яр посмотрел на отца, увидел, что тот невозмутим, и решил не подавать виду, что ему страшно. А страшно ему было до жути.

Но отца бодрым видом не обманешь.

— Не бойся. Мы достаточно далеко от неё.

— Я и не боюсь.

— Тёмная материя — это тьма. В первозданном виде.

— В смысле — «темнота»?

— Нет, младший. В смысле «Тьма». Живая, разумная, хищная субстанция. Это порождение хаоса и его разумное воплощение. Если, конечно, определение «разумная» применимо к ней. Но ведёт она себя именно как разумная. И ещё она постоянно голодная. Она пожирает энергию и ищет её повсюду. И если найдёт — жадно высасывает. Свет, тепло, жизненную энергию — всё, что сможет ухватить. Но особенно она обожает Искры разумных существ. А самое любимое блюдо для неё — это Искры дэвов. Наши Искры.

— Почему? Чем наши Искры привлекательней?

— В наших больше энергии. И, кроме того, что её много, эта энергия постоянно пополняется из пространства. Тьма может питаться нами почти бесконечно. И хуже всего то, что мы не можем к ней приблизиться. Стоит подобраться слишком близко, тебя захватывают и начинают высасывать силы. Выбраться невозможно. Во всяком случае, я не знаю таких примеров. Каждая попытка спасения оборачивалась тем, что тьма получала ещё больше пленников. Попавший во тьму дэв не может даже умереть, его душа уже никогда не переродится. Она останется в плену навсегда.

— Да как она вообще может нас заполучить? Мы же туда не летаем!

— Не летаем, — с горечью подтвердил отец. — Но у тьмы нашлись союзники. Точнее, служители, почитатели. Нашлись среди дэвов.

— Но ты же сказал, что нас она пожирает…

— Своих слуг она не трогает. Когда я был так же молод, как ты, среди нашего народа образовалось общество служителей тьмы. А скорее секта. Они называли себя «Падшими». Сначала на них не обращали внимания. В основном это была молодежь. Мы думали — наиграются и перестанут. Но потом стали пропадать дэвы. Пропадать совсем. Их не могли обнаружить сканированием. Даже поиски по следу Искры не приносили успеха.

— Их уводили Падшие?

— Да. Обманом. Силой. Разными способами. И скармливали их тьме. Они называли это жертвой.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Я присутствовал на допросе одного из Падших. Только увидев его, я понял, что он уже не дэв. В нём ничего не осталось от нашего народа. Его заполнила тьма. Он по собственной воле отдал свою душу тьме, и она поселилась в нём. Она жрала его душу прямо на моих глазах. Как она смогла это сделать, пролезть в него и поселиться, никто не знает.

— Но они же изначально были обычными дэвами. Как они сами стали её слугами?

Свар на минуту задумался и ответил: — Она смогла их обмануть. Перевернуть их понятия о добре и зле. Разумное существо строит свои представления о мире и оценивает всё в нем происходящее, исходя из заложенных в нем фундаментальных понятий, что есть хорошо и что есть плохо. Изначально эти понятия, закладываются теми, кто воспитывает разумное существо, то есть родителями. Я говорю не только о дэвах, это присуще всем разумным. Индивид получает в детстве понимание добра и зла, а затем всю свою жизнь и отношения с обществом строит в соответствии с этим пониманием. Огромная ответственность лежит на родителях и воспитателях, потому что это они создают фундамент сознания. По сути, создают новое сознание разумного существа. И вот представь себе, что произойдёт, если убедить разумного, что всё то, чему его учили с детства, — неправда. Что все вековые традиции, которых держались его предки, — мракобесие и старые лохмотья. И что его учителя, которым он верил, обманывали его или были обмануты сами. Убедить в этом непросто, придётся найти в его сознании, за какие струны подёргать, какие представить доказательства своей правоты. Но если это удаётся, у него уже не остаётся нравственного стержня, фундамента, на котором он будет строить свои умозаключения, и тогда он уже легко и уже почти без доказательств примет на веру утверждение, что чёрное — это белое, а белое — это чёрное. Добро и зло в его сознании меняются местами, и тогда врагов он воспринимает за друзей, а с друзьями начинает воевать.

— Значит, всё начинается в сознании? У обычного дэва меняются приоритеты?

— Да. И именно поэтому мы чтим и сохраняем свои традиции. Традиции для нас как карта для капитана корабля. С ней капитан всегда знает, где и куда плывет его корабль. А без карты…

— Погоди, отец. Но тогда, получается, мы не можем доверять своим? Вдруг кто-то окажется Падшим? Но так нельзя! Вся наша цивилизация, наше общество построены на доверии!

— Можешь быть спокоен, младший, секты давно нет. Последних трёх адептов схватили, когда ты только родился.

Отец опустил глаза и тяжело вздохнул.

— К сожалению, мы потеряли тогда двух архангелов. Двое дэвов стали добычей тьмы. Одним из тех воинов была Гера, мать Лели. Зеус тогда словно обезумел. Я в последний момент успел оттащить его от тёмного облака. Он готов был броситься туда вслед за женой. С трудом мне удалось напомнить своему старому другу, что у него подрастают две чудесные дочки. И что теперь только он отвечает за них. Зеус с тех пор воспитывал дочерей в одиночестве. Его Гера навсегда стала пленницей тьмы.

Старый дэв снова взглянул на сына и уже твёрдым голосом добавил: — Но и сектанты теперь замурованы в таких казематах, из которых им не выбраться. И даже если ты увидишь кого-то из них, уж поверь мне, за своего ты его не примешь никогда. Конечно, вначале они были как мы. Но, однажды впустив темную сущность, они постепенно меняются. Меняется их разум, сознание и внешность. И они уже не похожи на нас, даже внешне.

Яр взъерошил волосы на голове.

— Ну и дела. А я-то думал, что это у меня проблемы. Оказывается, настоящих проблем я ещё не видел.

— Что за проблемы? С заселением планеты?

— Поверь, пап, ничего такого, с чем я не смогу справиться.

— Рад слышать, младший. Ты ещё не надумал выбрать себе музу?

— Зачем? Музы наукой не занимаются. Они же красоту создают. А у меня пока только научные вопросы стоят, и я их сам решаю. Вот как будет всё готово, тогда и выберу музу, чтоб внешний лоск навести. И готово.

Отец усмехнулся и спросил: — Ты думаешь, музы только внешнюю красоту наводят?

— Да. А что, это не так?

— Не хотел тебя разочаровывать, но без союза с музой ты мир не построишь. Никому ещё не удавалось. Закон равновесия непреложен. Кстати, до меня дошли слухи, что недавно одна из них, хорошо знакомая тебе молодая особа, про тебя спрашивала. Интересовалась, как успехи с планетой. Да и вообще.

Если бы Яр был в человеческом теле, то он бы густо покраснел. Но Свару не нужны были внешние проявления, чтобы понять, что сын смущён.

— А ещё я заглядывал на твой планетоид. Извини, любопытство. Скажу тебе прямо: девушку в такое… лучше не приглашать. И уж тем более такую девушку, как Леля.

— Нуу… Там будет лучше. Вот растения выращу… Хотя… Сам уже сомневаюсь. Когда учился в академии, думал, всё будет просто. Синтезирую организмы, напишу генокод. Всё само станет развиваться. А я, такой умудрённый, только со стороны наблюдаю и радуюсь…

— Яр, вырастить жизнь можно из чего угодно. По сути, жизненные формы — это просто саморазвивающиеся, самообучающиеся и самовоспроизводящиеся организмы. Или даже механизмы. Встречал я и такую планетку. Из чего будут состоять твои жизненные формы, решать только тебе. Как они будут выглядеть, как будут развиваться, размножаться и так далее — тоже, кроме тебя, никто не решит. Каждый организм — это гениальное произведение научной мысли. Всё должно работать без сбоев. Возникнет небольшой дефект в одном из органов, и заболеет весь организм. Тебе придётся годами отлаживать каждую мелкую деталь, каждый мельчайший орган, каждый признак, доводить всё до идеала, до совершенства. Но и это ещё не все. Создавая живых существ, ты должен всегда думать об их будущем. Какими они станут? На что будут способны? Будет ли для них «потолок» развития? Если ты вырастишь на планете разумные деревья, ты должен понимать, что, привязанные к одному месту, не имея возможности исследовать мир вокруг себя, они останутся деревьями. И не только физически, но и в плане психического развития. И уж точно никогда не станут высшими.

— Я и не собирался делать разумные растения…

— А вот с растениями ты вообще поторопился. Я бы на твоем месте сначала с атмосферным составом определился.