— Прощенья просим, ваша милость, — смущенно заговорила Эйлин, присев в очередном книксене. — Надобно белье в дом отнесть. — Действительно, в руках у нее была груда белья как раз такой степени влажности, какая нужна для глажки.

— Конечно, Эйлин, ступай, — отвечала Джейн, кивком отпуская прачку.

Эйлин ушла. Джейн чувствовала: ей тоже пора, но что-то заставляло ее медлить возле Робин, тянуть время. Джейн была уверена: Робин что-то про нее знает.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — наконец выдавила Джейн. Молчание явно затянулось. Робин продолжала работу, но воздух между служанкой и госпожой положительно искрил.

— Я думаю, миледи, у вас ко мне вопрос.

— И он уже озвучен. Ну ладно, повторю: где я могла тебя видеть?

— Точно не в этой жизни, — без запинки ответила Робин, и от ее слов у Джейн дыхание перехватило.

Робин смотрела изучающе. Джейн открыла рот, но заговорить смогла не сразу.

— Ты — Робин? Ясновидец Робин, да?

Молодая женщина пожала плечами.

— Я — прачка, ваша милость. Простая прачка.

— Это ты меня сюда забросила? — в ужасе спросила Джейн.

Робин покачала головой, улыбнулась невесело.

— Нет, миледи Нитсдейл. Вы тут и были.

— Но тебе я известна как Джейн. Мой жених… он…

— Мне известно, что путь ваш странен и труден, миледи. Но вы сами его избрали. Сами.

— Это ты меня на этот путь направила! То есть направил… — процедила Джейн.

Робин оставалась невозмутимой.

— И впрямь, вам был дан намек. Да только решение вы сами приняли.

— Ну и что теперь?

— Идите вперед! — В голосе Робин прозвучал вызов.

— Мой жених лежит в коме, в клинике.

— О нет, миледи. Пока не лежит. До этого еще пара веков. Зато супруг ваш — пленник английского короля Георга Первого.

Ноги в ботинках из тонкой кожи начали зябнуть. Тем более вызывающе выглядела прачка с обнаженными руками, которые несколько мгновений назад пребывали в ледяной с виду воде. Дыхание тяжело вырывалось из груди Джейн и превращалось в клубы пара.

— Может, зайдем в дом?

Робин покачала головой.

— Прачке не место в господском доме.

— Ну, тогда на маслобойню? Или в другую хозяйственную постройку? Я должна с тобой поговорить, но я ведь только-только выкарабкалась после горячки. Я могу снова заболеть, а это было бы некстати. А тебе не повредит руки погреть. Пойдем. Тебе госпожа велит.

Робин согласилась: дескать, как будет угодно вашей милости. В молчании прошли они несколько шагов по направлению к главному дому. Джейн прекрасно представляла, куда идти; ей большого труда стоило не пытать собственное сознание насчет источника информации. «Просто иди, — говорила себе Джейн. — Как будто ты — Уинифред». Она привела Робин на задний двор.

— Жди здесь, — велела Джейн, втолкнув прачку в дверь конюшни, где находились только конь да осел. Внутри было сухо и на удивление тепло, сладко пахло свежей соломой.

Джейн выскользнула обратно во двор, быстро отыскала служанку.

— Милочка, принеси-ка на конюшню кружку сладкого чаю.

На лице служанки ясно отпечаталось: «А миледи наша не зря в горячке лежала — вот разумом-то и повредилась».

— Делай, как я велю, — добавила Джейн. — Там одной прачке дурно.

Она не стала дожидаться ответа и просто пошла на конюшню, где вперила в Робин подозрительный взгляд.

— Ну и кто ты? Отвечай!

— Я — то, что видят ваши светлые очи, миледи.

Нет, так дело не пойдет. Из этой женщины… или мужчины, попробуй разберись, правды не вытащишь. А ведь Робин располагает необходимыми Джейн ответами, тут можно не сомневаться. Джейн решила не терять время на темы, не связанные напрямую с жизнью Уилла.

В напряженной тишине раздался крик осла — и столь же внезапно смолк.

— Я нужна Уиллу, — почти простонала Джейн.

— Вы нужны обоим Уиллам, — последовал ответ.

Джейн заморгала.

— Не понимаю.

— А вы попытайтесь понять.

Послышались шаги.

— Я сказала служанке, что с тобой обморок, — поспешно сообщила Джейн. Робин кивнула и почти повисла на перегородке, изображая головокружение.

— Спасибо, Катриона, — сказала Джейн. Она не успевала удивляться скорости, с какой поступала в ее сознание информация от Уинифред — в том числе информация об интонациях, годных для прислуги. Джейн взяла с подноса оловянную кружку.

Катриона округлила глаза.

— Что это тебе вздумалось от работы отлынивать да еще госпожу беспокоить? — вопросила она Робин.

— Ступай, Катриона, — оборвала Джейн. — У тебя у самой полно работы. Госпожа разберется без твоей помощи.

Служанка с поклоном удалилась. Джейн не предполагала, что Катриона вместе с другими не в меру любопытными служанками отныне будет шпионить за ней.

— Все это вовсе не сон, не так ли, — с утвердительной интонацией произнесла Джейн.

Впрочем, Робин продолжала запираться.

— Конечно, нет. Вы отправились в место скопления энергии Земли.

— Это было вроде паломничества, — чуть не всхлипнула Джейн. — Я хотела сделать что-то для Уилла — что-то настоящее, осязаемое.

— Вы дерзнули приблизиться к одной из самых сильных временных воронок на Земле. Вы встали на линию лей и воззвали к скрытой в ней магии. И вы удивляетесь, что ваша мольба была услышана?

— Ничего себе — услышана! Меня забросили в тысяча семьсот пятнадцатый год! До моего рождения еще почти триста лет! Не пытайся убедить меня, что именно здесь я найду ответы на вопросы.

— И тем не менее ответ на вашу мольбу — именно в этой эпохе, — загадочно отвечала Робин. — А главное, именно здесь начинается путь к спасению Уилла. — Эта фраза прозвучала подозрительно спокойно. Робин прихлебывала сдобренный медом чай, смотрела на Джейн. — Леди Нитсдейл была при смерти. Уинифред всегда отличалась силой духа — но, увы, не обладала крепким здоровьем. Если хотите, чтобы выжили оба Уильяма, Уинифред и вы сами — преодолейте болезненность и хрупкость леди Уинифред.

— С какого боку здесь мой Уилл?

— Ваш Уилл не с боку. Он — прямой потомок Уильяма Максвелла, графа Нитсдейла.

Джейн ничуть не удивилась.

— И что с того?

— А то, что граф приговорен к смертной казни как изменник, — сообщила Робин, озябшими ладонями охватывая горячую оловянную кружку. — Его везут в Лондон для исполнения приговора.

— Но какое отношение это имеет к моей жизни и к жизни Уилла?

— Если графа Нитсдейла казнят, ваш Уилл также умрет. Их, чтоб вы знали, связывают прочные и запутанные узы крови.

— Что? — едва не задохнулась Джейн.

— Кровное родство подобно золотым нитям в гобелене жизни. Вы ведь уже слышали от меня эти слова, не так ли?

— Ну да… ведь ты — это он… Только… — бормотала Джейн без всякого смысла.

— Успокойтесь, ваша милость. Вам понадобятся силы.

— Уилл умрет, да?

— Умрет, если вы не выручите из беды его предка. Точнее, их обоих — Уильяма и Уинифред. Иначе не видать вам больше Уилла. Время здесь течет иначе. В вашем мире прошло несколько минут — а здесь это много дней, даже недель. Впрочем, периодически время замедляет или убыстряет ход. Точно не скажу, когда и при каких обстоятельствах это происходит. Такова природа магии, ничего не поделаешь.

Джейн едва слушала. Все сказанное после фразы «Иначе не видать вам больше Уилла» благополучно миновало ее уши.

— Почему, ну почему это случилось именно со мной? — воскликнула она, цепляясь за деревянную перегородку стойла. Осел отпрянул, недовольный близостью Джейн, захрапел с угрозой.

Робин направилась к выходу.

— Вы искали у меня ответов. Хотели сделать нечто, что изменило бы ход вашей жизни. Готовы были на все ради спасения Уилла.

— Да, но…

— Никаких «но», — оборвала Робин. — Теперь у вас достаточно сил, чтобы изменить саму историю. Вы, и только вы, выбираете будущее себе, Уиллу, Уинифред и Уильяму. От вашего выбора зависят сразу четыре жизни.

— Я об этом не просила! Путешествие в Австралию было чисто символическим!

— Так, должно быть, вы сказали родным. Но в душе-то вы считали, что ваше паломничество изменит судьбу Уилла.

— Допустим. Но это все… — Джейн огляделась. — Все это бред и кошмар!

— Тише, миледи, а то слуги сбегутся. Вас ведь предупреждали — за магию надо платить. Причем цену она сама назначает. Вы же воззвали к древней силе ради себя самой; именно о себе вы думали, желая вернуть Уилла. Так что ж вы теперь хнычете? Зачем жалуетесь на трудности и страх? Это бесполезно, поверьте мне. — Робин встряхнула Джейн, и та обмякла в сильных руках мнимой прачки. — Послушайте меня, Джейн; крайне важно, чтобы вы все поняли.

Джейн подняла голову, заглянула в зеленоватые глаза.

На лице Робин появилась грустная улыбка.

— Никогда не бывало, Джейн, чтобы магическая сила давалась человеку легко или бесплатно. Теперь вы — Уинифред, графиня Нитсдейл. А Джейн Грейнджер еще не родилась. И пока супругу Уинифред, Уильяму Максвеллу, не будет гарантировано избавление от топора на Тауэрском холме…

Джейн шумно вдохнула, рука ее взлетела к груди, к самому сердцу, которое, казалось, готово было выпрыгнуть из клетки ребер и корсажа.

— …жизнь, которую вы хотите вернуть, даже не зародится. Так-то.

Робин поставила кружку из-под чая на земляной пол и взяла Джейн за руки.

— Вы должны жить за Уинифред. Если у вас получится то, для чего вы попали в эту эпоху, Джейн Грейнджер и Уилл Максвелл снова встретятся. Остальное будет зависеть от вас.

— Честно? — переспросила Джейн, едва дыша.

Последовал уверенный кивок.

— Думайте только о сегодняшнем дне. Завтра настанет — никуда не денется. А сейчас мне пора.

— Робин! — взмолилась Джейн, хватаясь за пальцы прачки. — У меня не получится!

На сей раз Робин улыбнулась мягко и сочувственно — улыбкой Робина-ясновидца с Ковент-Гарден.

— Вы сами удивитесь скрытым в вас силам. Именно поэтому вы здесь, Джейн. Возьмите ситуацию под контроль — вы же это любите! Для этого вы нужны Уинифред… и эта ваша способность позволяет Уиллу на вас полагаться. Точнее — обоим Уиллам. Ой, сюда идут! Если хотите избегнуть маловразумительных объяснений своей золовке и подруге — нам лучше расстаться. — Робин высвободила пальцы из пальцев Джейн. — Крепитесь. И будьте смелее.

Джейн едва сдерживала рыдания — так ужасны были одиночество и страх, заполонившие ее разум. Потом она услышала голоса — кликали Уинифред — и ощутила прилив душевных сил. В реальной жизни от Джейн ничего не зависело — но здесь, в Британии, в начале зимы тысяча семьсот пятнадцатого года, от нее зависело немало.

Джейн должна спасти человека. Она его не знает — зато его хорошо знает Уинифред. Неужели Уинифред умерла, когда появилась Джейн? Надо было задать этот вопрос Робин; жаль, Джейн не сообразила вовремя. Возможно, ее душа переселилась в тело Джейн, и теперь в ней живут две женщины.

— Уинифред! — снова послышалось снаружи. По мощеному двору стучали башмаки. — Ах, вот ты где, дорогая! Мне сказали, ты ушла с прачкой. Не стоило этого делать; право, не стоило.

Взволнованный голос принадлежал Сесилии, а через секунду и сама она возникла в дверном проеме.

— Да… прости… я… я думала об Уилле.

Сесилия заключила Джейн в объятия.

— Знаю, душа моя. А ты должна вот что знать: твоя подруга, обожающая тебя, будет с тобой до конца. Что бы от тебя ни потребовалось, что бы ни случилось, преданная Сесилия не бросит дорогую Уинифред.

— Правда?

Сесилия, высокая, почти как мужчина, с тяжеловатой нижней челюстью и добрыми густо-карими глазами, нежно улыбалась, сверху вниз глядя на Джейн.

— Честное слово, — заверила она и крепче обняла Джейн. — Я поеду с тобой в Лондон, если пожелаешь. А наша подруга миссис Миллс будет счастлива приютить нас на такой срок, какой нам понадобится.

— Спасибо тебе, милая Сесилия.

Сесилия качнула головой.

— Нужно собрать вещи, все продумать. Нам ведь предстоит зимний путь, притом неблизкий. Шутка ли — Лондон! Идем, ты здесь совсем озябла. Несколько дней понадобится на то, чтобы разработать план. Чарльз и Мэри наверняка захотят помочь.

«Тебе не отвертеться, — мысленно говорила Джейн. — Так что давай, спасай Уильяма Максвелла. И себя. И Уилла!»

Конец ознакомительного фрагмента