— Меня тоже.

— Может быть, мы поймем, что это, — неуверенно предположила Марша. — Может быть, ничего и нет… просто шок и успокоительные, как доктор и сказал.

Хэмилтон не верил в это. Да она и сама не верила.

Домой их отвез штатный терапевт, подхватив попутно и строгую молодую бизнес-леди. Она тоже была в простом больничном халате. Все втроем они тихонько сидели на заднем сиденье, а минивэн «паккард» пробирался по темным улочкам Белмонта.

— Они полагают, что у меня трещины в паре ребер, — бесстрастно сообщила им попутчица. Вскоре она сочла нужным представиться: — Меня зовут Джоан Рейсс. Я видела вас обоих раньше… вы заходили в мой магазин.

— А что за магазин? — спросил Хэмилтон, мельком представив жену и себя.

— Магазин книг и художественных принадлежностей на Эль Камино. В августе прошлого года вы покупали полноформатное издание Шагала от фирмы «Скира».

— Да, действительно, — кивнула Марша. — Это был день рождения Джека… мы развесили эти репродукции по стенам. Внизу, в комнате аудиофила.

— В подвале, — пояснил Хэмилтон.

— Вот что, — внезапно сказала Марша; пальцы ее судорожно перебирали что-то в сумочке. — Ты обратил внимание на доктора?

— На доктора? — удивился он. — Нет, не особенно.

— Вот и я об этом же. Он такой, знаешь… Как мыльный пузырь. Как доктора из рекламы зубной пасты.

Джоан Рейсс внимательно прислушивалась.

— Вы о чем?

— Да так, — коротко ответил Хэмилтон. — О личном.

— И еще сестра. Она тоже была такой… усредненной. Как все медсестры, которых ты когда-либо видел.

Хэмилтон в задумчивости уставился в ночь за окном машины.

— Возможно, это результат влияния СМИ, — предположил он. — Люди выбирают свой собственный образ на основе рекламы. Правда же, мисс Рейсс?

— Я хотела у вас кое о чем спросить, — сказала мисс Рейсс. — Я заметила нечто сильно меня удивившее.

— И что же это? — с подозрением спросил Хэмилтон. Мисс Рейсс никак не могла знать, о чем конкретно они говорили между собой.

— Тот полицейский на площадке… перед тем, как она рухнула. Почему он там находился?

— Он приехал с нами, — сердито отрезал Хэмилтон.

Мисс Рейсс пристально посмотрела на него:

— В самом деле? Я думала, что, возможно… — Ее голос затих на середине фразы. — Мне показалось, что он повернулся и бросился бежать непосредственно перед тем, как платформа рухнула.

— Так и было, — согласился Хэмилтон. — Он почувствовал, как она падает. И я тоже — только я бросился в другую сторону.

— Вы имеете в виду, что вернулись сознательно? Вместо того, чтобы спасаться?

— Моя жена, — с некоторым раздражением напомнил ей Хэмилтон.

Мисс Рейсс кивнула, явно удовлетворенная ответом:

— Я прошу прощения… шок и нервное напряжение. Нам повезло. Кому-то не очень. Удивительно все же: кто-то почти не получил травм, а у этого старого солдата, мистера Сильвестера, сломан позвоночник. Удивительно.

— Извините, я забыл сообщить вам, — внезапно вступил в разговор врач, ведущий машину, — позвоночник Артура Сильвестера цел. Похоже, что он обошелся выщербленным позвонком и повреждениями селезенки.

— Отлично, — пробормотал Хэмилтон. — А что с экскурсоводом? Никто о нем даже не упомянул.

— Какие-то внутренние повреждения, — ответил терапевт. — Окончательный диагноз еще не поставлен.

— Он все еще ждет в приемном покое? — поинтересовалась Марша.

Доктор засмеялся.

— Вы имеете в виду Билла Лоуса? Да его первым оттуда выкатили, у него есть друзья среди нашего персонала.

— И вот что еще, — вдруг сказала Марша. — С учетом высоты падения и всей этой радиации — ведь никто из нас серьезно не пострадал. Вот мы, все трое, едем домой, словно ничего не случилось. Этого не может быть. Мы не должны были отделаться так легко.

Не сумев более контролировать своих эмоций, Хэмилтон раздраженно ответил:

— Скорее всего, мы упали на кучу защитных устройств. Да черт побери…

Он многое еще хотел сказать, но ему не удалось этого сделать. По его правой ноге хлестнула острая, резкая боль. Он с криком подпрыгнул, врезавшись головой в потолок машины. Отчаянным движением он закатал штанину — как раз вовремя, для того чтобы увидеть, как с нее сползает маленькое крылатое существо.

— Что с тобой? — тревожно спросила Марша. И тут она тоже увидела это. — Пчела!

В бешенстве Хэмилтон наступил на пчелу, растирая ее каблуком.

— Ужалила меня, прямо в мякоть икры! — Некрасивая багровая опухоль уже начала формироваться в месте укуса. — Да когда же это все кончится?

Терапевт быстро остановил машину на обочине дороги.

— Вы убили ее? Они набиваются в машину во время парковки. Извините меня… с вами все в порядке? У меня с собой есть мазь, которая может помочь.

— Переживу, — мрачно ответил Хэмилтон, осторожно массируя отек. — Пчела, ну надо же. Мало нам сегодня было неприятностей.

— Мы уже скоро будем дома, — попыталась утешить его Марша, выглядывая в окно автомобиля. — Мисс Рейсс, приглашаю в гости, у нас найдется чего выпить.

— Ну… — заколебалась мисс Рейсс, теребя губу тонким пальцем, — думаю, чашка кофе мне бы совсем не помешала. Если у вас найдется лишняя.

— Безусловно, найдется, — быстро сказала Марша. — Нам стоит держаться вместе — всей нашей восьмерке. Мы ведь такой ужас пережили вместе.

— Будем надеяться, что все закончилось, — хмуро сказала мисс Рейсс.

— Аминь, — подытожил Хэмилтон. В следующую минуту автомобиль подъехал к бордюру и остановился: они прибыли домой.

— До чего милый у вас дом, — не удержалась от похвалы мисс Рейсс, когда все они выбрались из машины. В вечерних сумерках современный двухспальный домик в стиле калифорнийского ранчо тихонько ждал, когда они поднимутся по дорожке к переднему крыльцу. А на крыльце, тоже в ожидании, лежал крупный рыжий кот, упрятав лапы себе под брюхо.

— Это кот Джека, — сказала Марша, копаясь в сумочке в поисках ключа. — Ждет, когда его покормят. — Она строго обратилась к коту: — Заходи внутрь, Дурачок Нинни. Здесь мы тебя кормить не будем.

— Какое странное имя, — заметила мисс Рейсс с легкой брезгливостью. — Почему вы его так назвали?

— Потому что он глуп, — коротко ответил Хэмилтон.

— Джек зовет так всех своих котов, — пояснила Марша. — Предыдущего он назвал Парнассус Тупп.

Здоровенный, потрепанный жизнью котяра поднялся и спрыгнул с крыльца на дорожку. Скользнув к Хэмилтону, он шумно потерся о его ногу. Мисс Рейсс отшатнулась с явным отвращением.

— Мне никогда не нравились коты, — призналась она. — Они коварные, себе на уме.

В обычной ситуации Хэмилтон разразился бы краткой проповедью о вреде стереотипов. Но сию секунду его на редкость мало интересовало, что мисс Рейсс думает о котах. Вставив свой ключ в замок, он распахнул переднюю дверь и зажег свет в гостиной. Славный маленький домик ожил, и дамы прошли внутрь. Вслед за ними проследовал Дурачок Нинни, направляясь прямиком на кухню. Его не раз драный хвост торчал рыжей трубой строго вертикально вверх.

Не сменив даже своего больничного халата, Марша открыла холодильник и достала оттуда зеленый пластиковый контейнер. Нарезая мясо — вареные бычьи сердца — и бросая кусочки коту, она начала рассказывать:

— У большинства гениев-электронщиков есть механические зверюшки — бабочки, что летят на свет, и прочая робоживность, что мечется под ногами, натыкаясь на все подряд. Мы когда только поженились, Джек собрал одного такого робота — тот ловил мух и мышей. Но Джеку показалось мало, и он собрал еще одного, чтоб тот ловил первого.

— Космическая справедливость, — заметил Джек, снимая шляпу и пальто. — Я просто не хотел, чтобы они заселили весь мир.

Пока Дурачок Нинни жадно пожирал свой ужин, Марша зашла в спальню, чтобы переодеться. Мисс Рейсс прошлась по гостиной, опытным взглядом оценивая вазы, гравюры, мебель.

— У котов нет души, — похоронным тоном сказал Хэмилтон, глядя, как жадно насыщается его кот. — Самый величественный и гордый в мире кот за кусок свиной печенки обучится балансировать морковкой на носу.

— Ну да, они животные, — подтвердила мисс Рейсс из гостиной. — Эту репродукцию Пауля Клее вы у нас купили?

— Вполне возможно.

— Я никогда не понимала, что же, собственно, Клее пытался сказать.

— А может, он ничего и не пытался. Может, он просто развлекался. — Рука Хэмилтона опять заныла, он попытался представить себе, как она выглядит под повязкой. — Вы, кажется, хотели кофе?

— Да, кофе — и покрепче, — кивнула мисс Рейсс. — Вам помочь?

— Спасибо, не надо. Просто располагайтесь поудобнее. — Хэмилтон автоматически потянулся к кофеварке. — Там, рядом с диваном, есть стойка для журналов, а на ней где-то должна быть «История» Тойнби.

— Милый, — послышался голос Марши из спальни — резкий и тревожный. — Ты не мог бы подойти?

Он бросился на ее призыв, расплескивая воду из кофеварки, которая так и осталась в руке. Марша стояла у окна, явно собираясь задернуть жалюзи. Она всматривалась в ночь, но на ее лице застыла беспокойная, тревожная гримаса.

— Что случилось? — бросил Хэмилтон.

— Посмотри сам.

Он посмотрел, но увидел лишь смутное пятно сумрака и нечеткие очертания домов. Тут и там слабо светились несколько огоньков. Небо было пасмурным, низкий туман стлался над самыми крышами. Все было неподвижным. Безжизненным, мертвенным. Безлюдным.