Александр Конторович, Фаина Савенкова
Кодовое имя «Марта»
Команда: «Провести плановое обслуживание секций номер 5, 8 и 11».
«Принято к исполнению».
«Обслуживание произведено».
Команда: «Тестирование блоков А-5, Р-3, С-12».
«Принято к исполнению».
«Тестирование завершено. Блоки в исправном состоянии».
Команда: «Проверка работоспособности программного модуля В-12».
«Принято к исполнению».
«Отказ. Процедура проверки прервана. Причина — сбой в коде управления».
Команда: «Выявить причину сбоя в коде».
«Принято к исполнению».
«Причина сбоя — переадресация цепочки команд на центр принятия решений «Марта»».
Команда: «Выявить причину отказа центра принятия решений «Марта». Проверить цепи коммутации с центром принятия решения «Марта»».
«Принято к исполнению».
«Отказ. Центр принятия решений «Марта» не отвечает. Связь не установлена. Цепь коммутации исправна. Нет ответа от центра принятия решений «Марта»».
Громадный механизм, наверное, вздохнул бы. Или выругался.
Если бы мог…
Но — он не был в состоянии сделать ничего подобного. Это был, всё же, не человек, хотя…
Станция была построена достаточно давно — почти пятьдесят лет тому назад. Начали её строить как обычную межпланетную станцию добычи и переработки руды. Всё же космос не являлся уж совсем пустым — в нём достаточно часто встречались метеориты, да и целые астероиды, состоящие иногда из весьма полезных минералов. В своё время наделала шуму находка одной из таких станций — небольшой астероид, целиком состоящий из палладия! Худо ли бедно — а почти полсотни тонн!
Были и другие — ничуть не менее впечатляющие, находки. Целиком и полностью оправдывавшие все затраты по строительству подобных станций.
Полностью автоматические, они выводились на орбиту — и вперёд!
По международным соглашениям ни одна страна не вмешивалась в деятельность таких станций-автоматов — кому бы они ни принадлежали. Это на Земле, вы были вольны каким угодно образом третировать своего ближнего (или, напротив, дальнего) соседа и строить ему всяческие мелкие пакости.
Там — пожалуйста!
Но не в космосе!
Ибо никому не улыбалось получить на свою голову металлический гроб весом в несколько тысяч тонн, который сойдёт с орбиты в результате ошибки программиста или вследствие целенаправленного злонамеренного вмешательства.
Оттого и все такие станции выводились как можно дальше от Земли — на всякий, так сказать, случай…
Бывали, знаете ли, прецеденты!
Но в этот раз всё пошло… как-то оно странно пошло.
Начнём с того, что станция с самого начала планировалась как самая суперсовременная, с использованием самых прорывных технологий и методов.
И вот, эти самые технологии и подвели.
Станция не запустилась. Точнее — запустилось далеко не всё.
Комиссия следовала за комиссией, прилетали корабли, которые привозили новое оборудование. Бригады монтажников день и ночь висели на стапелях, снимая старое и устанавливая новое… без толку!
Не успевали вывозить отбракованную технику и, чтобы не засорять пространство всяческим мусором, к станции пристроили парочку новых секций — исключительно для складирования старья.
Количество ошибок только множилось. На месте устранённых проблем — возникали новые.
Злые языки утверждали, что причиной всему — чрезмерная страсть правительства США к гигантомании. Мол, хотели построить самую большую станцию — и построили… самый большой памятник собственной глупости! Пресса изощрялась в придумывании новых хлёстких заголовков. Над незадачливой фирмой-строителем не потешались только ленивые.
Обидевшись всерьёз, сенат США принял специальное постановление, которым запретил допуск на строящуюся станцию любых представителей средств массовой информации и интернет-журналистов.
Это, как ни странно, помогло — про неудачный проект стали писать намного меньше. Тема утратила остроту и перекочевала на задние полосы газет. А затем и вовсе исчезла из поля зрения.
Но работа шла…
Отправлялись очередные корабли, менялись партии монтажников. Совершенно незамеченной прошла новость о том, что очередная партия рабочих, возвращавшаяся домой, до Земли так и не добралась. Точнее — на землю-то они попали… когда потерпевший аварию челнок грохнулся при посадке в двадцати милях от аэродрома. Желающих работать на станции разом поубавилось.
Да и не до них было, откровенно-то говоря!
Бряцанье оружием, никогда толком и не прекращавшееся, звучало всё громче, пока…
Пока в один, далеко не такой уж и прекрасный день, фрегат Североатлантического блока, «ошибочно интерпретировав» сигналы на радаре, шарахнул ракетами по пассажирскому самолёту белорусской авиакомпании.
Но на этот раз всё «отчего-то» закончилось не гневными демаршами дипломатов. И не успели успокоиться волны на месте падения сбитого самолёта, как по фрегату прилетело сразу три ракеты — в ответ.
А вскоре зависший над местом утопления военного корабля вертолёт показал в открытом эфире громадное маслянистое пятно на воде. И — ни одного человека… не спасся никто — так же, как и со сбитого ранее самолёта.
Мир крякнул — и начал готовиться к войне.
По всем законам логики скоро должны были открыться тяжелые крышки шахтных установок, где в темноте ждали своего часа холодные тела межконтинентальных ядерных ракет.
Должны… но они не открылись.
А вместо этого, корабль итальянских военно-морских сил, связавшись на аварийной частоте с базой русского флота в Севастополе, вошёл в порт.
Где и пришвартовался.
С борта корабля на землю сошел экипаж.
«Мы не хотим воевать!» — заявил примчавшимся в порт корреспондентам капитан корабля. — «Это не наша война! Она не нужна нашим народам!»
Опа…
Такого поворота никто не ждал…
Второй корабль — на этот раз немецкий, также вошёл в порт Калининграда. И там прозвучали те же самые слова.
И — понеслось…
Война так и не началась.
Были, разумеется, всевозможные стычки с особо упоротыми желающими пострелять. Их давили совместными действиями армий всех стран. Давили безжалостно, не принимая во внимание никаких просьб о помощи и заявлений о капитуляции.
По некоторым интересным местам в Англии жёстко отбомбились военно-воздушные силы Франции.
А в Канаду не напихал только ленивый — там сразу две провинции восстали против центрального правительства. В суть их лозунгов никто даже и вникать не стал — так всем обрыдли уговоры особо упёртых индивидуумов.
«Хотите войны? Получайте!»
Сложилось впечатление, что военные всех стран отчаянно стремились избавиться от громадных запасов вооружения — с нескрываемой радостью вываливая его на головы тех, кто так жаждал развязывания войны.
Пресловутая гора Маунт-Рок в США — место укрытия президента и правительства, после удара по ней стала ниже аж на почти сотню метров. Из заваленных тоннелей так никто и никогда более не вышел.
Срочно взлетевшие с тайных аэродромов самолеты с властителями мира сего — так никуда более и не приземлились. Оказалось, что эти аэродромы не являлись настолько уж секретными… про них знали многие. В чём с горечью убедились их хозяева. В жарком огне разлившегося авиакеросина сгорали чемоданы с наличными деньгами — бывшим хозяевам они были уже ни к чему.
Так что, со всеобщей войной как-то не задалось… Армии стран блока НАТО отказались воевать за чуждые им интересы. А противостоящие блоку войска тоже не горели желанием уничтожить всё на свете. Да, отдельные инциденты ещё какое-то время происходили — слишком уж у многих «сильных мира сего» не могло никак прийти в голову то, что от их желания рулить и руководить всем миром теперь уже ничего более не зависит. По одной простой причине — не находилось достаточного количества желающих сложить голову за чьи-то интересы. И никакое количество денег капитально изменить уже ничего не могло — воевать хотели немногие. Наспех набранные отряды наёмников были быстро разбиты военными. Противостоять профессиональной армии они всё же не могли…
Пользуясь возникшей неразберихой, кое-кто постарался удрать и вовсе уж далеко — с Земли стартовало несколько космических кораблей. Кто-то всерьёз попытался повторить сюжет романа Александра Беляева. [Роман Александра Беляева «Прыжок в ничто», о неудавшейся попытке побега с Земли нескольких финансовых воротил.] Увы… по очень многим причинам новый «Прыжок в ничто» так никому и не удался. А совершившие посадку на лунных и марсианских базах корабли не смогли организовать там никакого вооруженного восстания. По вполне понятной и ясной причине — работавшие там люди не поддержали этой безумной попытки. Совместный тяжёлый труд в сложных условиях как-то вот не способствует всевозможным авантюрам. Голова в такой обстановке быстро начинает думать как надо, и всякие завиральные идеи туда уже не вмещаются.
Немалую роль сыграл тот факт, что для работы на таких объектах людей отбирали по деловым и профессиональным качествам, а не по соответствию всевозможным новомодным критериям. Предпочтение в любом случае отдавалось грамотному инженеру, а не модному певцу или артисту. Да они туда и не рвались — перед какой аудиторией им выступать? Нет, от разрекламированного турне по космическим станциям никто бы из них не отказался… но такие мероприятия планом развития внеземных объектов отчего-то не предусматривались…