3

Последующие три года прошли спокойно. Конечно, Элизе пришлось строить жизнь заново, но у нее уже был опыт. Она легко сходилась с людьми, на работе держалась дружелюбно и спокойно. Работала она споро и добросовестно и быстро пошла в гору. Ей несколько раз повышали зарплату, и Элиза стала подумывать о собственном доме.

Это была ее давняя мечта. Свой дом был для нее не просто уютным помещением, а символом самостоятельности, надежности, уверенности в себе. Элиза была готова обойтись без дорогих нарядов, сшитых в модных ателье, без развлечений, без отдыха на курортах. Все это казалось ей мишурой по сравнению с настоящим домом.

И вот ее мечта сбылась!

На самой окраине Бирмингема продавался маленький двухэтажный коттедж. Продавался по довольно низкой цене, так как здание находилось в плачевном состоянии. Эксцентричный пожилой джентльмен унаследовал дом от своего отца и жил в нем около сорока лет, ни разу не сделав даже косметический ремонт. Правда, агент, который показывал Элизе дом, уверял, сияя улыбкой, что привести коттедж в порядок будет не так уж сложно. Она, разумеется, не верила ему, но домик показался Элизе уютным, да и цена подходящей.

На работе ей дали ссуду и пообещали в дальнейшем помогать с выплатой кредита. Но все-таки Элизе приходилось на всем экономить, чтобы вносить плату каждый месяц. Она самостоятельно покрасила стены и потолки, но ремонтировать крышу и привести в порядок ванную не рискнула. Элиза пригласила строителей, справедливо рассудив, что серьезные работы следует делать фундаментально и не считаться с расходами.

И вот теперь у нее был свой дом, отделанный по ее вкусу, пусть маленький — две спальни и ванная на втором этаже и кухня с гостиной на первом, — но уютный.

Подруг у Элизы почти не было, только, пожалуй, Дженни, с которой она недавно сблизилась. Они часто делились секретами, но о Кеннете Уордвике Элиза не рассказывала никому.

Два года назад Майкл, ее новый босс, сделал ей предложение, но тогда Элиза ответила ему отказом. Через год он вернулся к этому разговору, и она согласилась. Майкл ей нравился, с ним было легко, просто и спокойно. За три года работы Элиза узнала его вкусы и привычки, его плюсы и минусы. Он был немного скучным, но зато заботливым и надежным.

Элизе было приятно бывать с ним на людях, он всегда эффектно выглядел и одевался со вкусом. Она получала удовольствие и от более интимного общения. Когда он прикасался к ней или целовал ее, она не трепетала так, как от прикосновений Кеннета, но об этом пора было забыть. Они не дошли до самого конца и не спали вместе потому, что Майкл этого не хотел. Они часто бывали близки к этому, но в последнюю минуту он удерживался, говоря, что хочет оставить все лучшее до свадьбы. Майкл полагал, что свадьба должна быть самым замечательным и значительным событием в жизни, и Элиза соглашалась с ним, хотя временами его серьезность удручала ее.

Конечно, он прав: удовлетворить желание легко, а жить с осознанием уступки собственным слабостям трудно. И все-таки… Все-таки с ее стороны в их отношениях кое-чего не хватало, и Элиза хорошо знала чего именно: не хватало самого существенного — любви. Она хотела быть честной с Майклом с самого начала, и потому сказала ему правду: я тебя не люблю, ты мне просто нравишься, а выходить замуж надо по любви.

На это Майкл ответил, что понимает ее и согласен с ней, но верит, что, став его женой, Элиза полюбит его. Элиза тоже искренне надеялась на это. Но она ни слова не сказала Майклу о Кеннете Уордвике, как не сказала и о том, что до сих пор видит его во сне и просыпается в тоске и в слезах.

Близился день свадьбы. Майкл со свойственной ему пунктуальностью продумал все детали. Свадебное платье было почти готово. Однако причудница судьба распорядилась по-своему…

Вечеринка была в самом разгаре, но Элиза устала — перевалило за полночь, а она привыкла ложится около одиннадцати. Когда была помоложе, она могла танцевать хоть всю ночь, но теперь ее тело объявляло забастовку. Элиза с годами осознала простую истину: нельзя жечь свечу сразу с двух концов, надо выбирать какой-нибудь один.

В квартире толпилась уйма народу, многие курили, и было трудно дышать. Превозмогая головную боль и через силу улыбаясь, Элиза кружилась с Майклом в танце.

— Как ты думаешь, мы можем уйти? — шепнула она на ухо Майклу.

Он взглянул на нее с высоты своего роста и, хотя сам выглядел полусонным, ободряюще ей улыбнулся.

— Я ни о чем не думаю. Я просто падаю с ног. Пойдем найдем Дженни, принесем ей извинения и сбежим.

Они нашли хозяйку в кухне за приготовлением крошечных бутербродиков. На столе на тарелках лежали нарезанные кусочки бекона, сыра, масла, зелень и фрукты для украшения. Дженни хотелось для этого праздника приготовить все своими руками, и она, должно быть, трудилась весь день.

— Прости, Дженни, но нам пора, — извиняющимся тоном проговорила Элиза, целуя подругу. Дженни была жизнерадостной хохотушкой, и Элиза успела привязаться к ней. — Нам еще добираться до дому. Мы прекрасно провели время. Спасибо, что пригласила нас отметить твою помолвку.

Дженни порывисто обняла Элизу.

— Вы молодцы, что выбрались. Мне тоже кажется, что все довольны.

— Иначе и быть не могло. Изысканное угощение и отличная музыка. Где ты раздобыла эти световые штучки?

— Взяла напрокат. У тебя не заболела голова от мелькания? Я знаю, иногда так бывает.

— Не беспокойся, все обошлось. — На самом деле постоянные вспышки яркого света раздражали Элизу, они не соответствовали мягкой, успокаивающей музыке, хотелось более интимного освещения.

— Попробуй тартинку, — предложила Дженни.

Элиза послушно взяла бутербродик с кусочком бекона, маслиной и веточкой зелени.

— Восхитительно, — заключила она. — Извини, но мы пошли. Надеюсь, ты будешь счастлива. Ты выбрала в мужья отличного парня.

Дженни засияла, зарумянившись от комплимента.

— Ты вправду так думаешь? Мне он кажется очень эффектным. Почти таким же, как Майкл.

Майкл рассмеялся, и Дженни чмокнула его в щеку.

— Не сомневаюсь, Майкл будет неотразимым, я так и вижу его рядом с тобой в свадебном наряде.

— Я постараюсь, — серьезно заверил Майкл, крепче прижимая к себе Элизу. — Не верится, что свадьба будет в конце следующей недели, мне кажется, что мы готовимся к ней уже сто лет. Кстати, Дженни, я тебе советую начинать приготовления к твоей свадьбе уже сейчас, а то потом будет спешка и суматоха.

Сам Майкл заранее все продумал, записал в отдельный блокнот, дважды пересчитал намечаемые расходы вплоть до мелочей. Он был мозговым центром подготовки, а Элиза выполняла поручения.

Майкл и Элиза вышли в весеннюю прохладную ночь. После духоты маленькой квартиры свежий воздух был особенно приятен, Элиза даже взбодрилась. Прижавшись к Майклу, чтобы не замерзнуть в открытом вечернем платье, она думала о будущей свадьбе. Впереди еще столько дел!

Их автомобиль стоял не у дома Дженни, а чуть ниже по улице. Город сиял огнями, несмотря на поздний час. Наступила суббота, и молодежь отдыхала в кафе и в маленьких ресторанчиках, прогуливалась по ярко освещенным улицам, болтая и смеясь. По улицам бродили и мужчины постарше, которым, видимо, хотелось почувствовать свободу, а не спешить в семейные гнездышки.

Майкл выпил на вечеринке немного, он был сдержанным человеком и умел держать себя в руках. Ведя машину по центральным оживленным улицам города, он не спускал глаз с дороги, сосредоточив все свое внимание на управлении, и молчал. Постепенно огней становилось все меньше — они выехали на окраину города. Шоссе было в этот поздний час совсем пустынным, и яркий дальний свет, который предусмотрительно включил Майкл, освещал только придорожные кусты и серое полотно дороги. До дома оставалось минут десять езды.

Пригород Бирмингема, где жила Элиза, напоминал деревенский поселок, типичный для Англии. Здесь была и церковь со шпилем, и пруд, в котором вечно стояли по колено в воде коровы. Вокруг пруда расположились уютные коттеджи с небольшими тенистыми садиками. В пригороде сохранились и пабы, существующие с незапамятных времен. Один из них, особенно любимый местными жителями, назывался «Козлиное копыто». Второй паб, «Веселый стрелок», был когда-то любимым местечком сборищ окрестных браконьеров и до сих пор считался не слишком респектабельным.

Со временем поселок стал пригородом Бирмингема, а с появлением железной дороги обрел цивилизованный вид: вместе с новыми людьми из большого города, мечтающими жить поближе к природе, появились автомобили, заправочные станции, большие магазины и, наконец, современные многоэтажные здания, в одном из которых жил Майкл. Его дом находился на самой окраине, неподалеку стоял и коттедж Элизы.

— Скоро будем дома, — сонно пробормотал Майкл.

Элиза откровенно зевнула, поправляя длинные пряди светло-пепельных волос, все время падающих на лицо. Она втайне гордилась их необычным цветом и никогда не пробовала менять оттенок.

— Слава Богу! Ты знаешь, хотя я устала, но вечеринка мне понравилась. Так приятно встретиться с коллегами в нормальной обстановке! Обычно только и видишь склоненные головы и серьезные лица. А на вечеринке все улыбались и шутили.

— Да, это приятно, — согласился Майкл. — Дженни и Фрэнк казались пребывающими на вершине блаженства. Она и в самом деле счастлива? Дженни выглядит очень привлекательной, статус невесты ей явно нравится.

— Мне мой — тоже, — заметила с улыбкой Элиза.

Майкл благодушно рассмеялся и потянулся к ее руке, на которой сверкало мелкими бриллиантами и искорками темного граната обручальное кольцо.

— Рад слышать! И мне нравится! Быть женатым лучше, чем ходить в холостяках.

— Да, — подтвердила Элиза.

Наконец-то у нее будет своя семья!

Уличные фонари остались далеко позади. Они ехали теперь по узкой проселочной дороге под ветвями деревьев, стоящими по обочинам почти сплошной стеной. Элиза, уютно расположившись на переднем сиденье, думала о подвенечном платье, которое завтра принесут на последнюю примерку. Местная портниха слыла ловкой мастерицей, работала она спокойно, несуетливо, но умелая рука чувствовалась. Элиза это поняла, когда увидела, что платье получается необычно элегантным, даже изысканным — тонкий шелк падал вниз мягкими складками, легкие кружевные сборки казались парящими в воздухе, капельки жемчуга создавали ощущение свежести. Завтра, нет, уже сегодня утром последняя примерка. Элиза не могла отпрашиваться с работы, поэтому пришлось назначить примерку на выходной. Майкл, конечно, пока не видел платья, жених не должен видеть невесту в подвенечном уборе, это считалось дурной приметой.

Элиза приготовила и вуаль, но еще не купила венок — никак не могла найти такой, что ей понравился бы. Она несколько недель бродила по магазинам, но безуспешно. Однако вчера вечером в витрине салона для новобрачных она увидела удивительно изящный венок, напоминающий формой лилию, обрамленную мелкими жемчужинами. Она хотела тут же купить его, но салон уже был закрыт. Надо будет в понедельник во время ланча сбегать туда, подумала Элиза.

Все приходится обдумывать, заранее готовить каждую мелочь… Ей так хотелось, чтобы рядом была мать или кто-нибудь из родственников, кто помог бы советом и разделил хлопоты, но, будучи круглой сиротой, Элиза не могла ни на кого рассчитывать. Из-за того, что у нее не было семьи, которая частично оплатила бы свадебные расходы, подготовка к свадьбе съела добрую половину ее сбережений. Майкл взял на себя траты по приглашению гостей и свадебному ужину, подумал о машине, о цветах в церкви…

Правильно она решила, согласившись стать его женой. Элиза взглянула на Майкла. В лунном свете, пробивающемся сквозь ветви деревьев, она видела его курчавые волосы, тонкий прямой нос, полуоткрытые губы, придающие лицу мальчишеское выражение. Он будет надежным другом, он всегда выдержан, заботлив, внимателен. Элиза знала его уже три года, и, чем ближе узнавала, тем больше он ей нравился.

Майкл прибавил газу. Коттедж, где жила Элиза, был за поворотом. Майкл, не снижая скорости, решительно срезал угол… Впереди оказалась машина, едущая прямо им навстречу.

Элиза ахнула, откинувшись назад, Майкл изо всех сил нажал на тормоза, успев резко отвернуть руль в надежде избежать столкновения. Шины завизжали по асфальту, но было уже поздно. Автомобили ударились с такой силой, что Элиза вылетела бы через ветровое стекло, если бы не ремень безопасности.

Несколько секунд она не могла ни двигаться, ни думать, ни понять, что же произошло. Наконец, когда шок прошел, она повернулась к Майклу. Он уже овладел собой, отстегнул ремень и открыл дверцу машины.

— Ты в порядке? — хрипло спросила Элиза.

— Думаю, да, — буркнул Майкл. — Оставайся здесь.

Второй автомобиль, шикарный черный «ягуар», стоял поперек дороги.

Вдруг водитель погиб? — с ужасом подумала Элиза, но в этот момент дверца автомобиля открылась и из него выбрался высокий мужчина в вечернем костюме.

Сердце Элизы гулко забилось, губы задрожали, кожа покрылась мурашками — она слишком хорошо помнила эту фигуру.

Двое мужчин встали друг против друга, сердито набычившись.

— Вы не пострадали, сэр? — осведомился Майкл.

— Только пара царапин и синяков, — ответил тот насмешливо, — но говорить вам «спасибо» я не собираюсь. Какого черта вы мчались с такой скоростью?

— А почему вы пошли на поворот, не глядя по сторонам? — попробовал защищаться Майкл.

— Я притормозил перед поворотом и посмотрел на левую полосу, она была пустой. Я начал поворачивать, и тут на дорогу вылетела ваша машина со скоростью больше семидесяти миль в час. У меня не было ни малейшего шанса отвернуть.

Майкл действительно ехал слишком быстро, он должен был притормозить. Обычно он соблюдал правила, но на этот раз изменил своей привычке и пренебрег ими, поскольку не ожидал поздней ночью встретить хоть какую-нибудь машину. Великое счастье, что они легко отделались, могли и погибнуть.

Майкл не стал спорить, он, несомненно, понимал, что авария случилась по его вине. Переведя взгляд на «ягуар», он спросил:

— А машина сильно пострадала?

Элиза закуталась в темную накидку, оставив открытыми только глаза, внимательно следящие за каждым движением мужчин.

Майкл наклонился, изучая полированный капот «ягуара».

— Похоже, есть царапины.

— Заметные, — подтвердил мужчина, — придется заново покрывать краской. А что с вашей машиной?

Он полуобернулся взглянуть на автомобиль Майкла, и Элиза в свете фар ясно увидела крупный нос, властный, с насмешливо изогнутыми уголками, рот, чуть набрякшие веки и внимательные глаза.

— Я вижу, у вас пассажир! Женщина… Свидетель. Надеюсь, она не будет лгать, если дело дойдет до суда?

— Не стоит понапрасну оскорблять людей, — с трудом сдерживаясь, ответил Майкл. — Допускаю, я ехал слишком быстро, но по главной дороге, вы должны были меня пропустить. Тем не менее я согласен оплатить расходы по ремонту вашей машины, и тогда у нас не будет необходимости обращаться в полицию или в суд. Но, если дойдет до этого, я не стану просить свою спутницу лгать.

Мужчина усмехнулся, давая понять, что не верит ни одному слову. Майкл ощетинился, его руки сжались в кулаки, но он продолжал говорить спокойно и с достоинством:

— Предлагаю обменяться адресами и телефонами наших страховых агентств. Кстати, я владелец подобного агентства, так что вы можете не опасаться обмана. Сейчас достану документы.

Он направился к автомобилю, в котором сидела Элиза.

Мужчина нырнул в салон «ягуара», покопался там и, когда распрямился, в руках держал какой-то пакет. Он направился к машине Майкла, и Элиза, вжавшись в сиденье, сунула нос в накидку. Она чувствовала, что мужчина разглядывает ее, и прикрыла глаза, надеясь остаться не узнанной.

— Ваша подружка, надеюсь, цела?

— Что? — Майкл перестал рыться в «бардачке», где лежали нужные документы, и спросил Элизу: — С тобой ничего не случилось?

— Нет. Просто устала и немного испугалась, — хрипло прошептала она, не поднимая головы.

Элиза по-прежнему чувствовала на себе испытующий взгляд карих глаз, и ее сердце тревожно стучало.

Майкл наконец повернулся к водителю «ягуара» и протянул ему документы. Мужчины устроились на капоте машины Майкла, переписывая нужные сведения. Элиза, едва дыша, сквозь ресницы наблюдала за ними, вслушивалась в интонации низкого холодного голоса и молилась, чтобы ее не беспокоили, выясняя адрес или еще что-нибудь.

О, если бы она могла уехать, исчезнуть! Спастись. Элиза чувствовала, что судьба снова угрожает ей, что ее счастье висит на волоске. Она знала, что не настолько сильна, чтобы бороться с судьбой. Поторопись, Майкл! — мысленно молила она. Не трать время на болтовню!

Она досконально изучила излюбленную тактику своего жениха — вкрадчивый голос, вежливое многословие, убедительные фразы. Приемы, которые Майкл ежедневно отрабатывал на клиентах, он был мастер заговаривать зубы. Майкл пускал в ход весь такт, обаяние, ум, настойчивость и, как правило, добивался успеха. Вот и сейчас, наверное, сумел договориться.

Хватит уговаривать, Майкл! — думала Элиза, близкая к отчаянию. Поехали домой! Я больше не могу! Отвези меня скорее в мой спокойный мирный дом!

Мужчины наконец пожали друг другу руки.

— Спокойной ночи, мистер Уордвик. Я с вами свяжусь.

Послышалось ответное невнятное бормотание, и мужчина, снова бросив внимательный взгляд на Элизу, направился к своему шикарному автомобилю. Элиза, трясшаяся от страха, немного расслабилась и стала дышать свободнее — он ушел.

Майкл сел в машину.

— Надо же такому случиться! Вот уж не повезло, — пожаловался он. — Конечно, я сам виноват, не надо было лететь с такой скоростью. — Он включил зажигание, мотор зафырчал, набирая обороты. — Надеюсь, там ничего не сломалось.

— Много повреждений?

— Одно крыло немного помято, но это легко исправить, и дверца с моей стороны скрипит. Могло быть много хуже.

— Мы вообще могли погибнуть, — согласилась Элиза.

Ее взгляд не отрывался от мужчины, садящегося в «ягуар». Ночной ветер развевал его шелковистые каштановые волосы, словно перебирая их ласковыми пальцами. Элизу знобило, она будто избежала серьезной опасности, кровь бурлила, в висках стучало.

Скорее бы оказаться дома, подальше от всего этого!

Майкл остановил машину возле коттеджа Элизы и потянулся к ней, чтобы поцеловать.

— Спокойной ночи, дорогая! Извини за эту маленькую неприятность… — Он взглянул на нее и нахмурился. — Ты какая-то холодная. Сердишься?

— Нет, что ты! Просто устала.

— Авария, конечно, не подарок. Но все-таки спи спокойно. Увидимся в понедельник.

Элиза вышла, хлопнула дверцей и махала рукой, пока машина не скрылась из виду. Войдя в коттедж, она включила свет, и, не успела захлопнуть дверь, как под ногами мелькнула тень и стремглав метнулась через холл в кухню.

Тяжело вздохнув, Элиза заперла замок и пошла в кухню.

— Ты напугал меня, глупый кот. Я хочу поскорее лечь, а не возиться с тобой.

Пит не обратил внимания на упреки хозяйки и разлегся, вытянувшись, возле холодильника, словно знал, что там для него есть остатки цыпленка. Он мог, конечно, есть и кошачьи консервы, но разве они сравнятся с нежной курятиной? Элиза по опыту знала, что покою ей не будет, пока она не ублажит кота. Положив еду в миску, она поставила ее перед полосатым вымогателем. Пит немедленно принялся за еду.