Герцог мрачно улыбнулся:

— Но мы оба представляем себе действительное положение дел.

— Я напоминаю вам, что его величество поддерживает мою работу.

— В самом деле? И в чем же она заключается?

В наступившем молчании Полу подумалось: «Он слишком поспешно навалился на этого Кайнса». Пол глянул на Холлика, но менестрель-воин смотрел вниз, на пустынный ландшафт.

— Вы, конечно, имеете в виду мои функции планетолога? — жестко проговорил Кайнс.

— Естественно.

— В основном это биология и ботаника сухих земель и кое-какие геологические работы — бурение коры, эксперименты. Возможности одной планеты трудно исчерпать.

— Вы проводите исследования специи?

Кайнс повернулся, Пол обратил внимание на суровую линию щеки.

— Любопытный вопрос, милорд.

— Имейте в виду, Кайнс, теперь это мой файф. И мои методы иные, чем у Дома Харконненов. Пока я знаю результаты ваших исследований, я спокоен. — Он посмотрел на планетолога. — Харконнены не поощряли работ в этой области, не так ли?

Кайнс глянул назад, не отвечая.

— Можете говорить открыто, — сказал герцог, — не опасаясь за свою жизнь.

— Императорский суд отсюда действительно далеко, — пробормотал Кайнс, думая: «Чего добивается от меня этот мягкий, налитый водой пришелец? Неужели он считает меня дураком, способным записаться к нему на службу».

Не отрывая глаз от курса, герцог сухо усмехнулся:

— Слышу кислую нотку в вашем голосе, сэр. Мол, явились на планету с толпой ручных убийц, не так ли? Да еще хотят, чтобы все тут же признали, что они не Харконнены.

— Читал я вашу пропаганду, которой вы затопили деревни и ситчи, — ответил Кайнс. — Люби́те доброго герцога! Ваш корпус про…

— Эй, там! — рявкнул Холлик. Оторвавшись от окна, он наклонился вперед.

Пол положил ладонь на руку Холлика.

— Гарни, — сказал герцог и обернулся, — этот человек слишком долго прожил под пятой Харконненов.

Холлик осел назад:

— Эйя!

— Ваш Хават человек умелый, — сказал Кайнс, — но цель его достаточно ясна.

— Значит, вы откроете нам эти базы.

Кайнс резко ответил:

— Они — собственность Его Императорского Величества.

— Но их же не используют!

— Их можно будет использовать.

— Разве его величество соперничает со мной?

Кайнс твердо глянул на герцога:

— Арракис мог бы стать раем, если его правители умерили бы прыть в погоне за специей.

«На мой вопрос он не ответил», — подумал герцог и спросил:

— Неужели планета может стать раем за так, бесплатно?

— Зачем деньги, — отвечал Кайнс, — если на них нельзя купить необходимого?

«Именно», — подумал герцог и произнес:

— Обсудим это потом. Как раз сейчас мы, похоже, вылетаем за пределы Барьера? Лететь тем же самым курсом?

— Тем же самым, — пробормотал Кайнс.

Пол выглянул из окна. Каменные развалины под ними стали уступать место мягким складкам, резким обрывом переходившим в каменную равнину. За обрывом до горизонта громоздились полумесяцы дюн, и то тут, то там на песке виднелся темный мазок, неровное пятно, а может быть, это проступали скалы. В нагретом воздухе Пол не мог точно разглядеть.

— Есть внизу какие-нибудь растения? — спросил он.

— Немного, — отвечал Кайнс. — Зона жизни этих широт в основном образована теми, кого мы зовем «малые похитители влаги». Они нападают друг на друга, отнимая выступившие капли росы. Некоторые участки пустыни просто кишат жизнью. И все они научились выживать в этих условиях. Если вы затеряетесь где-то внизу, придется или приспособиться к этой жизни, или умереть.

— Значит, придется… красть воду друг у друга? — поинтересовался Пол. Мысль эта взбесила мальчика, и тон выдал его возмущение.

— Бывает и так, — отвечал Кайнс, — но я хотел сказать несколько иное. Видите ли, моя планета требует особого отношения к влаге. Ее приходится все время искать. Нельзя терять ничего, в чем есть хоть немного воды.

«…моя планета!» — подумал герцог.

— Возьмите градуса на два к югу, милорд, — сказал Кайнс, — с запада надвигается песчаный ветер.

Герцог кивнул. Он уже заметил вздыбившееся светло-коричневое облако пыли. Лето чуть накренил топтер, замечая на крыльях догонявшего эскорта молочно-оранжевые блики рассеянного пылью солнечного света.

— Обойдем бурю по краю, — сказал Кайнс.

— Этот песок, должно быть, и впрямь опасен, если влететь прямо в облако, — заметил Пол. — Неужели он может разъесть даже самый прочный металл?

— На такой высоте это не песок, а пыль, — ответил Кайнс, — опасны отсутствие видимости, воздушные ямы, засорения воздухозаборников.

— А мы сегодня увидим настоящий добывающий комбайн? — спросил Пол.

— Весьма вероятно, — отвечал Кайнс.

Пол откинулся назад, вопросов он более не задавал, пытаясь в состоянии сверхвосприятия, как учила его мать, зарегистрировать личность планетолога. Кайнс был записан теперь в его памяти: тон голоса, черты лица, каждый жест. Небольшой бугорок на левом рукаве балахона — там нож в ручных ножнах. Грудь тоже странно вздымалась. Говорили, что в пустыне на поясе носят необходимые вещи. Судя по всему, под балахоном скрывалась всякая всячина, но никак уж не силовой щит. На шее одеяние Кайнса было сколото медной булавкой с гравированным зверьком наподобие зайца. Другая булавка со схожим изображением свисала с уголка капюшона, отброшенного за плечи.

Холлик повертелся в своем кресле рядом с Полом, потянулся назад и извлек оттуда свой бализет. Пока Холлик настраивал инструмент, Кайнс оглядывался по сторонам, а потом все свое внимание уделил курсу.

— Что бы вы хотели услышать, юный господин? — спросил Холлик.

— Выбирай сам, Гарни, — ответил Пол.

Холлик приложил ухо к деке, тронул струну и мягко пропел:

Наши отцы ели манну в пустыне,
Где земля опаляет, где смерчи проходят.
Боже, выведи нас из ужасной земли!
Спаси нас… ах, спаси нас —
Выведи из сухой и безводной земли.

Кайнс глянул на герцога и сказал:

— Вы путешествуете с небольшим отрядом охраны, милорд. Все ли из них одарены таким количеством талантов?

— Гарни? — усмехнулся герцог. — О, Гарни у нас — один. Я ценю его глаза. Они не упускают ничего.

Планетолог нахмурился.

Не пропустив даже ноты мелодии, разговор прервал Холлик:

Ведь я как филин в пустыне — оу!
Ай-я! Как филин в пусты-не!

Герцог потянулся вниз, взял микрофон с приборной доски, нажатием большого пальца включил его и произнес:

— Лидер эскорта Гемма. Летающий объект на девять часов в секторе Б, определите.

— Птица, — сказал Кайнс и добавил: — У вас острые глаза.

Громкоговоритель на панели затрещал, потом выговорил: «Эскорт Гемма. Объект обследован с максимальным увеличением — это большая птица».

Глянув в указанном направлении, Пол заметил вдали крошечное пятнышко, шевелящуюся точку, и подумал: «Насколько же насторожен отец! Все чувства в полной готовности».

— А я и не знал, что столь крупные птицы могут так далеко залетать в пустыню, — сказал герцог.

— Должно быть, орел, — ответил Кайнс, — земные существа приспособились и к этим местам.

Орнитоптер летел над голой каменистой равниной. Глядя вниз с высоты в две тысячи метров, Пол заметил на неровной земле тени их топтера и эскорта. Земля внизу казалась плоской, но изломанная тень свидетельствовала об обратном.

— А кто-нибудь выходил живым из пустыни? — спросил герцог.

Музыка Холлика притихла. Он наклонился вперед, желая расслышать ответ.

— Не из глубокой пустыни, — ответил Кайнс. — Несколько человек вышли из второй зоны. Они выжили потому, что шли каменистыми местами, где мало червей.

Интонации в голосе Кайнса привлекли внимание Пола. Он весь собрался, как его и обучали.

— Ах-х, черви, — сказал герцог. — Хорошо бы поглядеть хотя бы на одного!

— Это может случиться уже сегодня, — проговорил Кайнс. — Где специя, там и черви.

— Всегда? — спросил Холлик.

— Всегда.

— А черви и специя как-нибудь связаны? — спросил герцог.

Кайнс обернулся, и Пол увидел, как шевельнулись его сухие губы:

— Они защищают пески со специей. У каждого червя есть своя территория. Что касается специи… кто знает? Те экземпляры червей, которые мы обследовали, заставляют предположить, что в их органах происходят сложные химические реакции. В их трахеях мы находим следы соляной кислоты, а в других частях тела — и более сложные кислоты. Я подарю вам свою монографию об этом.

— Значит, щит бесполезен? — спросил герцог.

— Щит! — Кайнс пренебрежительно усмехнулся. — Да только включите силовой щит неподалеку от червя — и ваша судьба решена! Черви немедленно забывают про все границы участков и бросаются туда, откуда исходит силовое поле. Никто из включивших в пустыне щит не выжил после подобной атаки.

— Как же тогда происходит ловля червей?

— Убить червя целиком можно только одним способом — высоковольтным разрядом по каждому сегменту, — ответил Кайнс. — Их можно оглушить и разорвать на части взрывчаткой — но каждый сегмент будет жить собственной жизнью. Кроме атомного взрыва, я не знаю другого способа уничтожить крупного червя целиком. Они невероятно живучи.