5

Пока Хэмилтон неуверенно искал выход из комплекса зданий EDA, за ним тихо следовала группа молодых людей — руки в карманах, улыбчивые, ничего не выражающие лица. Когда он рылся в карманах в поисках ключей от машины, они уже целенаправленно двинулись к нему через гравийную парковку.

— Привет! — сказал один из них.

Все они были молодые. Все белокурые. Все носили короткие стрижки и аскетически белые лабораторные халаты. Молодые умники-инженеры Тиллингфорда, суперспособные сотрудники EDA.

— Чего вам? — спросил Хэмилтон.

— Уезжаете? — спросил вожак.

— Так точно.

Группа задумалась над этой информацией. Через какое-то время вожак заметил:

— Но вы вернетесь.

— Послушайте… — начал было Хэмилтон, но юноша перебил его.

— Тиллингфорд нанял вас, — констатировал он. — На будущей неделе вы выйдете на работу. Вы прошли входные тесты и сейчас шаритесь по лабораториям, вынюхивая и высматривая.

— Да, я прошел тесты, — признал Хэмилтон, — но это еще не значит, что я выйду на работу. Строго говоря…

— Меня зовут Брэйди, — снова прервал его лидер группы. — Боб Брэйди. Вы могли видеть меня внутри. Я был с Тиллингфордом, когда вы появились. — Пристально глядя на Хэмилтона, Брэйди закончил: — Отдел кадров может быть вами доволен, но мы — нет. В отделе кадров сидят непосвященные, профаны. Все, что у них есть, — это несколько стандартных бюрократических тестов, и все на этом.

— Мы не профаны, — вклинился кто-то из группы Брэйди.

— Послушайте, — начал вновь Хэмилтон, увидев для себя некоторую надежду. — Возможно, мы еще сработаемся. Я всего лишь поразился: как это вы, образованные люди, можете соглашаться на эту проверку — гадание по книге. Это ведь никоим образом не адекватный подход к измерению подготовленности и способностей человека. В исследовательском учреждении такого типа…

— С нашей точки зрения, — неумолимо продолжал Брэйди, — вы язычник, пока не будет доказано обратное. А язычники не работают в EDA. У нас тут свои профессиональные стандарты.

— И вы не готовы к этой работе, — добавил кто-то. — Покажите нам ваш Н-рейтинг.

— Ваш Н-рейтинг. — Брэйди протянул руку и застыл в ожидании. — У вас ведь есть свежая нимбограмма, да?

— Да что-то я не припомню, — неуверенно ответил Хэмилтон.

— Так я и думал. Нет никакого Н-рейтинга. — Из кармана своего халата Брэйди вытащил небольшую перфокарту. — В этой группе нет никого с Н-рейтингом ниже чем 4,6. Так, на глаз, я бы предположил, что у вас нет даже 2,0. Что скажете?

— Вы язычник, — жестко сказал один из молодых инженеров. — Какая наглость — пытаться пролезть сюда!

— У меня тут столько же прав, сколько у любого из вас, — раздраженно отрезал Хэмилтон.

— Остается испытать вас, — задумчиво сказал Брэйди. — Божий суд решит этот вопрос раз и навсегда.

— Отлично. — Хэмилтон даже обрадовался. Он стянул куртку и забросил ее в машину. — Я готов побороться с любым из вас.

Но никто не обратил на него внимания; молодые инженеры собрались кружком и что-то обсуждали. Предвечернее солнце над головой начинало склоняться к закату. По шоссе неслись машины. Здания EDA стерильно чистым блеском отражали постепенно гаснущий свет.

— Так. — Брэйди принял решение. Достав замысловатой формы зажигалку, он торжественно приблизился к Хэмилтону. — Давайте сюда ваш большой палец.

— Мой большой палец?

— Испытание огнем, — объяснил Брэйди, щелкая зажигалкой. Появился язычок бледно-желтого пламени. — Покажите ваш дух. Покажите, что вы мужчина.

— Я мужчина, — злобно огрызнулся Хэмилтон, — но будь я проклят, если я суну свой палец в это пламя лишь для того, чтоб вы, психи, устроили инициацию своего студенческого братства. Я думал, что навсегда с этим покончил, когда выпустился из колледжа.

Все инженеры выставили свои большие пальцы. Брэйди методично поднес горящую зажигалку к каждому из них. Ни на одном не появилось ни малейшего следа ожога.

— Ваша очередь, — торжественно сказал Брэйди. — Будьте мужчиной, Хэмилтон. Помните, что вы не скот безмозглый.

— Ступайте в ад, — горячо ответил Хэмилтон. — И уберите от меня свою зажигалку.

— Вы отказываетесь предстать пред испытанием огнем? — многозначительно уточнил Брэйди.

Неохотно Хэмилтон выставил вперед свой большой палец. Возможно, в этом мире зажигалки не обжигают. Возможно, сам не зная этого, он неуязвим к огню. Возможно…

— Оу! — выкрикнул Хэмилтон, резко отдергивая руку.

Инженеры мрачно закивали.

— Ну вот, — сказал Брэйди, с триумфальной улыбкой пряча зажигалку. — Вот так.

Хэмилтон беспомощно потирал свой обожженный палец.

— Вы просто садисты, — сказал он обвинительно. — Вы зацикленные на Боге фанатики. Все вы родом из Средневековья. Вы — мусульмане!

— Берегись, — предупредил Брэйди. — Ты говоришь с Защитником Единого Истинного Бога.

— Помни об этом, — пропел один из его подручных.

— Может, ты и Защитник Единого Истинного Бога, — сказал Хэмилтон, — зато я электронщик высочайшего класса. Подумай об этом.

— Я думаю, — хладнокровно ответил Брэйди.

— Ты можешь сунуть палец в дугу сварки. Ты можешь искупаться в плавильной печи.

— Все так, — подтвердил Брэйди. — Могу. Но какое это имеет отношение к электронике?

Бешено глядя на юношу, Хэмилтон сказал:

— О'кей, умник. Я вызываю тебя на состязание. Давай выясним, каковы твои научные познания.

— Ты вызываешь Защитника Единого Истинного Бога? — переспросил Брэйди изумленно.

— Именно так.

— Но… — Брэйди взмахнул рукой. — Это нелогично. Езжай домой, Хэмилтон. Тобой сейчас владеют твои гормоны.

— Трусишь никак? — поддел его Хэмилтон.

— Но ты ведь не можешь выиграть. Это же аксиома: ты проиграешь. Подумай, во что ты ввязываешься. Защитник Единого Истинного Бога побеждает всегда, по определению — любой другой исход был бы отрицанием Его могущества.

— Кончай тянуть, — сказал Хэмилтон. — Можешь задавать мне первый вопрос. Три вопроса для каждого из нас. Касающихся прикладной и теоретической электроники. Согласен?

— Согласен, — неохотно ответил Брэйди. Остальные инженеры столпились вокруг, потрясенные и завороженные неожиданным поворотом событий. — Мне жаль тебя, Хэмилтон. Ты явно не понимаешь, что происходит. Ну ладно бы еще профан с улицы повел себя столь нелогичным образом, но человек, хотя бы отчасти разбирающийся в электронике…

— Спрашивай, — велел ему Хэмилтон.

— Сформулируй закон Ома, — сказал Брэйди.

Хэмилтон моргнул от неожиданности. С тем же успехом можно было просить его посчитать от одного до десяти — ну как тут ошибешься?

— Это и есть твой первый вопрос?

— Сформулируй закон Ома, — повторил Брэйди. Его губы беззвучно зашевелились.

— Что происходит? — подозрительно спросил Хэмилтон. — Что ты там бормочешь?

— Я молюсь, — признался Брэйди. — О помощи Господа.

— Закон Ома, — начал Хэмилтон. — Сопротивление тела прохождению электрического тока… — Он остановился.

— Что не так? — поинтересовался Брэйди.

— Ты отвлекаешь меня. Можешь помолиться позже?

— Сейчас! — с нажимом ответил Брэйди. — Позже будет бессмысленно.

Пытаясь не обращать внимания на оппонента, Хэмилтон продолжил:

— Сопротивление тела прохождению электрического тока описывается следующим уравнением: R равняется…

— Ну же, — подбодрил его Брэйди.

Разум Хэмилтона внезапно отяжелел странной, мертвящей тяжестью. В нем замелькали ряды символов, чисел, уравнений. Словно бабочки, слова и фразы пустились в пляс, и невозможно было ухватиться ни за одно.

— Абсолютная единица сопротивления, — сказал он хрипло, — определяется как сопротивление проводника, в котором…

— По мне, так это совсем непохоже на закон Ома, — сказал Брэйди. Обернувшись к своим друзьям, он спросил: — А вам кажется ли это похожим на закон Ома?

Те благочестиво закачали головами.

— Я побежден, — не веря в происходящее, сказал Хэмилтон. — Я не могу даже сформулировать закон Ома.

— Славен будь Господь, — ответил Брэйди.

«Язычник сражен, — с ученым видом записал один из инженеров. — Состязание закончено».

— Но это же нечестно, — запротестовал Хэмилтон. — Я знаю закон Ома не хуже, чем собственное имя!

— Взгляни в лицо фактам, — посоветовал ему Брэйди. — Признай, что ты язычник и непричастен благодати Господа.

— Не должен ли я у тебя что-нибудь спросить в свою очередь?

Брэйди подумал.

— Без проблем. Давай. Все, что захочешь.

— Электронный луч изменяет траекторию, — начал Хэмилтон, — если проходит между двумя пластинами, к которым приложено напряжение. На электроны действует сила под прямым углом к направлению их движения. Пусть длина пластины составляет L1. Пусть расстояние от центра пластин до…

Он осекся. Чуть-чуть выше головы Брэйди, близ его правого уха возникли рот и рука. Рот негромко шептал что-то в ухо Брэйди, рука же рассеивала слова, не давая Хэмилтону услышать их.

Конец ознакомительного фрагмента