Евгений Панов
Инженер страны Советов
Глава 1
Заплыв в прошлое
Республика Башкортостан, г. Белорецк.
15 августа 2020 года
Кто-то говорит, что извечный русский вопрос — это «что делать?». Да ничего подобного! Извечный русский вопрос — это «на кой черт я пил последнюю?». Вот и я решал этот самый пресловутый вопрос, бредя по ночной грунтовке, идущей по берегу городского пруда. Куда брел? Да кто же меня знает. Просто в какой-то момент устал от шумной пьяной компании, с которой отмечали день рождения коллеги по работе. Да и компания, если честно, не совсем, что называется, та. Какие-то мутные пьяные разговоры о том, кто какую тачку купил, кто куда летал на отдых, кто куда удачно своего отпрыска пристроил. Короче, сплошной выпендреж друг перед другом. Ну не мое это. Разменяв свой полтинник, я так за эти годы и не научился, по мнению некоторых, жить, и все эти разговоры были мне, мягко говоря, не интересны. Так что, изрядно приняв на грудь, от души поздравив именинника, я ушел в ночь.
Поднялся по дорожке от лодочной станции, где на всю ночь сняли шашлычную для празднования, и побрел в темноту, даже не осознавая, куда иду. Нет, первоначально собирался идти в сторону городских кварталов, но это надо было идти в горку, поэтому ноги сами понесли меня в противоположную сторону. Осознал я это, когда уже проходил мимо городского пляжа. Видимо, голова слегка проветрилась и начала соображать. И вместе с вопросом, куда меня, собственно, несет ночью, возникло непреодолимое желание искупаться.
Пока данная мысль лениво формировалась в голове, я уже прошел мимо пляжа и свернул по дороге к старой насосной. Во, вспомнил, там же есть отличное место, чтобы искупаться! Как-то отдыхали у насосной с женой, пока она не уехала три года назад к дочери в Питер. Вот там и искупнусь. Глядишь, и в голове немного прояснится от хмеля.
На востоке уже посветлело, и над водной гладью реки Белой начал подниматься чуть заметный туман. Скинув с себя пиджак, брюки и рубашку, я, как был в семейных трусах, ринулся в воду. Ух, хороша водичка!
Мельком взглянул на оставшиеся на руке часы. Кстати, хорошие, водонепроницаемые, с автоподзаводом. Подарок на юбилей от коллег по работе, которые знают мою слабость к наручным часам. С изображением щита и меча, аббревиатурой НКВД и дарственной надписью на задней крышке «Почетному чекисту тов. Шершневу М. А. за образцовое исполнение своих обязанностей и в честь юбилея» и мелким (места уже не осталось), чуть заметным шрифтом дата: «09.05.2020 г.». Шутники, блин. Уважили, можно сказать. Довелось мне срочную послужить в частях КГБ по охране особо важных объектов.
Четыре часа утра, однако. Загулял я что-то.
Так, лениво перебирая мысли в голове, я медленно даже не плыл, а дрейфовал по безмятежной глади утренней реки, лежа на спине. Течения здесь почти что нет, так что далеко не отнесет.
В какой момент меня накрыло плотным туманом, я даже не заметил. Развернувшись на 180 градусов, поплыл, лениво загребая руками, обратно к насосной. Через минут пятнадцать понял, что что-то не так. По моим расчетам, я давно уже должен был добраться до любого из берегов. Река Белая в этом месте шириной метров 230–250. Это я что, вдоль реки плыву, что ли? Повернув на 90 градусов, начал активно загребать. Сердце забухало в груди. Нет, плаваю я хорошо и утонуть как бы не должен, но все равно тревожно.
Густой туман съедает все звуки, и не слышно даже постоянного шума расположенных на противоположном берегу пруда сталепроволочных цехов металлургического комбината. Вообще тишина, как говорится, гробовая. Бррр!
Да, блин, где же этот берег?! Прямо не пруд, а целое море. За то время, что тут барахтаюсь, я в любом случае уже давно должен был добраться до берега.
От хмеля не осталось и следа. От адреналина начинает потряхивать. Да и силы уже на исходе. Не молоденький ведь уже.
Взглянул на часы. Пять часов утра. Это что получается, я тут уже час изображаю из себя поплавок? Блин, да где же берег-то? Во всяком случае, в остатки деревянных конструкций пешеходного моста [Белорецкий деревянный пешеходный мост построен в феврале — мае 1935 года, чтобы сократить путь рабочим, проживающим в Верхнем селении города Белорецка, до Сталепроволочно-канатного завода. Белорецкий мост являлся одной из главных достопримечательностей Белорецкого водохранилища и города Белорецка, архитектурным объектом деревянного мостостроения, историческим памятником, объектом культурного наследия, одной из достопримечательностей города. // В 1973–1983 годах Пятым творческим объединением «Мосфильм» в Белорецке и Белорецком районе производились съемки многосерийного художественного фильма «Вечный зов» по одноименному роману Анатолия Иванова. Одна из самых трогательных и романтичных сцен, в которой Яков Алейников делает предложение своей возлюбленной Вере Инютиной перед уходом на фронт, снималась на фоне Белорецкого моста. // До августа 2016 года Белорецкий деревянный пешеходный мост был самым длинным в России (552 метра), в этот период был построен Типографский мост в городе Киржач Владимирской области. К июню 2020 года мост был признан аварийным и разобран. У местной администрации не нашлось денег на его ремонт.] я бы уже уперся, если бы даже плыл вдоль реки. Так ведь и потонуть не долго. А туман и не думает рассеиваться. Такое ощущение, что и свет он тоже не пропускает. Во всяком случае, светлее за этот час не стало.
Начала накатывать паника, а вместе с ней словно тисками сжало сердце. В глазах потемнело, и я почувствовал, как начал медленно погружаться под воду. Внезапно тело скрутила жуткая боль. Говорят, перед смертью перед взором проносится вся жизнь, а у меня перед глазами всплыло изображение надгробного памятника. И надпись на нем: «Шершнев Михаил Андреевич», моя фотография, а также две даты через черточку: «09.05.1970 — 15.08.2020».
Настолько это видение было реалистичным и настолько меня потрясло, что, собрав последние силы, преодолевая всепоглощающую боль, я рванул наверх, к спасительной поверхности воды.
Раздался какой-то хлопок, будто где-то рядом открыли огромную бутылку шампанского, в воде почувствовалась вибрация, сопровождаемая низким гулом. И в этот момент я явственно услышал звук заводского гудка [Единственное место в России, где до сих пор сохранилась традиция заводского гудка, — город Белорецк (возможно, имеется также работающий гудок в Новокузнецке). Местный гудок оповещает о начале и конце рабочей смены с 1913 года. Он звучит 6 раз в день: за час до начала новой смены звучит один гудок, в начале каждой смены — два. В 6:00, 14:00 и 22:00 часа звучит один гудок, в 7:00, 15:00, 23:00 часа звучат два гудка.]. Сильный удар по голове и последняя мысль: «Один гудок. Шесть часов утра. Рановато помирать…» Затем наступила темнота.
БаССР, г. Белорецк. 15 августа 1938 года
Сторож-смотритель Белорецкой лодочной станции Федор Матвеев разменял уже четвертый десяток, и если бы не искалеченные во время службы в ЧОНе [ЧОН — части особого назначения. Специальные вооруженные формирования, «коммунистические дружины», «военно-партийные отряды», создававшиеся при заводских партийных ячейках (партячейках), районных, городских, уездных и губернских комитетах партии на основании постановления ЦК РКП(б) от 17 апреля 1919 года для оказания помощи органам Советской власти по борьбе с контрреволюцией, несению караульной службы у особо важных объектов и др. Изначально ЧОН (РОН — рота, БОН — батальон, ПОН — полк) формировались из членов и кандидатов в члены партии, с августа 1919 года — также из лучших комсомольцев и беспартийных.] в Туркестане в 1925 году ноги и посеченное лицо, был бы мужчиной хоть куда. А так кому он, калека, передвигающийся при помощи костыля, нужен? Да еще и физиономия вся в шрамах. Вот и жил бобылем в пристройке на лодочной станции, отдав свой далеко не маленький дом племянникам, заодно следя здесь за порядком и частенько подменяя в очередной раз загулявшего заведующего пунктом проката лодок. Да и нравилось ему здесь. Тишина, рыбалка.
Вот и в это утро он привычно приковылял к стоящей на понтонах табуретке и начал неторопливо готовить снасти. Сегодня он припозднился. Ночью опять снился тот бой с басмачами, где он, командир ЧОНа, повел оставшихся в живых бойцов на прорыв из устроенной на них засады. Там его и ранило взрывом фугаса, заложенного на пути отхода. Спасибо бойцам, что не бросили своего командира и вытащили к своим. Плохо было, что тот бой часто возвращался в снах, заставляя просыпаться среди ночи.
Неожиданно раздался громкий хлопок и гул, от которого по воде пошла мелкая рябь. Кто-то с шумом всплыл у самого понтона и, хрипло втянув в себя воздух, вновь скрылся под водой. А на водной поверхности начало расплываться кровавое пятно. И в этот самый момент загудел заводской гудок. Шесть часов утра.
Как он смог буквально выдернуть из воды тонущего мужчину, Федор потом так и не смог вспомнить. Хорошо, пришедшие порыбачить поутру мальчишки помогли занести его в каморку и уложить на топчан. Перевязывая так и не пришедшему в сознание мужчине разбитую голову, Федор обратил внимание на часы на его руке. Поразмыслив пару минут, он отправил одного из мальчишек за своим двоюродным племянником Николаем, старшим оперуполномоченным НКВД.
Пока я лежал в отключке, в каморке сторожа состоялся интересный разговор.
— Здравствуй, Федор Тимофеевич! Чего звал как на пожар? Случилось чего? А то пацаненок что-то про утопленника говорил. Так это не по моей части.
— И тебе не хворать, Николай. Типун тебе на язык. Нет никакого утопленника. Вернее, он есть, да не утоп. Вытащил я его. Без памяти лежит. Голова у него разбита. Я его перевязал как сумел да за тобой послал.
— Так а я-то тебе зачем? Надо было в милицию бежать, а не за мной.
— А ты поглянь, часики какие интересные у него… — Федор протянул племяннику снятые с руки мужчины часы.
Человек в форме сотрудника НКВД прищурился, разглядывая мои подарочные часы.
— М-да. Такие я на курсах у старшего комсостава видел. Только возрастом он явно не подходит, если только часы не наградные. — Энкавэдэшник задумчиво посмотрел на своего родственника. — Знаешь что, Федор Тимофеевич. Сдается мне, что дело тут серьезное. Была информация, что к нам отправили двух сотрудников на усиление для борьбы с бандитизмом. Из Уфы они выехали и пропали. Твой спасенный не один ли из них. Так что пусть он пока у тебя останется, а ты сам про него помалкивай. Кто будет спрашивать, скажи, мол, оклемался да ушел. Я сеструху Таньку пришлю тебе в помощь. Она курсы медсестер закончила, вот и будет ухаживать за постояльцем. А я попробую по-тихому выяснить все что можно.
Сознание медленно, как бы нехотя возвращалось ко мне. Дико болела голова и ломило все тело. Во рту стояла великая сушь. Я поднял руку, чтобы потрогать свое вместилище иногда умных мыслей, и так и замер. Рука была явно не моя. Вернее, моя, потому как мои часы на ней присутствовали, но все же не моя. Вот такой парадокс. Моя — не моя.
Для ясности: мои руки — это руки 50-летнего мужика, покрытые изрядным количеством шерсти с хорошо видимой татуировкой с изображением эмблемы ВВС (уже лет в 30 довелось исполнить свою детскую и юношескую мечту: в аэроклубе, директором которого был школьный товарищ, я научился летать на самолете Як-52 и вертолете; тогда же и татуировку по пьяной лавочке себе в тату-салоне набил), а это рука молодого человека, с чуть заметным пушком, без каких-либо следов татуировки.
