Галина Курдюмова

Восток — дело темное, Неневеста!

Глава 1

НАЧИНАЕТСЯ!

Я опустила голову и бросила взгляд вниз. С высоты крыши двадцатидевятиэтажной башни скромные пятиэтажки казались спичечными коробками, а люди на улицах — муравьями. Я улыбнулась сравнению: мой любимый Днепропетровск, Днепр, как любовно называют его жители, — муравейник. О-о-огромный муравейник. А я — стрекоза на дрожащей ветке у солнца, готовящаяся слететь вниз. Поэтично…

А если я сейчас сигану вниз, крылья у меня вновь прорежутся, как тогда, в Серпулии? Я придвинулась к краю. Представила, что лечу, парю над городом… Это сладкое чувство полета. Эта легкость в теле и ломота в лопатках. Я чуть было не сделала шаг вперед…

А вдруг в нашем мире ничего не получится? А вдруг и не было никакой Серпулии? Тогда для себя у меня две новости: хорошая и плохая. С какой начать? С плохой? Пожалуйста. У меня типичная шизофрения, раздвоение личности. А хорошая? Приступ галлюцинаций был единожды и больше не повторялся. Что уже само по себе хорошо. Или плохо?

Я бросила опасливый взгляд вниз, на бегущий по своим делам город и… решительно отошла от края.

Нечего асфальт марать.

Вообще-то я пыталась разобраться с собой с того самого момента, как вернулась в свой мир. После головокружительных приключений я обнаружила себя в родной кровати. За окном серел рассвет. Электронные часы зелеными огоньками высвечивали утро следующего дня. Будильник еще не звенел. Мобильник не успел разрядиться. Я действительно отсутствовала всего несколько часов.

Логичнее всего было бы предположить, что весь этот бред мне просто приснился, успокоиться и забыть обо всем, как о чертовски запутанном и забавном, но всего лишь сне. Но на безымянном пальце уверенно занимало свое место серебряное кольцо: змей, держащий себя за хвост, символ бесконечной Вселенной и вечного возрождения, приносящий обладателю удачу и обеспечивающий защиту. Я точно помнила, что называется он Урбонусом. И так же хорошо помнила, что раньше у меня его не было. У меня вообще не было украшений из серебра. Как теперь свалить все на сон?

Я решила, что просто обязана выяснить правду. И решительно встала с кровати. Нет, сначала я должна привести в порядок себя. Зеркало предложило мне весьма знакомое лицо. Это я или не я? Волосы гораздо длиннее, чем были раньше, концы — белокурые, но отросшие темные корни решительно свидетельствовали в пользу того, что я действительно несколько месяцев провела неизвестно где. Неухоженные ногти с полным отсутствием маникюра тоже подтверждали это. Да и сама я как-то изменилась: загорела, окрепла, похорошела. Загрубевшие пятки просто кричали, что последнее время им довольно много пришлось ходить по немощеным дорогам.

Значит, все было?! И был Кащей, и я его потеряла, едва узнав, что он меня в самом деле любит, хотя до сих пор думала, что все совершенно наоборот! Точнее, не я его потеряла, а он меня. Стоит там, одинокий, расстроенный… Кащей, я здесь! Ищи меня!

Никто не отозвался, а скептическая часть моей личности выразительно покрутила пальцем у виска. Мол, Кащей встречается только в сказках, а все остальное можно объяснить вполне вразумительно. Чего только в наше время не случается. Может, произошел выброс каких-нибудь малоизученных химических веществ, или из тайной лаборатории вырвался фокусированный луч неизвестного излучения? Вот тебе и усиленная пигментация тела, и ускоренный рост волос, и галлюцинации. Да-а, все можно объяснить.

Но хочется верить в то, чего быть не может, потому что не может быть никогда. Надо искать другие доказательства.

Прежде всего, я, разумеется, привела себя в божеский вид, проведя день в спа-салоне, посетив своего парикмахера, порадовав себя маникюром и педикюром.

Потом обошла все ювелирные магазины в округе. Нигде ничего подобного Урбонусу даже не видели.

Я обзвонила всех знакомых, пытаясь до мельчайших подробностей восстановить события вчерашнего дня. Я, действительно, была вчера на работе. После посидели с подругой в небольшом уютном баре, обсуждая, как обычно, наши женские дела. Засиделись немного дольше обычного, потом она подвезла меня до самого дома, где мы и распрощались. Короче, я никуда не уезжала и приобрести колечко где-нибудь на окраине в маленьком магазине не могла.

Значит, я и вправду принесла его из Серпулии!

«А может, ты лунатик? — снова услужливо влезла скептическая мысль. — Ночью вышла погулять по городу, колечко где-то подобрала. Может, его потерял кто-то? А необычное украшение вызвало цепь ассоциаций, выразившихся в ярком, запоминающемся сновидении. Может, Фрейда почитать? Он о снах много чего писал».

Мои мысли меня замучили, и я решила отвлечься, позвонив подруге и предложив ей встретиться все в том же баре. Может, что-нибудь прояснится. Уж лучше провести время с любимой подругой, чем выслушивать споры своего подсознания.

Когда Алика показалась в проеме двери, я уже поджидала ее, лениво покачивая ногой, сидя за столиком у окна и потягивая через соломинку коктейль. Высокая красивая шатенка медленно обвела взглядом зал, и ее глаза вдруг стали круглыми, как два среза лимона на моем бокале. Она поспешно процокала высоченными металлическими каблуками со стразами в моем направлении и, не отрывая от меня глаз, упала рядом на стул.

— Викусь, я в шоке!

Ее «Викусь» как-то непривычно резануло слух. Меня же все Неневестой Кащеевой называют, то есть называли — там, в Серпулии…

— Подруга, ты что с собой сделала?

— А что? — испугалась я.

— Ну… это все! — Алика выразительно покрутила в воздухе руками. — И так все знают, что ты у нас красавица, но щас — ваще! Ты что, на конкурс «Мисс Вселенная» готовишься, что ли? Волосы нарастила… Из солярия, наверное, целый день не вылезала… Когда ты все успела?

— Новые технологии, — махнула я рукой. — Были б деньги, тебе сейчас все что захочешь удлинят, что не хочешь — отрежут.

— Не знала, что сейчас так быстро можно нарастить… — потрогала Алика мои волосы. — Может, и мне сделать романтический зачесон? Познакомишь со своим мастером?

— Да не стоит. У тебя такая стрижка прикольная, тебе очень идет.

— Стильно, да? Мне тоже нравится. Ой, и колечко у тебя новое… Интересное какое! Старинное, что ли? Серебряное? Ты же серебро не носишь. Подарок, сознавайся? У тебя что — новый кавалер появился? Почему я не знаю? И когда ты успела? Я же тебя вчера вечером к самому дому привезла и ручкой помахала!

Алика, конечно, подружка что надо. Но рассказать ей о своих приключениях не могу. Во-первых, завтра же о моих «странностях» будет знать половина Днепропетровска, во-вторых, по доброте душевной она и сама может отправить меня на Игрень, полечиться. Для тех, кто не в курсе: на Игрени у нас находится городская психлечебница, а я туда попасть вовсе не мечтаю. Так что надо что-то сочинять.

— А у меня вечером еще гости были, — без зазрения совести соврала я.

— Кто это? — оживилась подруга.

— Троюродная сестра с мужем. Они в Одессу собрались, проездом ко мне успели заскочить, до ночного поезда. Из дому кое-что передали.

— А-а-а… — Алика потеряла интерес к моим гостям. — А слышала, вчера…

И пошло-поехало по накатанной дорожке. Короче, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Ничего не разъяснилось, только еще больше сомнений и терзаний моей бедной душе.

А мне сейчас как-то неинтересно было выслушивать вчерашние гламурные новости и сплетни. Я вздохнула и перевела взгляд на молоденького бармена, с лукавой усмешкой поглядывающего в нашу сторону. Меня словно ледяной водой окатили. Точно! Кто-то решил подшутить, подкупил этого бармена, он что-то подсыпал мне в коктейль… Вот тебе и причина глюков! Ничего себе шуточки! Да так и наркоманкой можно стать, не подозревая об этом. Я с опаской покосилась на недопитый коктейль. Может, и сегодня будет то же самое? Я решительно встала и открыла рот с намерением высказать негодяю все, что я о нем думаю, а заодно выяснить, кто заказчик.

Нет. Я закрыла рот. Нужны доказательства, это дело серьезное. Я выудила из сумочки пластиковую коробочку с мятными жвачками, решительно высыпала их и, когда бармен отвернулся к вошедшему в зал посетителю, ловко отлила туда немного коктейля из бокала.

Даже увлеченная собственным рассказом Алика ничего не заметила. Нетерпение не дало мне возможности еще посидеть в баре, тем более что допивать находящийся под подозрением напиток я не решилась. Распростившись с недоумевающей подругой, я немедленно позвонила своему старому другу, когда-то мы были одноклассниками, а сейчас он работал в одной лаборатории и мог помочь мне выяснить правду, сохраняя при этом врачебную тайну.

Увы, в коктейле ничего, способного вызвать галлюцинации, не оказалось. Я даже не пожалела собственной кровушки, чтобы расставить все точки над «и». Результат был однозначным: наркотических веществ в крови не обнаружено.

Итак, эта версия тоже отпала.

* * *

Дни покатились своим чередом: работа, кафешка, подружки, коллеги…

Вначале я пребывала в полной уверенности, что все произошедшее — правда. И ждала-ждала-ждала, что вот явится мой дорогой Кащеюшка, отыщет меня в этом урбанизированном мире, и будем мы жить долго и счастливо. Я вглядывалась в лица прохожих, я оборачивалась на каждый шорох, я бродила по самым удаленным уголкам города, по пустынным паркам, по ожидающим лета пляжам. Раз даже чуть не спрыгнула с крыши местного «небоскреба». Но ничто не напоминало мне о волшебных землях, где я побывала. Нигде не открывались порталы в другие миры.

Я терла серебряное колечко, перекидывала его с пальца на палец, загадывала над ним желание повстречаться с Кащеем. Урбонус укоризненно глядел на меня, словно говоря, что я делаю вовсе не то, что следовало бы.

В конце концов я стала замечать, что воспоминания начинают тускнеть, словно сон, — только что он казался таким реальным и настоящим, и вдруг начинает развеиваться, словно утренний туман над прудом.

Тогда я стала проводить вечера с ноутбуком на коленях, старательно восстанавливая в памяти все, что было, и печатая главу за главой. Хотелось сказать «скоро», но не очень скоро была поставлена последняя точка в моих воспоминаниях. Я словно заново пережила все и еще более уверилась в реальности происходящего. Я отослала написанный роман в самое популярное издательство России и вскоре уже подписывала договор. Мои воспоминания вышли в свет в серии юмористической фантастики. В моих приключениях, действительно, было множество смешных моментов. Я стала известной.

Время шло, но Кащей так и не появился на моем пороге. И скоро мне стало казаться, что все это просто привиделось, померещилось, приснилось. Воздушные замки моих мечтаний растаяли, нужно было смириться с мыслью, что придется строить свою жизнь дальше здесь, в этом мире, в этой реальности.

* * *

Ветер с шумом ударил в окно, даже показалось, что задребезжали стекла. Что за погода мерзопакостная? Еще не вечер, а сумрачно, серо, противно. Крупные редкие капли размазались по стеклу унылыми кляксами. Ветер снова ударил, словно стараясь пробиться внутрь. Надо проверить, хорошо ли окна закрыты. Я нехотя встала; проходя мимо комода, погладила обложку толстенького томика под названием «Неневеста Кащеева». Посмотрела на себя на обложке. Да, что-то я изменилась, грустная такая стала, совсем на себя не похожа. В стекла снова ударил порыв ветра, напомнив, куда я шла. Я отодвинула занавеску и поежилась. Не хотелось бы сейчас оказаться на улице. Проверила запоры. Нормально все. Ворох сорванных листьев рассыпался по стеклу, я даже отшатнулась. Вот это погода! Точнее, непогода! Да что же это там делается?

Я приблизилась к окну и прилипла носом к стеклу, пытаясь разглядеть, что происходит на улице.

Внизу, на асфальте, ветер кружил листья, бумажки, пустые пакеты, банки из-под пива, прочий непонятный мусор. И он укладывался на тротуаре прямо перед моими окнами, вырисовывая большие неровные буквы.

Я заморгала, пытаясь прочесть их сквозь покрытое редкими каплями дождя стекло. Что это мне кажется? Навязчивые идеи вызвали клиническое расстройство психики? Ясно-ясно…

Но я уже не могла оторваться от разворачивающегося передо мной зрелища. Городской мусор уверенно выстраивался под твердой рукой ветра в надпись: «НЕНЕВЕСТА!»

Глава 2

ДОБРЫЕ САМАРИТЯНЕ

Начинается! Это была единственная мысль, успевшая пролететь в моем сознании до того, как я отпрянула от окна, запутавшись в занавесках, схватила со спинки стула ветровку и выскочила из квартиры. К счастью, ключи оказались в кармашке, не то моя квартира осталась бы незакрытой на… неизвестно на какой период. Руки не слушались, ключ упрямо не хотел попадать в скважину, сердце колотилось, словно я уже пробежала рысью не меньше километра. Кое-как закрыв дверь, я, не дожидаясь лифта, бросилась по лестнице вниз. Дорогой меня догнала еще одна неприятная мысль: сейчас я выбегу и обнаружу, что ничего нет и не было, а злую шутку со мной сыграло воспаленное воображение плюс размытая дождем картинка за оконным стеклом.

Я судорожно сглотнула слюну, представив, с каким глупым видом буду сейчас возвращаться домой, и выскочила на улицу.

Редкие, но крупные капли тут же радостно покатились мне за шиворот. Резкий холодный ветер заставил прищуриться. Под окнами шевелились нечеткие буквы из всевозможного городского мусора.

НЕНЕВЕСТА!

Я ахнула. До сих пор меня терзали сомнения, но сейчас…

Ветер подхватил мусор, сгреб его в кучу и потащил вдоль по пустынному тротуару. В такую погоду и собаку на улицу выгнать жалко, но я без колебаний бросилась следом. Пластиковые бутылки, обертки от мороженого, пакетики от чипсов растянулись наподобие змея, уверенно скользившего, перетекая через асфальт, только ему известной траекторией через улицы, дворы, аллеи.

Я со стороны, наверное, представляла собой довольно странное зрелище, хорошо еще, что по пути почти никто не встречался, непогода старательно разогнала всех по уютным теплым квартирам. Мои волосы промокли и растрепались, джинсы до колен покрылись грязными пятнами, но змей двигался со скоростью, позволявшей мне не терять его из виду. Вскоре мы оказались в старом парке. Надутые ветром целлофановые пакеты крутнулись на месте, поджидая меня, и помчались по пешеходному мостику на Монастырский остров, замелькали там среди елок и вдруг остановились около большого древнего валуна. Перед ним круглым глазом растекалась темная, словно смоляная, лужа. Мусор закружил над нею, складываясь в гигантскую пульсирующую стрелку, словно на экране компьютера, указывающую вниз. Мне что, в лужу прыгать? На мгновение мое естество воспротивилось такой перспективе, но ветер словно подтолкнул меня сзади, бросив в самый центр тускло мерцающей жижи. Я вскрикнула, когда холодная жидкость коснулась ног, и тут же почувствовала, что проваливаюсь сквозь нее. Инстинктивно задрав голову вверх и зажмурившись, я открыла глаза только тогда, когда почувствовала, что я не одна, а кто-то нежно, но крепко держит меня за руку.

Кащей?!

Я обнаружила себя висящей в неописуемом пространстве, состоящем из переплетенных энергетических нитей, мерцающих и переливающихся, озаряемых короткими яркими вспышками, четко выделяющимися на основном сизом фоне. За руку меня держал молодой и довольно симпатичный мужчина, но, к моему величайшему сожалению, это был не Кащей. Севет! Северный ветер, один из четырех братьев-ветров из Серпулии! Холостой, набивавшийся в свое время мне в мужья, даже намеревавшийся похитить! Он и сейчас многозначительно пожимал мне руку, не сводя с моей растерянной физиономии лукавых глаз.

Я машинально поправила волосы.

— Не смотри вниз, — шепнул он, склонившись к моему уху. Холостой, набивавшийся в свое время мне в мужья, даже намеревавшийся похитить!

Естественно, я тут же глянула под ноги. Под ними ничего не было! И на чем это, спрашивается, мы держимся? На пустоте? Осознав это, я вдруг почувствовала, что стремительно падаю вниз. Севет подхватил меня за талию, и мы понеслись вместе с такой скоростью, что от рези в глазах потекли слезы, и я снова зажмурилась.

* * *

— Ну вот, я же говорил: не смотри вниз, — укоризненно выговаривал мне приятный баритон.

Я открыла глаза. Теперь я сидела на земле, на обычной зеленой траве, у подножия невысокой горы. В небе проплывали белые кудрявые барашки облаков. Вполне спокойная картина, можно и расслабиться. Я, после стольких месяцев пустоты в душе, вдруг почувствовала себя спокойно и радостно.

— Говорил? — переспросил голос.

— А ты не знаешь, что сказать «не делай этого» — самый верный способ заставить человека это сделать? — вспылила я. — Здравствуй, Сева.

— Да-а? Представь себе, понятия не имел, что у людей все обстоит именно так, — слегка смутился Северный ветер. — Здравствуй, Неневеста!

— Ну и как ты мне будешь сейчас все объяснять? Где Кащей? Почему меня до сих пор никто не нашел? Разве для ветра такая уж проблема перейти в другой мир и хотя бы передать весточку? Или с глаз долой — из сердца вон?

— Успокойся, красавица, я все сейчас объясню…

— Что ты объяснишь? Я уже думала, что с ума схожу, что все это были глюки! А вы… Ни ты, ни братья-ветры не додумались прилететь ко мне, проведать! Да как так можно?!

— Ну прости, прости… Не могли мы… Твой мир для нас закрыт, здесь другие стихии работают, тоже ветры, но дру-ги-е, — поймал Северный ветер мои кулачки, готовые опуститься на его грудь.

— Но ведь сейчас ты смог прийти! Почему же не мог раньше?!

— Нам не разрешали!

— Не разрешали? Но кто может командовать вольными ветрами?

— Неневеста, ты слишком многого не знаешь…

— Естественно, так просвети меня!

— Хорошо. Спрашивай, — кивнул головой Севет.

— Кто запретил вам проведать меня? — я заняла позу, уперев руки в бока.

— Смотритель.

— А это еще кто? Бог?

— Глупышка. Бог есть все, и все есть Бог, поэтому мы не можем рассматривать его, как отдельно взятое существо. Частица Наивысшего и Неизречимого во мне, в тебе, в Смотрителе…

— Хорошо. И кто же он?

— Он Смотритель, следит за порядком в ряде параллельных реальностей.

— И почему он не позволял вам прийти в мой мир? Ведь по другим мирам вы летаете свободно, я-то знаю.

— Потому что, увидев нас, ты захотела бы переместиться в пространство, где находится твой милый. — Севет хмыкнул. — А реальности — не игрушка, нельзя так свободно перемещаться из одной в другую простым смертным, они могут нарушить ход времени или разрушить ткань мироздания.

— Ага, значит, я могу разрушить ткань мироздания? А когда мы с Кащеем спасали Серпулию, останавливали конец света, тогда все было в порядке? А теперь, значит…

— Успокойся, Неневеста! Да, вы остановили конец света, но, припомни, разве не вы его и организовали?

— Не нарочно.

— Неважно, пойми: по закону бытия спасти мир могли только вы, те, которые сами вызвали конец света, и никто другой. Вы совершили ошибку, которая чуть не уничтожила Серпулию, но вы ее и исправили.

— Ладно, согласна. А где Кащей?

— Кащей… — покачал головой Севет. — Ты все думаешь только о нем, хотя встречала в Серпулии и других, не менее красивых мужчин.

— Сева, мы эту тему давно закрыли. Где Бессмертный? Не может быть, чтобы он меня не искал!