— Я искал вас, чтобы пригласить на Вишневый бал, — проговорил он негромко, протягивая ей корзинку с розами. — Вы ведь не откажете? Я знаю, что вы не приглашены никем другим…

Хорошее настроение Айлин как ветром сдуло. Вот, значит, как? Даже Дарра не верит, что ее может пригласить кто-нибудь посторонний! То есть совсем посторонний, не из побратимов! И если бы не Дерек Финниган, то она приняла бы приглашение Дарры, не задумываясь, а потом все в Академии шептались бы, что Айлин пригласили… как там сказала Иоланда? Ну да, из жалости, чтобы не позорила особый курс! Она прикусила губу, чтобы не бросить в ответ что-нибудь бессовестно, незаслуженно-резкое — Дарра ведь не виноват, что ей обидно! Он по-настоящему заботится, а она… она…

— Благодарю за приглашение, — улыбнулась Айлин как можно естественнее и ласковее. — Но принять его, к сожалению, не могу. Я уже пообещала… одному человеку.

— Вы… что? — переспросил Дарра так растерянно и изумленно, что Айлин едва не обиделась еще сильнее. — Вы… Вас кто-то пригласил?!

— Еще раз прошу прощения за отказ, — вежливо откликнулась Айлин.

— О… не стоит… — пробормотал Дарра, почему-то побледнев. — Это я прошу прощения. Кажется, я невольно нагрубил вам. И мне пора.

Он резко отвернулся и направился в сторону мужского крыла, оставив Айлин растерянно смотреть на розы. И что за день сегодня такой? То ни одного приглашения, то целых два, и… не мог ведь Дарра обидеться на отказ? Зато теперь он сможет пригласить кого-нибудь, кого правда захочет видеть рядом с собой, а не младшую сестренку, которую просто не пригласил никто другой!

* * *

— Ай! Осторожнее! Ты меня шнуруешь или душишь?! — прохрипела Иоланда.

Обеими руками она вцепилась в спинку кровати, давая Айлин возможность справиться со шнуровкой на том самом верхнем платье из золотистого бархата. Очень красивом платье, следовало признать! Особенно если кому-то нравятся румяные булочки с кремом.

— Шнурую! К сожалению, — фыркнула Айлин, последним рывком затягивая шнуровку и завязывая ее двойным бантом, чтобы не развязалась. — И не тебя, а платье. Все, отцепляйся. Мне тоже одеться надо!

Иоланда, в кои-то веки не съязвив в ответ — может, ей просто воздуха не хватало? — отпустила спинку кровати и подплыла к зеркалу, проверяя, не растрепалась ли прическа, не размазалась ли краска на губах и достаточно ли естественно подчернены ресницы? В пятый уже раз за последний час!

Ну и… ну и подумаешь! Айлин бы и сама, наверное, бегала к зеркалу, приди ей в голову тоже подкрасить губы, но делать это ей решительно отсоветовала тетушка Элоиза.

«Ты так ярка от природы, милая, — почти услышала Айлин голос тети, — что совершенно не нуждаешься в искусственных красках. Не говоря уже о том, что при… хм… следовании традициям Вишневого бала краска имеет обыкновение размазываться. А еще она совершенно отвратительна на вкус!»

Нет уж, без размазанной вокруг рта краски она точно обойдется. Не хватало только стать похожей на стригоя, как их рисуют в учебнике! А вот платье…

Едва сдерживая нетерпение, Айлин открыла шкаф, достала платье и, зажмурившись, решительно нырнула в тяжелое и прохладное шелковое облако цвета зеленого нефрита. Платье скользнуло по коже, лаская ее и вызывая мурашки, Айлин одернула юбку, торопливо затянула на талии пояс и тоже метнулась к зеркалу.

И замерла: в зеркале отражалась… не она… То есть не совсем она! Девушка, глядящая оттуда огромными, изумрудно сияющими глазами, была возмутительно хороша собой! Айлин завороженно провела ладонями по шелку, с готовностью обрисовавшему ее фигуру. Тонкая талия, подчеркнутая широким поясом, небольшая, но высокая грудь, плавные очертания всего… остального… Рыжие волосы, пока еще рассыпавшиеся по плечам, горели, как костер! И даже веснушки не очень портили вид, кажется. Во всяком случае, сводить их или замазывать эликсиром уже точно поздно. И пусть! Зато девушка в зеркале такая яркая!

— Почти похожа на девицу! — протянула Иоланда с одобрительной завистью. — Если еще причешешься…

Айлин едва не рассмеялась — будто в жилах вместо крови потекла вдруг чистая радость, замешанная на ожидании чуда. Вот-вот произойдет что-то прекрасное, что останется с ней навсегда!

— Спасибо, Иоланда! Ты тоже прелестно выглядишь!

— Ненормальная, — проворчала Иоланда как-то совершенно беззлобно и даже добровольно отодвинулась от зеркала. — Ладно уж, смотрись. Тебе нужнее. Да поторапливайся, слышишь? Уже половина восьмого!

— Да-да, — рассеянно отмахнулась Айлин, бросив последний взгляд в зеркало, и метнулась к тумбочке у кровати.

Там, в верхнем ящике, в маленькой шкатулке прятались ее сокровища: подаренный тетей Элоизой жемчужный гарнитур, шпилька-перо, с которой Айлин не расставалась на занятиях, как и остальные Вороны, и завернутый в лоскуток серебристого шелка хрустальный флакон — память о тайной поездке в Люрьезу. Духи почти закончились, только на самом дне флакона посверкивала, если посмотреть на просвет, последняя капелька — ее Айлин приберегала для особого случая, и вот он настал!

Осторожно вытянув пробку, она вдохнула томительно-сладкий и вместе с тем щемяще-горький аромат и перевернула флакон. Коснулась влажным горлышком ямочки между ключиц, провела за ушами. А потом убрала флакон обратно в шкатулку. Пусть духи закончились — флакон она оставит на память! А потом — когда-нибудь оказавшись в Люрьезе — закажет такие же!

Шпильку-перо Айлин, поколебавшись, оставила в шкатулке, а вот цепочку с жемчужиной надела, не раздумывая. И серьги тоже…

Она как раз застегивала вторую сережку, когда в дверь постучали. Открыла Иоланда, по-прежнему крутившаяся перед зеркалом, и Айлин только услышала:

— Для адептки Ревенгар!

— Постойте! — вскрикнула она, оборачиваясь, но дверь уже захлопнулась.

— Кто-то из обслуги, — пробормотала Иоланда, разглядывая сверток, который ей вручили. В точности такой же, как тот, с ножом, — из шелковистой коричневой бумаги и перевязанный ленточкой. — Открой! Интересно, что тебе такое прислали… за час до начала бала…

«Еще интереснее — кто бы это мог быть! — подумала Айлин. — Может, на этот раз неизвестный сочтет нужным назваться?»

Ленточка легко развязалась, и бумага слетела сама, открывая футляр, тоже очень похожий на предыдущий. И с карточкой!

На карточке был нарисован все тот же цветок под луной. И никакого имени.

— Как романтично, — выдохнула Иоланда.

«Романтично! — от души согласилась Айлин. — И ужасно, ужасно таинственно!»

— Ну, открывай же, Ревенгар! Чего ты ждешь?

Айлин, помедлив, открыла крышку — и ойкнула. Или это ойкнула Иоланда?

— Какая красота, — завороженно пробормотала соседка, глядя на нежащиеся на тепло-золотистом, почти как ее верхнее платье, бархате парные шпильки изумительной работы: одинокий цветок с листиком на тонкой голой ветви. Эмалевые цветки на черненом золоте казались почти живыми! — Везет же кому не надо! Ревенгар! Если у тебя есть хоть капля ума, то ты закрепишь ими прическу!

— Почему именно ими? — машинально спросила Айлин, не в силах оторвать взгляд от нового подарка.

Точь-в-точь те же цветы, что нарисованы на карточках и выгравированы на ноже… Может ли она принять такой подарок? По этикету, наверное, нет! И стоило бы отослать их обратно, но куда и кому?

— Потому что даритель явно рассчитывал, что ты их наденешь, разумеется! — закатила глаза соседка. — Иначе прислал бы в другое время! Ты вообще хочешь узнать, кто это? Тогда надевай! Сегодня на балу будет вся Академия, а значит, и тот, кто присылает тебе подарки — тоже! Ну и вообще, — добавила она, переведя дыхание — Ты же не собираешься прицепить на волосы эти кошмарные синие цветочки? Они тебе не подходят к платью! И к тому же подвяли!

Айлин вздохнула. Пролески и в самом деле подвяли, жалобно склонили головки и не годились ни на платье, ни в прическу. В отличие от роз Дарры, которые и через три дня не утратили свежести. Еще бы, наверняка зачарованы стихийником… Но не прикалывать же на платье розу, если она отказалась идти на бал с Даррой? Во-первых, по традиции прикалывать следует цветы спутника и никак иначе. Во-вторых, адепт Финниган… то есть Дерек… наверняка обидится!

Но вот если и правда надеть шпильки… Это ведь не настоящие цветы, а значит, не противоречат традиции. И вдруг Иоланда права и именно сегодня Айлин узнает, кто же их прислал?! Ох, нехорошо так думать, ведь Дерек…

— Да надевай же! — потеряла терпение Иоланда, и Айлин, снова взглянув на пролески, а потом — в шкатулку, сдалась и поспешно принялась собирать волосы в простой низкий узел.

Иоланда подала шпильки, и Айлин, взглянув на соседку в зеркало, поблагодарила ее улыбкой. Вот бы Иоланда всегда была такой, как сегодня! Они, наверное, жили бы намного лучше!

— На висках закрепи, — ворчливо посоветовала Иоланда. — Да не так! Криво цепляешь, дай я! Ну вот, совсем другое дело! Какая все-таки красота, даже ты ее не портишь…

— Спасибо, Иоланда, — вздохнула Айлин.

Вот не может соседка не сказать колкость! Но ведь помогла же!