Элиза поднялась в спальню, приняла душ и надела легкую ночную сорочку. Стоя в ванной перед зеркалом, она придирчиво рассматривала свое отражение. Лицо казалось неестественно бледным, а глаза непривычно блестели, зрачки были огромными и темными, как ягоды смородины.

Это виноват шок, решила Элиза, недовольно отворачиваясь. Вернувшись в спальню, она зарылась в простыни и выключила свет.

Вокруг было привычно тихо. Шум машин не доносился сюда, соседние коттеджи были отделены садиками, да и люди здесь жили спокойные. Когда они с Майклом поженятся, они будут жить здесь. Во-первых, Элиза не хотела переезжать. Во-вторых, Майкл разочаровался в своей квартире. Жить в многоэтажном доме означало все время видеть непоседливых орущих детишек, бегающих по двору целый день, гоняющих мяч. А еще есть и соседи, которые обожают включать радио или телевизор на полную мощность.

Куда спокойнее в этом маленьком коттедже! Майкл будет выплачивать ссуду, а Элиза на свои деньги будет покупать продукты и вести хозяйство. Что останется, они будут откладывать на отдых — оба мечтали попутешествовать.

Лежа в темноте, Элиза улыбалась своим мыслям. Она не так уж рвалась за границу, ей просто хотелось отдохнуть, посмотреть незнакомые места, порадоваться хорошей погоде.

Образ вспыхнул в ее мозгу с такой неожиданной яркостью, будто это случилось сейчас, прямо здесь, и она застыла, дрожа.

Визг тормозов по асфальту шоссе, скрежет столкнувшихся автомобилей, рывок ремня, черный блестящий «ягуар» — и ужасный момент, когда из машины вылез водитель.

Сердце Элизы болезненно заворочалось, лицо запылало. Она прикрыла глаза, не желая будить прошлое. Она должна все забыть, выбросить из головы! Зачем так случилось? Почему именно теперь?! У судьбы странное чувство юмора. Через неделю — свадьба, Майкл станет ее мужем. Почему они не попали в аварию, не врезались в эту злосчастную машину в более подходящее время!

Элиза попыталась уснуть, но сон бежал. Вспыхнувший образ, вернувшийся из прошлого, не исчезал. Мозг оказался врагом Элизы, он не слушался и не хотел выбросить томительные воспоминания. В результате у нее вновь разболелась голова. Элизу бросало то в жар, то в холод, она вертелась в кровати, слушая тиканье часов, и ей казалось, что это стучит ее тоскующее сердце.

В конце концов к утру ей удалось забыться тяжелым тревожным сном.

4

Резкий звонок будильника поднял Элизу с постели.

Девять часов. Пора вставать и готовиться к примерке. Но чувствовала она себя так, будто ее все ночь колотили чем-то тяжелым. Она с трудом поднялась, заставила себя влезть под душ и, натянув на себя футболку и джинсы, отправилась варить кофе.

Пит встретил ее голодным воплем. Обычно к этому времени он был уже давно накормлен и становился ласковым и благодушным, особенно когда еда была вкусной. Поэтому сейчас он законно возмущался, путался под ногами, пока Элиза наполняла его миску, и немилосердно гнусно орал:

— Мяу, мяу!

Видимо, это следовало понимать как: «Где мой завтрак?!»

Наконец Пит успокоился, вылакав целое блюдце молока с хлебом, и Элиза выпроводила его на улицу. Кот моментально исчез в кустах. Облегченно вздохнув, она вернулась в кухню и налила себе апельсинового сока. Задумчиво потягивая кисловатый напиток, Элиза почувствовала, что ее аппетит вроде бы проснулся и требует чего-нибудь посущественнее. Она сделала себе омлет с сыром и сварила кофе.

Через полчаса появилась портниха, чистенькая и свеженькая, в короткой черной юбке и в нежно-розовой блузке.

— Прекрасное утро, не правда ли? — приветствовала она Элизу, открывшую ей дверь.

— Настоящая весна, — откликнулась Элиза, хотя не успела ничего заметить, занятая утренними хлопотами.

Теперь она выглянула в окно и увидела яркое весеннее солнце, голубое небо, цветущие вишни под окном, белые и желтые нарциссы, разбросанные по всему саду. В прошлом году Элиза разбивала клумбу, а в эту весну цветы выросли сами по себе, где им хотелось.

Вот еще одна из шуточек судьбы: погода совершенно не соответствовала настроению Элизы. Сейчас должна бушевать буря, с грозой и ливнем, с мрачными, низко несущимися тучами.

— Чашечку кофе, миссис Броуди? — предложила Элиза портнихе.

— Спасибо, не откажусь, но не сейчас. — Миссис Броуди вгляделась в лицо Элизы и нахмурилась. — Что с вами, дорогая? Вы очень бледны.

— Мы вчера поздно ночью возвращались с вечеринки и попали в аварию.

— Какой ужас! Никто не пострадал?

— Слава Богу, нет. Машина тоже почти не повреждена, но мы, конечно, поволновались.

— Еще бы! Неудивительно, что вы так бледны. Не беспокойтесь, я постараюсь отнять у вас не слишком много времени. Доделать осталось совсем немного, платье почти закончено. Уверена, подгонять почти не придется.

— Я тоже так думаю.

— Ну и прекрасно. Снимайте джинсы и футболку и становитесь на стул. Мы наденем платье через голову.

Миссис Броуди подождала, пока Элиза разделась, и быстро накинула на нее платье. Гладкий шелк легко скользнул по рукам, чуть задержался на плечах и мягко распределился вдоль тела. На стене напротив висело зеркало, так что Элиза могла видеть свое отражение. В этом сказочном наряде она казалась себе прекрасной незнакомкой. Неужели свадебное платье преображает всех невест? Элизе не верилось, что воздушная фея в зеркале — она. И, если она сейчас кажется самой себе чужой, что же будет потом, после свадьбы?

Миссис Броуди ходила вокруг Элизы и, не переставая что-то подкалывать булавками, беспрерывно щебетала:

— Вы опять похудели, приходится убирать.

— Не сердитесь, я не знаю, отчего худею. Диеты я не соблюдаю, гимнастикой не занимаюсь…

— О, это часто бывает с невестами. Они нервничают, носятся везде как угорелые и забывают о еде. Девушки всегда начинают худеть перед свадьбой. Ничего, я исправлю.

Миссис Броуди работала так быстро и ловко, что Элиза невольно залюбовалась. Солнечные лучи так и плясали на пышных волосах изящной женщины. Наконец портниха взглянула на часы и ахнула.

— Я должна бежать, у меня на сегодня назначено еще несколько примерок! Платье придется немного ушить, но не волнуйтесь, никто ничего не заметит. Вы будете очаровательной невестой.

Шелк еще раз прошуршал над головой Элизы, миссис Броуди убрала платье в пластиковый чехол и стала собираться.

— Как насчет кофе? — напомнила Элиза.

— Нет-нет, не успеваю. Скоро увидимся.

Через минуту она ушла. Элиза оделась и отправилась пить кофе в одиночестве. На душе у нее было тревожно. Через неделю… теперь уже почти на этой неделе… она станет женой Майкла. Женщины вспоминают день свадьбы как самый счастливый в своей жизни. Почему же ей сейчас так плохо?

Может быть, все невесты чувствуют себя обреченно, боятся будущего, ощущают боль в сердце и тошноту? Бесконечно далекая от счастливого ожидания, Элиза все больше утверждалась в подозрении, что, выйдя за Майкла, сделает самую серьезную ошибку в жизни.

Она должна перестать так думать. Что с ней случилось? Она хочет быть счастливой — и будет. Вопреки всему. Хватит мучить себя дурными предчувствиями!

Понедельник всегда был спокойным днем. Почтовый ящик пустовал, работы по оформлению сделок было мало, так как служащие старались все доделать в пятницу. Элиза вполне могла позволить себе уйти на перерыв пораньше, чтобы заехать в салон для новобрачных, где она видела замечательный венок в форме лилии, потом быстро перекусить где-нибудь и вернуться вовремя на работу.

К радости Элизы, понравившееся ей украшение до сих пор красовалось в витрине. Продавец принес вуаль и венок, чтобы Элиза могла примерить. Она села перед зеркалом и, улыбаясь, рассматривала себя. Это было как раз то, что она долго искала.

— Вам очень идет, — льстиво запел продавец, но Элиза и без него знала, что выглядит прелестно.

— Это именно то, что мне хотелось, — обрадованно сказала она. — Я его беру.

Она с улыбкой двинулась к выходу, но остановилась как вкопанная, увидев за дверью магазина высокого элегантного мужчину.

Их взгляды встретились. У Элизы внутри все сжалось, ледяной холод сковал сердце, и она потеряла сознание.

Она медленно приходила в себя, не понимая, что произошло. Ее губы дрожали, голова кружилась. Она приоткрыла глаза. Словно из тумана выплыли двое мужчин, склонившиеся над ней. Одним был продавец салона, а вторым…

Элиза снова закрыла глаза. Она не могла поверить, что это и в самом деле Кеннет Уордвик. Разве не воображала она тысячу раз нечто подобное, вспоминая о нем в самое неожиданное время и в самых неожиданных местах? Голова Элизы гудела от болезненно тревожных вопросов: как Кеннет очутился здесь? что ему понадобилось в магазине для новобрачных? куда он шел?

— Вы снова потеряете сознание, — заволновался продавец, — вы опять побледнели. Я сбегаю за врачом. Или лучше вызвать «скорую»?

— Не стоит. Она не больна, просто делает вид, что лежит в обмороке, — раздался спокойный низкий голос, так хорошо знакомый Элизе.

Как он смеет! Кто дал ему право читать ее мысли? Разозлившись, Элиза широко открыла глаза и в упор посмотрела на Кеннета. Он склонился над ней и, обхватив одной рукой, поднял как пушинку. Элиза безуспешно пыталась остановить его возмущенным взглядом. Теплая рука Кеннета оказалась почти под ее грудью, и интимность этого прикосновения наполнила Элизу болезненным томлением.

— Может быть, пока не стоит ее тревожить? — волновался продавец. — Она еще не совсем пришла в себя.

— Все будет прекрасно, — решительно заявил Кеннет. — Вы не могли бы поймать такси?

Он все еще крепко прижимал к себе Элизу. Такая близость была невыносимо трудной для нее. За эти три года Кеннет заметно изменился, лицо стало более жестким и ироничным, резко очерченные скулы придавали ему почти злобный вид. Таким Кеннет был в день их знакомства, только сейчас его настороженность сильнее бросалась в глаза. Наверное, красотка-жена допекла его новыми связями. У Кеннета скорее всего тоже есть любовница, вдруг с грустью подумала Элиза, не мог же он все эти годы обходиться без женщины!

Элиза услышала удаляющиеся шаги, звон дверного колокольчика и поняла, что они с Кеннетом остались вдвоем. Ее охватила паника, и она резко оттолкнула его.

— Вам стало получше? — Его глаза насмешливо поблескивали.

Неужели он находит эту ситуацию забавной? — возмутилась Элиза.

— Да, благодарю вас.

Ее голос звучал холодно и отстраненно, Элиза ничем не выдала ярость, которая поднялась в ее душе при одной только мысли о том, что Кеннет не упустит случая посмеяться над ней.

— Такси ждет! — выпалил вернувшийся продавец.

— Спасибо. — Кеннет посмотрел на Элизу. — Не забудьте вашу покупку. Мы уходим.

Что значит «мы уходим»?! — подумала Элиза. Я вовсе не хочу идти с ним куда-либо!

— Что вы решили с венком? — спросил, вспомнив о своих обязанностях, продавец.

— Я его возьму.

Элиза порылась в сумочке, достала кошелек и расплатилась. Через пару минут она держала в руках нарядный пакет с покупкой.

Продавец, поддерживая под локоть, проводил Элизу до дверей, Кеннет шел за ними. У выхода из магазина эскорт Элизы поменялся, и теперь уже Кеннет, бережно поддерживая ее, помог ей дойти до поджидающего такси и усадил в машину.

— Я не хочу… — выдавила Элиза.

— Вы опять можете упасть в обморок, — усмехаясь, напомнил Кеннет и уселся рядом с ней. — Нам придется поехать вместе.

Элиза не расслышала, какой адрес он назвал шоферу, и не успела спросить ни о чем. Машина рванулась вперед с такой стремительностью, что Элизу резко бросило вперед.

— Помогите мне пристегнуть ремень! — потребовала она.

Ее спутник послушно протянул ремень от плеча к талии Элизы. Застегивая ремень, Кеннет — нечаянно или нарочно? — прикоснулся к ее бедру. Элиза надеялась, что он не будет больше прикасаться к ней, слишком уж это ее будоражило.

— Куда мы едем? — резко спросила она.

— Я хотел найти место, где мы могли бы спокойно поговорить, и дал таксисту адрес моего отеля, — не глядя на нее, сообщил Кеннет. — Вы успели перекусить?

— Я не поеду ни в какой отель, я хочу вернуться на работу!

— Вы можете позвонить и сказать, что неожиданно вам стало плохо, — возразил Кеннет, — это чистая правда. Так вы успели перекусить?

— Да, — солгала Элиза и с досадой заметила, что в его глазах опять появился холодный насмешливый блеск.

— Где? Вы выбежали из своего агентства, вскочили в автобус и доехали прямо до магазина. И где же вы могли съесть что-нибудь?

— Вы следили за мной?! Шпионили?! Как вы смели?! Вы не имели права! — захлебнулась криком Элиза, краснея от возмущения. — Я не видела вас в автобусе. Где вы прятались?

— Меня там и не было, я ехал следом в такси, а потом пошел за вами в магазин.

Элиза задумалась, хмурясь.

— А как вы узнали, где я работаю?

— Ваш жених сказал, где он работает, я подъехал к офису, спросил у швейцара, работаете ли здесь и вы, он ответил утвердительно, и я стал ждать.

Как все просто, подумала Элиза, когда узнаешь порядок действий. Она не сомневалась, что Кеннет может выследить ее, если захочет, но не предполагала, что у него появится такое желание.

— Меня приглашали войти, но кто-то из девушек сказал, что вы уже спускаетесь и идете в какой-то магазин. И действительно, через минуту я увидел, как вы выходите из лифта, и последовал за вами.

Элиза потеряла дар речи. Он считал совершенно нормальным преследовать человека, шпионить за ним, и его это нисколько не смущало! Нет, это просто возмутительно!

Кеннет насмешливо улыбнулся, блеснув глазами.

— Не стоит так злобно смотреть на меня, Элиза. Я хотел видеть вас. И вы знали об этом с той минуты, как наши машины прошлой ночью столкнулись на шоссе. Вы знали, что мы должны встретиться, — нам есть о чем поговорить.

— Нам не о чем говорить! Я вообще не желаю с вами разговаривать! Я хочу вернуться в свой офис и забыть об этой глупой истории!

Элиза так нервничала, что непрестанно поправляла выбившуюся прядь волос. У нее дрожали руки, она понимала, что наблюдательные умные глаза Кеннета все замечают, но не могла остановиться.

— Вы уверены, что искренне этого хотите? — медленно протянул он, придвигаясь к ней вплотную.

Элиза отшатнулась к самому краю сиденья.

— Конечно. — Она боялась взглянуть на Кеннета.

Он протянул руку, длинные пальцы скользнули по ее щеке.

— Какой смысл лгать, Элиза? Вы стараетесь убедить не столько меня, сколько себя.

Она оттолкнула его руку.

— Не прикасайтесь ко мне!

Такси подъехало к отелю. Элиза знала, что здесь хороший ресторан, хотя никогда в нем не была — цены кусались. Неплохо, наверное, было бы посидеть здесь вечерком. Но не с Кеннетом Уордвиком.

— Вы можете идти в свой отель, а я вернусь в офис, — упрямо заявила Элиза, вцепившись в сиденье.

Кеннет оставил ее слова без внимания и расплатился с таксистом.

— Прошу! — Он отстегнул ремень Элизы и открыл для нее дверцу.

Элиза хотела закричать или завизжать, ударить Кеннета, вцепиться в безупречно причесанные волосы, но швейцар в роскошной ливрее с золотыми галунами, улыбаясь, уже приглашал их войти. Элиза не могла себе позволить устроить публичный скандал.

— Я не хочу. Позвольте мне уйти, — робко пролепетала она, все еще цепляясь за сиденье.

— Позвольте вам помочь, — проворковал Кеннет и, обхватив за талию, чуть не на руках вынес Элизу из машины.

Она не успела и глазом моргнуть, как очутилась в лифте, плавно скользящем вверх. В кабине кроме них никого не было, и Элиза, с трудом держась на ногах от слабости, прижалась к стенке, глядя на Кеннета с неприкрытой злобой.

— Как вы смеете распускать руки! И, если вы думаете, что я войду в вашу спальню…

— Скандалить вам не к лицу, Элиза, — холодно проронил Кеннет. — Успокойтесь, в номере есть гостиная, там мы и побеседуем.

— Я не пойду с вами! В спальне ли, в гостиной — мне все равно, я нигде не хочу быть с вами наедине.

— Вы уже наедине со мной, — насмешливо сообщил Кеннет, наклонившись к ней.

Его приближение вызвало в Элизе бурю чувств.

— Отойдите от меня… — прошептала она дрожащими губами.

— Кого вы боитесь, Элиза? Меня или себя?

Смутившись, она пробормотала:

— Что за глупости! Как можно бояться себя?

— Вы боитесь собственных инстинктов и желаний. — Кеннет выпрямился и теперь пристально смотрел на нее. — Вы в ужасе оттого, что чувствуете. Вот почему вы ищете убежища, прячетесь за ненависть ко мне. Вы не хотите рисковать и не хотите даже смотреть на меня. Разве я не прав?

Элиза покраснела, ее глаза забегали.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Кстати, к вашему сведению, в конце недели я выхожу замуж.

Лифт остановился, и дверь открылась. Кеннет схватил Элизу за руку и бесцеремонно потащил за собой.

— Я не пойду! Пустите!

Она, пытаясь вырваться и удрать, поцарапала ему щеку, потом двинула его по скуле и вскрикнула от боли — кость оказалась твердой.

— Успокойтесь! — Кеннет потер свободной рукой щеку, на которой появилось красноватое пятно. — Вам больнее, чем мне.

Дверь ближайшего номера отворилась, и из нее выплыла пожилая леди в брючном костюме и в нелепой соломенной шляпке.

— Что-нибудь случилось? — недовольно проквакала она.

Элиза на секунду замешкалась, но, прежде чем она собралась с мыслями, Кеннет ответил:

— Она испугалась резкой остановки лифта. Свадебный месяц, нервы… Вы знаете, как женщины теряются в таких случаях.

Старая леди неожиданно вспыхнула румянцем и улыбнулась. Элиза сердито взглянула на Кеннета. Вот уж дамский угодник, и с годами оттачивает свое мастерство!

— Я отнесу тебя, дорогая! — заворковал он и, подхватив Элизу на руки, пронес ее мимо старой леди, застывшей на месте с романтической улыбкой на губах.

Элиза знала, что может ругать его самыми последними словами, вырываться, драться, делать что угодно, но не в присутствии посторонних. На публичный демарш она просто не осмелилась бы. Воспользовавшись ее слабостью, Кеннет беспрепятственно донес ее до своего номера.

— Опустите меня! — потребовала Элиза.

Кеннет и ухом не повел. Он внес ее в спальню и аккуратно опустил на огромную кровать, прямо на белое покрывало, расшитое серебром. Сердце Элизы отчаянно колотилось, чуть не выскакивая из груди. Неужели он намерен…

Она резко вскочила на ноги, лихорадочно оглядываясь в поисках какого-нибудь предмета для защиты. Настольная лампа показалась подходящей, ее бронзовой подставкой можно было уложить наповал любого.

Но Кеннет, даже не взглянув на Элизу, направился к двери, небрежно бросив через плечо:

— Рекомендую заглянуть в ванную, ваша прическа растрепалась.

Дверь за ним закрылась. Элиза осталась в одиночестве и — пока — в безопасности. Она с интересом стала разглядывать роскошную комнату — французские окна с кружевными занавесками, старинную мебель, вазу с белыми розами.

Элиза прошла в ванную и, войдя, на всякий случай защелкнула замок. Ванная оказалась ультрасовременной, с цветным кафелем и хромовыми кранами. На полочке лежали крем для бритья, лезвия, шампунь. Почему-то рассматривать принадлежащие Кеннету предметы личной гигиены Элизе показалось неприличным. Она поспешила заняться делом. В первую очередь — волосы и косметика! Взглянув в зеркало, Элиза недовольно отметила лихорадочный блеск глаз, подрагивающие губы, бьющуюся на шее жилку.