— Подожди…

Из глаз Ёну хлынули слезы. Она чувствовала себя странно. Прикосновения Сончжэ и его дыхание на ее коже сводили с ума. Услышав просьбу, он остановился.

— Ох, спасибо… — сквозь слезы произнесла Ёну.

Но Сончжэ это только раззадорило. Ему хотелось покрыть поцелуями ее горячие покрасневшие щеки и уши.

— Не за что. Я только разогреваюсь, — произнес он, стягивая с себя футболку. Это было начало настоящего медового месяца.

Несмотря на угрозу, Сончжэ сначала убедился, что Ёну успокоилась и готова продолжать. В комнате стало жарче. К тому моменту, когда Ёну была готова его принять, Сончжэ уже изнемогал от желания. Ёну чувствовала себя опьяненной, хоть не выпила ни капли алкоголя. Сердце рвалось из груди. Сончжэ сходил с ума от желания сделать ее своей. В их отношениях он всегда был инициатором. Он обхватил ее за тонкую талию, и Ёну окутало тепло. Это было лучшее чувство на свете. К ее стонам присоединилось его тяжелое дыхание. Ее тонкие дрожащие руки обвили его плечи. От мыслей о блокноте в голове Ёну не осталось и следа. Она хваталась за Сончжэ все крепче и крепче, использовала всю силу своих рук, не желая отпускать его.

Через несколько часов страсти, которую не выразить ни одним языком, наступило новое утро. Услышав хриплый голос только что проснувшейся Ёну, Сончжэ поднялся с постели и отправился на кухню за водой.

— Вот, попей, — нежно сказал он, протягивая ей стакан, и тут же, с тревогой осмотрев ее, добавил: — Как ты себя чувствуешь?

Ёну хотела было сказать, что все хорошо, но спокойный тон Сончжэ и его уверенный взгляд не давали ей покоя. Как же это раздражает! Сделав несколько жадных глотков воды, Ёну наконец ответила:

— Как-то нечестно получается.

Кажется, только она одна чувствовала себя неловкой и неумелой.

— Тебе не понравилось?

— Нет, не в этом дело…

— Тогда в чем? — улыбнувшись ее милому замешательству, спросил Сончжэ.

— Ты говорил, что я у тебя первая.

— Тебе не нравится, что мне не хватает опыта? — спросил Сончжэ. Он не понимал, к чему она клонит. — Тебе нравятся опытные и уверенные мужчины?

— Нет! — чуть не закричала Ёну.

«Куда еще увереннее?» — смутилась она.

— Наоборот, такое чувство, что опыта у тебя хоть отбавляй… — призналась девушка и тут же закрыла рот. Не похоже было, чтобы он беспокоился только о своем удовольствии. Он показал ей, неопытной и смущенной, целый мир совершенно новых для нее наслаждений. Теперь Ли Ёну, которая прежде жила чуть ли не как монашка, смогла проявить себя с новой стороны. Вспоминая события прошлой ночи, девушка залилась краской.

— Послушай, любимая, — все так же нежно произнес Сончжэ. — Ты просто не замечаешь, как хорошо у тебя получается.

Ёну обиженно надулась. Тогда Сончжэ попытался ее развеселить:

— Нескромно, конечно, так говорить о себе, но я все-таки директор крупной компании, так что… Признаюсь, я очень талантливый человек и во всем добиваюсь успеха.

— Ха-ха, — натянуто рассмеялась Ёну.

— Серьезно. Я с самого детства был разносторонне одаренным. На лету все схватывал: научишь меня чему-то одному — я сразу знаю все. Меня даже ученые исследовали.

Схватывал на лету, ишь ты… Что за выдумки? Если научить чему-то одному, то и знать будешь только что-то одно. И то не полностью.

— Я все могу.

«Ну да, конечно», — неохотно кивнула Ёну.

— Может, это немного жестоко, — продолжил Сончжэ, глядя на нее полными любви глазами. — Но я каждый день думал о том, как бы тебя помучить.

Услышав это, Ёну ударила его кулаком в грудь. Но его мышцы были такими твердыми, что, казалось, больно от этого удара было только ей.

— Тебе со мной тяжело? — спросил Сончжэ.

Ёну была обезоружена.

— Говори, если я тебя чем-то расстрою. Мы должны всем делиться друг с другом.

С этими словами Сончжэ коснулся ее обнаженных плеч. Он говорил спокойно, хотя в его груди по-прежнему бушевала страсть. Покидать постель не хотелось, но сегодня утром нужно было сделать кое-что еще.

— Давай выбросим блокнот.

Автомобиль Сончжэ остановился возле кемпинга в Сеуле.

— Мы здесь за тем, чтобы…

— Это лучшее место, чтобы сжечь блокнот, — строго сказал Сончжэ.

Просторная площадка была пуста, за исключением их автомобиля.

— Здесь никого нет… — заметила Ёну.

— Наверное, потому, что сегодня холодно. Еще и день будний.

— Наверное.

— Нужно будет как-нибудь приехать сюда на кемпинг, если время позволит.

Ёну усмехнулась. Ее муж родился с серебряной ложкой во рту, и ей сложно было представить его ночующим в палатке.

— А ты умеешь ставить палатку?

— Конечно. Я же служил в армии, — спокойно ответил Сончжэ. — Подожди немного, я разведу огонь.

Он взял угли и газовую зажигалку, купленные на въезде, и вышел из машины. Снаружи было холодно. Ветер был не слишком сильным, но все равно мог помешать их планам. Сончжэ бросил угля и сухих веток в ближайшую чашу для костра, затем поднес наконечник зажигалки поближе к углю и поджег его. Костер разгорелся мгновенно. Сончжэ сделал шаг назад и тихо вздохнул. Всего одна искра — и содержимое чаши охвачено огнем.

— Теперь можешь выходить, — позвал он.

С блокнотом в руках Ёну вышла из машины. Сончжэ отыскал стул и перенес его поближе к чаше, чтобы девушка могла сесть. На плечи она накинула плед, а колени согревало тепло от костра, так что было совсем не холодно.

— Просто бросить его в костер?

— Да, все готово. Может, тебе самой нужно время подготовиться?

— Нет-нет.

Ёну покачала головой, затем оторвала первую страницу блокнота и бросила ее в огонь. Бумага вспыхнула и моментально сгорела. Ёну вырвала еще несколько страниц и отправила их вслед за первой. Ей в глаза бросились слова «развод» и «несчастный случай», но они быстро исчезли в огне. Ей так и не удалось просмотреть записи. Но девушка не испытывала сожалений, избавляясь от них: большую часть содержания она помнит, а теперь можно положиться еще и на Сончжэ.

Раньше она жила, постоянно думая об этих записях, но теперь эти полные боли дни оказались позади.

— Думаешь, твои воспоминания пропадут вместе с блокнотом? — спросил Сончжэ, заметив выступающие на ее глазах слезы. — Место этих воспоминаний займут новые, гораздо более счастливые.

Благодаря поддержке Сончжэ Ёну и правда почувствовала себя лучше. Сончжэ даже поделился с ней историей из своего прошлого.

— Есть один человек, чье лицо я не могу вспомнить. Помню только, что очень-очень скучаю.

— Первая любовь?

— Моя первая любовь — это Ли Ёну, — игриво ответил он.

Ёну посмотрела на мужа с недоверием.

— Не веришь?

— Не смущай меня…

— Чего тут смущаться? Разве ты не рада это слышать?

— Первая любовь обычно случается еще в детском саду, — жизнерадостно ответила Ёну. Ее глаза уже не были такими грустными. Настроение Сончжэ тоже улучшилось.

— Ёну, — с улыбкой на лице позвал он, понизив голос.

Ёну настороженно посмотрела на него.

— Да?

— Как звали того парня, который с тобой флиртовал?

Он улыбался, но эта улыбка не была искренней.

— Даже не помню… — уклонилась от ответа Ёну. Сончжэ не стал настаивать. Может, побоялся, что она приревнует его к первой любви, лица которой он не помнит.

— В любом случае… — продолжил он. — Хоть воспоминания об этом человеке и исчезли, я могу создать вместо них новые. Например, приехав в такое замечательное место со своей женой.

Ёну вздохнула.

— А еще теперь я могу разжечь огонь.

Тот самый пожар двадцать лет назад, в котором он потерял своего друга, брата-близнеца Ю Сары. Так вот о ком он говорил.

Ёну подумала, что раньше не понимала его чувств. Не понимала, как больно ему было разводить костер. Ее сердце наполнилось запоздалым сочувствием. Но Сончжэ, похоже, чувствовал облегчение.

— Теперь я могу по крайней мере задуматься о том, чтобы сходить в поход, — улыбнулся он. — Ли Ёну и Кан Сончжэ переросли свое прошлое. И будут жить долго и счастливо.

Ёну было чему у него поучиться. Он помогал ей расти над собой и преодолевать трудности одну за другой. Он показал ей, что для того, чтобы двигаться дальше, нужно перестать оглядываться на свои следы. Ёну была рада, что у нее такой муж.

Блокнот вспыхнул ярким пламенем, и вскоре от него осталась лишь горстка пепла. Огонь начал угасать.

— Ты можешь выйти на работу попозже?

— Могу.

— Тогда почему бы нам не поесть рамена?

— Здесь продают рамен?

— Я прихватил из дома, — ответил Сончжэ, доставая из машины сумку. Внутри действительно оказались рамен, кастрюля, необходимая посуда и столовые приборы. Удивительно, сколько всего он взял с собой…

— Если тебе холодно, оставайся в машине, я позову тебя, когда все будет готово.

— Нет, давай я приготовлю. — Чувствуя себя неловко, Ёну попыталась забрать у мужа кастрюлю.

— Не волнуйся, я сам, — не сдавался Сончжэ.

Ёну оставалось только наблюдать. Она нервничала так, словно оставила ребенка на кухне. Сможет ли он справиться с готовкой на костре после такой сильной психологической травмы, связанной с огнем? Сончжэ принялся за дело осторожно. Изучив инструкцию на упаковке, он засек время и оставил рамен вариться. Пахло аппетитно. Лапша приготовилась быстро.