Элис улыбнулась и встала, расправляя складки своего прекрасного зеленого платья.

— А ты говорила, что я качусь по наклонной, — напомнила она. — Надсмехалась надо мной, уверяла, что мне недолго осталось. Назвала меня шлюхой.

Покраснев как помидор, Элиза пробормотала:

— Прошу у вас прощения. Я была не права, Элис… госпожа Элис. Я позволила себе обращаться с вами слишком вольно, я заблуждалась.

Милостиво приняв извинения, Элис направилась к себе, вынула из сундука старое темно-синее платье бывшей содержанки Мег, подарок его светлости, встряхнула и осмотрела. Матушке Хильдебранде оно будет слишком свободно, поскольку она похудела и сгорбилась. Зато сшито платье из доброй, толстой шерстяной материи, и матушке в нем будет тепло даже в сырой хижине. Сложив наряд, Элис спустилась по лестнице и через пустой большой зал прошла на кухню.

Здесь было тихо. Повара с подсобными рабочими сбежали из замка в Каслтон: навестить друзей, поваляться на травке на берегу реки, кутнуть со свободными от службы солдатами. Лишь один мальчишка прикорнул возле вертела, который крутил целый день. На вертел был нанизан большой жареный кусок говядины, оставшийся от обеда.

— Просыпайся, — повелительно произнесла Элис.

Он мгновенно вскочил на ноги, грязной рукой протирая глаза. Увидев перед собой Элис, он отпрянул.

— Хочу послать одной знахарке в пустошь немного еды и платье, — с улыбкой сообщила она. — Отвезешь ей, понятно? Можешь взять мою кобылу.

Парнишка растерянно заморгал.

— Возьми корзинку, уложи все, что найдется съедобного, да получше, — продолжала Элис. — Большой кусок этого мяса, хлеба, фруктов, каких-нибудь сластей и кувшинчик вина.

Однако парень стоял в нерешительности.

— Давай, давай, — поторопила Элис. — Я передам повару, что отправила тебя с поручением.

Кивнув, он подошел к висевшим на балке корзинам, снял одну и поплелся в кладовую возле холодной внешней стены замка.

Элис огляделась. Пол на кухне был посыпан травой, которая давно высохла, но не менялась уже много месяцев. Всюду гуляли курочки и петушки, клевали, что попадется, оставляя на каменных плитах пола белые и зеленоватые кучки помета. В камине, расположенном в дальнем конце, тлело и дымило толстое сосновое бревно; к ужину оно разгорится и будет полыхать всю ночь. Одна стена кухни представляла собой сплошную каменную глыбу с полудюжиной полостей для получения древесного угля, на огне которого в небольших кастрюльках готовили подливки, соусы и тому подобное. Все вокруг было покрыто легким налетом черной сажи.

Шкафы здесь не запирались. Все кладовые были открыты: ледники для хранения мяса и рыбы, кладовка для сластей. Открыт был даже погреб с элем. Вспомнив про планы Хьюго переехать в новый дом и освободиться от лишних бездельников-слуг, Элис поняла: да, он мог бы на этом немало сэкономить.

— Возьми кувшин вина с затычкой, — велела она. — Да смотри, самого лучшего.

Парень вышел из кладовой с корзинкой, наполненной едой, там было полголовы сыра, две буханки хлеба, кусок мяса, миска с рано поспевшими ягодами, толстый шмат ветчины и кружка миндальной пастилы со смородиной.

— Там есть еще горшок меда. Взять? — предложил он.

Матушка Хильдебранда очень любила мед. Элис помнила, что аббатиса не ест мед по религиозным праздникам или дням святых, однако напрочь забыла церковный календарь, который когда-то знала назубок.

— Нет, не надо, — ответила она. — А белое мясо есть?

Белое мясо представляло собой пюре из курятины либо крольчатины, подслащенное медом и подаваемое со щепоткой сандала, придававшего кушанью приятный розовый цвет. Белое мясо матушка Хильдебранда ела в пост, если не было рыбы. Парень снова пошел в кладовку, наполнил оловянную миску, вернулся на кухню, накрыл ее грубой полотняной салфеткой и перевязал тесемкой.

Поставив корзинку на стол, он отправился в винный погреб за вином, которое хранилось в огромных бочках, укрепленных подпорками наклонно, и напиток стекал вниз через специальный кран. Элис слышала, как струя вина журчит, перетекая в кувшин. Потом парень вернулся на кухню, заткнул кувшин пробкой и вытер его о свою рубаху. Элис приняла вино, завернула кувшин в синее платье, чтобы не разбился, и поспешила к конюшне, а мальчишка поплелся за ней.

Конюх, молодой простоватый парень, оказался на месте, он валялся на куче сена, греясь на солнышке и ковыряя соломинкой в зубах.

— Оседлай мою кобылу, — велела Элис. — Хочу послать этого мальчишку с важным поручением.

Тот сразу вскочил на ноги и поклонился, глупо хихикая.

— И проводи его до ворот, — распорядилась Элис. — Эти припасы он везет по моему указу.

Она повернулась к своему курьеру, достала письмо и сказала:

— Отдашь это пожилой женщине. Она не причинит тебе вреда. — Девушка помолчала минуту, наслаждаясь своей властью, и медленно, внушительно произнесла: — Ты не должен с ней разговаривать. Если она сама заговорит с тобой, молчи. Просто покивай, и все. Пусть думает, что ты немой. Смотри не пророни ни слова. Ни единого слова. И никуда не отклоняйся, ничего не ешь из корзины. Я обязательно узнаю, если ты привезешь меньше, чем положил. И обязательно узнаю, если ты не послушаешься и начнешь болтать.

Мальчишка покрутил головой и беспокойно сглотнул слюну.

— Ты знаешь, где живет знахарка из Боуэса? — осведомилась Элис. — Ее хижина стоит на берегу реки, перед каменным мостом.

Парень кивнул, и она сунула письмо в щель у стенки корзинки так, что его не было видно.

— Отвези все это туда. Письмо вот здесь. Смотри не показывай его никому и не потеряй. Я все равно об этом узнаю. Когда вернешься, я дам тебе шесть пенсов, — пообещала с улыбкой Элис.

Мальчишка взглянул на нее вопросительно.

— Что такое? — не поняла она.

— А можно вместо этого вы дадите мне кусочек вашей ленточки? — попросил он. — Или еще чего-нибудь, что вам не нужно. Старый платочек.

— Зачем тебе? — удивилась Элис.

— Чтобы защищал меня от побоев, — пояснил он, уставившись в землю. — На кухне говорят, вы можете достать все, что захотите. И можете сделать все, что пожелаете. И я подумал, вот если б получить от вас какую-нибудь вещь…

— Я обыкновенная женщина, — прервала его Элис. — Умею лечить болезни и знаю, как это делать, и это священное знание. Мои вещи не могут быть талисманом. Я просто знахарка, целительница, Бог подарил мне эту способность. Я ничего не делаю ради собственной выгоды.

Парни тайком обменялись недоверчивыми взглядами; Элис предпочла этого не заметить.

— И поторопись, скачи как можно быстрее, — промолвила она на прощание. — А когда вернешься, обязательно найди меня.

ГЛАВА 27

Несмотря на подробные инструкции, мальчишка все-таки привез ответ от Хильдебранды, нацарапанный обломком грифеля на грубой бумаге, с обратной стороны счета какого-то постоялого двора. Письмо не было запечатано. Увидев его, Элис сжала губы. Пока оно добиралось, его мог прочитать кто угодно, причем без ее ведома. «Как похоже на матушку, она совсем не понимает, что мы рискуем, — подумала девушка. — Эта женщина одержима идеей мученичества, ей не терпится выставить себя, показать, что она ничего не боится. Она так долго не жила в миру, что понятия не имеет, какие опасности здесь подстерегают на каждом шагу, какому риску она меня подвергает». Дав мальчишке обещанный шестипенсовик, Элис сунула письмо аббатисы в рукав и направилась в садик.

Теплое вечернее солнышко золотило листья трав и цветов. Садик, со всех сторон окруженный высокими стенами, был защищен от ветра, летом здесь всегда было жарко. Жужжали пчелы, неторопливо перелетая с цветка на цветок. Элис шла по узким дорожкам, подол ее зеленого платья шуршал по траве, отчего запахло цветами еще сильнее. Впереди был цветник с беседкой, в тени которой спрятались от палящего солнца Рут и Марджери. Они увидели Элис, но остались на месте. Слева находилась пекарня, в ней было тихо и прохладно. Из круглой тюремной башни за спиной не доносилось ни звука. Элис уселась на низенькую стенку, окружающую грядки с мятой, подставив непокрытую голову немилосердным лучам солнца. В неподвижном воздухе над грядкой лекарственного белокопытника повисло благоухающее облако. Из фруктового сада долетали мелодичный щебет и свист. Во внешнем дворе раздалось радостное ржание лошади.

Вынув из рукава письмо, Элис расправила его на коленях и стала читать.

«Дорогая дочь во Христе» — так начиналось письмо Хильдебранды, первыми же словами обвиняя Элис. Девушка огляделась вокруг — поблизости никого не было. Она поспешно оторвала верхнюю часть листка, скомкала ее, вонзила свои острые ноготки в мягкую бумагу и разорвала ее на клочки, которые запихала в кошель. Только после этого она стала читать дальше.

...

Я не желаю обсуждать с тобой причины твоего промедления. Не может быть никаких причин, когда воля Господа для нас ясна и очевидна. Предай леди Кэтрин, пусть с чистым сердцем доверится Матери Божьей, которой известны все ее страдания. Ты можешь навестить ее и позаботиться о ней потом. Жду тебя нынче вечером.

Далее шел пропуск, а за ним продолжение, почерком более округлым, словно теперь не аббатиса обращалась к упрямой монахине, а мать к дочери.

...

Прошу тебя, Анна, приезжай не откладывая. Не за себя я боюсь, хотя я слаба и не могу добыть огонь и принести воды, а за тебя опасаюсь. Что ты делаешь там, в этом замке, почему не торопишься проявить послушание?

— Так и знала, что она не сумеет разжечь огонь, — раздраженно произнесла Элис.

Она снова разгладила листок на коленях. В этом садике, освещенном лучами солнца, такой далекой была Хильдебранда с ее больными суставами, тщетно пытающаяся с помощью огнива высечь огонь, слишком старая и слабая, чтобы донести до хижины ведро воды с крутого берега речки.

Элис скомкала письмо в плотный комок, сунула в кошель, намереваясь после сжечь, и вытянула ноги, любуясь тем, как красиво их облегает подол зеленого платья. Она подставила лицо солнцу и зажмурилась.

— Вы почернеете от загара, госпожа Элис, — раздался рядом чей-то вкрадчивый голос, — и станете как крестьянка.

Она открыла глаза. Перед ней стоял управляющий Дэвид, а рядом совсем еще юная девушка, лет шестнадцати, не старше. Светленькая, с волосами золотистого оттенка, но красивей, чем волосы Элис, и глаза голубые, но светлей и ярче. Фигурка полненькая, с округлыми формами; Элис обратила внимание, как тесно корсаж сжимает ее крепкую юную грудь, зато платье коротко, словно она еще не вполне взрослая.

— Это Мэри, — представил девушку Дэвид, — по приказу лорда Хью ее назначили к вам в служанки.

Элис кивнула, разглядывая новую знакомую. Та делала то же самое, изучая каждый дюйм платья Элис, ее волосы червонного золота, зеленый чепец.

— Она давно служит? — холодно осведомилась знахарка.

— С детства, — коротко доложил Дэвид. — Она была служанкой в доме одного торговца из Каслтона. Я обратил на нее внимание, потому что она красива и расторопна. Решил, что как раз вам подойдет. Не хотелось брать вам в служанки этих грязнуль с кухни. Тупые, как коровы, и такие же неповоротливые.

— Да ты просто прелесть, — сказала Элис таким тоном, словно хотела оскорбить девушку. — Сколько тебе лет?

— Шестнадцать, миледи, — ответила та.

— Обращайся к ней «госпожа Элис», — резко поправил ее Дэвид. — Госпожа Элис не хозяйка замка, всего лишь одна из дам леди Кэтрин.

Посмотрев на карлика испепеляющим взглядом, Элис заявила:

— Раз уж она моя служанка, пусть обращается ко мне, как пожелает, лишь бы это нравилось мне.

Тот пожал своими сильными плечами.

— Как вам будет угодно, госпожа Элис.

— Ты уже помолвлена или, может, замужем? — обратилась Элис к девушке.

— Нет, миледи, — едва слышно пролепетала Мэри. — Я еще девица.

Элис бросила на Дэвида быстрый подозрительный взгляд. Тот в ответ льстиво улыбнулся.

— Подожди пока в дамской галерее, я пришлю за тобой, — отрывисто распорядилась она.

Сделав реверанс, Мэри направилась в замок. Дэвид остался. Он отщипнул цветок лаванды и понюхал, наслаждаясь запахом и демонстрируя непринужденность и совершенное спокойствие.

— Она очень красива для дочери крестьянина, — заметила Элис.

— Да, очень, — согласился Дэвид.

— И похожа на ту девушку, которой Хьюго на сенокосе подарил цветы.

— В общем-то, она ее сестра. — Дэвид сощурился, глядя в синее небо, и добавил: — Действительно, они здорово похожи, теперь и я это вижу.

— Уж не думаешь ли ты выжить меня этой пухленькой красоткой, а, Дэвид? — прямо спросила Элис. — Надеешься, что Хьюго бросит меня ради внезапной прихоти, когда я жду от него ребенка, когда он почти год как влюблен в меня до безумия?

Карлик изумленно вытаращил глаза.

— Что вы, что вы, госпожа Элис, конечно нет! Такова была воля его светлости, а я просто исполнил ее. Он велел найти вам служанку, вот я и нашел. Если она не нравится вам, я отошлю ее. Передам молодому лорду, что девушка, которую я подобрал, слишком хороша на ваш вкус и придется подыскать какую-нибудь старушку из простых. Вам не о чем беспокоиться.

— Ладно, не важно, — отмахнулась Элис. — Я не боюсь, Дэвид. Можешь привести и поставить перед ним хоть сотню таких, как она. Ни одна из них не понесет от него ребенка. Ни одна не займет моего места. Пусть забавляют его сколько угодно, но ни одна из них не сядет за главным столом. Ты всерьез полагаешь, что старый лорд предпочтет мне деревенскую девку? — Элис громко рассмеялась, с удовольствием глядя на рассерженного коротышку. — Я беру эту Мэри. Будет заниматься шитьем и служить у меня на посылках.

— Например, бегать в пустошь, к хижине у реки? — резко сменил тему Дэвид. — Навещать там новую обитательницу? Еще одну знахарку, явившуюся неизвестно откуда? Кто она, Элис? Дальняя родственница, седьмая вода на киселе? Или это Мора, восставшая из мертвых?

— Привидение, а как же! — мгновенно нашлась Элис. — Просто странствующая знахарка, которая поселилась в хижине Моры. Я послала ей кое-какие вещи и записку, весной придет время рожать, и мне понадобится повитуха. Я еще не решила, кого позову: ее или повитуху из Ричмонда.

— Понятно.

Дэвид повернулся, собираясь идти. Элис с облегчением вздохнула — она неплохо справилась, выпутываясь из его сети.

— А зачем мальчишке надо было притворяться немым? — вдруг задал он новый вопрос. — Почему ему было запрещено разговаривать с ней? У нее есть какие-то тайны, о которых она может проболтаться?

Элис расхохоталась — ее заливистый смех был подобен пению птички в саду.

— Эх ты, умник! — воскликнула она. — Я велела ему не утомлять пожилую женщину беседами, не есть по пути ничего из корзинки и не останавливаться, если ему взбредет в голову поиграть с друзьями. А он, значит, решил, что должен разыгрывать немого! Жаль, что меня там не было, вот бы повеселилась, глядя, как он строит из себя дурачка!

— А он и есть дурачок, — неохотно усмехнулся Дэвид.

Он кивнул и отправился своей дорогой. Элис смотрела ему в спину, пока он не скрылся из виду, к ее застывшему лицу приклеилась беззаботная улыбка.

Яркое солнце немилосердно жгло спину. Ей казалось, что щеки пылают, что под густой шапкой волос голова и шея охвачены жаром. По всему телу выступила испарина. Зеленое платье было затянуто слишком туго, жесткий корсаж давил. Ища прохлады и тени, она вошла в замок.

Поднявшись в дамскую галерею, она почувствовала сильную головную боль, будто кожа за ушами натянулась и сжала череп, словно клещами.

Свою новую служанку она отыскала у себя в спальне, та расправляла на постели стеганое покрывало и смотрела в окно.

— Как у вас тут хорошо, миледи! — прощебетала она, увидев Элис. — Так хорошо, так замечательно и красиво.

— Расшнуруй меня, — приказала Элис, повернувшись к ней спиной.

Мэри распустила корсаж и шнуровку, Элис сбросила платье, и служанка ловко его подхватила.

— У меня болит голова, — пожаловалась Элис. — Закрой ставни и ступай в галерею, посиди там. Мне надо побыть одной. Позови меня за час до ужина.

— Я уберу ваше платье, — промолвила Мэри.

Она двинулась было к сундуку, где хранились травы и масла.

— Не туда, — резко остановила ее Элис. — Ты должна знать, что я занимаюсь травами и лечу ими. В том сундуке лекарства. Я запрещаю тебе приближаться к нему. Даже не прикасайся. Некоторые настойки требуют осторожного обращения, они испортятся, если кто-нибудь кроме меня дотронется до них. А для платьев у меня другой сундук.

Сделав реверанс, Мэри аккуратно уложила платье, куда было указано, но, закрывая сундук, громко стукнула крышкой.

— Простите, миледи, — испуганно пробормотала она.

Элис улеглась на подушки и закрыла глаза.

— Мне велено сообщить, что вас желает видеть леди Кэтрин, — не унималась служанка. — Я забыла вам сразу сказать.

— Передай ей, что у меня болит голова и я отдыхаю, — ответила Элис, не открывая глаз. — Зайду к ней перед ужином.

Мэри снова присела и удалилась. В галерее были открыты окна, потянул сквознячок, и дверь громко захлопнулась. Элис вздрогнула. Из-за двери было слышно, как Мэри общается с Элизой.

— Миледи Элис легла отдохнуть, — говорила девушка. — Она навестит леди Кэтрин перед ужином.

Превозмогая боль, знахарка улыбнулась.

— Миледи Элис, — произнесла она вслух. — Миледи Элис.

Она понимала, что ей придется навестить Хильдебранду. Обмениваться письмами было безумием — Дэвид знал о мельчайших подробностях поездки мальчишки-курьера, а значит, доверять нельзя было никому. Видимо, карлику докладывали обо всем, что происходило в замке и за его пределами. Нет, отправлять еще одно письмо было бы безрассудством. А Хильдебранда оказалась настолько глупа, что додумалась слать свои дурацкие наставления в незапечатанном виде. За ужином Элис сидела рядом со старым лордом и молча ковыряла в тарелке.

— Ты совсем ничего не ешь, Элис, — забеспокоился он. — Плохо себя чувствуешь?

Элис с усилием улыбнулась.

— Немного тошнит, милорд. И еще у меня кончились нужные порошки.

— Тебе принесут все, что требуется, — пообещал он, — и немедленно. Для ребенка нехорошо, если мать ничего не ест. У тебя будет все, что пожелаешь.

— Мне нужно толченой коры вяза, — пояснила Элис. — Причем не всякого, и только я знаю, где он растет. Я не смогу подробно объяснить, как найти его. Он растет в роще на берегу реки, там, где начинается пустошь. Мне одной известно, какой именно вяз мне нужен.

— Хочешь сама ехать? — догадался старый лорд. — Я прикажу отнести тебя в паланкине. Тебе небезопасно скакать верхом.

— Если на муле, то ничего страшного, — возразила Элис. — С него я не упаду, буду двигаться не быстрей пешехода. Ни мне, ни ребенку вреда не будет. Мне действительно очень нужен этот порошок.

— Тогда отправлю с тобой пару моих людей с оружием, — решил лорд Хью. — И твою новую служанку. По словам Дэвида, он нашел красивую девицу, которая очень рада помогать тебе. Можешь выезжать завтра утром, а к обеду вернешься.

— Хорошо, — кивнула Элис. — Или возьмем провизию с собой. Завтра снова будет тепло, и тогда спешить необязательно. Не люблю делать что-то впопыхах.

— Конечно, конечно, — согласился старый лорд. — Оставайся хоть до вечера, делай свои дела и не торопись, но соблюдай осторожность. Впрочем, с тобой будет охрана. Тебе полезно бывать на солнышке, только смотри не переутомись.