И как раз в этот момент раздался звонок компьютера, замигала красная лампочка и из вентиляционного отверстия в корпусе повалил дым.
Джеймс оторвал взгляд от тарелки и положил вилку и нож.
— Вот и результаты. Наконец-то. Все-таки долго.
— Три недели, — сказал я. — Разве это долго?
— Для такой машины — да. Ладно, посмотрим, что тут у нас.
Он сел за клавиатуру и набрал команду. Поморщился, пальцы быстрее застучали по клавишам. Наконец он откинулся на спинку кресла, тяжело вздохнул и нажал на кнопку. Принтер щелкнул, выдал лист бумаги.
— Ответ. — Джеймс помахал листом.
— Какой? — спросила Анжелина.
— Странноватый. Из всех событий — будь то прибытия и отправления, преступления и наказания, случайности и неслучайности, рождения и смерти, — из всего, что произошло на всех фигурирующих планетах в дни ограблений банков, из всей этой горы вероятностей компьютер вычленил один-единственный элемент.
— Говори! — приказал я, и все остальные дружно кивнули.
— Скажу. В городе был цирк.
— Джеймс, хватит нас разыгрывать, — с холодком заметила Анжелина.
— Что ты, дорогая матушка, я вас не разыгрываю. Это правда, только правда, и ничего, кроме правды.
— Везде один и тот же цирк?
— Нет. Я сначала тоже так подумал. Множество цирковых трупп.
— Но у них есть что-то общее? — спросил я.
— Папа, холодный скальпель твоей логики режет глубоко. Похоже, все эти труппы в дни ограблений показывали один и тот же номер.
В комнате воцарилась гробовая тишина, было слышно, как в воздухе сталкиваются пылинки.
— На планете, где совершалось преступление, обязательно присутствовала некая личность по имени Пьюссанто с кичливым титулом первого силача Галактики.
— Известно, где он сейчас?
— Нет. Где-то отдыхает. Но я знаю, где он объявится примерно через месяц. В одном из городов скоро откроет сезон «Большой бигтоп» [В оригинале estroj — множественное число от estro, что еще раз напоминает нам о том, что герои общаются на эсперанто. — Здесь и далее примечания переводчиков.]. Пьюссанто участвует в программе.
— И где же этот город?
— На далекой планете, я о ней никогда не слыхал. Она на том конце Галактики, и у нее непривлекательное имя Феторр. Название города столь же неблагозвучно: Феторрскория.
Я поднялся на ноги и оставил окурок умирать в пепельнице.
— Собираемся.
— Блеск.
Анжелина вовсе так не считала, судя по презрению в голосе.
— Конечно, — согласился я, вновь усаживаясь. — Вы хотите спросить, чем мы займемся, когда окажемся там. Что ж, отвечу. Вы будете сидеть тихо, а я — выполнять план «А».
— Что еще за план?
— Поступлю в цирковую труппу. Сидя среди публики, мы ничего не узнаем. И пока я буду блистать на арене, вы сделаете все остальное. Джеймс и Сивилла! Кажется, я слышу, как вас тихим свистом зовет любимая нанотехнология.
— Да, папа. Это очень веселая планета, но даже лучший отпуск когда-нибудь кончается. Ты берешься за дело, и я чувствую, мы должны последовать твоему примеру. Но хотя мы и возвращаемся, канал связи будет открыт, и ты мгновенно нас найдешь, если потребуется помощь.
— Весьма признателен. Боливар, тебя еще не зовет романтика звезд?
— Зовет, но пока что не очень громко. Оказывается, финансовые операции — это довольно занятно. Хочу узнать как можно больше, а потом наварить деньжат. Устрою, так сказать, экзамен самому себе. А еще хочу, когда понадобится, прийти тебе на помощь. Вернуться в космос мы с Сивиллой всегда успеем.
— Коли так, за работу!
Я снова вскочил на ноги и больше уже не садился.
Глава 3
— И какими же талантами ты сразишь наповал хозяев цирка, когда пойдешь наниматься в труппу? — поинтересовалась Анжелина. — Что тебе ближе всего? Акробатика?
— Не совсем. Хотя смог бы и акробатом, если б захотел.
— Ну, в этом не сомневаюсь. Несмотря на…
— Несмотря на почтенный возраст, ты хочешь сказать? — перебил я скрипучим стариковским голосом. После чего подпрыгнул и успел до приземления пятикратно ударить пяткой о пятку.
Анжелина восхищенно зааплодировала.
— Думаю, для меня найдется работенка полегче. — Я достал из кармана пять монет и погонял их между пальцами. — Фокусы. Всегда ими увлекался. Особенно карточными. Я буду каталой.
— Каталой? Я считала, так называют карточных шулеров.
— Ошибаешься. Катала — термин фокусников, определяет одно из направлений этой профессии. Сейчас покажу.
Я снял с полки запечатанную колоду карт, сорвал упаковку. Веером разложил карты на столе, собрал, лихо перетасовал и снова пустил веером, рубашками кверху.
— А теперь выбери карту. Любую. Вот так. Посмотри. Отлично.
Я смахнул карты в ладонь и снова разложил.
— Верни ее в колоду.
Когда Анжелина это сделала, я хорошенько перетасовал карты и разложил лицом вверх.
— Будь любезна, покажи ту, которую выбрала.
Она посмотрела на карты, затем на меня и снова — внимательно — на карты.
— Ее здесь нет.
— Уверена?
— Конечно уверена.
— Король пик?
— Да! Но как ты узнал?
— Чего проще! Я вижу эту карту через карман твоей юбки.
Я вытянул пикового короля и вручил ей. Она ахнула:
— Это он! Да ты и правда фокусник! И столько лет скрывал! Я думала, в карты ты умеешь только жульничать.
Я поклонился, принимая комплимент.
— Фокусы только с виду похожи на волшебство. Но это дело непростое. Прежде всего надо отвлечь внимание, чтобы ты смотрела туда, куда мне нужно. Потом я заставляю…
— Заставляешь? Меня? Никогда!
— Это опять же профессиональный термин. То есть я добиваюсь, чтобы ты взяла именно ту карту, которую нужно. Потом я смотрю, как ты возвращаешь ее в колоду, и отмечаю эту карту ногтем мизинца. Но ты этого не видишь, так как карты обращены рубашкой к тебе. А тасуя колоду, я извлекаю карту и прячу в ладони. И опускаю ее в твой карман.
— Но я этого не заметила!
— И не должна была заметить. Остается только достать карту из кармана. Опля! Дело в шляпе. Однако на сцене одних манипуляций с картами, конечно, будет недостаточно. Как любитель я неплох, но пора идти в профи.
— Мысль здравая, — сказала Анжелина. — Тем паче что ты показал себя настоящим профессиональным фокусником, когда в последний раз очищал банк. — Она улыбнулась и восторженно хлопнула в ладоши. — А я буду твоей прекрасной ассистенткой. Какая женщина не мечтает об артистической карьере? Носить прелестные, потрясающие костюмы!
— Я об этом думаю. Очень серьезно думаю. А еще — о том, что пора получше изучить мое новое поприще.
Увы, это оказалось не так-то просто. Испокон веков фокусники не отличались разговорчивостью, когда дело касалось секретов мастерства. Держали их за семью печатями, под семью замками. И хотя я прошерстил миллиарды банков данных, стоящей информации удалось собрать очень мало. Так, карточные проделки, исчезающие кролики и прочие пустяки. И возникло нехорошее и стойкое предчувствие, что в «Большом бигтопе» меня поднимут на смех, если я явлюсь с таким убогим репертуаром.
Я рявкнул компьютеру: «Отключись», а затем прорычал:
— Ну, ничего. На худой конец, остается акробатика.
— Не отчаивайся.
Анжелина наполнила мой бокал алкогольсодержащим средством от отчаяния. Я глотнул и благодарно улыбнулся своей верной боевой подруге:
— Ты права. Не к чему тревожиться, лучше напрячь старые мозговые клетки. Если бы профессия фокусника была такой простой, мы бы сидели по уши в факирах. А дело обстоит совсем иначе. Но по телику постоянно показывают фокусников, и я, глядя на них, благоговею. Как им удается то, что они делают? Вернее, как они научились этому? Не по книгам и не по компьютерным программам, я проверял. Но ведь научились! Как?
— Ты хочешь спросить, у кого?
— Хочу, хочу! — воскликнул я, вскакивая на ноги и тыча пальцем вверх. — Они перенимают тайны друг у друга. У каждого мага должен быть подмастерье. Вот кем я стану.
Я повернулся к давно уже привычному чемодану с «Нанотехтриком-68Х».
— Мой верный компьютер, проснись!
— О великий, слушаю и повинуюсь.
Анжелина приподняла изящную бровь:
— Ты сделал из него электронного раба?
— А почему бы и нет? Чем бы мое старое эго ни тешилось, лишь бы не плакало. — Я снова обратился к чемодану: — Фокусники. Лучшие фокусники. Фокусники, знаменитые на всю Галактику. Всех найти, составить список.
Я и договорить не успел, а из компьютера с тихим шелестом полезла распечатка. Всего-навсего шесть пунктов. Узкий круг избранных, ничего не скажешь.
Я добрый час убил на подготовку неотразимой рекламы, перечислил свои многообразные и убедительные дарования и выразил желание поступить в ученики к волшебнику сцены. Разумеется, главной приманкой была моя готовность платить за обучение огромные деньжищи. Когда послание отправилось в электронный вакуум, я осушил бокал и навострил ухо. Да, я не ошибся — желудок укоризненно урчал.
— Пора обедать, — проурчал, вторя ему, я. — Предлагаю сделать это в самом шикарном и чудовищно дорогом ресторане, а тем временем, надеюсь, кто-нибудь клюнет на мой крючок. И мы, возвратясь, узнаем, кого судьба прочит мне в наставники.
Мы пообедали шикарно и чудовищно дорого, и в тот момент, когда я дал знак официанту принести счет, появилась Сивилла. Да, это была Сивилла, потому что Сивилла, ее «второе я», вместе с Джеймсом вернулась на Усти-над-Лабам к работе над совместным компьютерным проектом.