Грег Киз

Мстители. Ключ истребления

Посвящается Джеку Симмонсу

Пролог

Верховная Чародейка танцевала на ветру, в неумолимых лучах полуденного солнца, взмахивая крыльями с яркими кончиками перьев. Неведомыми заклинаниями, загадочными жестами и силой воли Шаушка в ярости подчиняла себе природу, била молниями в эгейские небеса — и спускалась к собравшимся на земле. Их было двенадцать, стоявших вокруг девяти монолитных колоссов на каменистой поверхности острова Пентос — крошечной точки на бирюзовой бесконечности моря.

Она метнула молнию в Пабила, лучника, однако на полпути та потухла и рассеялась, не причинив никому вреда. Лучник ответил в мгновение ока. Стрелы, сиявшие как солнечные лучи, сорвались с тетивы его лука с невообразимой скоростью. Шаушка призвала на помощь Раггадора, и семь синих колец окружили ее, заключив в защитный кокон, однако даже за волшебной броней она ощутила удар и волну жара.

Яркая вспышка на миг ее ослепила. И тут же нечто захватило крылатую богиню, будто и не было у нее магического щита, и потащило с небес к земле. Шаушка сильнее забила крыльями, но тщетно — она рухнула на скалистый остров.

Когда туман перед глазами рассеялся, Шаушка попыталась встать — и заметила силовой хлыст, которым ее так грубо стянули вниз. Хлыст держала за рукоятку крепко сложенная темноглазая женщина. Аб-Син, Дева Сияющего Кнута — Шаушка много о ней слышала.

— Ах, богиня, — усмехнулась Дева. — Как вы пали!

Кольца по-прежнему защищали Шаушку от пылающего оружия, но хватка хлыста становилась крепче. Во все стороны сыпались искры, и Чародейка понимала, что Кольца Раггадора вскоре не выдержат — исчезнут. Тогда она призвала Икталона, Повелителя Покоя, и длинные щупальца леденящего холода завихрились у ее пальцев. Воздух сгустился и тугими полосами обвил врага. Дева застыла, на глазах покрываясь ледяной коркой. Светящийся хлыст, брызнув последними искрами, растаял.

Шаушка вскочила, но путь ей преградила массивная фигура с бычьими рогами. Новый враг бросился на нее. Богиня, смеясь и танцуя, взмыла в воздух и перепрыгнула через него — вспомнились давние деньки, когда она служила жрицей в Кносском дворце на древнем Крите. Кружась над рогатым, Шаушка опутала его алыми лентами Ситорака, и враг тяжело повалился на камни, не в силах вырваться из волшебного плена.

Уклонившись от новых стрел лучника, она вдруг ощутила укол в щеку: что-то острое на мгновение коснулось ее лица — по крайней мере сначала ей так показалось. Однако какая-то игла впивалась все глубже, затуманивая мысли. Нападению подвергся ее разум, и чародейский щит упал сам собой, когда она повернулась к новому сопернику — мужчине с кожей, напоминавшей прочную, как броня, чешую морских обитателей. У него были черные, круглые глаза навыкате, а над скулами покачивались отростки-антенны. Даб, догадалась она. Обладающий клешнями. Промчавшись по воздуху, она ударила Даба в лицо острыми, как лезвия клинков, крыльями, отбросив врага к монолитам неподалеку. Ее разум очистился, мысли прояснились. Наваждение исчезло.

Однако на этом схватка не закончилась.

Краем глаза Шаушка заметила слепящий огненный шар, летевший в ее сторону. Она обернулась и почти успела отразить удар. Почти. Все вокруг вспыхнуло и побелело. Губительная сила пронзила ее тело до костей. Человек умер бы на месте, однако Шаушка была рождена бессмертной энной — представительницей древнего народа. И тем не менее даже она задохнулась, не в силах сделать и шагу, ее конечности задрожали.

Вызвав волшебные щиты, укрывшие руки, она отбила ими следующий огненный шар, еще сколько-то стрел и волну жара, которую обрушила на нее женщина с бараньими рогами. Но враги уже окружили ее.

Шаушка взмахнула крыльями и снова взмыла в воздух, читая необратимое заклинание Дормамму. Однако ей не дали закончить. Сам Воздух напал на нее, ударив в спину, и опять швырнул на камни. А там Земля, отказываясь подчиняться, будто щупальцами, схватила ее за ноги. Вцепилась крепко, намертво. В неумолимых объятиях Земли Шаушка впервые ощутила леденящий ужас, вползающий в душу.

Не поддаваться!

Богиня отбросила страх. Тяжело дыша, она, насколько смогла, повернулась к врагам, стараясь посмотреть им прямо в лицо.

Те расступились, и кто-то вышел вперед.

Он изменился с их последней встречи, однако узнать его не составило труда.

— Атерван, — проговорила она и сплюнула. — Предатель.

Он улыбнулся.

Шаушка помнила его высоким, бледным и узколицым. Он притворялся магом из дальней северной земли Бахло и нашел покровительство при ее дворе в Ниневии. Теперь его кожа стала синевато-черной и казалась прочной, будто покров насекомых. Волос и бороды больше не было, а в глазах горели звезды других миров.

— Богиня Ниневии, — насмешливо процедил он. — Королева рая. Верховная Чародейка. Разве можно предать того, кому никогда не служил?

— Ты считался моим визирем, — напомнила она.

Он покачал головой:

— Тебе хотелось так думать. Однако все, что я делал, каждое слово, которое нашептывал в уши могущественных мира сего, в твои уши, все было ради этого.

В его руке сверкнул золотом какой-то предмет, очень похожий на анх, египетский крест с овальным кольцом на одном конце, но с более короткими и изогнутыми, как рога, другими оконечностями. От креста исходила мощная сила. Столько чистой энергии Шаушка не ощущала ни в одном артефакте. Но Атерван не показывал крест ей — он направил его в небеса.

Близился полдень, солнце подходило к зениту, однако на небе проступали звезды — созвездия, яркостью превосходившие дневное светило.

Они становились все больше и ярче — они надвигались.

— Вот чему я служу, — сказал он. — Мулапин. Сияющей Стае.

На глазах богини его пальцы превратились в клешни. Сзади вырос скорпионий хвост и, поблескивая на солнце, поднялся, покачиваясь, над его головой — острое ядовитое жало нацелилось Шаушке в лицо.

Другие тоже менялись, их человеческие тела теряли привычный облик. Бык освободился от пут и вырос вдвое. Из кончиков его рогов сыпались искры, ноги укоротились, а руки стали такими длинными, что он уперся кулаками в землю.

Шаушка кивнула на крест в руке Артевана.

— Так это он? — спросила она. — Ключ?

— Тебе известно о Ключе? — его лицо потемнело. — И ты знала, что мы соберемся здесь. Ты проведала о нас. Но как?

— Я Шаушка, — высоко подняв голову, напомнила она. — Госпожа Любви и Войны, Королева и Богиня, Мать чародейства, Императрица рая. Верховная Чародейка по праву и по делам моим. Неужели ты думал, что со своими приспешниками сумеешь незаметно сплести заговор у меня под носом? В моем городе? В мире, который находится под моей защитой? Пусть я не всех знаю в твоей стае, но кое-кто мне знаком. Вон та кошка — Лев. Маг при микенском дворе, явился туда из далекого царства Куру. Аб-Син — нечестивица с хлыстом, содержанка дряхлого идиота Иль-Кешуба в Каркемеше, а вовсе не благородная дева, чей титул она нагло украла. Бык Ганна до сих пор числился царским писцом в Колхиде. Все они, как и ты, лишь черви в яблоке цивилизации. Вы все мошенники, рвущиеся к власти из-за спин настоящих правителей. Зачем? Что вам нужно, Атерван? Смута ради смуты?

— Мое имя не Атерван, — покачал он головой. — Я Гир-Таб, Сжимающий клешни, Рвущий на части. Я Скорпион. И если мы ищем раздора, то лишь чтобы принести порядок, положить конец тщеславию человеческих правителей. Обрести свободу от капризов самоназначенных богов и богинь вроде тебя. Хотя в одном ты права — в прошлом наша истинная цель от нас ускользала. Но теперь у нас есть это.

Он снова поднял руку с Ключом к небу.

— Да, — кивнула она. — Вижу.

— Ты недооценила нас и помедлила. Даже сейчас в своей неуемной гордости ты веришь, что способна победить нас всех — одна, без помощи. И это твоя самая большая ошибка, — он вдруг нахмурился. — Почему ты улыбаешься?

— Да, я совершала ошибки, — признала Шаушка. — Однако сюда я пришла не одна.

На лице ее собеседника, еще не полностью утратившем человеческие черты, она прочла недоумение.

«Кулак Хоншу, — мысленно позвала Шаушка. — Пора!»

В ответ у нее над головой просвистел порыв ветра. Все взгляды обратились вверх — в воздухе начали появляться ее сторонники, стремившиеся к Сияющей Стае. Арес, бог войны с горы Олимп в сияющих доспехах и шлеме с конским хвостом, бросил копье в Быка прежде, чем копыта его коня ударили о землю. Брунгильда из Асгарда с выбившимися из-под стального шлема льняными локонами летела к «бараньим рогам» с Клыком Дракона, крепчайшим мечом, наперевес. Черная Пантера из Скрытой земли в Африке бросился на Льва, который, вытянув вперед когтистые лапы, уже встречал его в прыжке.

И, наконец, Канде, Кулак Хоншу — именно она перенесла героев во дворец Верховной Чародейки своим искусством Лунной Богини, — встала перед Шаушкой как стена. Ее белый плащ развевался на ветру, лицо было скрыто тьмой. Земля выпустила ноги богини, а Воздух — ее руки, и с победным возгласом императрица метнула в Атервана — или Гир-Таба — огненный дротик.

И битва началась.