Эта речь стала сюрпризом для всех присутствующих, но особенно для самого Лоренцо. Он не мог надивиться тому, как блестяще его брат продемонстрировал столь глубокое понимание проблемы и буквально на пустом месте развернул величественную перспективу развития парка. Особенно его восхитил призыв к ориентации на иностранных посетителей — крайне убедительный довод в пользу проекта. Но больше всего Лоренцо тронуло то, что Валер искренне проникся философией брата, со всеми ее умолчаниями и этическими проблемами.

— Ты выступил потрясающе, я никогда не смог бы так ясно сформулировать свои планы! — восторженно сказал Лоренцо, когда братья вышли из «Бристоля».

— Да нет, смог бы, только распсиховался бы при первом же возражении. И потом, это ведь моя специальность — быть советником и уметь убеждать. А твое дело — заниматься зверями; административная сторона работы тебе противопоказана. Ты не…

Но тут позади раздался оклик:

— Подождите!

Обернувшись, братья увидели молодую женщину, представлявшую сегодня региональный совет.

— Я хотела вас поздравить, господа, — сказала она с очаровательной улыбкой. — Мне кажется, вам обоим сегодня удалось убедить всех вкладчиков. Собрание и вправду отнеслось к вам вполне доброжелательно. И я этому рада, так как с самого начала была убеждена в полезности такого парка для нашего региона. Не хочу ничего обещать, месье Дельмонте, но думаю, что вы получите требуемый кредит.

— Зовите меня, пожалуйста, Лоренцо, — попросил он, не замечая, какое сильное впечатление произвел на эту особу.

— Хорошо. Тогда я — Сесиль. Не хотите ли выпить кофе, чтобы оправиться от пережитых волнений?

Валер тайком ухмыльнулся: он отметил, что женщина обращается к одному Лоренцо; тем не менее они направились к ближайшему бару все втроем.

— Я, конечно, много раз посещала ваш парк, и мне это никогда не надоедает! Думаю, что наведаюсь туда снова, когда будет проходить совещание с архитекторами.

Они сели за столик, и кажется, только теперь Сесиль заметила присутствие Валера.

— Вы — превосходный советник, месье Кавелье! И хотя вы воздержались от подробностей, теперь мы благодаря вам получили полное представление о зоопарке, притом в самый короткий срок.

Лоренцо, решив избежать возможной неловкости, объяснил:

— Валер — мой сводный брат, он был так добр, что решил мне помочь.

— Ах, вот как…

Молодая женщина переводила взгляд с Лоренцо на Валера, и было видно, что она не находит между братьями никакого сходства. Они еще немного побеседовали о парке, затем она попрощалась, явно с сожалением, не забыв вручить Лоренцо свою визитку.

— По-моему, эта красотка положила на тебя глаз! — с хохотком воскликнул Валер, когда Сесиль ушла. — Неужели ты ее не заметил на предыдущих собраниях?

— Знаешь, я всегда так напрягался во время дискуссий о деньгах, что не обращал внимания ни на нее, ни на всех остальных.

— А жаль: она единственная хорошенькая женщина среди акционеров.

— Ты считаешь ее хорошенькой?

— Обожаю высоких блондинок с длинными волосами. Кроме того, она элегантно одевается, и ее макияж безупречен.

— Все это слишком сложно для меня.

— Ну конечно, это же не Жюли! Кстати, мама рассказала мне про свой ляп, она ужасно огорчена.

— Ну, она же не могла знать…

— Сам виноват: ты ей ни слова не сказал об этом. Зачем ты взял Жюли в свой парк?

— Мне хотелось работать вместе с ней.

— Ой, не смеши меня! Тебе просто хотелось, чтобы она была рядышком.

— Да… Но я напрасно воображал бог знает что, она мною больше не интересуется. А теперь она ждет ребенка и собирается замуж за моего старшего смотрителя.

Несколько секунд Валер пристально смотрел на брата, потом сказал, слегка скривившись:

— По-моему, тебе это все еще не безразлично. Я думаю, им обоим лучше было бы не работать здесь.

— Но Марк прекрасный специалист, и ему тут нравится.

— Найди какое-нибудь решение. Эта ситуация тебе явно вредна. И послушай моего совета: займись-ка ты этой Сесиль, которая строит тебе глазки.

— Ты так думаешь?..

— Лоренцо! Я не понимаю, почему в твоей жизни нет женщин. Ты же всегда им нравился, всем подряд, — я помню, как меня это восхищало. И ведь ты даже короткие интрижки ни с кем не заводишь — смотри, пропадешь ни за грош! Если все дело в Жюли, надо покончить с этим раз и навсегда, забыть ее, как будто ничего не было.

— Можешь не волноваться, она собирается уехать отсюда.

— И чем раньше, тем лучше.

Лоренцо усмехнулся, и это уязвило Валера.

— Ладно, я больше не собираюсь давать тебе советы, — проворчал он.

— Да нет, можешь продолжать, малыш, я охотно им последую. Особенно принимая во внимание твою сегодняшнюю речь мудрого советника. По крайней мере, твои деловые соображения я принимаю целиком и полностью. А уж остальное предоставь мне решать самому, хорошо?

Выйдя из бара, они направились к машине Валера.

— Будь осторожнее на дороге, — попросил Лоренцо.

Он знал, что брат водит быстро, и это его беспокоило. Несчастный случай, стоивший жизни его отцу, навсегда запечатлелся в детской памяти Лоренцо и теперь не позволял ему лихачить за рулем. Направляясь к парковке, где стояла его машина, он нащупал в кармане визитку Сесиль Леруа и стал машинально вертеть ее в пальцах.

* * *

— Уверяю тебя, это замечательное место! — настаивала Мод. — Мы все в полном восхищении, и я, и дети, даже Анук — а ведь она не так уж любит животных. Ксавье, ну почему бы тебе не посетить этот парк хотя бы один раз, только один!

— Не понимаю, зачем мне тратить время на вещи, которые меня совершенно не интересуют.

— Ну, например, для того, чтобы убедиться в успехе Лоренцо. Ты предсказывал ему разорение, а он уже в двух шагах от успеха.

— Будущее покажет. А в настоящее время он скорее в затруднительном положении и, если я правильно понял, сильно нуждается в деньгах. Парк Дельмонте — это пока еще не Боваль [Боваль — французский зоопарк в департаменте Луар-э-Шер (центральный регион Франции).], насколько мне известно!

Ксавье произнес последнюю фразу не только с презрением, но еще и с ехидным смешком, и это особенно обидело Мод.

— Ты, как всегда, судишь предвзято.

— А ты, как всегда, восхищаешься всем подряд.

Мод подняла глаза к потолку, потом холодно посмотрела на мужа. Этот строгий взгляда заставил Ксавье смягчиться:

— Послушай, моя дорогая, я знаю, что ты считаешь меня жестоким, тогда как я просто-напросто обеспокоен. Лоран ввязался в авантюру, которая кажется мне крайне рискованной. И даже если он как-то выпутается, она займет у него всю жизнь, выпьет всю кровь. А кроме того, скажу тебе честно: мне неприятно видеть зверей, посаженых в клетки, словно в тюрьму.

— В тюрьму?! Что за бред! У них там полно места, они ходят, куда хотят.

— Действительно? Неужели ты думаешь, что хищник может довольствоваться какой-нибудь тысячей квадратных метров, тогда как в саванне он пробегает огромные территории?

— Территории, которые сокращаются по всей планете, как шагреневая кожа.

— И это доказывает, что крупные хищники или слоны с носорогами лишены своих ареалов.

— Ты хочешь, чтобы они совсем вымерли?

— Но вот вымерли же динозавры! Это естественная эволюция. Нельзя предпочитать животное человеку. А ведь население планеты растет, и людям требуется все больше и больше места, чтобы где-то жить и чем-то кормиться. Поэтому держать зверей за решетками ради так называемого сохранения исчезающих видов не только бессмысленно, но и жестоко.

— Не могу согласиться. Любое живое существо наверняка предпочтет сытую жизнь в тюрьме, а не смерть. И вообще, не понимаю, зачем я с тобой спорю. Как только речь заходит о Лоренцо, ты притворяешься глухим. Если бы он решил стать священником, ты наверняка восстал бы против религии, а если бы пошел работать в полицию, обозвал бы продажным типом. Не забывай, что он — мой сын, и я им очень горжусь.

Спор супругов в очередной раз завел их в тупик. Мод горько пожалела, что не скрыла от мужа свое хорошее настроение, вернувшись с уик-энда, который привел ее в полный восторг. Ксавье мог отреагировать на это только отрицательно.

— Лоран наверняка воображает, будто он стоит на защите благородного дела, я в этом уверен, — бросил он с пренебрежительной гримасой.

— Разумеется. Это и есть правое дело.

— Но безнадежное.

Однако гнев Мод уже слегка улегся. К чему эти дебаты — ведь ее похвалы в адрес Лоренцо все равно не заставят Ксавье полюбить пасынка. Лучше уж держать при себе горячую любовь к сыну и восхищение его работой. К тому же она действительно восторгалась парком. Каждый год она обнаруживала там перемены, нововведения и понимала, что это станет для Лоренцо делом всей его жизни — прекрасной жизни, приносящей пользу.

— Хочешь, пойдем сегодня вечером в ресторан? — предложил Ксавье.

Как правило, он не брал на себя организацию их развлечений, но сейчас чувствовал себя слегка виноватым и надеялся таким образом заслужить прощение.

— Хорошая мысль, — милостиво одобрила Мод.

В ресторане муж начнет рассказывать ей свои аптекарские истории, и уж они-то, конечно, не приведут к спорам.