Я невольно вздрогнул, вспоминая, как морлок ухватил меня за ногу во время скоростного ползанья по узкому техническому лазу. Нет уж, лучше я буду скучно ехать, притормаживая в нужных местах и пропуская идущих по зебре пешеходов, чем навернусь в заброшке, где кроме морлоков обитают лишь бандиты. Причем неизвестно, кто из них опаснее.

Адреналина в моей жизни и без этого предостаточно, особенно из-за одного гоблина, на встречу с которым я сейчас и мчусь. И ведь, что самое обидное, за мою помощь жандармерия не платит ни сантима. Однажды я заикнулся о вознаграждении и услышал в ответ ехидное предложение выписать мне благодарственную грамоту. Эта мерзкая жаба даже не стала напоминать о возможности вступить в штат, от которой я отбрыкивался всеми правдами и неправдами. Впрочем, жалуюсь я чисто для проформы. Выгоды от сотрудничества с Секатором намного больше, чем неудобств и даже рисков при выполнении его слабо завуалированных под просьбы приказов.

Размышляя о вселенской несправедливости, я и добрался до указанной гоблином точки на карте и с удивлением понял, что группа из десятка жандармских машин плюс кабриолет Бисквита, мини-фургончик Тик-туна и магокар Иваныча замерли у причала речного порта. А вокруг раскинулась территория китайского анклава, что тоже не вызывает у меня особой радости. Впрочем, мои приключения на одной из баз триады уже в далеком прошлом, и просто так, исключительно из мстительности, задирать ближника самого Секатора никто не станет. Да и у меня самого уже далеко не самая невинная репутация — придуманное Косарем и подтвержденное реальностью прозвище Псих, а также выданное вождем всех орков имя Рохур-хатар известны многим и заставляют задуматься, перед тем как задирать странного чудака в нелепой одежке.

Как только я подъехал, народ резко активизировался. Значит, они ждали только меня. Иваныч даже не глянул в мою сторону и прошествовал по трапу на борт прогулочного парома. За ним засеменил Тик-тун, но мышоур хотя бы приветственно махнул лапкой в мою сторону. Бисквит дожидался меня, сидя на багажнике своей машины. С угрюмым видом обиженного ребенка орк подставил широкую как лопата, украшенную когтями ладонь для приветственного хлопка.

— Ты чего такой надутый? Опять Иваныч отверткой в мозгу ковырялся?

— А то ты не знаешь, — неопределенно пророкотал мой зеленокожий друг.

— И чем ты ему в этот раз не угодил?

— Тем, что родился орком.

— Да ладно! — почти искренне удивился я. — А у него были какие-то другие мысли по поводу твоей расовой принадлежности? Надеялся, что ты его незаконнорожденный сын?

— Не смешно, — не принял шутку орк.

— Так в чем дело?

— В том, что я не люблю воду, — нехотя выдавил их себя мой зеленокожий друг.

— Вроде в бассейне плещешься.

— Так то в бассейне! Там всегда на дно встать можно, а он хочет меня в озеро выкинуть. Знаешь, какая там глубина?

— Беда-а, — протянул я, ощущая нехорошие предчувствия, потому что мне не раз и не два приходилось отдуваться там, где срабатывали фобии вот этого здоровенного монстра с мышцами перекачанного бодибилдера, когтями тигра и акульими зубами. — Только не говори, что теперь он хочет выкинуть в озеро меня. Там ведь русалки плавают!

— Ну, если тебя пугают только русалки, тогда проблем не будет, — отреагировал на мое заявление орк, явно приободрившись, потому что он окончательно понял — его шансы избежать пугающего погружения резко увеличились.

Я же прислушался к себе. Почему снова по привычке начинаю юлить? А ведь еще даже до гоблина не добрался. Все равно ведь полезу в озеро, потому что жутко интересно узнать, что именно там приключилось. Иваныч совершенно прав — моим вторым даром является способность влипать в разные неприятности. Потихоньку сортируя тараканов в своей голове, я понял, что тут не какое-то проклятие, а просто натура у меня такая — авантюризм, смешанный с непробиваемым любопытством. Даже на Большой земле такое сочетание до добра не доводит, а в Женеве и подавно. Тогда чего кочевряжусь? Явился на зов о помощи, так берись за дело, хотя выяснить все нюансы все-таки не помешает.

— Так, Бисквит, а теперь попытайся объяснить мне, что у вас случилось и почему специальный инспектор Серого города вынужден буквально кидать свои лучшие кадры в воду на съедение русалкам?

— Не драматизируй, ничего тебе русалки не сделают, — небрежно фыркнул орк.

— Серьезно? — немного разозлился я, глядя на невинно хлопающего глазками Бисквита. При его внешности смотрелось это совсем не умилительно. — Тебя русалки за мягкое место кусали?

— Не, не было таких эротических нюансов. — Что-то слишком уж развеселился мой друг.

— А меня кусали, и тебе об этом известно. Ты вот боишься воды. Не знаю, по какой причине, может, в детстве тебя утопить хотели, красивого такого. А я боюсь русалок. Это не трусость, это фобия. Если будешь ерничать, в озеро мы нырнем вместе. Скажу, что без тебя точно не справлюсь.

Орк тут же сделался салатовым, и я понял, что его боязнь воды, которая, кажется, называется гидрофобией, немного сильнее, чем я подумал.

— Это шутка, — пришлось отыгрывать назад. — Рассказывай давай.

— Идем, — пробурчал недовольный моим грубоватым юмором орк, вытаскивая из машины объемный бул. — По пути расскажу, а то шеф вон уже поглядывает в нашу сторону. Через пару минут орать начнет.

Пообщаться по пути не получилось, потому что разговаривать, проходя гуськом по трапу и смотря под ноги, чтобы не зацепиться за что-нибудь на палубе, не очень-то удобно. Когда наконец-то расположились на носу парома, Бисквит принялся выдавать подробности:

— Два дня назад любители понырять с русалками увидели, что в одном из самых русалочьих мест появилось что-то типа святилища, а там какая-то штуковина в виде большой раковины. Поначалу все было нормально. Русалки просто резвились и туристов, заплывавших в это святилище, не трогали, но потом все пошло наперекосяк. Ну ты знаешь, какие повадки иногда бывают у хуманов.

— Знаю, — кивнул я, — обезьяньи. Ты ведь это слово хотел использовать?

— Ну а как еще назвать привычку лапать руками все подряд? Похоже, один из туристов решил прихватить сувенир. Русалкам это не понравилось. В итоге спасателям удалось достать из озера только его голову. Остальное сожрали.

— Сбой отпугивающего амулета? — уточнил я очень важную для себя деталь, потому что, судя по всему, мне предстоит повторить «подвиг» подводного клептомана.

В процессе получения информации мой задор истаивал, и уверен, что, дослушав Бисквита до конца, в разговоре с Иванычем опять начну капризничать. Причем уже не из природной вредности, а подталкиваемый элементарным инстинктом самосохранения.

— Амулет в порядке. Нашли и проверили. Но ты должен понимать, что они всего лишь отпугивают русалок и гасят их агрессивность по отношению к носителю, а не дают абсолютную защиту.

— Это ты меня, конечно, порадовал. Давай дальше.

— А что дальше? Гоблинские безопасники отправили туда своих специалистов, но артефактные датчики в большом скоплении русалок сильно сбоят, так что ничего выяснить не удалось. Поэтому припрягли шефа, и меня заодно, ведь, если не работают датчики, нужно посылать для прямого контакта живого артефактора, ну или оценщика.

Мне показалось или в голосе Бисквита появились виноватые нотки? А так ли он боится воды, как пытается показать? Ладно, сейчас мотивы здоровяка имеют наименьшее значение. Если, помогая Иванычу, я еще и уберегу своего друга от лишнего риска и треволнений, то оно того точно стоит. Бисквиту я должен столько, что и сотней заплывов с хищными русалками не рассчитаюсь.

— А почему позвали именно Иваныча? Каким боком здесь жандармерия?

— Жандармерия никаким, — с явным намеком произнес орк, и я не стал уточнять, потому что и так понятно.

Похоже, мы здесь не по жандармской надобности, а по линии хранителей равновесия, одним из которых и являлся злобный гоблин. Ну а мы с Бисквитом как бы считались его помощниками. Что тоже давало неплохие преференции. Хотя все очень мутно. Меня никто на тайные ритуалы не приглашал и особых значков на грудь не вешал. Скорее всего, мы идем довеском, как плюс два к хранительскому статусу Иваныча.

— Я понял, на что ты намекаешь, но все равно неясно, почему все так всполошились. Ну нашли себе русалки какую-то новую цацку? Мне бы тоже не понравилось, попытайся кто-то спереть, скажем, мой байк.

— Не называй скутер байком. Ты оскорбляешь всех байкеров.

— Блин, Зеленый, когда ты в последний раз садился на свой «харлей»? Из тебя такой же байкер, как из меня балерина. Хватит выпендриваться. — Постоянные попытки орка ткнуть меня носом в ненастоящесть моего электроцикла уже начали раздражать. — Заканчивай инструктаж, а то сейчас доберемся до точки назначения, и Иваныч без лишних разговоров выкинет меня за борт. Не хочу идти туда, не знаю куда, и решать незнамо какую проблему. Колись, с чего весь переполох?

— Смотрители русалок заметили странности в их поведении. С ними случается всякое, но сейчас это может быть связано с непонятной раковиной. Фотки, что успели сделать туристы, показывают, что штука явно рукотворная. Вот в городском совете и забеспокоились, не подсунул ли какой-нибудь затейник русалкам что-то типа проклятия массового помешательства. Если агрессивность и без того чокнутых русалок подскочит на порядок, весело будет всем. Даже тем, кто живет далеко от берегов озера и обоих рек.