— Блять… — звучно пролетело русское ругательство над гонконгской улочкой. Ширинка — вот что привлекло их внимание. У меня распоролась е****я ширинка, и теперь всем были видны мои серенькие семейники. Какой же я идиот…

Прикрыв саквояжем внепланово образовавшееся отверстие в моих брюках, я уже менее веселым шагнул в фойе своего подъезда.

В собственный дом заходил с трепетом и надеждой в сердце, что барышня, которую я приютил, не померла, не обрыгалась или обгадилась где-то у меня на кухне. Будь у меня домашний питомец, я бы за него меньше переживал, чем за эту особу…

Вглядываясь, словно грабитель, в приоткрывшуюся дверь, ничего странного не заметил. Пол чистый, ее обувь рядом с моими кроссовками. Аккуратно скинув туфли, прошел в гостиную, где и услышал некое подвывание под шум воды.

«Моется», — с облегчением вздохнув, отправился на кухню. Один факт того, что живая, — уже радовал. А с учетом того, как от нее несло в первое наше знакомство, ее пребывание в ванной было только на руку нам двоим. Если б она еще что-то со своими кустами под руками сделала, цены бы ей не было. Хотя… стоп, не-не, там мой единственный станок и последняя кассета. Думаю, на подобное у нее духу не хватит, хотя…

Отщелкнувшийся электрический чайник быстро опустел. Что может способствовать наилучшему развитию разговора, если не горячий чай после душа? Травный отвар, плотно окрашивая воду, равномерно распределился по всем краям, неся этот чарующий аромат. Быть может, именно из-за подобных мелочей я и остался в Китае — травы, которые они использовали вместо заварки, действительно были чем-то волшебным.

Следом в большую миску улетела куриная грудка, плотно посыпанная специями с добавлением небольшого количества лимонного сока. Следом в мусорку посыпалась кожура. Никаких изысков: на ужин вареная картоха и поджаренная грудка. Конечно, можно было бы понтануться перед этой дамой, но зачем? Ох, у меня же еще был стейк, кстати. А где он?

Шлепая мокрыми ногами, из ванны показалась эта… Ой-ей-ей…

— Ты бы прикрылась чем-то… — отвел взгляд в сторону, когда передо мной показалась полностью голая Хуалинг.

Интересно, она это сделала специально, или просто не услышала, как я вернулся?

— Не хочу, — равнодушно ответила азиатка. Значит, все-таки специально. — Спасибо, что не выгнал, и за стейк тоже, было очень вкусно, — голос девушки менялся и ломался буквально в каждом слове. — Эй, Миша, почему ты прячешь от меня свои глаза? — светя прямо перед моим лицом своим выбритым пельменем, Хуалин, аккуратно положив руку мне на голову, заставила меня подняться.

Сейчас передо мной была совершенно другая девушка: на вид лет двадцати двух; худощавая, но в меру; плоской груди, как таковой, не было… Соблазнительная двоечка застыла в двадцати сантиметрах от меня, и кусты…

— Боже, только не говори мне, что ты побрила подмышки и свою пилотку моим станком… — понимая, что придется менять бритву, ибо этой пользоваться я спокойно точно не смогу, посмотрел на прямо-таки сиявшую передо мной от счастья Хуалинг.

— Ну, ты всю ночь бубнил: «Волосатые подмышки, волосатые подмышки, ужас».

Это я такое говорил во сне? Как же стыдно… Видимо, наше первое знакомство у моих дверей оставило на моей психике неисцеляемую рану.

— В любом случае так делать нельзя! То, что ты привела себя в порядок, — безусловно, плюс, но…

Вторая рука Хуалинг легла мне на грудь, после чего та, ластясь словно кошка, прижалась ко мне.

— Почему так делать нельзя? — пропела она, опуская руки к моим брюкам.

Что за китайская магия? Глядя на эту ставшую на колени девушку, даже не удивленно, а шокировано я пытался понять. Как такое преображение могло произойти всего за один день?!

— Потому что это называется личной гигиеной. Станок можешь оставить себе, но впредь… — приготовившись получать наслаждение, откинув задние мысли, руками облокотился на столешницу, как тут же адское пламя обожгло мои руки.

— Ах, блять! — выкрикнув, подпрыгнул я на месте, тем самым напугав отскочившую в сторону Хуалинг. — Е****я электрическая плита, надо же было так…

Тряся обожженной рукой, второй быстро открутил вентиль холодной воды. Боже, чем я только думал — переспать с этой, как ее… Еще пару дней назад я бы с большей радостью хер в блендер опустил, а тут… Как такое возможно? Сжав зубы, я вытер обожженную ладонь, следом наложил сухую повязку. Вот, что бывает, когда играешься у плиты, Миша.

Отошедшая от шока азиатка, улыбнувшись, поднялась с пола. Ее мокрые волосы… Когда они успели стать такими длинными?

— Ну и зачем все это представление? — опершись на стену, с неуместной снисходительностью спросила Хуалинг.

— В смысле? Первая помощь при ожогах… Слышала о таком? Черт, где мой анальгин… Вот он, родной, последняя пластинка из дома осталась.

— Миша, я же не слепая и вижу, что ты не человек. Не переживай, тебе уже раскрыли, так что просто исцели себя…

От этих слов меня пробило в пот, после чего таблетка, на секунду застряв в горле, со скрипом провалилась вниз.

— Ну только не надо делать такое удивленное лицо. Стой… ты что, реально обычный?

— А ты еще кто? — пятясь, рукой я нащупал кухонный нож.

Вот серьезно, после всех предупреждений от Суинг и Пака было не до шуток. Только после подобных слов мозаика из десятков нелогичных слов и поступков этой девушки стала преображаться в единую картину.

Ее приказной тон, метка суккуба. Быть может, это была вовсе не старая цыганка, а именно она, та, лицо которой в лифте я так и не увидел?

— Эй, да расслабься ты и, будь добр, убери нож, ну пожалуйста. Ты мне как бы почти жизнь спас, и, уж поверь, я — последняя, кто желает тебе зла… — подняв руки в гору, колыхнула своей аппетитной грудью Хуалинг.

Я так и поступил, нож опустил, но из руки не выпустил. Видя мою настороженность, девушка спокойно подошла, взяв в свои ладони мою обожженную руку.

— Миша, только честно, ты ведь знал о нас и давно уже являешься частью Великой тайны?

Мягкое розовое облачко, обволакивая кисть с приятным покалыванием, стало глушить боль от ожогов.

— О демонах, духах — до недавнего времени знал, но не верил… Да и что за Великая тайна?

— Забавно, верить и знать эти слова… Одновременно такие похожие и такие разные, — как-то загадочно и ласково проговорила Хуалинг.

Черт, я вообще с той же утренней особой говорю? Откуда такие перемены? Где тот скотский характер?

— Вера — удел простых смертных. Мы же, знающие, и есть та самая Великая тайна. Не представляю, как так получилось, но хочу чтобы ты знал, Миша. Поневоле ты стал участником одной старой и очень-очень долгой игры. Игры богов, — договорив, девушка, осторожно развязав повязку, развела мои руки в стороны — на коже ладони не было и следа от ожога.

— Какая на хрен игра? Кто ты вообще такая? — еще раз, но более мягко переспросил я.

Глава 16

Взгляд Хуалинг постоянно менялся. Я видел в нем радость, желание в чем-то признаться и настоящий, животный страх. Она опасалась чего-то. Может, мне не стоит знать, кто она на самом деле? Но вдруг она и есть тот самый суккуб, из-за которого все это происходит? Вдруг она сможет мне чем-то помочь?

— У нас, древних, много имен… В Китае меня называют добрым духом Мо, в Японии окрестили разгоняющей ночную тьму Баку, сама же я зову себя Хуалинг. Выбирай любое из этих имен, тебе я разрешаю, — закончив представляться, вильнув попкой, она взяла в руки кружку с чаем и звучно сербнула. Манеры, или их отсутствие, вынудили меня улыбнуться. Это была все та же не имеющая манер, побитая кошка у моих дверей.

— Так что ты за существо такое?

— Животный дух. Но называть себя животным не позволю. Я умею разгонять ночные кошмары, раскрашивать сны, своей силой я способна забрать все негативные эмоции, вкладывая в них частичку себя, преобразую ту и возвращаю хозяину дома, — еще один звучный глоток. — Вкусно, — заявила Мо. — Только твой сегодняшний сон, о Будда, как так получилось, что я стала твоим ночным кошмаром?

— Понятия не имею, — оглядывая стройную и привлекательную девушку, честно ответил я. — Твой внешний вид… Ты даже с лица изменилась…

— Да, знаю, это также часть моей силы. Задерживаясь в новом доме больше суток, я постепенно приобретаю желанный хозяином дома лик. Это происходит произвольно, и контролировать это я не могу. Оттого зачастую приходится скитаться из дома в дом, иначе люди начинают задавать ненужные вопросы. Это мой самый главный изъян, который не скроет даже магия. Вот представь, поселилась у тебя над головой плоскогрудая доска, а через неделю у нее откуда-то взялся пятый размер? Такое преображение точно запомнится, а в нашем деле это недопустимо.

— Так почему ты не можешь взять и купить себе собственный дом? Жила бы себе, ни под кого не подстраивалась.

— Ну да, и умерла бы через двадцать четыре часа. Нет, мой милый Миша, мир духов устроен немного сложнее, чем вы, смертные, можете представить. Я тому наглядный пример. Созданная небесами, не имею дома, семьи, вынуждена вечно кому-то помогать и служить. Единственное, что подобная мне может, — так это бежать в надежде попасть под кров хорошего человека, а не…