— И доставка на нас! Отправим на твой адрес контейнером — у себя в Москве получишь! Адрес у нас есть. Ну, а с таможней уже сам. Или можешь продать его здесь! Но потеряешь тогда в деньгах. Ну как, тебе уже лучше?

Мне и правда стало лучше — немного отошел от стресса. Но меня еще потряхивало. Кстати сказать, насчет «Кадиллака» — стыдно признаться, но мне такое дело понравилось. Нет, я не такой уж и тщеславный человек, но как представлю — на кабриолете, по Москве! С открытым верхом! «Кто это такой едет?! — Как, вы не знаете?! Это же писатель-фантаст Карпов! Все знают писателя Карпова!»

Бггг… ну да, да — я тоже не святой! И тоже иногда хочется попонтоваться! Ну в самом деле — для чего я работаю, если не могу хоть иногда позволить себе маленькие шалости?! В конце концов я не Павка Корчагин, чтобы довольствоваться малым! Ну да, да, мне стыдно, что я такой… хмм… раздолбай, но я люблю машины! Хорошие машины! И… да ну вас всех к черту! Я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо! Спасать СССР можно и сидя в «Кадиллаке»-кабриолете. Хуже не будет!

— Не поеду в салон. Сами выберите — белый! Хочу белый «Кадиллак»! С черным верхом! Ей-ей, я его сегодня заслужил…

— Заслужил! Точно, заслужил! — радостно хохотнул Рон. — Сегодня же куплю на твое имя и отправлю в Союз, не беспокойся! А в багажник ящик виски поставлю! И еще — джинсов, рубашек, курток джинсовых натолкаю — у вас же это все дефицит, вот и будет тебе подарок! Ты не сердишься на нас? Уже отошел?

— Отошел! — проворчал я, потирая лоб. Что-то голова начала болеть… — А если бы я его убил? Вы вообще понимаете, что сделали?! Я ведь не реслер. Если бью, то наповал!

Рон как-то странно на меня глянул, и я прикусил язык — что-то слишком уж разговорился. Я ведь не помню своего прошлого!

— Ну… мы рассчитывали, что ты догадаешься, — ухмыльнулся Рон, — в конце концов догадаешься! Ты ведь очень умный парень! И к тому же сам говорил, что рестлинг — это спектакль, что все фальшиво. Так что… не убил бы ты его! Кстати, он бы тебе все равно поддался, была такая договоренность. Устроители матча в курсе, все было отрежиссировано. Только не спрашивай, как Страус этого добился — ну, чтобы устроители пошли на такой сценарий. Это его проблемы. Добился, да и все тут. Могу только предполагать, что обошлось недорого, потому что рестлинг — это шоу, а шоу надо делать красивым. А что может быть красивее мести за убитых «братьев»? Черный реслер мстит русскому убийце за поруганную честь черного братства! Это ведь замечательно! А русский, который, может, и вообще не русский — он ведь не помнит своего имени — дает отпор зарвавшемуся дикарю! Все счастливы!

— Кроме черных! — бурчу я и откидываюсь на спинку, закрывая глаза. — Теперь они хрен купят мои книги.

— Да и дьявол с ними! — фыркнул Рон. — Они все равно ничего не читают! Зато все белые — наши!

— Этот… рестлер… он был в курсе? Он знал меня?

— Ты зачем спрашиваешь очевидные вещи? — Рон довольно ухмыльнулся. — Ты же писатель! Умный человек! Ты думаешь, почему было столько телекамер? Бои транслировались по нескольким телеканалам! Руководство ассоциации рестлинга было только радо такому вниманию телевидения. Ну и само собой — сценарий был заранее определен.

— А если бы я не пошел? Если бы все-таки отказался? — хмыкнул я.

— Я бы в ноги тебе упал! На коленях стоял! Неужели бы ты отказался уважить старого Рона?! — Мой собеседник расхохотался, а я недоверчиво помотал головой:

— У тебя совесть есть?

— Сознание? При чем тут сознание? А! Понял! Ты спрашиваешь, испытываю ли я стыд за содеянное? Да ни малейшего стыда! Все, что я сделал — сделано для общего блага. Все ведь довольны! Зрители получили великолепное зрелище — крейзи русский наказывает черного дикаря! Черный дикарь получил приятную сумму за свой бой с крейзи русским! Кстати, он тебя боялся! Хе, хе, хе… как узнал, что ты голыми руками убил пятерых бандитов, да еще про то, что ты не знаешь о том, что будешь участвовать в представлении, — он на самом деле перепугался! Еле успокоили! Сказали, что ты мягок, как масло, и не будешь убивать такого замечательного парня… на глазах у всей Америки. Для убийства тебе нужна ночная улица и минимум свидетелей! Ха-ха-ха! И ты получил свой куш — новую хорошую машину, а еще — великолепную рекламу своих книг! Ну и само собой — издательство, ты в курсе, что завтра начинаются продажи твоей книги? Сто тысяч тиража — это феноменальный успех! Да ты спасибо должен сказать — мы тебя раскручиваем, как для полета в космос! Кстати, предлагаю купить тебе не «Кадиллак-девиль», а «Кадиллак-эльдорадо»! Скажу, что ты потребовал! «Эльдорадо» — дороже и покруче! С кондиционером и все такое прочее! Да что ты хмуришься?! Жив, здоров, а теперь и богат — что еще нужно?! А! Ты тут засиделся, давай мы тебе девчонку найдем? Помнишь ту девчонку, что на пресс-конференции с микрофоном ходила? Вот ее могу прислать! Она с удовольствием ляжет с тобой в постель! И жизнь сразу станет слаще! Не хмурься! Веселись!

Я смотрел в окно и думал о том, что в английском языке нет понятия «совесть». Вот нет, и все тут! Чтобы сказать: «У тебя есть совесть?» — надо фактически сказать: «У тебя есть сознание?» Вообще меня это всегда удивляло — ну как это нет понятия «совесть»? Люди живут и не знают, что существует совесть?! Тогда можно легко объяснить ту наглость, то хамство и двойные стандарты, с которыми США вламываются во все международные дела. Совести-то нет! И чего стесняться?!

И вот на бытовом уровне ребята даже не стесняются того факта, что меня нагло, бесцеремонно использовали. Достаточно мне хорошо заплатить, и я заткнусь! Машинку красивую подарят — я и растаял! И вопрос исчерпан. Твари…

И тут же едва не рассмеялся: а чего я так расстроился? Чего рассуропился? Решил, что это мои друзья? Так они никогда не были моими друзьями и никогда ими не будут! Так почему же я так распереживался? Как если бы меня предали близкие друзья! Эти люди чужды мне, как инопланетяне. Они никогда не поймут меня, а я не пойму их. Менталитет другой — инопланетный. Как там певец рабства Киплинг сказал? «Запад есть запад, восток есть восток, и им никогда не сойтись вместе!» Может, он все-таки был прав?

— Давай «Эльдорадо»! — ухмыльнулся я. — Но так хочется набить вам морду, если бы ты знал!

— Догадываюсь! — хохотнул Рон. — Будет тебе «Эльдорадо»! А девку присылать или не надо? Или у вас с твоим пастырем Нестеровым любовь? Ладно, ладно, не бей меня! Я шучу!

Через два дня после моего «триумфального» выступления на ринге Мэдисон-сквер-гарден меня наконец-то посетили представители советского консульства. А произошло это так: я сидел и нормально бил по клавишам, выдавая очередную порцию приключений моего Гарри, когда раздался звонок телефона, и я со вздохом отпал от нагревшейся печатной машинки. Прет! Меня — прет! Работаю просто со свистом!

— Слушаю! — буркнул я, заранее ненавидя тех, кто на другом конце трубки. Надо отключать телефон, точно! Но я жду звонка. Жду, когда Рон позвонит и скажет: «Все, Майкл! Прокуратура к тебе претензий не имеет! Можешь отправляться домой — попутного ветра!»

В принципе, я не особо и тороплюсь домой. Меня ничто не отвлекает, работаю успешно — быстро и качественно — так куда мне спешить? Если все пойдет так, как сейчас идет, я за месяц книгу допишу. И это было бы просто здорово! Давно так интенсивно, со вкусом не писал.

Впрочем, вру. «Неда» я тоже быстро писал. Но тут нечто иное… сам не пойму, что именно. Может, то обстоятельство, что эта книга выпадает из обычного для меня сюжета боевиков? Более детская? Попробовать себя в новом качестве — почему бы и нет? Это ведь интересно! Детским писателем я еще не был. Но все когда-нибудь в первый раз… и мне нравится писать для детей.

Дело в том, что в моем времени, в моем мире детские книжки никому не нужны. В издательстве так и сказали: «Даже и не думай!» Те немногие писатели, что пишут детские книги, можно сказать, влачат жалкое существование. Утрирую, конечно, но по большому счету все так и есть. И мне это очень не нравится. Вернее, не нравилось. Ведь это все осталось в прошлом! Или в будущем? В прошлом будущем… хе-хе-хе…

— Сэр, тут к вам три господина! Говорят, что из вашего консульства. Впустить их?

— Впустите, мэм! — сказал я консьержке, положил трубку на рычаг и задумался… «Чего им от меня надо? Чего захотят? Притащиться сюда из Сан-Франциско, это ведь зачем-то надо? Почему из Сан-Франциско? Ну… консульство там находится!»

Хотя… что я несу? Почему именно из консульства, а не из дипмиссии, из Вашингтона? До Сан-Франциско — 4000 километров, а до Вашингтона — всего 380, как от Саратова до Волгограда! Четыре часа пути максимум. А по американским дорогам — и того меньше. Притопил газульку, и несись, как метеор!

В дверь позвонили. Из второй комнаты тут же появился Нестеров — помятый, всклокоченный — как всегда с похмелья. Не бережет себя товарищ! Эдак и до инфаркта допиться можно! Узнав, кто к нам пришел, издал неопределенный звук, одновременно похожий и на стон, и на всхлип, и тут же исчез в ванной комнате. Оно и понятно — начальство приехало! Интересно только, почему ему об этом не сообщили? Чего так — как снег на голову? Я подошел к двери, открыл замок.