— Веселья захотел? Думаешь напоить и в постель уложить? Будет тебе Праздник! Только не с богатыми клухами.

Через час Варя отплясывала в центре бара, расположенного у самой дороги.

Короткая юбка, топик выше пупка. Рыжие волосы ярким пламенем и неизвестно откуда выплывшие петухи. Вот тебе и курятник.

Владислав сверлил взглядом не на шутку развеселившуюся «половинку».

Так было всегда, стоило ей начать двигаться. Секс в глазах, движеньях, пухлых губах, мурлыкающих под нос мелодию. Роскошная копна волос змеями разбросана по плечам.

Высокая грудь, тонкая талия, круглая попа. Ходячее секс-оружие для похотливой половины человечества.

Самцы шли на запах никого не замечающей, раскрепощённой штучки.

Владислав был не рад, что вытащил ведьму из номера. В штанах трещало. Звериный взгляд, раздутые ноздри. Пальцы сжаты в кулак. Желание встать и снести чью-нибудь челюсть.

Нужно придумать другую тактику.

— Ермолов, что приуныл? Выходи, потряси булками! Курочки ждут тебя!

— Ещё издевается. Стерва! — он запрокинул в себя неизвестно какую по счёту порцию виски.

Пьяный взгляд шарил по залу. Ну, хоть бы одна, за кого зацепиться!

Владислав выплыл из-за стола. Пять минут дёрганья рядом с центром внимания. Насупившиеся петухи, норовящие оттолкнуть в сторону.

Ещё немного и он сорвётся, а тогда…

— Это какой-то неправильный бар, — он по-хозяйски положил руку на голую талию. — Двигаем назад, в наш отель!

Фигура из трёх пальцев в лицо от сексуальной наглючки.

— Пойло, жрачка, цыпочки — всё как хотел! — Кивнула на барную стойку. — Что ещё надо для счастья? — она подмигнула самому активному из претендентов на съём.

«Бывший» проследил за её глазами. Набыченное лицо. Мутный взгляд.

— Тебя!

Варвара оглянулась. Толпа, почуяв жареное, мгновенно рассосалась. В центре остались: она, Ермолов и трое парней с мордами, не отягощёнными интеллектом. Явно из местных. Доигралась.

— Мужик, ты не понял? Тёлка останется с нами!

— Ты дояр, что ли?

Варя попробовала уговорить:

— Владик, не надо!

Слишком поздно. Кулак уже летел в челюсть ближайшего мачо.

Кто-то из тёмного зала взвизгнул:

— Понеслось! — но радость была преждевременной.

Не ту тёлку местная гопота пыталась поставить в стойло!

Глава 4

Владислав никак не мог открыть глаза. Черти играли мозгами в пинг-понг, повизгивая от удовольствия. Он хотел прорычать: «Заткнитесь!» — но язык намертво прирос к нёбу.

— Ну, что? Хорошо покуролесил?

Влад долго вспоминал, где раньше слышал этот голос? Он, не открывая глаз, показал ослабевшими руками, что пьёт из стакана, надеясь на понимание.

Стекло клацнуло по зубам. Говорившая с ним женщина приподняла голову, помогая напиться. Живительная влага смочила глотку. Язык начал шевелиться. Черти в голове перестали визжать.

— Лучше? — в голосе слышалась забота. Интересно, как девушка выглядела. Не могла обладательница чистого сопрано быть некрасивой.

Он кивнул, предприняв вторую попытку открыть глаза. В этот раз удачно.

Рыжеволосая красотка, с тёмными глазами, участливо заглядывала в лицо.

— Стоило, говорю, таскание по барам такого результата?

Владислав смотрел на Варю, как на произведение искусства, выдыхая изумлённымшёпотом:

— Какая красивая…

Та с недоумением смотрела на «бывшего».

— Вот это хорошо тебя приложили. Алло, гараж! Хватит прикидываться.

— Кто вы, прелестница?

У Вари от изумления чуть глаз не выпал.

— Кто?

Он протянул руку к ярко-огненной пряди и с наслаждением втянул запах пушистого локона.

— Нимфа лесная, как вас зовут?

— Сам иди лесом!

— Мы с вами знакомы?

— Нет, просто так пять лет трахались.

— Трахаться, это что? — он ухватил тонкую кисть, погладил большим пальцем и чмокнул тыльную сторону. — Какой божественный аромат! А кожа, словно шелковистый атлас.

Варя вытаращила глаза.

— Не выводи меня из себя, Ермолов!

Он огляделся по сторонам. Никого кроме себя и Вари не обнаружив поинтересовался:

— Ермолов — это кто?

Она начинала нервничать. Решил в «тут помню, тут не помню» играть?

— Ты! Козлина!

Он свёл брови у переносицы.

— Это вторая фамилия моя? Непонятная, неординарная. Но, какую бог дал!

Варя чувствовала, что закипает. Хам и пошляк Владислав на её фоне выглядел аристократом, владеющим витиеватым языком прошлого.

— Это твоя вторая сущность!

— Не может быть… — Он с восторгом смотрел в чёрные глаза редкой красавицы. — Я не понимаю, где нахожусь и как оказался здесь, но на душе благостно. Не мог я быть плохим человеком.

Варя не могла понять в какую реальность Влад попал? Удар бутылкой по голове оказался волшебной палочкой? Сейчас он находится в платной палате клиники. Перебинтованная голова. Никакого перелома черепа. Рассечение кожи, на которое наложены швы. Сотрясение средней тяжести и что?

— Ты так прикалываешься? — она готова была разреветься, вцепиться в глотку миллионера и даже заехать с другой стороны по черепу, чтоб поставить кукушку на место.

— Скажи, как меня звать?

— Афродита?

Она присвистнула. Это уже было слишком. Так он её ещё никогда не обзывал. Где греческие боги и где Ермолов? Ещё пятнадцать минут поболтают и выяснится, что в прошлом он отличник по литературе? Мифологию греков помнит, а её признавать отказывается?

— Дебилита! — она нажала на кнопку вызова медсестры. — Если выяснится, что ты меня сейчас разводишь… — взгляд в чистые до наивности глаза отбил любое желание покрыть здоровяка матом. Вместо этого пробормотала:

— Варвара я.

— Варюша…

— Хрюша! — так называть её имела права только покойная бабушка. — Ермолов, ты прекрати это.

— Что? — беспорочные глаза хлопали длинными стрелами чёрных ресниц.

— Пытать меня своей вежливостью. Ещё ни разу за разговор не заржал жеребцом и не попытался обжать.

В палату зашла молоденькая блондинка. Глубокий вырез коротенького халатика, обтянутая попа и… безразличный взгляд синих глаз по такому «богатству».

— Девушка, я хотела поговорить с лечащим врачом, но мне сказали, он на операции.

— Так и есть. Матвей Фёдорович освободится через пару часов, не раньше.

— А с кем из врачей я могу поговорить сейчас?

— В данный момент все врачи заняты. У нас аврал. Столько пациентов на своей памяти не помню.

Варя кивнула на Владислава.

— А у него, похоже, её вообще нет!

Блондинка в удивлении приподняла брови.

— Кого? — серые глазки, симпатичная мордочка и тупой взгляд.

Вот она истинная представительница популяции блондинистомозгих. Варя рыкнула.

— Памяти! Амнезия частичная у моего мужа!

Медсестра пожала узкими плечиками.

— Вы специалист ставить подобные диагнозы?

Варя сжала кулаки. Она заплатила бабло за красивые стены и холодильник?

— Я, нет. Поэтому прошу найти того, кто сможет это сделать!

Больной переводил взгляд с одной на другую, совершенно разных по темпераменту женщин.

— Девочки, вы обе такие красивые! Не надо ссориться!

Это стало последней каплей.

— Ермолов, бля, лучше заткнись! Ещё пара минут и я сама поеду кукухой!

Она ухватила ошалевшую от напора сестричку за грудки халата. Белая тряпочка трещала в руках рыжухи.

— Верните мне моего Ермолова! Хочу, чтоб он хрюкал, веселясь от собственных пошлостей. Жрал мясо с картошкой! Пил пиво! Чтобы хохмил по любому поводу. Называл меня сучкой! Трахал глазами, а при возможности зажимал в каждом углу. Я хочу… — она захлебнулась воздухом и закашлялась, отпустив медичку.

Та, с невозмутимым видом, поправила халат «в облипку». Сдула выбившуюся из-под шапочки прядь волос и прошипела, как кошка с прижатым дверью хвостом:

— Хотелки озвучите вечером тридцать первого, деду Морозу! Я тоже не отказалась бы слетать с богатеньким папиком на праздник в Европу. Устриц поесть свеженьких с фуагрой, а вместо этого застряла тут! — она махнула рукой на стеклянную стену палаты. — Клизмы ставлю в этом долбанном месте с бешеными отдыхающими!

Конец ознакомительного фрагмента