Вторая лапа появилась из мрака, где постепенно проступало мускулистое тело. Когтистый палец аккуратно приподнял подол мантии Критислика. Рогатая Крыса заглянула в лицо провидца, который был ни жив, ни мертв от ужаса, и погладила его по рогам.

— Так много я дала вам, но вы все время выпрашивали еще. Какие вы жадные. А ведь вы получили довольно, чтобы до отвала насытить всех. Но вот и конец вашей алчности.

Пасть Рогатой Крысы широко раскрылась. Критислик повис под потолком над этой пастью, кишевшей массой возможных исходов дела, один ужаснее другого. Он посмотрел вниз и невнятно забормотал тому, что там увидел:

— С-смилуйся! П-пощади, о Великая! Мы удвоим наши усилия! Утроим! Учетв…

Его мольбы завершились диким криком — Рогатая Крыса разжала пальцы, в которых держала хвост Критислика. Серый провидец рухнул в вечно голодную пасть своей богини. Челюсти Рогатой Крысы захлопнулись. Она зажмурилась от удовольствия, а когда снова открыла глаза, в них пылало ужасное холодное пламя.

— Тринадцать раз по тринадцать Лун Хаоса Я даю вам. Тринадцать раз по тринадцать лун Я подожду. Возвращайтесь к своим легионам, к горнам своих мастерских! Принесите Мне победу. Принесите Мне власть над царством смертных! Вы должны существовать как один, работать как один. Будьте целеустремленными, словно стая крыс, изливающаяся из лопнувшей сточной трубы, когда все они несутся стремительным потоком к единой цели. Только тогда вы будете пировать на руинах этого мира, только тогда вы станете править им. Тринадцать раз по тринадцать лун! Не преуспеете — и всех постигнет судьба Критислика.

Вспыхнули зеленые молнии, раздались громкие удары колокола, от которых задрожали стены, и Рогатая Крыса ушла. На полу остались почерневшие, еще дымившиеся кости Критислика.

Колокольный звон становился все глуше и наконец стих. Лорды Разорения расправили прижатые к головам уши, стали подниматься с пола, нюхать воздух.

Еще пятнадцать ударов сердца — а сердца скавенов колотятся быстро — в комнате царила тишина.

Лорд Морскиттар с трудом сглотнул — горло у него, как и у остальных, пересохло от ужаса — и сказал:

— Выдвигаю на голосование — исключить серых провидцев из Совета. Больше клан Скрутен не станет рулить-управлять!

Его предложение было принято единогласно — лишь в четвертый раз за всю историю скавенов. Проголосовав, лорды кланов немедленно пустились в привычные споры — что делать и, что намного важнее, кто же займет опустевшее кресло Критислика.

В Царстве Руин двенадцать Теневых лордов Разорения хранили потрясенное молчание чуть дольше. Его нарушил Сквиврич.

— Но Великая Рогатая не посещает мир смертных уже много-много лет. Столетия! — завопил он.

— Что-что? Немыслимо! — взвизгнул Мягкогрыз.

Как и у несчастного Критислика, его шерсть была белой. Его, чемпиона клана Скрутен, произошедшее напугало, и поэтому он выразил возражения достаточно тихо, чтобы до слуха Рогатой Крысы они не дошли:

— Совет — без провидца? Без провидца? Это уму непостижимо!

— А мы? Что делать нам? — спросил Скролвекс.

Крысолорды нервно покосились на трон — вдруг богиня заодно решит нанести визит и им. Как было известно каждому, голод Рогатой Крысы неутолим.

— Крысятам нужны наставники, — произнес хитрый Крысокороль самым убедительным тоном. — Кто станет рабом, а кто — лордом, решит сильнейший. Рогатая Крыса! Великая Рогатая указала нам путь. Разве это не ясно? Мы должны последовать ее примеру. Мы должны идти к ним, в мир смертных. Мы будем направлять их.

Он указал на нечеткие фигуры ссорившихся смертных скавенов, все еще видные в магической воронке.

Лорда Баскрипа передернуло, хвост хлестнул воздух.

— Мир смертных? Но там мы уязвимы! Опасно! Слишком рискованно.

Все избранники Рогатой Крысы были бессмертны. Но их существование, как и существование любых обитателей высших сфер, подчинялось известным правилам. Испытать смерть, раствориться из-за этого лет на сто — в Царстве Хаоса подобное не было каким-то запредельным опытом. Но за время их отсутствия кто-нибудь немедленно занял бы их место в Теневом Совете, а ни один крысолорд не мог допустить столь ощутимого удара по своей власти.

— Трус! — завопил Критрусль.

Со звоном доспехов он поднялся во весь рост. Критрусль был, возможно, не самым мудрым в Совете — но самым могучим точно.

— Тогда ты, лорд Критрусль, и иди в мир смертных и рискуй! Покажи-докажи, какой ты храбрый, — прошипел Баскрип, подавшись вперед.

Критрусль зарычал и вернулся в свое кресло.

— Я пойду, — высокомерно произнес Вермаланкс. — Я не боюсь. Я пойду в землю лягухобрюхов, принесу туда великую чуму.

— Да! Сходи-принеси! — воскликнул Троксбродль с энтузиазмом, никак, однако, не обозначая намерения последовать за товарищем.

— И я, — сказал Мягкогрыз. — Плохо-глупо это, когда в Совете нет провидцев. Я помогу им восстановить позиции. Мы должны искупить наши грехи перед Рогатой Крысой.

Крысолорды окидывали друг друга быстрыми подозрительными взглядами. Рождались заговоры и далеко идущие планы. Остальные крысолорды также наверняка отправятся в мир смертных — но сообщать об этом они не собирались. Чудовищный риск и эфемерная выгода раскачивали внутренние весы души каждого скавена.

— Мягкогрыз ухватил суть дела, — сказал Крысокороль. — Серые провидцы — ключ ко всему.

Магический туман над гадательной чашей задрожал. Фигуры споривших смертных лордов скавенов поблекли, размываясь. Вместо них перед Теневым Советом появилось видение узкого переулка, одного из тысяч в тесном пространстве Скавенгниля. Носы зашевелились, зубы обнажились. Крысолорды сразу узнали этот переулок — хотя каждый день он выглядел иначе. Дом всех скавенов.

— Здесь-тут, уважаемые лорды. Здесь-тут наше оружие! — сказал Крысокороль.

Фигура, покрытая белой шерстью, постоянно оглядываясь, сновала меж кучами мусора. За ней следовал огромный крысоогр, делая один шаг на каждые пятнадцать шагов серого провидца.

— Это… — спросил Вермаланкс.

— Это не… — сказал Критрусль.

— Это он! — выдохнул Баскрип.

— Танкуоль! — пискнул Цыпкослов.

— Почему он-всегда он? — спросил Хрюкопискль, открыв рот впервые с начала заседания. — Он бесполезен! Великая сила была дана-подарена этому рогатому, и что он сделал? Он разбазарил-растратил все. Из них всех он худший.

— Да, растранжирил без всякой пользы.

— Правда-истина. Сколько раз Танкуоль, великий серый провидец, подводил нас? — спросил Ловкорыск. — Рогатая Крыса и его должна пожрать!

— Много-много раз! — наперебой заверещали остальные. — Провал за провалом! Когда он ответит за все?

— Смотрите-глядите, как он слаб! Он всегда ходит с опущенным хвостом, в любой момент готов обильно оросить окрестности запахом страха. Ни к чему не пригоден! Отговорки, оправдания — только и слышим от него. Никогда он не выполнил толком ни одного поручения, — сказал Баскрип.

— Трус! — прокричал Сквиврич.

Звучало это, пожалуй, слишком громко для того, кто и сам не был героем.

— Дурак-идиот. Гномы и людишки расстраивали все его замыслы много-много раз! — сказал Критрусль.

— А катастрофа в Нульне?!

— Да, эта его атака, начатая так не вовремя! — поддакнул Баскрип.

Остальные энергично закивали. Многие из них были готовы спуститься в мир живых в тот день, но Танкуоль испортил все.

Крысокороль поднял когтистые лапы и зашипел.

— Да, все это — и многое другое. Одни неудачи! Подонок! Это отчасти из-за него в Совете Тринадцати теперь нет серых провидцев!

— Провал за провалом! — пропищали остальные.

— Дурак-идиот! Мы должны убить-уничтожить его, а не помогать ему! — сказал Троксбродль.

— Да, неудачник. Да, дурак-идиот. И в то же время — лучший из наших инструментов.

— Что-что?

— Лорд Хриплокрик спятил, вот что. — сказал Верстирикс.

Крысолорд-воин выпятил грудь:

— Хватит слушать этот бред сумасшедшего. У меня есть право вето!

— Ты бросаешь вызов нам, величайшему из вас? — уточнил Крысокороль.

Верстирикс посмотрел на остальных крысолордов в поисках поддержки, но те старательно отводили глаза.

— Серый провидец Танкуоль оказывает нам множество услуг. Да-да, — сказал Мягкогрыз.

— Слишком уж ты в него веришь, — возразил Бас-крип. — Тупица он, правильно Троксбродль говорит. Мы должны умертвить-убить его очень медленно. Потом найти другого.

Крысокороль погладил поверхность зловонной жидкости в гадательной чаше. От его длинного черного когтя разошлась рябь. Изображение Танкуоля задрожало.

— Нет-нет. Именно его.

— С чего это вы здесь все решаете-определяете? Голосовать! Голосовать! — завопил Верстирикс.

— Да, голосование-голосование. Десять против двоих. Хриплокрик, Мягкогрыз — вы проиграли, — произнес Вермаланкс.

— Не двое против десяти, и близко нет. Никогда ты не умел считать.

— Двое! Двое! Я вижу здесь только двух, придурки!

— Трое против десяти, — тихо произнес Крысокороль и многозначительно посмотрел на трон Рогатой Крысы.

Это могло быть игрой освещения, но всем показалось, что сделанные из камня искажения глаза каменной головы, установленной над балдахином, засветились ярче.