Широкие полосы через всё тело моего оппонента начали моментально набухать потеками крови, а в глазах появилось недоумение. Визг позади меня превратился во всхлипывания, а я едва удержался, чтобы не откусить голову этому французику. Страшно тебе? Ну закрой глаза и не смотри на происходящее? Чего хныкать и отвлекать окружающих от дел насущных.

Я проследил за тем, как нож выпадает из руки оборотня и уже собрался было успокоить орущего юношу легонькой оплеухой, как вдруг почувствовал жжение под левой лопаткой. Крики французика всё-таки сделали своё черное дело и отвлекли меня, а я и забыл, что нападавших вообще-то было гораздо больше одного.

Непроизвольно моё медвежье сердце сжалось. Обернувшись, я понял, что больше не слышу хлопков «берреты» Максима. Неужели в Мерзкого всё-таки попали?

Ещё одна пуля ткнула меня в лапу, и вот тут я озверел окончательно. Единственная связная мысль, которая билась в моей голове: «Мерзкий убит! Мерзкий убит!»

Под лопаткой жгло неимоверно. Пули у этих уродов, судя по всему, были не простыми, а серебряными, но меня уже несло на автомате. Я видел искаженные ужасом лица, но мои лапы рвали человеческую плоть и не хотели остановиться!

Адреналина вполне хватило на то, чтобы не только разорвать неизвестных на мелкие кусочки, но и скинуть в кювет их автомобиль. А вот затем меня резко накрыла волна отходняка.

Я обратился обратно в человеческий облик, но дальше силы окончательно оставили меня. Я опустился на землю и тупо смотрел, как из груди толчками вытекает кровь.

А пули-то и впрямь серебряные, иначе бы кровь уже давно остановилась. Я попытался встать, но ноги отказывались держать меня. Всё, на что хватало сил, это только лишь смотреть в ту сторону, откуда последний раз звучали выстрелы из пистолета Максима.

Вокруг стояла звенящая и пугающая тишина, а я всё еще надеялся на маленькое чудо. Ну не может же жизнь оборваться вот так внезапно и нелепо! Совсем недавно мы смеялись, шутили, а сейчас… Кровь продолжала толчками выходить из тела, а сознание потихоньку начинало мутить, но я по-прежнему не сдавался и верил в счастливую звезду.

Вот сейчас, буквально через мгновение, из кювета высунется голова Мерзкого, и он в очередной раз начнет возмущаться, что у него из-за меня неприятности. Только бы он был жив, тогда и самому помирать не так обидно…

— Эй ты! — голос с французским акцентом заставил меня вздрогнуть и повернуть голову в другую сторону.

Жан Мари как его там… Не сбежал, а стоял в паре шагов от меня на подрагивающих ногах.

— Ты живой?

— Не уверен, — через силу ответил я, удивляясь про себя, что французика не посетила логичная мысль улепётывать подальше от всего этого безумия. — А ты то чего остался?

— Я вам поверил, — пожал плечами Еремеев и, ковыляя, подошел ко мне ближе. — Плюс это чудовище повредило мне ногу. У вас есть аптечка? Вас надо перевязать!

— Там в машине должен быть кожаный рюкзак, — решил не отказываться я от неожиданной помощи. — Его принеси и будет достаточно.

Минуту спустя Еремеев с любопытством смотрел на то, как я пью из небольшого пузырька густую бурую жидкость. Он явно хотел что-то спросить, даже рот открыл, но тут же захлопнул его, увидев появившуюся из недр рюкзака оранжевую жестяную коробку. Думаю, он вполне догадался, что раны я посыпаю не папиросным табаком, а состав зеленого порошка я ему рассказывать не собирался. Ну, по крайней мере, пока.

Его ногу я тоже посыпал. Рана только выглядела противно, но на самом деле должна была затянуться достаточно быстро.

— А вы кто? — всё таки не выдержал и спросил Еремеев, внимательно наблюдавший за всеми моими манипуляциями. — Колдуны?

— Что-то наподобие, — неопределенно помотал я головой. Лечебные снадобья уже начали действовать, отчего пространство перед глазами плыло, а в животе ощутимо мутило. Не хватало ещё только прямо здесь вырвать, а затем умудриться потерять сознание. Тогда думаю, что у француза в России останется только одна дорожка — в психушку. Потому что ни в каком другом месте в его приключения попросту не поверят.

— Пойдем! — несмотря на слабость, я, опираясь на Еремеева, всё-таки заковылял в ту сторону, где должен был быть Мерзкий. Куда мы вообще заехали? Ощущение, что это не Москва, а какая-то глушь километров двести от Воронежа. Ни одной машины, ни одной любопытной рожи. Чудеса, да и только.

Мой друг лежал на обочине, уткнувшись лицом в землю и сжимая в руке свою верную берету. Рядом с ним валялись пустые магазины и пистолетные гильзы.

— Помоги! — я уже не просил, а приказывал, но француз послушно исполнял все мои указания. Пуля попала Максиму в район ключицы и, пройдя через область сердца, застряла где-то в животе. Мерзкий казался мёртвым, и Еремеев даже испуганно отпрянул от тела, но мой чудесный слух всё же уловил слабое дыхание.

Макс в очередной раз не собирался поступать как все и умирать на этой грязной обочине. Наверняка, у него было слишком много претензий, которые он не успел высказать в мой адрес, поэтому он цеплялся за жизнь всеми доступными способами.

Я влил ему в рот содержимое ещё одного пузырька с бурой жидкостью и досадливо поморщился, вспомнив, что мы с Мироном так и не купили у Моси «красный огонь». В этом году на зелье был объявлен аукцион, в котором победили чертановские ведьмы. Стоимость чудодейственного эликсира исчислялась совсем неприличными цифрами, а с учетом того, что старый пройдоха хотел всю сумму сразу и наличными, нам с Мироном такое счастье не светило в принципе.

А надо бы. Я совсем не уверен, что Мерзкий без «красного огня» выкарабкается.

— Дай телефон! — попросил я Еремеева, но тот только виновато улыбнулся и пожал плечами.

— У меня французская сим-карта. Она в вашей стране не работает.

— Тьфу ты, — сил не было даже материться. Впрочем, как оказалось, сплюнуть тоже было нечем. — Найди остатки моих джинс. Там мобильник.

Выживший во всех приключениях мобильник был единственной хорошей новостью за последние полчаса. А восемь пропущенных вызовов от Эдика — плохой. Сейчас же орать начнёт, а на это совершенно нет времени.

— Андрей! Ты с катушек съехал? — предсказуемо завибрировал динамик от начальственного рыка полковника. — У тебя хотя бы что-то в голове имеется?

— Эдик, не ори! — изо всех сил сдерживаясь, попросил безопасника. — Дай лучше Мирона. Я ему быстрей объясню.

— А нет больше Мирона, — неожиданно потух в трубке голос Эдика. — Взорвали его. По твоей милости, кстати, взорвали. Прямо на выходе из аэровокзала!

Глава 3

Хорошо быть полковником госбезопасности. Я так понимаю, изначально Эдик планировал отвезти француза совсем в другое место, но произошедшие за последние несколько часов события внесли в нашу жизнь огромные коррективы.

И чтобы вы думали? Буквально парочка звонков и вот! Мы уже сидим в неизвестном частном доме в Переделкино, наслаждаясь треском дров в камине. Интересно, здесь кто-нибудь живет на постоянной основе?

Двухэтажное строение из толстых бревен совсем не походило на продукт современного зодчества. Почему-то складывалось ощущение, что дом не строили, а именно клали настоящие мастера своего дела, причем с помощью одного только топора и без использования гвоздей с саморезами. Но зато сейчас здесь во всём чувствовалась основательность, которую не портили даже современные доработки в виде камина или газовой трубы, входившей внутрь с улицы.

Если я понял правильно, то внизу дома, на первом этаже, располагались кухня, кладовые, санузел и гостиная, а наверху находились исключительно спальни.

Мы с Жаном расположились в просторной комнате на первом этаже, которая вполне могла выполнять функции не только гостиной, но и столовой или библиотеки. По крайней мере, массивный дубовый стол, занимавший существенную часть пространства, наводил на мысли о еде, а вот густо уставленные книгами полки по стенам непроизвольно рождали желание приобщиться к мировой мудрости.

Картина, достойная классической литературы. Камин, бокал коньяка и пожелтевшие страницы напечатанного минимум полвека назад фолианта. Мне всегда казалось, что именно так проводят вечера аристократы.

Кстати, корешки книг здесь оказались достаточно любопытными. Маккиавелли соседствовал с воспоминаниями Рокоссовского, а модный в определенных кругах доктор Курпатов почему-то располагался совсем далеко от трудов Фрейда, Юнга и Леонтьева.

Журнальный столик рядом с креслом вообще оказался завален дамскими глянцевыми журналами, причем некоторые из них уже успели покрыться приличным слоем пыли. А вот книги выглядели идеально, да и камин выглядел абсолютно чистым. Ощущение, что дом убирается избирательно. Здесь моем, а здесь не будем.

Странные вкусы у хозяев. Интересно, кто же они всё-таки такие?

А, может быть, это просто очередная конспиративная квартира, вернее, конспиративный дом, пыль в котором протирается раз в месяц по заранее утвержденному графику и маршруту. Скорей всего, именно так дело и обстояло, иначе я окончательно потеряю веру в человечество.

Ну правда, это ж абсолютный треш, если у этого особняка есть хозяева, которых только что попросили погулять. Вопрос только как надолго их отправили? Пару часов или пару дней?