— Ничего не ощущаю.

— Но ведь Красный Молот приходился ей братом?

— Только наполовину. Как и почти все древние боги. Серый Странник шустрый был малый.

— Ну, не зря же его прозвали Всеотцом.

— Не зря. А еще Арленсуль недолюбливала Красного Молота.

— Каково теперь наше положение?

— Все послушают Герис. Для бессмертных гибель гораздо страшнее, ведь никакой загробной жизни они не ждут. Люди рождаются на свет со смертным приговором. Мы знаем о нем, боимся, но принимаем его неизбежность.

— Будем надеяться, Герис действительно получит желаемое.

Хотя Хект и не был уверен, чего же именно она желает.

Сестра совершенно определенно вложила всю себя в это дело.

Прошло еще четыре часа, прежде чем все наконец оправились настолько, что смогли продолжать. Кое-кто успел перекусить. Бывалый солдат Пайпер Хект вздремнул.

Феррис Ренфрау пытался поговорить с освобожденными богинями, но те отвечали не слишком любезно. Не окажись они в таком шатком положении, никогда бы не стали иметь дело с этим выродком Арленсуль, с этим полукровкой.

Перед тем как заснуть, Хект не спускал глаз с Кловена Фебруарена. Безумное мальчишеское чувство юмора старика могло толкнуть его на какую-нибудь глупость.

Герис и вознесшийся успели навести порядок и выкинуть оставшиеся после выстрела обломки и осколки в окно.

Пелла им помогал. Он боялся высоты, но ему нравилось смотреть, как что-то падает.

Хект проснулся и увидел, что Старейших в комнате уже нет. Начал было громко вопрошать, что происходит, но потом осекся. Он просто не привык быть на вторых ролях. Неважно, куда делись Орудия, покинуть Обитель Богов им не удастся.

— Ты как? — спросил Хект у Анны.

— Нормально. Тоже чуть вздремнула, хотя до главного любителя похрапеть мне далеко.

Хорошо, что она в состоянии шутить.

— А что с?..

— Я все сделала правильно. Другого выбора не было. Не выстрели я, пальнула бы Вэли.

Хект оглянулся на Вэли, и та кивнула.

— Братик, не суетись, — велела Герис. — Она хорошо справляется. Мы все хорошо справляемся. Слух вернулся, никто не пострадал, все сыты. За работу.

— Ладно, Герис, но я не совсем понимаю, к чему ты ведешь. Ты убила Ветроходца, а ведь именно из-за него мы все это и затеяли.

— У Харулка есть родня: Врислакис, Пожиратель Душ Замбакли, Мерзостный Дьордьевайс.

— И что?

— А то, что все эти исчадия изначальной Ночи из-за надвигающихся льдов освободились. И некому им противостоять, ведь Асгриммур заточил Старейших.

— Но Харулк не смог от тебя отбиться.

— Он был один, а я нет. Просыпаются и другие злобные древние силы — Орудия, которые смотрят на все сквозь призму тысячелетий. К тому же лиходеи и нечестивцы из мира смертных нередко помогают им.

— Вот как?

— Помнишь Руденса Шнайделя? Есть те, кто занимается тем же, чем мы сейчас, только намерения у них злые.

Ее воодушевление поразило Хекта.

— Пайпер, ты же знаешь эр-Рашаля аль-Дулкварнена. К скольким воскрешениям он приложил руку? Колдун не уймется, пока не добьется своего. В Коннеке и в Арн-Беду ты расстроил его планы, но сейчас он уже наверняка замышляет новое злодейство.

Хект с удивлением смотрел на сестру.

— Ты знаешь, куда ведет тебя судьба, — продолжала Герис. — На этом пути тебе пригодится любая помощь. — Она махнула рукой в сторону реторт. — Если только наша неуклюжая выходка не настроила их против нас.

— Полагаю, неуклюжесть недорогого стоит.

Герис кивнула, лицо ее помрачнело, но она быстро справилась с собой и подмигнула Хекту.

— Вперед, братик, двигаемся дальше.

— Кто-нибудь проверил, не разбились ли от выстрела соединительные трубки?

— Прапра проверил. У стены все цело. Он приспособил емкость, предназначенную для божественных яиц, и соединил ее с трубкой от разбитой Анной бутыли.

— Но на ней не было двойного клапана.

— Нет, зато был на той, что перед тобой. У той трубки диаметр был больше, она изгибалась вниз перед вторым клапаном, но его отстрелило картечью.

Хект осмотрел емкость, которую приладил Фебруарен:

— Очень уж ненадежно. Чуть что — рухнет. Почему бы не подождать? Выпустим их и посмотрим, что можно сделать с нормальными трубками.

Герис взяла себя в руки и не стала огрызаться, хотя твердо намеревалась быть главной и за все отвечать.

— Прапра, что думаешь?

— На этот раз голова у Пайпера соображает хорошо. Для Прохвоста понадобится двойной клапан.

— Хорошо. Займемся этим.

В следующей партии освобожденных оказалось три богини. Одну из них Хект знал, это была Жена, так ее звали, хотя супругой она тоже приходилась — Серому Страннику.

На глазах у Хекта все трое принесли присягу и поклялись вести себя благонравно. Асгриммур склонился чуть ближе, когда клятву давала вторая богиня.

— Жатва. Отвечала за зерно и плодородие, — сказал он выразительно, словно о чем-то очень важном. — За ней надо приглядывать. Она была главной женой Красного Молота, а эти Орудия умеют мстить. А самая симпатичная — Старица.

— Осталась одна реторта, — подойдя к ним, сообщил Кловен Фебруарен. — И один горемыка Прохвост в запасе.

Вознесшийся не уловил интонации, с которой волшебник произнес эти слова, и кивнул.

— Последние двое — бог и богиня. Но богиня — мать Красного Молота.

— Думаю, друг Асгриммур, ты кое о чем умолчал, — сказал Фебруарен.

— С чего ты взял?

— Не сходится что-то. Ты вроде как поймал в ловушку всех Старейших, за исключением Орднана и Арленсуль, так выходит?

В комнате воцарилась тишина, и не только в комнате — во всей Небесной Крепости, во всей Обители Богов: Кловен Фебруарен произнес имя, которое не дозволялось произносить смертному.

Асгриммура затрясло.

— Старик! Клянусь яйцами Аарона! Поостерегся бы ты!

— А что? Его ведь больше нет — остался лишь призрачный шепот.

— Имена обладают огромной силой.

— Основная аксиома волшебства. Итак, не назвать ли тебе парочку имен тех, кого мы не найдем среди освобожденных Орудий, — не унимался Фебруарен.

— Не понимаю.

— Едва ли. Я, пока болтался с Железноглазым, не только байки травил да старался его перепить.

Герис встала за спиной у Асгриммура, вид у нее был весьма удрученный.

— Прапра, что-то стряслось?

— Возможно. Старая история. Но я пока не готов утверждать, что нас надули.

— Прапра!

— Ладно же! У нас тут кое-что не сходится.

— Что именно?

— Я выспросил у Железноглазого о Старейших все, что только смог. И остается еще целая куча богов и богинь, которые не попали в карманную вселенную, запечатанную Асгриммуром. Если допустить, что здесь было заточено действительно лишь двенадцать Орудий. А так утверждали элен-коферы.

Асгриммур обмяк.

— Это правда, — признался он. — Я должен был заметить. Но правда и то, что именно эти двенадцать Орудий были здесь, когда я запечатал Обитель. Думаю, получилось это благодаря отцу Корбана. Кажется, он присутствовал. Я помню не очень ясно.

— Асгриммур, я изучил северные мифы, — сказал Фебруарен. — Что-то в твоей истории не так.

— Старик, в каждой религии есть свои несоответствия. Мы по доброй воле даем себя ослепить. Что именно тебя беспокоит?

Чем больше наседал волшебник, тем больше тревожился вознесшийся.

— Прохвост.

— Хм… И что же?

— История Старейших весьма запутанная и долгая, да к тому же полна упомянутых несоответствий. Старейшие сокрушили изначальные Орудия: Харулка, Врислакиса и их родню. Но в те времена Серый Странник не был верховным богом Лучезарных, у него имелись отец и дед, а также братья. И все вместе они создали срединный мир и людей. Зир появился раньше многих Старейших. Он, вполне возможно, был другом еще Орднанова деда. Гномы утверждали, что раньше он был более важным божеством. А потом случилась Война Богов: Лучезарные против Ранулов. Победили Лучезарные, но Ранулы не погибли: кое-кто из них перебрался сюда и сам стал Лучезарным, а остальные остались где-то неподалеку. Здесь не хватает их и еще кучи изначальных Старейших. Да еще вопрос с Прохвостом.

Асгриммур медленно и глубоко вдохнул, а потом медленно и шумно выдохнул.

— Раз тебе все это известно, старик, то ты, несомненно, знаешь и то, что отсутствующие здесь Орудия следует искать в Юсериме.

— Этого названия я не слышал. Железноглазый о таком не упоминал.

— Мы говорили о Девяти Мирах, но побывали лишь в этом, срединном мире и мире элен-коферов. Скорее всего, твои пропавшие боги и богини скрываются в мире Ранулов, где им не грозит Убийца Богов.

Асгриммур вроде бы и ответил на вопрос, но ответ этот никого особенно не устроил, ведь человеку свойственно искать во всем скрытые смыслы и мотивы.

— Прапра, это все страшно интересно, но, может, все-таки сперва покончим с нашим делом? — поинтересовалась Герис.

— Хорошая мысль. Но сначала следует убедиться, что дело не покончит с нами. Асгриммур, как насчет Прохвоста?

— А что с ним?

— Он ведь тут?

— Тут.

— Как это получилось? Я думал, его вышвырнули из Обители Богов, потому что он сыграл злую шутку с другими Старейшими.

— Не знаю. Вероятно, уговорил пустить его обратно, когда пал Всеотец.