Она кивала в такт его словам, слишком зачарованная игрой света и цвета, чтобы возмущаться самодовольной тирадой. Внезапно Вартлоккур расслабился и вздохнул. Она наклонилась, вновь чувствуя магическое влечение. Чародей сунул жезл под мышку, вытер рукавом пот со лба и вышел из своего творения. Символы замерцали ярче, потревоженные движением.

Непанта вздохнула. Вартлоккур услышал ее вздох.

— Бояться нечего, — устало проговорил он. — Это не ваша обычная пентаграмма. Она не защищает от дьяволов. Ее можно назвать матрицей Силы. Она сосредотачивает в себе Силу, так что потом я могу ею произвольно управлять. Символы представляют собой находящихся снаружи демонов. Когда я дотрагиваюсь до одного, я касаюсь чьей-то души… — Он замолчал и потер виски. — Я устал.

Старец выпустил руку Непанты:

— Я принесу тебе чего-нибудь подкрепиться. Почему бы вам пока не посидеть вдвоем?

Он вышел. Вартлоккур с минуту массировал виски, затем повернулся к своему творению.

— Думаю, мне лучше от него избавиться, — пробормотал он.

— Пожалуйста, не надо, — сказала Непанта. — Пусть пока останется. Оно прекрасно. Словно смотришь на Вселенную со стороны.

Вартлоккур еще раз бросил на него взгляд, затем опустился в кресло Старца.

— Полагаю, так оно и есть. Я никогда не думал о нем иначе как об инструменте. — Он внимательнее пригляделся к Непанте, наблюдая за мерцающими на ее лице пятнами света и тени, и усмехнулся. — Это платье словно на тебя и пошито. Но не слишком ли рано ты пришла? Он не доберется сюда до завтра.

Молчание затягивалось. Она не могла придумать, что сказать. Более того, она помнила о влечении, которое захлестнуло ее чуть раньше, и боялась поддаться искушению.

— Иди сюда, — сказал он, вставая и беря ее за руку. — Встань в центре пентаграммы.

Она неуверенно встала посреди сверкающей золотой звезды, концы которой указывали на углы нарисованной на полу пентаграммы. Негромко произнеся несколько слов, Вартлоккур коснулся жезлом серебристого символа, и тот прильнул к нему. Затем он приложил конец жезла к ее левому уху. Она вздрогнула, не в силах скрыть страха, но, к своему удивлению, ничего не почувствовала. Внешне он казался теплым. Вартлоккур снова что-то сказал, и символ вернулся на прежнее место.

Он повторил то же самое с ее правым ухом, затем с волосами. А потом вывел из своего творения, подвел к зеркалу, которое сейчас было самым обычным, и показал ее отражение со звездами в волосах.

— Я чувствую себя богиней, — улыбнувшись, тихо сказала она. — Чудесно.

— Верно. Ты моя богиня. Я дарю тебе все звезды ночи.

Улыбка ее сменилась гримасой. Она тряхнула головой — скорее для того, чтобы сбросить охватившее ее восхищение, нежели возразить.

— Я уже сделала свой выбор. Все кончено.

— Не совсем. Позволь мне еще кое-что тебе показать — то самое пророчество, о котором я столь часто упоминал и в которое ты так и не захотела поверить.

Он наконец понял, что должен предложить ей нечто более убедительное, чем просто слово Вартлоккура, Разрушителя Империи.

Округлив от удивления глаза, Непанта в замешательстве подошла за ним к столу. Выбрав несколько инструментов, он расположил их в только ему известном порядке и начал читать заклинание…

Конец ознакомительного фрагмента