Пройдя по квартире, он распахнул одно из выходивших на улицу окон. Внизу Валер уложил чемодан матери в багажник и лихо захлопнул его. Потом сел за руль и начал маневрировать, чтобы влиться в поток машин. Он все же сумел припарковаться и тем не менее не зашел в дом, чтобы поздороваться с отцом, — небось, уже предвкушает их с матерью веселую поездку. Ксавье почувствовал себя одновременно обиженным и отверженным. Но Валер был его родным сыном, его гордостью, и он не мог долго сердиться на него.
Лоренцо рассмеялся при виде крошечного, но воинственного тигренка, — тому едва исполнилось два месяца, и он проходил свой первый осмотр у ветеринара. Детеныш, очаровательный, как плюшевая игрушка, пронзительно мяукал, оскалив крошечные клычки, как большой.
— Ну, задаст он вам хлопот, — с широкой улыбкой сказал ветеринар.
— Не он, а она, — уточнил Лоренцо. — Это самка, но ты прав — похоже, характер у нее скверный. Как вы ее назовете?
По сложившейся традиции именно бригады ветеринаров присваивали имена всем животным, родившимся в зоопарке.
— Для девочки мы подобрали имя Венди, — объявил Марк, вошедший в тот момент, когда тигренка взвешивали.
Лоренцо поднял на него глаза и кивнул, подумав при этом: а успел ли Марк подобрать имя для ребенка, которого родит ему Жюли? Эта мысль так больно уязвила его, что он отвернулся и в несколько точных движений ввел тигренку электронный чип, позволяющий идентифицировать зверя в течение всей его жизни.
— Измерьте Венди и поскорей верните ее матери. Похоже, наша девочка в прекрасной форме.
Как можно меньше тревожить зверей — таково было основное правило зоопарка. Контакт с ними устанавливался голосом, чтобы приучить животное к людям и при необходимости облегчить его лечение, ничего другого от них не требовалось; особенно это касалось крупных кошек, слишком опасных, чтобы к ним приближаться. Лоренцо особенно настаивал на этом пункте, внушая всем своим подчиненным, что здесь не цирк, что единственное зрелище, предлагаемое публике, — это показ животных, которых содержат в условиях, максимально приближенных к естественным, чтобы сохранить все характерные свойства их породы — охотничий инстинкт, готовность к бегству в случае опасности, иерархию в стае или в прайде, поиски пищи. С этой целью служители иногда прятали фрукты в разных местах, чтобы заставить приматов их отыскивать, и подвешивали мясные туши на столбы, чтобы львицы побольше двигались.
Одной из главных задач парка наряду с содержанием животных было воспроизводство редких пород для обмена с другими парками, чтобы избежать кровосмешения. Поэтому некоторых зверей увозили, освобождая место для новичков, и служители нередко тяжело переносили разлуку со своими питомцами. Правда, самому Лоренцо, как и другим ветеринарам, не удавалось завязывать такую дружбу с «пациентами»: те слишком боялись этих людей, вооруженных жалящими шприцами.
— Тебя спрашивают у главного входа, — добавил Марк.
— Кто?
— Секрет!
— Секрет?
— Охранник не уточнил, но похоже, тебя ждет приятный сюрприз.
— О господи, делать мне больше нечего!
И Лоренцо, слегка раздраженный, вышел из кабинета. Он не увиделся с Жюли во время утреннего совещания, где уточнял распорядок дня, и так оно было лучше. Им надо как можно реже общаться, это поможет ему меньше думать о ней. Он запрыгнул в электрокар, на котором разъезжал по зоопарку, и направился к воротам; навстречу ему по аллеям шло множество посетителей. Со временем их количество постепенно росло, хотя до показателей, намеченных Лоренцо, было еще далеко. Выйдя из машины, он стал оглядывать людей у входа, ища того, кто к нему пожаловал, как вдруг услышал знакомый голос:
— Привет, старший братец!
И тут он увидел рядом с кассой Валера, который махал ему, а рядом стояла сияющая мать.
— Вы… здесь?! Почему же вы меня не предупредили?
— А я уже все организовал сам; более того…
И он торжествующе указал на Летицию и Яна, которые держались в сторонке, — это была вторая часть сюрприза.
— Значит, вы приехали вчетвером? — радостно воскликнул Лоренцо.
Растроганный до глубины души, он кинулся обнимать их, всех по очереди, а Валер, страшно гордый собой, добавил:
— Сегодня к вечеру сюда пожалует и Анук! Ну, признай, что я устроил тебе прекрасный сюрприз, верно? И все это великое нашествие — в честь твоего дня рождения, хотя тридцать четыре года — сущий пустяк. Ты уже миновал возраст Христа, так что живи спокойно!
Он шутил не умолкая, очень довольный тем, что доставил Лоренцо такую радость.
— И ни о чем не беспокойся, — добавила Мод. — Мы сняли комнаты в отеле и заказали на вечер столик в ресторане. Надеюсь, у тебя не было других планов?
— Нет, ничего такого.
— Ну, тем лучше, потому что мы проведем здесь все выходные!
— Это самый прекрасный подарок, я о таком и мечтать не смел! Идемте со мной.
Он провел их через контроль и сказал, что они могут сколько угодно гулять по парку.
— Я не смогу вас сопровождать, меня ждет работа, а вы пока развлекайтесь. Постараюсь освободиться как можно раньше.
Лоренцо бросил взгляд на часы: три часа дня. Наверно, Валер выехал на рассвете и гнал машину на большой скорости.
— А тебя, — сказал он, обняв брата, — я поведу смотреть жирафов и потом оставлю в покое.
Он потащил его в одну из аллей, и когда они остались наедине, прошептал:
— Спасибо тебе, Валер… Наверно, это было нелегко — собрать здесь всю семью?
— Ничего страшного; пришлось, конечно, немного нажать, но все получилось. Только папа не пожелал приехать, ну да ты его знаешь.
Лоренцо с трудом удержался от едкой реплики, которая так и просилась слететь с языка. Обычно он старался не критиковать Ксавье в присутствии сестер и брата, из уважения к ним.
— Как бы то ни было, а мама чувствует себя гораздо свободнее, когда видится с тобой в его отсутствие. Она очень боится ваших стычек.
— А их больше и не будет, — усмехнулся Лоренцо. — Вообще-то мне не следовало просить у него денег, я ведь знал, что он не даст. Наверное, я просто хотел лишний раз услышать, как он мне откажет.
Валер искоса взглянул на брата и признался:
— Увы, сам я ничем не могу тебе помочь и, поверь, страшно жалею об этом. Я проматываю весь свой заработок, — настоящая бездонная бочка. И это очень прискорбно, потому что всё, что ты здесь делаешь, просто потрясающе! И всем нам следовало бы в этом участвовать, мне — первому…
Они подошли к загону с жирафами, которые мирно поедали листья из огромной корзины, подвешенной к высокому столбу.
— Вон там, справа, между ног матери, малыш — видишь его?
— Да он просто прелесть! — воскликнул Валер, вытаскивая смартфон самой последней модели, чтобы сделать фото.
Лоренцо оставил брата у ограды, а сам торопливо зашагал к ветеринарной клинике, где его ждали неотложные дела. Когда он вышел оттуда два часа спустя, то первым делом стал разыскивать мать, желая убедиться, что она не слишком устала после долгой езды в машине и прогулки по зоопарку, на свежем воздухе. Она нашел ее в секторе обезьян; она восхищенно смотрела, как они ловко прыгают с ветки на ветку.
— Через час мы закрываемся, — объявил ей Лоренцо. — Если хочешь, можешь пока отдохнуть у меня в кабинете.
— Я еще далеко не все видела, но остальное может подождать до завтра, — ответила Мод. — У меня будет целый день, чтобы самой ознакомиться со всеми твоими нововведениями.
— Ладно, отложим это на завтра. А пока идем ко мне. Я обустроил помещение, где провожу все время днем, а часто там же и ночую, чтобы не…
— Господи, да это же Жюли! — воскликнула Мод. И она указала на молодую женщину, которая шла навстречу и резко остановилась, заметив их. — Жюли! Я ужасно рада тебя видеть! Как ты поживаешь? Ты прекрасно выглядишь, у тебя такой цветущий вид.
Пока они обнимались, Лоренцо поспешил сообщить матери, чтобы избежать недоразумений:
— Жюли работает здесь уже несколько месяцев, и…
— А ты мне ни слова не сказал! Значит, вы все-таки встретились снова? Я всегда знала, что вы предназначены…
— Мама, прошу тебя!
Сердитый окрик Лоренцо наконец заставил Мод понять свой промах; она растерянно оглядела их обоих и прошептала:
— Прошу прощения… Вечно я говорю всякие глупости.
Это была ложь, которой Мод хотела прикрыть свою бестактность, — обычно она вела себя как опытный дипломат.
— Ну и кем же ты работаешь? — спросила она Жюли.
— Меня принял сюда Лоренцо, и я просто счастлива, что работаю вместе с ним — здесь я так многому научилась! И кроме того, я… гм… я скоро выхожу замуж.
И Жюли, разъяснив ситуацию со свойственной ей прямотой, завершила свои слова сияющей улыбкой.
— Поздравляю… — растерянно пробормотала Мод.
Она боялась взглянуть на Лоренцо, и ему пришлось взять ее за плечо, чтобы повести дальше, тогда как Жюли пошла в другую сторону.
— Я, кажется, сказала лишнее; надеюсь, ты на меня не сердишься? Просто когда я ее увидела, то вообразила, что вы снова вместе.
— После стольких лет это маловероятно.